Поскольку положение женщин в ту эпоху было и без того ниже, чем у полноценных законных граждан, с формальной точки зрения их нельзя было объявить вне закона. Однако суд, рассматривая дело, в котором подозреваемым была женщина, мог добиться того же эффекта, объявив «отверженной», по сути превратив ее в нечто вроде бесхозной вещи.
