Глава десятая
ВТОРАЯ ВСТРЕЧА, НЕОЖИДАННОСТИ И ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ
Хитер Диавол, и темны пути его, Коими идет он к людям и к власти над Миром.
Душа же человеческая слаба, и жаль людям себя,
И берет Диавол их в руци свои через страх тот и жалость.
Камнем гранитным, сталью боевой, раствором каменщика
Должна быть душа Воина, если победить он хочет.
Книга св. Мэдмакса (апокриф)
Город ложился спать в ставшей неожиданно по-летнему душной ночи. Щелкали замки в дверях и на оконных решетках. Лязгали засовы, ложась в свои гнезда. Руки женщин быстро задергивали плотные занавеси на окнах, тушили свет, чтобы ни один луч не проник в щели. Тихо, стараясь не скрипеть половицами, расходились по комнатам жители, давно думающие только о том, чтобы проснуться утром.
На стенах кресты Спасителя, щиты Мэдмакса и обереги, заговоренные в дальних деревнях. Дети натягивают одеяла на головы, понимая, что по улице ходит зло. Отцы сильными узловатыми пальцами загоняют патроны в старые дробовики, потускневшие пистолеты и револьверы, ставят поближе к кроватям топоры, кувалды, дубины. И закрывая глаза, погружаясь в тревожный сон, они помнят, что до сих пор никому не помогали ни святые образа, ни оружие. Смогут ли те, кто приехал к городу на больших броневиках, вернуть им спокойный сон, спасти семьи, дать возможность не бояться? Никто не знает этого, но всем хочется верить.
* * *
Мерлин спокойно шагал по тротуару. Варяг, идущий, как обычно, чуть сзади, молчал, внимательно смотря по сторонам. Они снова были там, где были всегда, только в этот раз были улицы незнакомого города, а не какие-то новые подземелья, лабиринты бывшей канализации, закоулки брошенных военных баз, пустые коробки разваливающихся деревенских домов. А в остальном практически ничего не поменялось. Ночь, которая была для них привычней, чем день, адреналин в крови, надежная тяжесть оружия, запах оружейной смазки и позади еле уловимое движение напарника. Все как обычно, не прибавить, не убавить. И даже высокая четвероногая тень, идущая рядом, тоже привычна. Норд, высоченная овчарка-волкодав, приученная к их с Варягом «двойке», и сегодня бывшая самым главным козырем. Таким же, как и три его собрата, идущие с остальными чистильщиками.
Псы всегда были полезны, хотя очень немногих удавалось приучить не бояться. Большинство сходило с ума от одного только запаха тварей, становясь бесполезным грузом и обузой. Те немногие, что все-таки справлялись, превращались в ходячую драгоценность.
Может, сегодня получится перехватить тварей до того, как вновь прольется кровь. Это необходимо. И если будет нужно, то Мерлин готов мерить шагами ночные улицы столько, сколько потребуется для полного уничтожения «серых».
— Командир, — голос Волка в ушах, спокойный и невозмутимый, — мы пройдемся с Чунгой до склада в конце Седьмой улицы. У нас пес немного волнуется.
— Понял. Кот, Кувалда, страхуйте ребят.
— Есть! — Кот сегодня чуть нервничает. Напарник до сих пор в лазарете, а Кувалда, несмотря на всю надежность, немного не тот парень, кого ему хотелось бы иметь рядом на работе.
Мерлин и Варяг уже в третий раз проходили по одному и тому же маршруту. Толку пока не было, мысли в голову лезли разные, от озлобленных до совершенно бредовых. Но рациональных все же было больше. Постепенно Мерлин начал склоняться к тому, чтобы организовать засаду. Вот только количество людей… Фактически они могли бы перекрыть не более четырех улиц из десяти — и то исходя из двух удобных перекрестков. А в старой части города улицы хоть и были относительно прямыми, но во дворах царил хаос, превративший их в джунгли из сараев, подсобок, туалетов и прочих проделок хозяйственных жителей… Хотя попробовать, возможно, и стоило.
Командира группы смущало, что убийства горожан происходили не только на улицах. Понятно, что это был наиболее легкий способ для подземных жителей. Но как сюда вписываются полностью вычищенные квартиры и дома, полные кровавых останков? Это все-таки необычно, даже учитывая большой опыт чистильщиков. С подобным приходилось встречаться всего несколько раз, охотясь на Высших мутантов и некоторые виды некроформ. Здесь же, если исходить из данных, полученных Инженером после изучения трупов, такого и в помине не было.
— Остановимся? — Варяг замедлил шаг.
— Да, давай вон туда отойдем. — Мерлин ткнул пальцем в сторону прохода меж двумя невысокими домами. — Там какая-то мансарда открытая, что ли, была. Залезем да посмотрим что к чему.
— Хорошо. — Варяг повернул в указанную сторону. Скользнул в тень между домами, не разгоняемую слабым светом уличных фонарей. Проход был небольшим и заканчивался глухой стеной, сложенной из кирпича. Перекинув автомат на спину, чистильщик подпрыгнул, ухватился за кованую решетку, подтянулся и перевалился через ограждение.
— Давай собаку. — Он наклонился вниз, прочнее упершись ногами в металлические прутья.
Мерлин аккуратно подхватил пса под мягкое брюхо, сейчас закрытое проклепанной глухой «попоной», и поднял вверх. Пришлось напрячься: Норд был крупным и тяжелым псом. Четвероногий чистильщик подъем перенес спокойно, осматриваясь по сторонам умными желто-карими глазами и вывалив язык. Оказавшись на балконе, спокойно растянулся У ног Варяга, чуть подняв морду вверх и втягивая воздух. Мерлин так же быстро, как и напарник, оказался наверху.
Посмотрим…
* * *
Старая часть города, улицы с невысокими домами, куда каждой ночью приходит страх. Сейчас на мостовой лишь несколько человеческих фигур, массивных и угловатых из-за амуниции и оружия, в сопровождении четвероногих теней. И где-то здесь же, осторожно и аккуратно, стелясь вдоль темных стен, прячась в тенях, обходя старые, через два-три горящие масляные фонари, крадутся те, кто приходит во тьме.
Дом совсем небольшой, в три комнаты. Фасад с облупившейся голубой краской, тяжелые ставни, чердак с заколоченным изнутри люком. Женщина, еще недавно молодая и красивая, а сейчас разом потерявшая и юность и привлекательность. Тяжелая работа в мастерской лаков и красок, трое детей. Старшая, единственная дочь уже начала помогать ей там же, задыхаясь от паров ацетона, морилки, эмали. Двое младших сыновей сейчас крепко спали в дальней комнате, в первый раз за неделю досыта накормленные, отмытые куском дешевого мыла, купленного на рынке.
Обе женщины перебирали купленную у толстой торговки крупу. Небольшой мешочек плохого риса, высокая бутыль подсолнечного масла, две краюхи хлеба, лук, соль, спички, травяной чай. И денег осталось совсем немного, всего пять серебряных, с обрезанными краями, кругляшей и горсть медяков. Вот и все.
Мать автоматически убирала в сторону просмотренную крупу, насыпала еще и начинала сначала. Дочь, сдувая постоянно попадающие в глаза длинные волосы челки, смотрела на нее жалеючи, переживала. Она помнила, как хорошо было в семье до смерти отца. Как радостно мать ждала его с шахты, как братья повисали на нем, сильном, высоком, пахнущем табачищем и здоровым мужским потом. И тогда у нее была своя комнатка под крышей, с незаколоченным оконцем, украшенным треснувшим цветным витражом. Отец нашел его на развалинах старого заводоуправления, принес домой и бережно, осколок к осколку, вставил вместо обычного стекла. Было, все это было так давно…
* * *
Волк, сидящий на перевернутом деревянном ящике, спокойно смотрел в проулок. Чунга, прислонившись к выщербленной стене, страховал тыл. Они, так же как и командир группы, решили подождать. Внезапно лохматый пес Ермак тихо зарычал. Второй раз за ночь. Только теперь более злобно, глубоким нутряным рыком, и встал, широко расставив лапы. Шерсть на загривке медленно поднялась, отсвет фонаря блеснул на оскаленных клыках.
— Похоже, начинается. — Волк сплюнул. — Мерлин, готовность раз…
Тень возле старого деревянного сарая ожила, соткалась во что-то более плотное, чем темнота вокруг, шагнула вперед. И еще, и еще, беззвучными шагами, быстро и неумолимо твари потекли в сторону слабо освещаемых городских улиц. Там ждали свежие и горячие тела, кровь и плоть тех, кто не доживет до утра.
* * *
— Был бы жив отец… — Женщина всхлипнула, ладонью смешала перед собой обе кучки, перебранную и грязную. — Господи, ну почему, почему?!!
— Мама…
— Ну что мама, что мама!!! Да за что же все это нам-то?! — Она продолжала, заводясь все сильнее и сильнее, закрыв лицо руками и уткнувшись в столешницу. Худенькие плечи задрожали.
Дочь встала, обняла ее, прижавшись щекой к теплой, пахнущей дешевым мылом макушке. Вздохнула и пошла на небольшую кухню поставить чайник на конфорку.
Тук-тук-тук… что-то коротко постучало в дверь дома с заколоченным чердаком.
* * *
Мерлин с Варягом бежали по улице, стараясь не выдать себя лишними звуками. Рядом мягко несся Норд, уже почуявший запах тех, за кем они вышли охотиться. Быстрее, быстрее, в ту сторону, куда сейчас направлялись «двойки» Волка и Кота. А те, уже объединившись, не могли позволить себе нестись, чтобы не вспугнуть, не дать рассеяться в сгустившейся тьме непонятным тварям, приходящим по ночам. Даже псы, кудлатый Ермак и подтянутый короткошерстный Грей, не рычали, лишь скалили зубы, ведя вперед четырех человек.
Десяток темных фигур, матово отблескивающих выступающими частями тел, сгрудились у двери старого невысокого дома. Одна тварь тихонько постучала черным когтем по рассохшимся, но все еще надежным доскам двери. Тук-тук-тук-тук…
* * *
Девушка, стоящая на слабо освещенной кухне, прижала к груди кувшин с водой. По коже бежали мурашки, на спине к разом вспотевшей коже прилипла ткань, сердце бешено колотилось в груди. Тело, повинуясь глубоким внутренним инстинктам, вжималось в неширокую щель между стеной и высокой печкой-голландкой. В уши тихо и страшно входило то, что слышалось из-за незапертой двери:
— Розочка, Розочка, открой, быстрее…
— Это ты? Дорогой, откуда, как?!!
— Не время, за мной гонятся… Стража… Стража…
— Да, да, я открываю, уже открываю, чертов засов… Дети, дети, папа вернулся, дет-и-и-и… А-А-А-А!!!
Мерзкий звук, ужасный в своей жуткой натуральности. Вскрик, удар, что-то мягко чавкает, хрип и еле слышный стон. Тяжелый приглушенный стук, как будто мешок с песком завалился на пол. Пол скрипит под весом тех, кто входит в дом. Еле слышный скрежет, чем-то острым по доскам, переходящий в клацанье, как от целой стаи собак, попавших внутрь.
Одна, вторая, третья… тени мелькают в падающем свете из первой комнаты. Девушка понимает, куда они сейчас идут, чуя свежий детский запах из спальни. Она вжимается в свой угол, закрывая рот ладонью, стараясь не издать ни звука. Зубы стучат друг о друга, как кастаньеты заезжих актеров, летом выступавших на ярмарке. Дверь на кухню приоткрывается скрипя.
* * *
Волк, Чунга, Кот и Кувалда, видя, как оба пса начинают ускоряться, переходят на бег. Темные четвероногие тени летят перед ними, минуют поворот и с хрипом устремляются вперед, к светлой полосе из открытой двери, возле которой мельтешат уж знакомые высокие фигуры.
Лохматый Ермак старается, но Грей, длинноногий и поджарый дог, успевает первым. Мелькнув в свете единственного горящего фонаря, серая молния взлетает над асфальтом. Одна из тварей успевает заметить, разворачивается, пригибаясь и выставляя вперед длинные лапы. Но пес обучен, опытен, в отличие от большинства собратьев он не боится этих смердящих страхом и смертью животных. Грей летит к цели и со сдавленным рыком вцепляется в горло.
— Мерлин, они здесь! Четвертая улица, сразу после перекрестка с Седьмой. Атакуем, вызывай «Скаута», у нас открытый коридор отхода!
— Понял, Волк. Идем. Тундра!
— Я слышал, мы уже в пути!
Мерлин бежит вперед, видя, как к несущемуся Норду присоединяется вылетевшая из глубины перекрестка Найда, хитрая и старая сука. Следом вылетает Мусорщик, за ним Толстый, как обычно, пыхтящий, но не отстающий ни на шаг от друга.
За дверью детские вопли, короткие, быстро прекратившиеся. Девушка слышит, как кто-то тихо подходит к ней, забившейся в щель и трясущейся. Что-то темное и высокое вырастает в узком проеме, худое, странно двигающееся, пахнущее чем-то едким и еле ощутимым. Тихий голос, такой знакомый и ставший таким страшным, шелестит, как осенний ветер, задувающий в незаконопаченные щели:
— Дочурка-а-а-а… Доченька-а-а… Что ты прячешься от меня-а-а-а…
Девушка всхлипывает, лопатками ощущая неровности стены, она хочет вдавиться в нее, сломать, как мягкую глину, уйти вот от этого, что стоит напротив, но не получается.
— Иди ко мне, иди-и-и…
Длинная худая рука в непонятных наростах вытягивается, старается дотянуться до нее, все ближе и ближе… И вдруг вцепляется в плечо, царапает ключицу острыми когтями. Девушка кричит, ее ногти впиваются в кирпичи печки, сдирая с них побелку, в крошащуюся штукатурку сбоку, но тщетно. Железные пальцы рвут кожу, тянут вперед, к широко раздвинутой в довольной ухмылке пасти, из которой бьет вонь разложения.
Откуда-то снаружи приходит дикий вой, рык, ударяет по ушам высокий визг и раздается треск очереди. И сразу же к ней добавляется еще несколько таких же, коротких, рвущих воздух спасительных звуков. Девушка кричит, и тут хватка ослабляется, она почти падает назад, чувствуя, как ткань на груди становится горячей и влажной, чувствует запах крови. Он повсюду, как ей кажется, в каждой щели ее дома. Но еще сильнее запах того ужаса, который вошел к ним в эту ночь.
Она сжимается в комок в тесноте между стеной и печью, которая спасла ее, не чувствуя уже ничего. Ни того, что у нее сломана ключица и кожа разорвана от шеи до пупка, и сейчас горячая кровь пропитывает ткань ее дешевого платья. Ни того, что сидит в луже собственных нечистот, которые не смогла удержать в тот момент, когда тварь, бывшая не так давно одним из самых любимых людей, потащила ее к себе. В сознание девушка приходит позже, от яркого света фонаря, бьющего ей в лицо, и громкого уверенного голоса мужчины, стоящего напротив:
— Девушка, вы целы?.. Айболит, давай-ка сюда…
* * *
Высокие темные силуэты неслись вперед, стараясь оторваться от людей, преследующих их по пятам.
Четвероногие тени, лохматые и рычащие, правда, всего три из четырех, уже почти догнали последнего. Тот попал в яркий круг от прожектора «Скаута», которого Капитан отправил по следам тварей.
Темно-серая фигура с лохмотьями рабочей робы на костлявом гибком теле зашипела, развернувшись. Треснула очередь из пулемета в башне, собаки прыгнули в сторону, и дело закончил уже острый нос броневика, ударившего подземника и швырнувшего его под тяжелые колеса. Звучно хрустнуло, и погоня продолжилась.
В этот раз группе Мерлина повезло, если можно так выразиться. То ли твари были куда как сообразительнее своих собратьев, то ли ими кто-то управлял. В любом случае — подземники кинулись наутек, даже не пытаясь вступить в схватку. Часть решила прорваться через узкие проходы между окружающими домами, но тут их поджидал неожиданный даже для чистильщиков сюрприз. Первый же дом встретил высокие силуэты распахнувшимися ставнями и огнем из двух дробовиков. Одна тварь переломилась пополам и покатилась по асфальту, еще одну швырнуло вбок, она выровнялась и могла бы убежать, но ее достал очередью выскочивший из-за поворота Варяг. Остальные развернулись и присоединились к основной стае, уходившей по улицам к окраинам Старого города.
Сейчас чистильщики, вцепившись в хвост уходящей стаи, упорно шли по пятам. Броневик несколько раз отставал, еле-еле разворачиваясь на тесных улочках. По убегавшим тварям иногда все-таки палили из окон, и чистильщикам удалось снять еще нескольких. Но основная часть уходила, скорее всего ведомая кем-то туда, где можно оторваться от преследователей.
Мерлин перепрыгнул через сбитый убегавшими ящик с песком, стоявший у стены одноэтажного домика, выматерился, не сумев поймать в прицел спину твари. Где-то сзади, воя двигателем, пробивался «Скаут», чей башенный прожектор был сейчас так необходим. Тогда можно было бы отключить ночник. Псы, гнавшиеся за тварями, постарались сбить одну с ног, но та успела скинуть вцепившегося Норда ударом лапы. Пес, рыкнув, отлетел в сторону. Оставшиеся два не решились кинуться следом, потому что соседняя тварь притормозила, поворачиваясь к ним.
Сухо треснула очередь наконец-то сумевшего нормально прицелиться Мерлина. Тварь, выбросив из лопнувшей головы сгусток темного цвета, отлетела на полметра. Псы ринулись вперед, вцепившись в уже раненного Нордом подземника. Мерлин ткнул пальцем догнавшему его Мусорщику, приказывая не оставлять собак, а сам вместе с остальными ринулся дальше.
Стая завернула за поворот. Здесь группе пришлось остановиться. Чистильщикам уже не раз приходилось на собственной шкуре убеждаться, что многие монстры оказывались хитрыми и коварными. Устроить засаду? Да не вопрос, от таких можно ожидать чего угодно.
Мерлин остановился, ожидая остальных. Варяг, оказавшийся, как обычно, первым, вопросительно мотнул головой. Командир указал на поворот и покрутил пальцем по кругу. Помощник согласно кивнул и передал сигнал остальным. Сейчас они не рисковали говорить даже по встроенным в шлемы переговорникам. Были уже случаи, когда оставшиеся после Полуночи мутанты могли подслушивать переговоры и реагировать на них соответствующим образом. И хотя местные «клиенты» явно не были модифицированными солдатами с вживленной техникой, рисковать все же не стоило.
Несколько жестов, давно привычных и легко читаемых в «ночниках» шлемов, и вперед выдвинулись Чунга со своим огнеметом и Толстый, ставший чуть позади и прикрывавший товарища пулеметом. Догнавший группу Мусорщик, Мерлин и Волк с Варягом заняли центр. Кувалда и Кот замыкали группу, придерживая псов. Броневик, судя по звуку двигателя, все еще метался позади, и ждать его было некогда. Темнокожий чистильщик поднял три пальца вверх и медленно, один за другим, убрал их, шагая вперед и положив руку на рукоять огнемета.
Шаг, еще один, аккуратно и осторожно. Чунга плавно перетек в сторону, давая возможность Толстяку прикрыть его с фланга, и первым завернул за угол. Следом, отстав всего на пару ударов сердца, шагнул пулеметчик. Группа замерла, ожидая того, что будет.
— Чисто, командир, — голос Чунги, пусть и напряженный, прозвучал ровно. — Тупик, стены и хибара какая-то.
— Идем. Кувалда, Кот — ждите броневик.
Чистильщики быстро переместились к товарищам, взяв под прицел все возможные секторы нападения. Мерлин вышел вперед, подняв щиток забрала и поднеся к глазам один из трех рабочих тепловизоров. Прибор тихо защелкал, работая на полную мощность.
Тупик, замкнутый с двух сторон высокими стенами, из тех, что входили в состав общей оборонительной линии города. Понятно, что задворки, и рядом нет даже караульной вышки, а потому стена очень высокая, забранная по верху скрученной колючкой. Одинокая хибара, неразваливающаяся, но и не очень надежная. Дверь вынесена напрочь, и оттуда видны смазанные теплые линии. Судя по цвету — активно остывающие.
Он убрал прибор в чехол на поясе, вновь опустив забрало: «ночник» сейчас явно был нужнее.
— Идем в дом, парни. Прятаться и осторожничать не стоит. Если эти паскуды там, добьем, хотя я сомневаюсь.
Смысла прятаться не было, даже наоборот. Если подземники в доме, то лучше было спровоцировать их на немедленное нападение, чем дожидаться броска из темноты. Сзади заурчал двигатель наконец-то прибывшего броневика, послышались торопливые шаги Кота и Кувалды. Мерлин приказал последнему не лезть с ними, а присоединиться к страхующим группу Тундре и Виннету с ребятами. Те как раз встали у машины, развернувшей башню с пулеметом в сторону темного дверного проема. Смысла в этом не было, пулемет использовать не получится, чтобы не попасть в их группу. Но все равно, поддержка товарищей была вовремя.
— Чунга, входишь первым. — Мерлин знаком показал остальным окружить вход в хибару. Кот и Варяг встали у двух маленьких окошек, подняв автоматы. — Волк вместе со мной следующим. Мусорщик и Толстый входят последними. Если в окна никто не полезет, Кот и Варяг замыкающие. На счет три, парни, приготовились. Раз… Два… Три!
Пригнувшись, темнокожий чистильщик влетел первым, водя по сторонам стволом огнемета:
— Чисто!
Мерлин и Волк мягко вкатились следом за ним, быстро разобравшись, что узенький коридорчик вел вперед, но по бокам были два помещения. Командир группы машинально отметил, что остывающие полосы, виденные им в тепловизоре, есть не что иное, как кровь. Натекла она от тела, валяющегося в углу у стены.
— Чисто, Мусорщик, Толстый…
Бойцы немедленно возникли в проеме двери, четко виднеющейся в зеленоватом свете «ночника». Мерлин ткнул в сторону комнат. Мусорщик скользнул к правой, а Толстый, который всегда прикрывал его в таких случаях, двинулся к противоположной. Несколько застывших мгновений, не прерываемых даже скрипом старых досок пола, по которым скользили два силуэта. Спокойный и размеренный стук сердца, пока не взорванный стрельбой, рычанием и возможным прыжками затаившихся противников.
— Чисто, командир.
— Чисто.
— Кот, Варяг, входите. — Мерлин осторожно приблизился к телу в углу, перевернул на спину. В зеленом свете отчетливо блеснули вылезшие из орбит глаза, вспоротое ударом горло, короткая борода. — Тундра, прием.
— Слышу тебя.
— Тут местный, труп уже. Тварей не видно. Мы сейчас идем дальше, а вы давайте сюда. Похоже, отсюда весь клубок и распускается.
— Понял, Мерлин. Идем.
Ждать ребят долго не пришлось. Спустя несколько мгновений в двери уже замаячила широкая фигура Тундры и троица его бойцов. Мерлин кивнул им на труп, внимательно пригляделся к коридору и шагнул в него первым.
* * *
— Вот так вот, значит. — Капитан внимательно рассматривал бетонную арку, за который стояла густая темнота. — Ход прямо из последней комнаты в бывшие коммуникации коммунальщиков? Я даже не очень удивлен, если честно. Вот откуда твари в город проникали.
— Век живи и век удивляйся подлости человеческой, да, командир? — Тундра устало сел на грубо сколоченный табурет. — Что делать-то будем?
— А у нас широкий выбор, что ли? — Капитан закурил сигарку. — Подумать нужно, как быть сейчас, пока с Альянса не пребудут те, кому теперь здесь предстоит все копать. Молчать у нас явно не выйдет, и, значит, надо отряд как-то прикрыть пока.
— Даже так? — Его заместитель открутил крышку фляги, хлебнул теплой, отдающей металлом воды. — А с людьми как быть? Времени сколько пройдет, прежде чем мы сможем за работу взяться?
— Ты полагаешь, еще нападения будут? — Капитан хмыкнул, почесал нос и присел на низкий подоконник кухни. — Я полагаю, что нет. Вот на нас их ночью натравить могут, а это, может, и на руку.
— На нас скорее местных вояк натравят…
— А это вряд ли. — Командир отряда грустно усмехнулся. — Они нас даже в городе сейчас остановить не смогут. Тем более что поначалу наверняка попытаются договориться. Но береженого-то Бог бережет, это точно, а Мэдмакс помогает.
— Думаешь, мэр? — Тундра удивленно посмотрел на него.
— Скорее всего, нет. Хотя могу и ошибаться, конечно. Мэру и так хорошо, смысл ему менять что-то? Город находится на самом краю Альянса, с одной стороны степь, с другой — пустоши, а вот до Эмирата близко, если подумать. Не оттуда ли все это дело, а?
— Хрен знает, Кэп. Нам сейчас разобраться нужно, как целыми остаться. Сам знаешь, какой пункт сейчас в силу войдет.
— Это точно. Ну, здесь оставляем Варяга и с ним еще троих, надо полагать. И «Скаут» оставим, не вскидывайся. Я ребят подставлять и не собираюсь машина им тут нужнее, если что. Мерлин!
Командир группы возник в проеме двери.
— Отправь джип стражи назад к воротам, мне он больше не нужен, и сам собирайся. Хотя погоди, джип не отправляй, нам же еще заезжать за Айболитом и Фростом. Оставь здесь Варяга и с ним еще троих. Броневик вместе с Жуком тоже здесь останется. Значит, так, передай парням, чтобы держали нос по ветру. Постоянная связь с отрядом и прочее. И не хмурься, сам подумай, сколько к Жуку под броню человек залезет, если что? То-то, что в аккурат четверо, а мало ли, вдруг из города прорываться придется? Да, у тебя станция ведь работает в «Жнеце»?
— Работает, конечно. Его в полную готовность привести?
— И не только его. Передай, чтобы в лагере оставили только видимость нашего присутствия, близнецов на наблюдательные посты, всем остальным держать оружие под рукой. Нас до ворот подкинет «Скаут», который вернется назад, и автомобиль стражи. Вроде все, пять минут тебе, давай.
Мерлин кивнул и вышел в коридор. Капитан посмотрел на своего заместителя, молча сидевшего на табурете. Призадуматься было над чем, он вполне его понимал. Пожевал губами кончик потухшей сигары, прикурил и глубоко затянулся, присоединившись к молчавшему Тундре в таких же безмолвных размышлениях.
Дело пахло керосином, а вернее, пахло оно тухлятиной. Прибыв туда, где группа Мерлина находилась уже около двадцати минут, Капитан сразу же пошел в сторону обнаруженного хода.
Проем, закрываемый фальшивым куском стены, отодвигаемым в сторону при необходимости, был узким, рассчитанным на одного человека. Он был аккуратно заштукатурен, а пол залит цементом. Даже несколько масляных ламп имелось, висевших вплоть до того места, где ход обрывался в большой подземной каверне, раньше явно служившей одним из тоннелей городских коммуникаций. Судя по внешнему виду направляющих, по которым отъезжала в сторону фальшивая стена, пользовались ей не так уж и давно. А следили постоянно. Во всяком случае, там, где проезжали ролики, металл был гладким и блестящим, весь механизм тщательно смазан.
Следы тварей, четко видимые по кровавым брызгам из разодранного горла хозяина дома, вели именно туда. Чистильщики дошли до спуска в тоннель, после чего вернулись. Дело принимало нешуточный оборот, и тут нужно было подходить серьезно. Сейчас проход на скорую руку минировался тем, что было с собой. Скорее всего, Мерлин оставит вместе с Варягом Чунгу, так как огнемет в таком сжатом пространстве будет просто непревзойденным оружием. Ну и Волка с Котом, вероятно. Первого из-за того, что он с темнокожим бойцом составлял прекрасную «двойку», а второго из-за временно отсутствующего Ферзя.
Но это было обычной рутиной. Капитану не давала покоя мысль о том, что тварей выпускали (и, скорее всего, создали) специально и целенаправленно. С таким чистильщикам встречаться хоть и приходилось, но очень редко. И не так, как здесь, не так вероломно и подло. Командиру отряда стало не по себе. Понятно, ему приходилось сталкиваться с разными поступками и проявлениями человеческого характера. Но человечество вроде бы уже наигралось с огнем. Реки крови, пролитые во время Войны, потери, упадок самой цивилизации — все это, казалось, делало невозможным то, с чем им пришлось столкнуться здесь, в городе шахтеров. Но кто-то же решился натравить тварей на людей.
Вот и стоял перед командованием отряда вопрос: а что делать-то теперь? Утаить сегодняшнюю находку не удастся. Не поможет, даже если скрывать ее от администрации несколько дней. Эти дни так нужны им, чтобы дождаться прихода из метрополии уже вызванных Инженером сил КВБ Альянса.
Вполне вероятно, те, кто связан с подземными тварями, кому они подчиняются, уже сообщили своим хозяевам о провале и о том, что теперь следует ждать войск «Звезды». Которых, к слову сказать, в распоряжении Альянса сейчас не так уж и много. Ведь «Звезда» сейчас втянулась в очередную войну с Итилем за обладание портами и вновь открытым месторождениям нефти. И как оно выйдет с подкреплением, еще бабушка надвое сказала…
— Мы готовы, Капитан. — Появившийся на пороге Мерлин отвлек его от мыслей.
— Хорошо. Пошли, зам?
— Ну да… Это, командир. — Тундра решительно поднял на него глаза. — Ты езжай, а вот я здесь останусь. Давай не будем спорить. Если прикажешь, то поеду. Но, может, не стоит, а?
Капитан покачал головой, глядя на него:
— Да понимаю я, чего там. Ладно, друг, пусть будет по-твоему. Может, так оно и лучше. Держись, если что, и сразу выходи на связь. Ну давай, что ли.
— Давай. Пока, Мерлин, я присмотрю за твоими парнями.
— Спасибо, Тундра. Все будет хорошо. Бывай.
В коридор они вышли вместе, но потом каждый пошел своим путем. Мерлин вместе с Кэпом отправились на улицу, к машинам, а Тундра пошел к быстро созданной бойцами баррикаде в самом проходе, чтобы еще раз удостовериться в ее надежности.
* * *
Машины подъехали к воротам. Капитан подошел к незнакомому капралу, стоявшему у караулки, закурил:
— Наш броневик останется в городе, спасибо за джип.
— Да не за что. А чего это, а? Это кто там спеленатый такой?
— Девушка, единственная оставшаяся в живых. Передайте командиру, что было еще одно нападение, может отправлять труповозку по вот этому адресу. Там сейчас ваш патруль, который мы встретили по дороге.
— Господь Спаситель, господин чистильщик, опять?!! А девку-то зачем спеленали и куда везете?
— Везем к себе. Можешь прямо сейчас доложить майору Грифу о том, что мы уничтожили еще несколько тварей и нашли вход в их гнездо. Девушку забираем для последующего карантина, она ранена одним из монстров и может быть заражена. Мне кажется, что никому из горожан не хотелось бы, чтобы зараза распространилась. Согласен, капрал?
— Конечно, конечно, господин чистильщик. А броневик, значит, из города выходить не будет, как было обговорено. Здесь у нас и останется?
— Именно, господин капрал. Так и передайте своему командиру, что Капитан оставил часть своих людей для возможного предотвращения повторного проникновения в город подземных тварей. Все ясно объяснил?
— Так точно… Это, господин Капитан…
— Что?
— Спасибо вам и вашим ребятам. Нужное дело делаете, очень нужное.
— Да не за что, капрал. Это наша работа, и нам за нее деньги платят.
Зенит
Капли пота текли по лицу, по спине, по груди, по животу. Мерзкие влажные дорожки, так четко ощущаемые кожей под плотной тканью прорезиненного комбинезона, под защитными пластинами бронежилета, под нагретой солнцем маской противогаза. Он знал, что его организм готовился к разным условиям ведения боя. И что сейчас он, накачанный средствами из лабораторий, работает не так, как у обычного бойца. Каждая операция изначально просчитывалась, исходя из аналитики «головастиков».
Но мог кто-то предположить, что очередная тварь окажется не просто ублюдком двух с половиной метров высотой, с гипертрофированными мускулами и кибернетическими имплантантами? Что генномодифицированный солдат, когда-то созданный до Полуночи, будет обладать еще собственным мини-заводом по производству парализующего газа, действующего на нервные окончания через кожу?
Оборотень уже лежал в холодильнике «крузера», ожидая возвращения в то место, которое стало им домом, и огненного погребения. Рыжий еще жив, но смогут ли вытянуть его с того света Айболит и команда? Если и вытянут, то в кого он превратится, как сможет жить дальше, осознавая, что стал не просто калекой, а практически трупом?
Мерлин с силой сжал зубы, заставляя рычание, родившееся где-то в груди, уйти вглубь и заткнуться. Не место и не время для эмоций, пока не место и не время. Надо работать, найти тварь, превратить ее в мясной фарш и лишь потом, спалив, что останется от мутанта после вивисекции «головастиков», напиться и…
Можно ли забыть тех, кто был с тобой все это время? Мальчишек, с которыми в редкие, свободные от учебы и тренировок минуты гоняли специально для них сшитый из полосок кожи мяч? Оборотень всегда играл в нападении, а Рыжий был замечательным вратарем. Получится ли у него, командира лучшей группы чистильщиков по эту сторону Камня, не вспоминать, как их в первый раз собрали всех вместе там, у Итиля? Двенадцать злобных щенков, собранных Мастером и Каптером по все еще фонящим радиацией остаткам городов и поселков, найденных в заброшенных шахтах военных объектов…
Или Испытание, после которого левая сторона лица Оборотня стала полностью покрытой сеткой шрамов от хвоста иглохвоста, а Рыжий в первый раз спас одного из своих братьев — Варяга, сидевшего сейчас в пяти метрах позади самого Мерлина. Это не выкинешь из памяти, не забудешь и не со трешь.
Он знал, что этот день все-таки наступит. День, когда первый из них уйдет наверх, за облака, в лучшую жизнь. Или, если следовать тому, что говорят священники Спасителя, погрузится в пекло и горящую серу Ада за все свои грехи. Мерлин знал это… Но оказался не готов. Как и каждый из них, тех, что остался жив вчера, спасенных ценой жизни одного из братьев, не пожалевшего себя и сумевшего выдрать чеку из гранаты.
Командир группы еще раз скрипнул зубами, на несколько секунд вернувшись во вчерашний день. Ведь все шло вроде бы как обычно, по накатанному…
Старый завод, скорее всего железобетонный, если судить по градирням и ржавеющим высоким емкостям. В большие прорехи было видно, что раньше там хранили что-то сыпучее, сейчас полностью закоксившееся и превратившееся в однородную серую массу, присыпанную ржавой трухой. Серые конструкции, соединенные направляющими, по которым когда-то ездили краны. Несколько высоких цехов, остовы, транспорта, разрушаемые временем, заводоуправление, вытянутое буквой «Т», и пристройки к нему. Кучи песка, щебня, арматура и металлические конструкции, густо покрытые бахромой все той же вездесущей ржавчины. Самое место для чудовища, когда-то искусственно созданного лишь для единственной цели: уничтожать противника везде и всегда, пока его самого не уничтожат. Уцелевшего в Войне, бродившего по пустошам чуть не погибшего мира и, наконец, осевшего здесь и занявшегося террором против местного населения. И казавшегося пусть и не самой простой, но и не слишком сложной задачей, как думалось Мерлину еще вчера утром.
Выследить тварь они смогли достаточно быстро. Избалованная тем, что местные селяне были мужиками хоть и тертыми, но все же имеющими предел собственных возможностей и прочности, она напала посреди дня. Как раз в то время, когда отряд приехал в село. Чистильщики гнали ее на машинах вплоть до большего карьера, где она смогла оторваться. Но следы остались, четко отпечатанные в песке и ведущие сюда, на заброшенный и разваливающийся завод. Они перенесли лагерь сюда, когда удостоверились, что монстр не ушел, затаившись где-то в паутине старых зданий и заросших бурьяном холмов из бывшего сырья. Окружили насколько смогли по периметру, расставив посты и развернув стволы башенных пулеметов в сторону территории, огороженной еще относительно целой стеной из высоких бетонных блоков. Но тварь не вышла ни за остаток дня, ни вчера, когда группа вошла с шести сторон внутрь.
Опытная, старая и очень хитрая скотина, умевшая многое еще до Войны и научившаяся еще большему после нее. Она играла с ними почти час, даже не пытаясь уйти через открывающиеся прорехи. Почему? Скорее всего, понимала, что крупный калибр машин сможет остановить ее на открытом пространстве. А может, действительно хотела поиграть и заодно ослабить противников, уничтожив их пешие силы.
И они попались в ее ловушку, оказались все вместе в одном месте. В горячке погони по территории завода вся группа оказалась в крайнем из цехов, заставленном большими емкостями, в которых возили песок и щебень. Лишь когда все шесть «двоек» столкнулись нос к носу, с четырех сторон оказавшись под почти полностью дырявой крышей, лишь тогда до них это дошло. Но стало поздно, и никто не задумался о том, зачем ей было нужно это делать, почему тварь не пыталась уничтожить их поодиночке?
Она пряталась на высоте, вжавшись между балок. Громадный силуэт с широченными плечами, второй парой рук и небольшим горбом, нисколько не мешавшим размашистым и быстрым перемещениям. Смазанным движением перемахнула на еще прочный каркас, метнулась в сторону крайней колонны.
Несколько ударов сердца, всего пара мгновений, и мельтешащий хитрыми зигзагами силуэт становится ближе к ним. Пули летят, разрывая воздух злым нетерпеливым визгом, автоматы коротко и зло каркают, запах сгоревшего пороха и нагретого металла стволов лезет в нервно раздувающиеся ноздри. В воздухе пыль, в нос бьет едкая и странная вонь, руки не успевают за движениями существа, когда-то созданного лишь с одной целью — убивать быстро и беспощадно.
Чуть позже в глазах начинает мелькать темно-багровая пелена, звон в ушах, руки бессильно опускаются вниз. В голове одна мысль: уползти за порог подальше от твари, которая, завершая очередной хитрый пируэт, торжествующе ревет. Сбоку дерганые движения фигуры в таком же, как у него, защитного цвета костюме. Варяг, это Варяг, с перекошенным лицом, налитым нездоровой густо-багровой краснотой, тщетно старающийся поднять вверх тяжелый автомат. В висках ускоряющийся стук, видимость становится все хуже и хуже. Там, впереди, высокая фигура с гипертрофированной мускулатурой одним прыжком оказывается рядом с распростертым на полу телом… Оборотня? Что же ты, брат, ну… Хлопок, немного белого дыма, который глаз успевает заметить прежде, чем граната взорвется.
* * *
Они пришли в себя спустя час. Кровавая дорожка вела в сторону давно выбитого окна у западной стены. Тварь смогла уйти, хотя ей точно пришлось несладко. Им повезло, если можно было так выразиться. Из двенадцати человек — восемь оставались на ногах. Двое, Чунга и Волк, лежали в отключке. Рыжий, которому Кот вколол обезболивающее и сейчас старательно бинтовал и перетягивал жгутами, признаков жизни не подавал. А Оборотень… Мало что от него осталось.
— Капитан… Капитан… — Мерлин вжимал тангету на корпусе рации, не слыша голоса командира, давно его вызывающего. — Давайте сюда «Скаута» и Айболита, срочно…
Инженер и Айболит, тогда еще совсем молодой и неопытный, спасли жизнь Рыжему, совершив, казалось бы, невозможное. После этого, лишь переодевшись в лабораторные костюмы, они занялись исследованием тела Оборотня и проб с места боя. Результат не заставил себя ждать, и сейчас все чистильщики, оставшиеся на ногах восемь бойцов, вошли на территорию завода в защитных прорезиненных костюмах и противогазах. Было неудобно, душно, но лучше пропотеть, чем снова рисковать жизнями. А Инженер, задумчиво дергающий себя за бороду и ежеминутно снимающий с носа и протирающий очки, ломал голову над тем, как исключить подобную проблему в будущем.
* * *
Капля пота скатилась со лба, пробежала по носу и ушла вниз, соленым следом мазнув по губам. Мерлин внимательно водил стволом по сторонам, пытаясь не упустить момента появления монстра. Хорошо, что конструкция маски позволяла слышать звуки. И еще тварь ждал сюрприз, на который была основная надежда.
Небольшая металлическая коробка, извлеченная Инженером откуда-то из глубин собственного фургона, снабженная несколькими переключателями, странной фиговиной наверху и тяжелым, но небольшим аккумулятором на дне. Сейчас она стояла, прикрытая какой-то рваниной, найденной здесь же Зеленая лампочка индикатора ритмично моргала, показывая, что прибор работает.
По заверениям бородатого научного гения, прибор должен был выделять волны ультразвука, которые привлекут живую мишень. Почему он был так в этом уверен — Мерлину было глубоко наплевать. Инженеру чистильщик научился доверять как самому себе, и раз тот сказал, что эта штуковина должна сработать, значит, сработает. Ну а если не выйдет, то ничего не поделаешь, «двойки» снова пойдут вглубь завода, внимательно осматривая каждый сантиметр его территории. В одном Мерлин был уверен абсолютно точно: сегодня тварь сдохнет. И если будет нужно, то он сдохнет вместе с ней.
Время шло. Солнце вставало все выше, приближаясь к зениту. На ум пришел стих из Писания, которое им когда-то настойчиво читал Мастер, про демона, появляющегося в полдень. Полдень-то вот он, уже практически есть, а вот демон отсутствует. Мерлин выматерился сквозь зубы. Сидевший за большой и разваливающейся конструкцией из армированного бетона Варяг даже повернулся в его сторону, показав командиру кулак. Тот понимающе пожал плечами. Напарник прав, твари, выведенные до Полуночи, были теми еще суперсолдатами, и наверняка у этой слух хороший. Впрочем, как и обоняние со зрением и кучей прочих специально созданных вещей. Остается только надеяться, что за прошедшее время мощный и почти неуязвимый для обычного человека организм износился. Да и они, чистильщики, все-таки не такие уж и обычные. У них хватит и собственных подарков, от которых четверорукое чудовище впадет в смертельный восторг.
Кроме, возможно, уже и не работающих хитроумных устройств, которые имплантировали генно-измененным солдатам, у нее наверняка полностью настроилась под условия среды система собственной биолокации, Инженер сказал об этом сразу. Всю ночь вместо отдыха чистильщики готовились ко дню охоты.
Отваром нарванного возле села чабреца протирали всю одежду, собственное тело и специальные чехлы для оружия. Со стволов, тщательно вычищенных, сняли всю смазку. Резину комбинезонов и масок от противогазов обработали тем же чабрецом. Он должен был перебить запахи, что выдали бы охотников, решивших устроить засаду на тварь, которая наверняка уже регенирировала и пришла в себя. Как она поведет себя теперь, думалось Мерлину. Станет ли излишне осторожной или, наоборот, захочет открыто и яростно поквитаться с обидчиками?
Солнце палило нещадно. Мерлин, стараясь шевелиться поменьше, пытался рассмотреть ребят, засевших по большому и полуразрушенному помещению. Нет, не выходило. Уроки Мастера даром не прошли, замаскировались все хорошо. Вот только хватит ли этого против твари?
Тренированный организм, несмотря на жару, все-таки не подводил. Мысли, крутящиеся в голове, никак не отвлекали от наблюдения, глаза четко фиксировали свой сектор. Посторонних звуков также не было слышно. Полуденный демон не спешил появляться перед теми, кто сейчас охотился на него. Мерлин вспоминал то, что успел увидеть: длинные пальцы на руках и ногах, помогающие при подъемах на высоту, толстые темные пластины по корпусу, спереди и сзади, заходящие на голову, чудовищные мышцы, скрытые под желтоватой огрубевшей кожей. Он не хотел бы биться об заклад, но наверняка те самые пластины тяжеловато было бы пробить широким клинком, что сейчас был закреплен сзади на поясе. И хорошо, что у них с собой «трещотки» с их девятимиллиметровыми пулями со стальными сердечниками под свинцовой оболочкой, так шанс есть. Что еще было в запасе у твари кроме странного горба на спине, где, по мнению Инженера, и вырабатывался каким-то образом тот паралитик, под который они вчера попали? Четыре руки не странность, и не такое видел. Морда, да-да, именно она. Пусть смазано, мимолетно, но тренированный мозг успел запомнить то, что меньше всего это можно было назвать мордой.
Лицо, именно лицо. Вытянутое, с массивным лбом, широкой щелью рта, почти лишенное носа, но все-таки лицо. Перекошенное от злобы и ярости, смотрящее черными глазами из-за наполовину сломанной железной балки… Сейчас?!!
Тварь все же пришла. Осторожно, крадучись, она стелилась вдоль стены, водя головой по сторонам, прислушиваясь и принюхиваясь. Шаг, другой, присела — и быстро, почти неуловимо, перетекла дальше. Прибор Инженера все-таки сработал, сумел отключить настороженные инстинкты, заглушить естественные и встроенные рецепторы и локаторы, привел ее сюда.
Варяг кивнул головой и тихо пристроил ребристый ствол «трещотки» на кусок плиты, лежащий прямо перед ним. Сам пока не стал смещаться, стараясь дать их сегодняшней жертве подойти как можно ближе. Толстый уже аккуратно ставил своего верного стального товарища на сошки, умело расположившись так, чтобы не зацепить никого из своих. А тварь все еще шла.
Наконец она добралась к шевелящейся от сквозняка выцветшей ткани, прикрывающей металлическую коробку. Мощная рука, украшенная на концах пальцев черными и загнутыми когтями, потянула на себя рваный кусок брезента. Время замерло…
…И взорвалось очередями трассеров, вонзившихся в существо, когда-то бывшее человеком. Они успели хорошо ее зацепить, прежде чем тварь кинулась в их с Варягом сторону.
Уже не скрываясь, Мерлин двинулся вперед, аккуратно вколачивая в нее острых стальных шмелей. Стихли стволы остальных парней, сейчас несущихся в их сторону, лишь автоматы его и Варяга рвали воздух резкими очередями.
Она оказалась рядом быстрее, чем Мерлин предполагал. Уже обреченная, тварь все еще была стремительной. Из широко раскрытого рта с хрипом вылетали кровавые хлопья. Одного глаза не было, вместо него — глубокая красная впадина. Обе руки с левой стороны, там, где сидел Толстый с его пулеметом, висели плетьми, безвольные и перебитые в нескольких местах.
Варяг вдавил спуск, отправляя в мощную грудину последние патроны своего диска. Лапа чудовища ударила коротко, не пробив пластины жилета, но отшвырнув Варяга на несколько метров. Мерлин выпустил последние патроны, понял, что не успеет взяться за пистолет. Ну что ж… И к такому Мастер их смог подготовить. Он завел руку за спину, нащупав ребристую рукоять, потянул на себя.
Клинок с шипением вышел из ножен, метнулся навстречу твари, ужалил в пробитую на груди дыру. Тварь рыкнула, взревела, широко расставленные пальцы метнулись ему в голову, ударили. Мир взорвался алым и золотым, а потом стало темно…
— Мерлин, приходи в себя, — чуть картавый голос Айболита заставил проснуться. Командир чистильщиков открыл глаза… вернее, глаз. Один правый.
— Что со вторым? — собственный голос был каким-то неузнаваемым, жестким и хрипящим.
— Нормально все, видеть будешь. Шрам останется — мама не горюй, но видеть будешь. Предупреждая следующие вопросы и по порядку: тварь кончили, вернее, ты и кончил, герой ты наш… То ли Зигфрид, то ли Добрыня Никитич, то ли сам Мэдмакс. Все целые, Варяга оглушило просто и вырубило, он уже на ногах. Горло у тебя тоже задето, но заштопать успели. А песни петь ты теперь не сможешь, во как. Хотя ты и раньше-то не пел, так что ничего страшного. Вставать пока не разрешаю, сотрясение у тебя серьезное, швы могут разойтись. И вообще, Роланд недоделанный, отдохни. Это приказ Капитана.
— Хорошо. — Голова становилась все более и более тяжелой. — Противогазы-то нам помогли, получается?
— Ну, типа того. — Айболит, пропавший из поля зрения, появился вновь, держа в руках поильник с длинным носиком. — Пей вот давай, специальный коктейль те сварганил, чудодейственный. Помогло вам то, что тварь не регенировала полностью. Выйти у нее сил не было, граната-то вещь серьезная. И белка на заводе тоже не было, может, пару крыс каких-нибудь она и съела. А так — полностью использовала все свои подкожные запасы, и газа у нее в горбе почти что и не было. Как и сил, а то она тебе бы точно если не голову оторвала, так вспорола бы серьезнее. В рубашке ты, Мерлин, родился, в рубашке.
— Ну да. — Чистильщик пощупал тугой кокон бинтов на голове. — Жаль, что Оборотень не мой близнец был. Глядишь, живой бы оказался. Мы едем, что ли?
— Едем. — Айболит присел на край металлической кровати, которая обычно была пристегнута к борту кунга. — Куда едем — непонятно. Но Капитан сказал, что пора искать способ усилить индивидуальную защиту и что он знает одно место. Приказано поднять тебя на ноги как можно быстрее, так как место то — очень опасное. Все, спать, больной.
Мерлин откинулся на твердое подголовье опускающейся кровати-полки. В голове потихоньку начинало ныть, рана саднила, а на душке скребли кошки, и было очень тоскливо.
Совсем еще молодой человек, родившийся в том месте, что стало Адом для многих. Прошедший через то, что убило бы другого, ставший тем, кто он есть сейчас, — почти идеальным бойцом, убийственной и смертоносной машиной, которая могла почти все… кроме одного. Эта машина не могла не страдать и не вспоминать тех, кого больше нет рядом.
А впереди, это он знал точно, было еще много дорог и много потерь на них…
