43

Ронан спал.

Во сне он был прозрачным, полным электричества, прекрасно сознающим свои формы там и здесь. Ну разумеется. Его физическое тело находилось неподалеку от силовой линии и от гор. Бензопила, психопомп Ронана, его сонный проводник, сидела на подоконнике спальни. Он знал, чего хотел.

В этих условиях он был королем.

– Брайд, – сказал он вслух.

Во сне Ронан стоял в Линденмере, прекрасном Линденмере. Своем лесу. Это был его защитник и его подопечный. Там высились огромные косматые деревья, с северной стороны поросшие зеленым и оранжевым лишайником. Между ними громоздились друг на друга булыжники. Их углы сглаживал густой мох. За стволами мрачно двигался туман – серое косматое дыхание слов, произнесенных в пустоту. Повсюду слышался шум воды – бежали реки, журчали водопады, стучал дождь. Грибы и цветы пробивались среди пней и упавших деревьев. Одни места казались прекрасными и обычными. Другие – прекрасными и необычными.

Возможно, это было воплощенное воображение Ронана.

– Брайд, где ты? – позвал Ронан.

Он пробирался через лес. И чувствовал напряжение в икрах ног, как если бы шел в реальности.

Он не знал, есть ли у других сновидцев леса и что такое Линденмер. Линденмер был вот каким: Ронан мог закрыть глаза и попасть туда во сне. Или вот таким: Ронан мог сесть в машину, проехать полчаса на запад, в горы, остановиться у пожарного въезда и идти пешком еще двадцать минут, чтобы добраться до места, где этот лес существовал на самом деле. Он мог встать меж знакомых деревьев и обнаружить, что они узнают его, беспокоятся о нем и воплощают мысли Ронана в реальном мире почти с такой же легкостью, как во сне. Реальный Линденмер был местом, где можно грезить, не закрывая глаза.

Ронан приснил этот лес. Некогда там не было ничего, кроме обычных деревьев высоко в синих горах. А потом Ронан проснулся – и среди них оказался Линденмер.

Возможно, до сих пор он не сотворил ничего лучше.

– Думаю, ты бы сказал, что оба варианта Линденмера одинаково реальны, – сказал Ронан деревьям. Он вытянул руку, и вокруг нее обвился туман. – Я чувствую, что ты здесь, Брайд.

«Грейуорен», – пробормотал Линденмер – этот звук исходил от деревьев, от воды, отовсюду. Так называл его Линденмер. Он знал и настоящее имя Ронана, и иногда называл его так, но тот не понимал, по какой причине лес выбирал то или другое. «Грейуорен здесь».

Ронан знал, что Линденмер – не вполне лес. Он, очевидно, где-то существовал раньше как… нечто иное. А потом Ронан во сне придумал ему форму. Он не то чтобы создал его – так, как создавал другие вещи. Он просто открыл для Линденмера дверь и выбрал для него костюм в форме леса.

– Ты велел мне гнаться, – сказал Ронан. – И я здесь.

Он понял, что видит перед собой глубокий ручей. Над ним парил мостик. На мостике стоял мотоцикл. Совсем как в Гарварде.

Но теперь Ронан был в своем лесу, рядом со своей силовой линией. Его мысли не путались и не рассыпались. Здесь он царил. Линденмер сделал бы все, что велел Ронан.

– Больше никаких игр, – нетерпеливо сказал он.

Ронан поднял руку. Щелкнул пальцами. Мотоцикл исчез. Мостик исчез. Ручей исчез. Сон становился в точности таким, как ему хотелось.

Он старательно учился контролировать свои сны, но было несложно забыть о достигнутых успехах, когда Ронан находился в Вашингтоне, или еще дальше, в Кембридже, или умирал от ночной грязи. Было несложно забыть, как он любил Линденмер.

– Мне не нужен монолог, – предупредил Ронан.

Ронан спросил:

– Зачем ты спас меня?

Брайд ответил:

– А разве я должен что-то за это получить?

Его голос

звучал

по-другому.

Ронан завертелся, ища в лесу кого-то еще. Этот звук не был аморфным, идущим неизвестно откуда. Он имел вес и тембр. Он двигался сквозь пространство, чтобы достичь Ронана. Он принадлежал телу.

– Я не намерен показываться, – сказал Брайд, и его голос прозвучал отчетливей, то ли в реальности, то ли нет.

– Я мог бы заставить тебя, – заметил Ронан, зная, что это правда.

Когда он чувствовал себя так – когда спал на силовой линии и видел во сне свой лес – он мог сделать почти что угодно.

– Я верю тебе, – ответил Брайд.

Ронан повернулся как раз вовремя, чтобы заметить краешек тени, движение тумана. Секунду назад что-то там было.

– Но ты хочешь, чтобы мы видели друг друга или чтобы верили друг другу?

Ронан не знал, чего хочет.

Наверху каркнула Бензопила. Он знал, что это не вполне его Бензопила, а ее сонный двойник. Не важно. Ему нравилось слышать ее, и, когда Ронан спал вот так, то мог без опаски озвучить всё, чего ему не хотелось.

– А ты спас бы умирающего сновидца? – спросил Брайд. – Даже если бы не был с ним знаком?

– Да, – немедленно отозвался Ронан.

– Есть факторы, влияющие на это «да». У всего своя цена, сам знаешь. Эмоциональные затраты. Филантропия – хобби для эмоционально богатых.

Дождь стучал по листьям вокруг, по плечам Ронана. Он чувствовал его влажность, но одежда оставалась сухой: правила сна.

– Следующая клеточка, – сказал Брайд. – Следующая клеточка. Брось камушек. Прыгай. Скачи. Ближе к центру. Есть сновидец – и он умирает. Или умрет. Ты спасешь его?

Еще один сновидец.

– Да.

– Не надо просто говорить «да». Подумай. Подумай, что это значит.

Какие глупости. Ронан не был героем, но, блин, он мог отличить хорошее от дурного. Не важно, сновидец это был или нет. Он бы все равно согласился. Даже ребенок знал бы, как ответить на этот вопрос.

– Да.

– Это не так легко, как ты думаешь, – продолжал Брайд. – Не надейся просто потянуть за рукоятку и получить приз. Есть много способов умереть.

Ронан начинал терять терпение.

– Ты хочешь, чтобы я доверял тебе? – спросил Брайд. – Спаси ее. Спаси ее на самом деле. Для этого придется сказать ей, кто ты такой. Не пожалеть эмоциональных сил.

– А для тебя тоже было затратно, когда ты спас меня?

Надолго повисло молчание. Туман мрачно мерцал среди деревьев. Дождь вздыхал.

Наконец Брайд ответил:

– Ты – самое дорогое, что я когда-либо спасал.

В сознании Ронана появился адрес. Вот так. Маклин, Вирджиния. Он увидел схему маршрута. Дом по указанному адресу. Красную «Супру» на подъездной дорожке. Сад, созданный слетевшим с катушек любителем шахмат. Заднюю дверь – незапертую. Черную лестницу, длинный коридор, комнату с черно-золотым интерьером.

– Она там, да? – спросил Ронан.

Брайд шепнул:

– Лети, как ветер, парень.