Глава 23
- Не повезло, придётся пехом. – Олег поднял воротник дублёнки.
Первого января водители маршрутных такси устроили себе выходной, добраться до дома можно было только на рейсовом автобусе. Ребята в новогодней суете об этом совершенно забыли.
- В первый раз, что ли? Тут напрямки всего четыре километра, мороз несильный, доберёмся! – Вадик всегда отличался оптимизмом. – К тому же кто-нибудь может ехать мимо, подобрать.
- Ну-ну, дай бог, - пробурчал Олег, - а то мы околеем по дороге, морозу градусов тридцать.
- Каких тридцать! – Вадим достал телефон и запустил приложение. – Всего минус двадцать три.
Друг фыркнул, натянул на руки перчатки и двинулся по дороге. Вадик поспешил за ним.
Парни были родом из Потаповки. Девять лет отучились в Красносельской школе, а потом поступили в машиностроительный техникум. Родители настойчиво зазывали отметить Новый Год дома, но Олег и Вадим отказались. Замечательно покутив в общежитии, друзья проснулись первого января очень поздно и с головной болью. Впереди маячили каникулы, деньги кончились, однокашники разъехались. Послонявшись по опустевшим коридорам, ребята решили, что в городе делать нечего.
К сожалению, никто из односельчан в автобусе с ними не ехал, никого на машине не встречали, а значит, и подбросить до деревни было некому. Пришлось идти пешком.
Красноселье спало. Лишь фонари да редкие окна освещали округу. Пройдя сквозь деревню, ребята вышли за околицу. Впереди лежала грунтовка – она была расчищена, а на обочине высились внушительные сугробы.
- Быстренько дочапаем, – заявил Вадим и ускорил шаг.
Вокруг дремало колхозное поле, мерцали яркие звёзды, молодая луна равнодушно взирала на студентов. Благодаря снегу было относительно светло.
- Вот скажи мне, чувак, какого лешего мы поехали именно сегодня? Могли бы и второго. С самого утра, да на маршрутке… крутотенюшка! - Пятнадцати минут хватило, чтобы у Вадика онемел нос, задубели пальцы на ногах, да и всему телу в модной, но не слишком тёплой куртке было не очень комфортно.
- Да пошёл ты! - Огрызнулся Олег. Его дублёнка была чуть теплей, чем одежда друга, но шапка совсем не грела. Парень прямо чувствовал, что его мозги потихоньку превращаются в ледышку. – Сам же ныл: «Поехали к родакам, хоть пожрём да похмелимся, как люди».
- А, ну да, сори. – Не стал конфликтовать Вадим.
Ребята замолчали – на морозе разговоры вести не очень приятно. Тишину зимней ночи нарушал только скрип снега под ногами.
- О, вон и кладбище показалось. Половину отмахали.
Деревенский погост располагался между Красносельем и Потаповкой и находился немного в стороне от дороги, соединявшей деревни. Парни прибавили шаг.
- Олегыч, зырь, на дороге кто-то.
- Где?
- Да вон, видишь?
И точно – у поворота к кладбищу Олег заметил две фигуры, которые неспешным шагом двигались в сторону Потаповки.
- Вроде девки. Давай догоним? Веселей идти будет. Может, из знакомых кто.
Ребята ускорились. Неизвестные девушки впереди что-то громко обсуждали, но слов из-за расстояния было не разобрать.
- Эй, девчонки! Погодите!
Девушки обернулись. Засмеялись, призывно помахали руками и медленно пошли дальше.
Уже минуты через две Олег сообразил, что с девчонками что-то не так.
- Слышь, Вадик, мы практически бежим, а эти крали едва ползут. А мы на том же расстоянии. Как так?
- Не выдумывай. Девки знаешь, как ходить могут? Это кажется, что они медленно. Газку надо поддать.
И они поддали. Девушки не стали ближе. Одна из них повернулась, нетерпеливо помахала.
- Да стойте вы! – Возмутился Олег. – Подождите на месте! – И почти шёпотом добавил: - Курвы.
Девушки послушались и остановились. Ребята, не сговариваясь, припустили бегом. Расстояние не изменилось.
- Стой, Олегыч! - Вадик притормозил. Несмотря на холод, его прошиб пот. – Не надо за ними бежать! Это не девки. Это заманухи!
- Какие заманухи?
- Бабка покойная рассказывала, что до войны здесь зимой по ночам мужики ходить боялись. Почему – точно не помню, малой был. Но что-то про двух попутчиц точно было.
- Ты дебил? Бабы, как бабы.
Будто услышав Вадима, барышни исчезли, словно их и не было.
Дорога и сугробы вдоль неё задрожали, замерцали и исчезли. Вадик завопил:
- Что за фуфел?
Прямо перед ними на расстоянии вытянутой руки теснился кладбищенский штакетник. За ним, как полагается – кресты и памятники, украшенные снегом, высоченные деревья. Сзади – поле. И никаких следов, как попали сюда – совершенно непонятно.
- Что-то я не догоняю, как это?
- Не ссы, Вадик. Давай вот что: как – мы потом, дома разберёмся. А сейчас давай выбираться.
В первую очередь попытались позвонить родителям. Не получилось - сеть отсутствовала.
Совсем близко, меньше, чем в двух километрах, сияла фонарями Потаповка. Парни, рассчитывая срезать путь, побрели по сугробам напрямик. Через десять минут, когда до дороги оставалось сделать два шага, мир вновь подёрнулся дымкой. Несчастные студенты уткнулись носами в кладбище. Олег витиевато выругался.
- Олег, я ж тебе говорил, это какая-то муть, как в том сериале, помнишь?
- Херня. Это у нас похмелье в головах чудит. Пойдём.
Ещё час они пытались выбраться. В разных точках своего пути пытались позвонить, но не получалось. И всё время оказывались возле могил.
Первым сдался Олег. Он совсем по-детски расплакался, плюхнулся задом в сугроб возле кладбищенского забора.
- Я больше не могу! У меня голова до самых яиц замёрзла! Домой хочу!
Вадим, который сам уже давно не чувствовал ни рук, ни ног, сел рядом на корточки. С трудом ворочая языком, задубевшими губами, осиплым голосом стал уговаривать:
- Братуха, не надо сдаваться. Мы выйдем, обязательно. Я тебе шарф на шапку повяжу – он у меня тёплый, мамка из собачьей шерсти вязала.
Олег не реагировал, а продолжал плакать навзрыд.
Вадим вскочил, в сердцах шарахнул ногой по забору и заорал:
- Твари! Что вам от нас надо!
Никто не ответил. Зато окрик подействовал на Олега. Парень утёрся перчаткой, с трудом поднялся, отряхнул зад от снега и сказал:
- Пошли.
Через полчаса силы его всё же покинули. Со словами: «Вадя, я устал, давай передохнём», рухнул прямо в сугроб.
Вадим запаниковал. Он где-то слышал, что первый шаг в зимнюю могилу – сонливость на морозе.
- Не спи! Не спи, скотина! – Вадим тормошил друга, хлопал по щекам, но Олег не реагировал. Вадик не умел оказывать первую помощь. Пульс он тоже не умел искать, поэтому взвалил друга на спину и потащил.
В очередной раз оказавшись у кладбищенского забора, Вадим завыл в голос. Слёз не было. Олег не приходил в себя. Опустив друга на снег, Вадим понял, что тот не спит – парень был ледяным, руки и ноги скрючены.
- Помер. Помер, твою мать! – Заорал. Потом стал пинать забор. Несколько досок не выдержали и сломались.
- Господи, да что ж это! – Вадик понял, что он следующий. Куртёнка давно перестала греть, пальцы на ногах словно отрезали ножом. Хотелось спать.
Несколько минут юноша сидел, уставившись на тело друга. Голова кружилась, мысли текли всё медленней. Вадим потряс головой.
- Прости, я знаю, ты поймёшь. Прости.
Снял с друга дублёнку, с трудом натянул поверх своей куртки. Дублёнка не сошлась на груди, но спине стало теплее. Надел две шапки, в последний раз всхлипнул и упрямо двинулся к деревне.
Сколько раз возвращался к телу друга, Вадим сбился со счёта. Каждый раз делал привал – садился прямо на снег, доставал телефон, смотрел на часы, которые всё время показывали полночь.
Как только начинало клонить в сон, парень поднимался и шёл туда, где горели огни Потаповки. Отсутствие собственных следов на снегу от предыдущих попыток выбраться не удивляли. Как и всё остальное. Просто хотелось домой, в тепло.
Где-то совсем рядом прокукарекал петух. Это было так неожиданно, что уставший парень споткнулся и упал лицом в снег. Когда отплевался, понял, что прямо перед носом – забор первой деревенской хаты, а точнее, агроусадьбы «Счастливый бусел». За одно мгновение каким-то образом было преодолено около двух километров.
- Буслик ты мой, родной! – Парень подхватился и, пошатываясь, побрёл в деревню. До дома оставалось пройти несколько сотен метров.
Калитку открыть не смог – не хватило сил. Во дворе забеспокоился Бакс. Ни на что не надеясь, непослушными мёртвыми пальцами Вадим достал телефон, который тут же зарылся в снег.
Упрямо, из последних сил, юноша попытался дотянуться до гаджета. Оперся о калитку, та не выдержала и со скрипом отворилась – родители не знали, когда приедет сын, и на всякий случай не заперлись. Вадим ввалился в родной двор.
Бакс бегал вокруг парня - то скулил, то заливался лаем, рьяно облизывал лицо, но юноша почти не реагировал. Пёс бежал к дому, царапал дверь, выл и бежал обратно. Рыл снег вокруг смертельно замёрзшего и уставшего человека, спешил к дому и звал, звал хозяина на помощь.
В доме зажёгся свет. На крыльцо в семейных трусах и валенках выскочил встревоженный отец. Пёс стрелой рванул к нему, потом к Вадиму, потом опять к старшему хозяину.
- Батя? Это я. Я дошёл, бать!
Вадим отключился.
