Глава 77
Возвратившись в гостиницу, Майк успел прихватить часок сна, потом его разбудил Гвинет:
– Вставай, соня, пора идти на рынок. Надеюсь, мы продадим наших туков по хорошей цене.
– И не надейся, – сквозь сон пролопотал Майк. – Больше трехсот кредитов я не дам…
Гвинет и Шило переглянулись. Им не нужно было объяснять, что книжки до добра не доводят.
Майк приоткрыл глаза и спросил:
– Сколько времени?
– Почти половина девятого, – ответил Шило. – Потихоньку соберемся, покушаем и придем в самый разгар.
– Какой разгар! – завопил Майк и, вскочив с кровати, напялил шляпу и скрылся за дверью.
– Вот, парень, что случается от книжек, – подвел итог Шило.
– Твоя правда, – согласился Гвинет, засовывая пистолет за пояс. – Чтение до добра не доводит.
Тем временем Майк стоял на улице, вертя головой налево и направо и ежеминутно поправляя шляпу в ожидании, когда же появится дочь господина Либнера. В честности и пунктуальности банкира он ничуть не сомневался, однако боялся, что опоздал.
Впрочем, вскоре на озаренной утренним солнцем улице появился красивый блестящий автомобиль, который не спеша катился по глубоким выбоинам, преодолевая их с легким презрением существа из другого мира. Словно по недоразумению, лакированный красавец остановился напротив входа в гостиницу и замер, ожидая каких-то внешних воздействий.
Майк не нашел в себе сил приблизиться к роскоши, подобной которой он ни разу в жизни не видел. Все это сияние и глубокое преломление света в покрасочных слоях рождало в голове Майка только искреннее преклонение, и ничего больше. Ничего больше.
Но вот, издав змеиное шипение пневматическим приводом, одна из дверей автомобиля открылась, и появилась девушка. Она была в темном брючном костюме. Воротник жакета впереди оставлял открытой взору чуть ли не половину бюста.
– О, – сказала девушка. – Кажется, здесь пахнет дерьмом. Ты не находишь?
Майк не сразу понял, что обращаются именно к нему.
– Да, мэм, дерьмом попахивает. Но это не человеческое дерьмо, а дерьмо туков. Оно пахнет не так уж и плохо…
– Да ты в дерьме просто специалист, – не глядя на Майка, произнесла девушка и, глубоко вздохнув, так что высокая грудь ее колыхнулась, спросила: – Ты… Майк?
– Да, мисс Либнер, я Майк.
– Мисс Либнер, – повторила девушка и, подойдя к Майку, дотронулась до его руки. – Зачем так официально, ты же знаешь, как меня зовут.
– Дилия, мисс, – отчеканил загипнотизированный Майк.
– Ну так пойдем в машину, Майк, водитель даже не обернется – он приучен…
– Но, мисс. – По спине и даже по костям Майка забегали мурашки, и он был готов взорваться в любую секунду, но здравый рассудок все же взял верх. – Мисс, у вас должна быть чековая книжка. Ваш отец обещал, что вы привезете ее.
– Ну какая же ты сука, Майк, – недетским голосом произнесла Дилия и протянула ему пачку чеков.
– Спасибо, мисс, это именно то, что мне нужно.
– Да? – произнесла Дилия. – А как быть с тем, что нужно мне?
– Я не понимаю вас, мисс, – честно признался Майк, перелистывая защищенные красивой голограммой чеки. К корешку книжки была прикреплена маленькая ручка с монограммой банкира.
– Да где уж тебе, деревенщине. Ладно, пойдем, я должна увидеть, как ты совершишь первую сделку. Папаша сказал, что это просто необходимо.
В тот самый момент, когда Майк разговаривал с Дилией, из отеля вышли Гвинет и Шило. Увидев Баварски, стоящего рядом с юной красоткой у лакированного автомобиля, они просто остолбенели, не в состоянии произнести ни слова.
– Кто эти ребята? – сразу же спросила Дилия.
– Это мои друзья. Мы вместе торгуем туками.
– Ага, коммерсанты, – улыбнулась девушка. – Познакомь нас.
– Конечно, – кивнул Майк, пряча в карман чековую книжку. – Шило, Гвинет, подойдите сюда.
Два матерых разбойника переглянулись и нерешительно приблизились, боясь смотреть на слепящее декольте мисс Либнер.
– Вот, ребята, это мисс Дилия Либнер. А это Шило и Гвинет.
– Очень приятно, – с придыханием произнесла городская обольстительница, поочередно пожимая руки новых знакомых. – О, какие у вас пистолеты! Дадите мне пострелять?
– Конечно, дадим, мисс Либнер, – пообещал Майк, беря ситуацию в свои руки. – Потом обязательно постреляем. А сейчас нужно идти к загону, пока туков не начали разводить к привязям. Вы поедете на машине?
– Нет, я пойду с вами. Вы не представляете, как приятно пройтись с настоящими пыльными мужиками.
И они вчетвером пошли в сторону скотного рынка, благо он находился неподалеку. Следом за ними, на некотором расстоянии, двигался банкирский автомобиль, однако Дилия не оборачивалась, увлеченная беседой со смущенными Шилом и Гвинетом.
Редкие прохожие, по большей части гиптуккеры, таращились на городскую красотку, не понимая, как такая дорогая штучка могла затесаться в общество пустынных разбойников. А между тем «барсуки» оттаивали и потихоньку входили во вкус светского разговора с женщиной.
Майк торопливо шел впереди и время от времени покрикивал, подгоняя своих спутников. Шило и Гвинет убеждали его не спешить, поскольку туков еще даже не выгоняли из загонов, но им было невдомек, что задумал Баварски. А он не сообщал о своих планах, чтобы не тратить время на ненужные споры.
Когда до высокой ограды загона осталось метров сто, Майк схватил Дилию за руку и потащил за собой, заявив, что у них больше нет времени. И действительно, в эту самую минуту гиптуккеры, с которыми они вместе гнали скот, начали открывать ворота.
– Бежим! – скомандовал Майк и, отпустив девушку, понесся что было сил, придерживая спадающую шляпу – Стой, не открывай! – закричал он гиптуккерам, и те оглянулись, не понимая, в чем дело. – Стой, – повторил Майк, останавливаясь возле ворот и едва переводя дух.
– Ты чего это так спешил, парень? – спросил его один из погонщиков.
– Да покупатель тут нашелся, хочет купить всех туков оптом.
– Всех туков оптом?
– Всех туков? – недоверчиво переспросили погонщики. Они знали об оптовых торговцах, которые брали партии из десятков животных. Случалось, что продавали и по сто туков, но чтобы несколько сотен – это было невиданной сделкой.
– А он знает, что их здесь тысяча сто сорок восемь вместе с твоими?
– Знает, – твердо кивнул Майк.
– И почем же хочет взять?
– По триста.
– По триста мало, – покачал головой самый старый.
– Нет, по триста нормально, учитывая, что он платит за всех, – и за годовалых, и за тех, которые захромали, и за тех, что просто ослабли. А ведь это все бросовый товар – по сотне за голову. К тому же, ребята, сейчас раннее утро и у вас впереди целый день. Вы можете забрать свои денежки и дунуть за новой партией. Быстрее обернетесь, быстрее заработаете, к тому же не исключено, что этот парень снова возьмет у вас всех туков.
– Да откуда же такие деньжищи? – недоуменно воскликнул один из гиптуккеров.
– Короче, вы согласны или собираетесь весь день на жаре бодаться с южанами, пока к закрытию не начнете продавать себе в убыток?
– Он прав, – кивнул пожилой гиптуккер.
– Он совершенно прав, – поддакнули остальные.
– Веди покупателя, парень.
– Его вести не нужно, деньги уже у меня.
– Покажи, – не поверил рыжий гиптуккер, который до этого молчал.
Майк молча достал из кармана пачку чеков, и голограммы заиграли на свету радугой.
– Сколько вас здесь? На каждого выписывать или хватит одного чека? – деловито спросил он.
– Пиши на один, – махнул рукой пожилой гиптуккер, – мы между собой разберемся.
– Отлично. Тысяча сто сорок восемь минус моих тридцать четыре, получается тысяча сто четырнадцать голов. Умножаем на триста кредитов, получаем – триста тридцать четыре тысячи двести кредитов…
– Эк его шпарит, – восхищенно заметил кто-то, оценивая счетные способности Майка.
Майк лихо расписался и передал чек самому старшему.
– Вот, можете идти в банк.
Затем обернулся к Дилии и обнаружил, что она стоит в двух шагах позади него.
– Сообщи отцу, что сделка проведена.
– Уже сообщила, – сказала та, показав посеребренный брелочек – миниатюрное переговорное устройство.
– Это что такое?
– Диспикер.
– И где такие продают?
– Я покажу тебе. Позже…
Между тем гомонящие гиптуккеры вышли из ворот и, шумно обсуждая непривычно быструю сделку, отправились за деньгами.
Вскоре подошли Шило и Гвинет. Они недоуменно посмотрели вслед удалявшимся погонщикам.
– А кто же будет выводить туков? – спросил Гвинет.
– Это уже ни к чему, – пояснил Майк.
– Почему это? Как же их тогда будут продавать?
– Никак не будут. Они уже проданы.
– Проданы? – в свою очередь удивился Шило – И кто же их купил?
– Мы.
