Глава 39
В дополнение к воняющей резиной капе во рту Гуго надели на лицо светонепроницаемую маску, и от этого Гуго находился в абсолютной темноте и ориентировался только на слух.
Поначалу он испытал только страх и шок от произошедшего, но вскоре отошел от испуга и принялся себя ругать за несдержанность и плевки на стол полковника Мартинеса.
Гуго Флангер знал о строгости военной дисциплины, однако не мог себе представить, что с ее нарушителями поступают так жестко и решительно. Теперь оставалось только гадать, что его ожидает: трудовая повинность, карцер или битье мокрыми веревками.
Команда мускулистых солдат, которые скрутили Гуго, двигалась где-то поблизости, однако никто не говорил ни слова.
Лишь в лифте кто-то сказал, что неплохо бы просто пристрелить гада, однако Гуго понадеялся, что это касалось не его.
«Ну нельзя же, в самом деле, убивать человека только за то, что он плюнул?! Ну мало ли где у нас плюют?» – мысленно возмущался он. И оттого, что кляп мешал ему кричать, возбужденное немотой отчаяние все сильнее захлестывало его, мешая рассуждать здраво.
Наконец тихий скрип колес прекратился, Гуго почувствовал, что его куда-то привезли.
Чьи-то сильные руки подняли тело арестованного в воздух. Гуго зажмурился, опасаясь, что его просто шмякнут об пол, однако все обошлось и его осторожно посадили на стул.
Затем ему развязали руки, и пленник облегченно начал было их разминать, однако их тут же пристегнули к специальным поручням, а потом то же самое проделали и с ногами. На голову надели холодный металлический обруч, который стянули каким-то стрекочущим механизмом.
– Для начала осмотрим ротовую полость, – сказал кто-то совсем рядом и бесцеремонно залез пальцем в рот пленника через отверстие в капе. Гуго замычал, но ничего поделать не мог. После чужих пальцев в рот засунули непонятное металлическое устройство, и только по репликам невидимых ему людей Гоген понял, что это фонарик.
– Ну и что там?
– Ничего нет, пломбы вроде обычные.
– Что значит «обычные»? Вскрывать нужно.
– Будем вскрывать, вот только возьмем кровь на анализ.
– А я и так уверен, что это он.
– Я тоже уверен, но сначала нужно провести анализ.
Фонарик изо рта Гогена вытащили, и он смог пошевелить оцарапанным языком.
– Да где же этот док?! – снова послышался чей-то нетерпеливый голос.
– Не ори, он уже идет.
– А почему так медленно?
– В пятнадцатом боксе парня по шестой категории обрабатывают.
– Ладно тебе заливать, – послышался третий голос, которого Гуго еще не слышал. – Такого не было, чтобы кто-то пережил пятую категорию, а уж шестая существует только теоретически.
– Ну конечно, Гюнтер, ты у нас все знаешь, – с обидой произнес собеседник.
– Заткнись, придурок, если не умеешь разговаривать при арестованном!
– Да ладно тебе, кому он теперь расскажет, как тебя зовут. Он же труп.
– Все равно заткнись, а то трупом станешь ты.
Все замолчали, и стало слышно, как по трубам прогоняют воду или хладагент. Гоген сидел, стянутый ремнями, и был близок к ОБМОРОКУ. Находившиеся неподалеку люди с такой обыденностью говорили о его смерти, что было ясно – они не шутят.
Вскоре послышались уверенные шаги и кто-то поздоровался:
– Привет, док.
– Здравствуйте.
– Нужно сделать анализ.
Тот, кого назвали «доком», ничего не ответил. Он остановился возле Гогена и что-то поставил на пол. Возможно, это был чемоданчик, какие обычно носят с собой медики, а может, страшное пыточное устройство. Гуго оставалось только гадать.
Вскоре он почувствовал не слишком болезненный укол в палец, а затем холодок от касания дезинфицирующего средства.
– Через пару минут я скажу вам точно, он это или нет, – произнес «док» и пошел прочь. Вскоре его шаги стихли.
Оставшиеся с Гогеном люди никак себя не проявляли. Возможно, они бросали на него ненавидящие взгляды, а может, безразлично пялились в потолок, вспоминая, что ели сегодня на завтрак.
Наконец «док» вернулся, и вместе с ним пришел кто-то еще. Даже не видя ничего, Гуго кожей ощутил дыхание власти и представил себе, как вытянулись в струнку доставившие его люди.
