Глава 28
Некоторое время все молча на меня смотрели, затем Соломоныч сказал:
— Молодец!
— Ну раз такой расклад, то запускаем план «Зед»! — добавил Вазген.
— Согласен, — кивнул Академик. — Если на прокачку осталось меньше двенадцати часов, то мочить красных надо на глушняк!
Моё решение приняли как должное, и я сразу почувствовал, как огромный груз упал с плеч. Если я претендовал на то, чтобы стать будущим главой клана, то должен был принимать решения сам, без всяких монеток. По большому счёту, в сложившейся ситуации важнее было даже не то, какое решение я принял, а сам факт его принятия. Тот Самый Игрок должен был сделать выбор и показать, что нисколько не сомневается в его верности.
И только потом до меня дошло, что, бросая монету, хитрый коммерс даже не назвал, какие действия надлежит выполнять при выпадении каждой из сторон. Выходит, изначально весь расчёт был на то, что я не стану полагаться на жребий и интуитивно приму правильное решение. Крут был старый барыга, очень крут. Но вот насколько верным был мой выбор?
Система намекнула, что верным:
ВНИМАНИЕ! ВАМ ПРИСВАИВАЕТСЯ УНИКАЛЬНОЕ ЗВАНИЕ И ВРЕМЕННЫЙ СТАТУС «ОСВОБОДИТЕЛЬ»! ЧТОБЫ СОХРАНИТЬ СТАТУС ВАМ НЕОБХОДИМО В ТЕЧЕНИЕ 24 ЧАСОВ ОСВОБОДИТЬ СВОБОДНЫЙ ГОРОД ОТ ГОСПОДСТВА АЛЬЯНСА КРАСНЫХ КЛАНОВ!
ВЫ ПОЛУЧАЕТЕ ВОЗМОЖНОСТЬ ЗАПУСТИТЬ УНИКАЛЬНЫЙ МНОГОПОЛЬЗОВАТЕЛЬСКИЙ КВЕСТ «ОСВОБОЖДЕНИЕ СВОБОДНОГО ГОРОДА ОТ ГЕГЕМОНИИ КРАСНОГО АЛЬЯНСА»
ВЫ ПРИНИМАЕТЕ КВЕСТ?
«Да», – ответил я мысленно.
КВЕСТ «ОСВОБОЖДЕНИЕ СВОБОДНОГО ГОРОДА ОТ ГЕГЕМОНИИ КРАСНОГО АЛЬЯНСА» ЗАПУЩЕН!
Стоило мне согласиться на задание, как раздался удивлённый возглас Шаповалова.
– О! Мне на клан квест подогнали!
– И мне! – более спокойно отреагировал Семён.
— Мне тоже! — погладил свой меч Генрих.
— Да походу всем нашим кланам, – резюмировал Вазген. – Кто против красных встал.
— Развлекается Система, — усмехнулся Соломоныч. — Кто бы мне сказал лет пять назад, что я докачусь до такой жизни, долго бы смеялся. А вот оно как вышло. Сидим в какой-то жопе. Играем в войнушку. Убиваем ни за что, погибаем на пустом месте. И ни хрена не до смеха. И не спрыгнешь, и не убежишь. Зато объявлена двенадцатичасовая тотальная поножовщина. Средневековая «Зарница», мать её.
— Ладно, не начинай ветра в жопу нагонять! – пробурчал Академик. – Типа нам всем в кайф эта хрень. Давайте быстрее утвердим детали и понеслась!
Я хотел спросить, что же за план «Зед» такой, о котором все говорят, но Система ещё не закончила с сюрпризами:
В РАМКАХ УНИКАЛЬНОГО МНОГОПОЛЬЗОВАТЕЛЬСКОГО КВЕСТА «ОСВОБОЖДЕНИЕ СВОБОДНОГО ГОРОДА ОТ ГЕГЕМОНИИ КРАСНОГО АЛЬЯНСА» ВЫ И ВАШИ СОЮЗНИКИ ПОЛУЧАЕТЕ ОТДЕЛЬНЫЙ ГРУППОВОЙ КВЕСТ «ВЗЯТИЕ ШТАБА АЛЬЯНСА КРАСНЫХ КЛАНОВ СВОБОДНОГО ГОРОДА»
«Шестой квест? А так можно было?» – мой мысленный вопрос не получил ответа, видимо, Система смекнула, что он был риторическим, и отвечать на него не стала.
Возможно, ограничения не касались уникальных многопользовательских квестов, поэтому не стоило тратить время на размышления. Надо было просто радоваться дополнительной возможности получить такие ценные очки развития, что я и сделал.
Когда я закончил чтение сообщений и вернулся к общему разговору, мои товарищи уже вовсю обсуждали план предстоящей молниеносной войны.
– В любом случае «Зед» «Зедом», но надо пацана прокачивать, и если есть квест их долбанный штаб пресануть, то желательно это мутить в первую очередь, – поделился соображениями Шаповалов.
– Ну так мы начнём «Зед», им не до штаба будет, – не согласился с другом Академик.
– Извините, – осторожно влез я в их разговор. – А что за план такой у вас загадочный?
– Да нет в нём никакой загадочности, – отмахнулся Генрих. – У нас поначалу не раз было, что конфликты с красными доходили до состояния почти войны. Мы постоянно на измене сидели, что рано или поздно вообще всех нас замочат. И они при каждом удобном случае нам это обещали. В последнее время наших тут прибавилось, а раньше красных было большинство.
– Так часто своих сюда садили? – удивился я.
– Нет, просто раньше наших тупо валили, не доставив на Точку, но потом КСК стал за этим следить. И за несколько лет красная зона превратилась в обычную. Но ещё в те времена, когда они могли нас кончить не напрягаясь, был разработан план «Зед». Его даже назвали в честь последней буквы английского алфавита, потому что это – крайний вариант. Если вкратце, суть такова: по команде десять наших небольших мобильных групп одновременно нападают на особняки десяти самых влиятельных членов красного альянса на Точке. Дома сжигают, всех валят.
– А семьи?
– Семьи есть только у двоих. И то лишь жёны. Но они такие суки, что завалить не жалко, – вставил Вазген.
– Короче, план «Зед» был придуман на случай реальной войны с красными, а что мы сейчас имеем, если не войну? – резюмировал Генрих.
– Её и имеем, – согласился Семён. – А у вас эти группы мобильные на старте?
– Приказа ждут, – Генрих посмотрел на свои наручные часы. – Сейчас полвторого, квест на ножах Система объявила в пятнадцать минут первого. Значит, у нас чуть менее одиннадцати часов, чтобы нахлобучить красных и Макс успел свалить. Думаю, реально.
– А я думаю, валить надо не в полдень, а затемно, – вступил в разговор Железняк. – Макс вам тут не нужен, чтобы до конца вся сжечь. А ночью уйти проще, и в любой момент с той стороны могут укрепить периметр, если ещё этого не сделали.
– Я тоже так думаю, – поддержал Антона Соломоныч. – Когда вы штаб разнесёте, Максиму этот квест зачтётся в любом случае, а уходить надо раньше.
Мне показалось, что пора бы тоже внести свои пять копеек в обсуждение.
– Я должен начать штурм вражеского штаба. Этот квест, на освобождение Точки от гегемонии красных, Система сначала предложила мне. С возможностью принять или отказаться. И лишь, когда я его взял, он был выдан вам. Думаю, искин ожидает, что я приму в этом деле более-менее значительное участие. Но и с тем, что надо уходить затемно, я тоже согласен. Поэтому все вместе быстро громим штаб красных, а часа в четыре мы с Соломонычем, Антоном и ребятами будем прорываться на волю. Хотя, к четырём уже будет светать. Раньше надо попытаться.
– Да в разгар замеса оно и лучше сваливать, – согласился Академик.
– И ещё, – я оглядел полуразрушенное здание некогда уютного особняка Соломоныча. – Отсюда нельзя всем уходить. Надо группу оставить и продержать дом под нашим контролем до полудня. Хрен его знает, что там Система имела ввиду под «удержать форт». Просто атаку отбить или все двенадцать часов удерживать. Не хотелось бы просрать квест, если сюда какие-то идиоты просто войдут после нашего ухода. Всё же это тоже потенциальные очки развития.
– Я оставлю группу, не вопрос, – сказал Генрих. – Тут многие пришли ради прокачки, вот пусть и удерживают форт. Думаю, человек сто для начала хватит. А как только мы запустим «Зед», красные отсюда убегут к своим домам. Никто ж не знает, что мы всего десять планируем жечь. Тогда и человек тридцать тут хватит, чтобы от случайных придурков отбиться.
– На штаб нападём одновременно с их домами? – уточнил Семён. – Я так понимаю, наши основные силы на этот объект пойдут?
– Предлагаю, – Генрих снова посмотрел на часы. – «Зед» начать в два, а на штаб напасть в полтретьего. За полчаса они решат, что наша цель – тупо их завалить и станут спасать дома и жизни, не до штаба им будет, уберут от него бойцов.
– Начинать надо одновременно, и чем раньше, тем лучше, пока они не до конца укрепились в этом своём штабе, – я поймал на себе удивлённые взгляды товарищей и пояснил. – Неужели вы думаете, что Система не дала им квест «Защитить штаб»? Или вы полагаете, что она только нам помогает? Нет! Она заинтересована в максимальном вовлечении народа в резню! Явно красные получают и информацию и «плюшки» в таком же объёме, как и мы. Поэтому давайте поторопимся!
– Пацан тему базарит! Генрих отправляй шнырей к группам, чтобы начинали, оставляем тут сотню, и давайте уж побыстрее устроим легавым кровавый замес! – Академик улыбнулся всеми своими золотыми зубами.
Генрих подал едва уловимый знак невысокому пареньку, всё это время молча стоявшему в сторонке. Тот молниеносно сорвался с места и выбежал из дома.
– Это всё замечательно, – по выражению лица Семёна было видно, что профессиональному военному весело наблюдать за тактическими установками уголовников. – Но вот-вот штурм начнётся, если кто забыл.
В эту же секунду в помещение влетел молодой парнишка из блатных.
– Штурм начался! Менты давят! – истерично заорал он.
– Вот вам и весь план, идиоты! – неожиданно сорвался Тимур. – Вот если после штурма выживем, тогда и пойдём штаб громить! А сейчас всем держать оборону!
Генрих приблизился к специалисту по выживанию и схватил его за грудки.
– Следи за метлой, мусор! Ты эту оборону будешь три дня держать, если мы «Зед» не запустим! Через двадцать минут вся ваша красная половина Точки будет гореть! И все отсюда свалят!
Тимур резко отбил от себя руки блатного авторитета и взялся за рукоять катаны. Я понял, что наш союз бывших красных, некоторых коммерсов и уголовников – конструкция исключительно хрупкая, а между конфликтующими быстро встал Соломоныч.
– Охренели? Тима, реально следи за словами! Генрих, ваших сколько сюда пришло?
– Не меньше трёх сотен. Может, три с половиной, – ответил авторитет.
– Полторы сотни хорошо вооружённых и более-менее обученных бойцов достаточно для обороны такого дома, учитывая мораторий на огнестрел, если Соломоныч это имел в виду, – примирительно обратился ко всем присутствующим Семён. – Поэтому давайте оставим тут сто пятьдесят человек, а все остальные выдвигаемся к красному штабу! Я так понял, Генрих уже отправил гонца. Значит, через полчаса начнутся погромы. Ну и нам тянуть незачем. Пробиваться предлагаю с задней стороны. Там практически нет окружения.
Все присутствующие либо развели руками, либо закивали головами, и то, и другое можно было считать выражением согласия.
– Генрих! Пожалуйста, выдели сто тридцать человек, – я решил тоже поучаствовать в раздаче приказов, как-никак глава сопротивления со статусом «Освободитель», пусть и временным. – И двадцать наших вам в помощь дадим.
– И я останусь, – озвучил своё решение Семён. – Защитой дома надо руководить, без этого и тысяча человек с задачей не справится.
– Я тоже останусь, – Шаповалов посмотрел на Семёна и пояснил. – Не будут наши пацаны мусора слушаться! Западло. Уж не обессудь.
Семён усмехнулся, нисколько не обидевшись:
– Я военный!
– Да им один хрен, погоны у тебя были, значит, красный! Не будут они твои приказы выполнять, – Лёха-риэлтор вздохнул и грустно добавил. – Хотелось, конечно, парочку красных на перо посадить прямо в их штабе, но придётся это делать тут.
Пока стоящие на переднем крае обороны особняка отбивали первую волну атаки, а Семён с Генрихом выбирали, кто останется защищать форт, те, кто уже точно был уверен, что ему предстоит идти к штабу красных, морально настраивались на прорыв из окружения.
Что касается меня, то всё происходящее давно уже казалось мне нелепым сном. Всего два месяца назад я смотрел по новостям, как на Ближнем Востоке одичавший от беспредела и войны народ стрелял друг в друга, как резали головы и взрывали дома. У меня в мозгах никак не укладывалось, как можно в двадцать первом веке дойти до такой деградации, до такой дикости. И вот спустя некоторое время я сам участвовал в подобном. И не где-то в диком краю, за тысячи километров, а дома, в России! Всего лишь в пятнадцати часах езды на машине от её культурной столицы! Я готовился принять участие в самой обычной резне, даже не в перестрелке, а именно в резне, безжалостной и нелепой. Сюрреализм, средневековье, мракобесие, и я находился в центре этого ужаса. И не просто в центре, а являлся причиной всего происходящего. Я отдавал себе отчёт, что через пару минут пойду убивать, и помогать мне в этом будут самые обычные уголовники. Возможно, не совсем обычные, скорее всего, элита воровского мира, но легче от этого не становилось.
«Хорошо, что мама не видит: где я, чем занимаюсь и с кем связался», – подумал я, глядя на происходящее.
Ещё меня пугал Колян. То ли он нанюхался бензина, пока заправлял пилу, то ли я плохо знал друга. Он просто подпрыгивал от нетерпения, размахивая своим ужасным оружием по сторонам, и рвался вступить в бой. Меня пугала его кровожадность, но я списал это на стресс и на последствия недавней контузии, от которой он удивительно быстро отошёл.
Мне же, в отличие от Коляна было не радостно, и казалось, что ничего хорошего нас уже не ждёт. Но и погибать при этом тоже не хотелось. Поэтому право на жизнь приходилось отстаивать мечем и огнём в прямом смысле этого слова.
Подошла Катя.
– Ма-а-акс, ты как? – спросила она, растянув моё имя.
В последнее время она всегда так делала, если была настроена дружелюбно и произносила моё имя быстро, когда злилась.
– Да херово, – признался я. – Вот, вообще, не хочу никого убивать, но чувствую, что придётся. Хотя постараюсь просто ломать кости. Мне реально жалко этих людей.
– Знаешь, что я тебе скажу? – Катя обняла меня за шею, но не как женщина мужчину, а по-свойски, как друга и посмотрела в глаза. – Во-первых, эти люди пришли сюда, чтобы убить тебя. Это не солдаты-срочники, которых бросили в мясорубку вопреки их желанию. Эти люди пришли прокачаться и заработать. Пусть не все, но большинство. А во-вторых, у тебя нет выбора!
Я усмехнулся и ответил:
– Сразу бы со второго и начинала, гуру мотивации.
Катя улыбнулась, и мне стало немного легче. Действительно, к чему было рефлексировать при отсутствии элементарных гарантий хотя бы увидеть рассвет? Этому можно было бы предаться потом, на воле, в случае удачного исхода мероприятия.
– Кать, я не знаю, как оно там дальше получится, выживем, или нет… – слова давались труднее, чем я рассчитывал. – Но лучше сейчас скажу: вчера утром я собирался прожить с тобой остаток своих дней тут на Точке. И если бы так всё и сложилось, уверен, что я ни разу не пожалел бы о своём выборе! И я хочу, чтобы ты это знала!
– Случилось то, что случилось! Но ты не парься. Забыли! В бою держись меня, я буду прикрывать, – Катя повертела в руках катану, приложила её лезвие боком к своей щеке и прикрыла глаза. – Я знаю, мы выйдем отсюда. Не можем не выйти!
– Смотрю, ты биту взял? А меч чего? Не достался? Или не хочется руки в крови марать? – послышался голос из-за спины, я обернулся, рядом стоял Вазген и усмехался. – А придётся. Ручки-то замарать.
– Да не вопрос! – я покрутил биту, чтобы немного привыкнуть к тому, как она лежит в руке. – На воле отмою. И ручки. И ножки.
Блатной авторитет хотел что-то сказать, но в этот момент к нам подскочил Генрих и тут же стал раздавать указания:
– Всё готово! Мы красных даже оттеснили от главного входа, сейчас самое время пробиваться. Макс, ты идёшь возле меня, я буду тебя прикрывать!
– Да у меня уже есть телохранитель, – я кивнул на Катю. – Тоже велела возле неё держаться.
– Ну, значит, пойдёшь между нами! – Генрих отправился на задний двор и крикнул. – Первая группа вперёд! Мочи красных!
Призыв «Мочи красных» подхваченный парой сотен голосов огласил двор и толпа вооружённая, кто настоящим мечем, кто топором, а кто просто огромной заточкой, вырвались сквозь дыру в заборе и направились на стоящих в оцеплении бойцов красного альянса.
Учитывая, что основные силы противника штурмовали наш форт спереди, по краям и сзади находилось очень мало бойцов. Их задачей было перехватывать возможных дезертиров и не давать пронести в особняк оружие и припасы. О таком массовом исходе вооружённых людей из дома через задний двор никто и подумать не мог. Мы смели тоненькую полоску неприятеля, практически не заметив сопротивления. Моя бита всего пару раз отбила совершенно неопасные удары каких-то самодельных то ли копий, то ли алебард, но в целом благодаря Кате и Генриху, враг до меня не добрался. А вот сколько народа покрошили мои телохранители, я сказать затруднялся. Катя размахивала катаной действительно как заправский самурай. А мне было не по себе оттого, что меня так оберегали. Хоть я и понимал, что сохранение моей жизни давало всем моим друзьям и соратникам надежду когда-нибудь уйти из этого гиблого места.
Но всё равно было в этом оберегании что-то постыдное, будто я прятался за спины товарищей. И ситуация меня очень сильно напрягала. Но больше всего «убивала» бессмысленность происходящего. Крики, стоны, кровь, отсечённые конечности, вспоротые животы и чёткое понимание, что это всё происходит просто так, без всякой видимой причины, лишь по прихоти слетевшего с катушек искина. Набор нулей и единиц на каком-то далёком японском сервере заставлял людей на русском севере убивать друг друга с особой жестокостью. Приступ тошноты подкатил к горлу. Но не от увиденной резни, а от понимания её бессмысленности.
