Глава 10

Пока я пыталась прийти в себя, Мусенька указала на «Орис-два» и заговорщицки мне подмигнула.

– Вы в Интернете сообщили: час занятий на чудо-аппарате мигом решает проблему с весом. Может, приступим?

– Попытаемся, – бормотнула я, – вон там седло, на него надо залезть, ноги поставить на педали и крутить их. Ничего особенного! Не забудь застегнуть ремень, он не даст тебе упасть.

– Зачем здесь ручки? – проявила любопытство клиентка.

– Не знаю, – честно ответила я, – то есть пока они тебе не нужны.

– Просто интересно, – не успокаивалась Мусенька.

– Лучше не забивай мозг ненужной информацией, – строго перебила я ее, – осваивай материал по мере необходимости. Ну, вперед!

Мусенька попыталась забросить ногу через седло, но ничего не получилось.

– Вот до чего ты себя довела, – не сдержалась я, – нужно сбросить восемьдесят килограммов.

– Убить меня хочешь? – испугалась толстуха. – Я ходить не смогу, меня ветром унесет!

Я подбоченилась.

– Ты скоро не сможешь самостоятельно передвигаться, и не от недостатка, а от избытка веса. Можешь сесть в седло?

– Нет, – признала свое поражение Мусенька.

– Смотри, – хвастливо сказала я, легко вскочила «на коня» и застегнула ремень, который удерживал седока от падения, – тебе сколько лет?

– Тридцать, – проблеяла Мусенька.

– Ой, как стыдно! – укорила я толстуху. – В таком возрасте положено спокойно на шпагат садиться.

– Скажешь тоже… – скуксилась клиентка. – У меня никогда ноги так не растопыривались. Ну, предположим, я сумею туда забраться, а дальше чего?

Я поставила ноги на педали, руками ухватилась за полудугу перед грудью и начала крутить педали, приговаривая:

– Очень даже просто.

Но уже через пару секунд ноги замедлили движение, голени заломило, а в животе стало колоть. К тому же седло оказалось очень жестким. Не легче пришлось и рукам, «руль» постоянно уводило в сторону, чтобы удержать его, мне приходилось применять немалые усилия. Решив, что мне не надо терять вес, я остановилась, перевела дух и услышала вопль Муси:

– Крути педали!

Я подчинилась, но потом возмутилась:

– С какой стати мне тренироваться? Я должна лишь показать тебе основные движения.

Мусенька ткнула пальцем в потолок.

– Едва ты перестаешь шевелиться, вон та железяка начинает падать.

Я притормозила, задрала голову, увидела нечто, сильно смахивающее на плиту из свинца, и прекратила движение. Гигантский груз стремительно понесся вниз.

– Мама! – взвизгнула Мусенька. – Шевели лапами!

Я принялась энергично сучить ногами.

– Поднимается, – обрадовалась клиентка.

Из моей груди вырвался вздох облегчения.

– Опускается! – завопила толстушка. – Не сбавляй скорость!

– И долго мне тут корячиться? – не выдержала я. – Как эта идиотская машина останавливается?

– Ты не знаешь? – изумилась Мусенька.

– Забыла, – огрызнулась я, – где-то должен быть пульт управления, ищи его скорей.

Мусенька засопела.

– Поторопись, – потребовала я, – а то мышцы уже болят.

– Вот он! – обрадовалась клиентка. – На стене висит, кнопки торчат, и слова написаны.

– Отлично! – обрадовалась я. – Вырубай его.

– Тут текст по-иностранному, – объявила Мусенька, – я не понимаю.

– Читай вслух, – отдуваясь, велела я.

– Юбул дубул ю шестьдесят, – возвестила «полиглотка».

– Еще раз! – приказала я.

– Юбул дубул ю шестьдесят, – повторила Мусенька, – число цифрами указано.

– Давай дальше.

– Зити прит бумс, – объявила толстушка, – и еще «стоп мрак».

– «Стоп мрак» подходит, – возликовала я, – тычь в эту пупочку.

– Уверена? – на всякий случай уточнила Мусенька. – Там еще какая-то приписка.

– Не надо, жми «стоп мрак»! – завопила я.

Раздалось тихое шипение, затем лязг, руль потянуло вниз, я попыталась удержать его в руках.

– Крути сильней, – запищала Мусенька, – падает!

– Не могу, – прохрипела я, – руль из рук выскакивает.

– Верти шибче, – не успокаивалась клиентка, – плита сейчас на голову свалится!

Смертельная опасность придала мне сил.

– Теперь груз замер, – утешила меня Мусенька.

– Но эта чертова штука не отключилась, – пропыхтела я.

– Там выскочила здоровенная гиря и повисла внизу, где руль крепится, – сказала клиентка, – и цифра поменялась. Где «юбул дубул ю» теперь написано не шестьдесят, а девяносто.

– Нажимай «стоп мрак» назад, – потребовала я.

– Как это, нажимай назад? – не поняла толстуха.

– «Стоп мрак» не останавливает машину, а, похоже, увеличивает нагрузку, – задыхаясь, объяснила я.

– А вдруг еще большая гирища вылезет? – резонно предположила Мусенька. – Дальше читать?

– Ммм… – простонала я.

– Фигли крупс! – донеслось через короткий промежуток.

– Господи, на каком это языке? – удивилась я.

– Может, английский? – предположила Мусенька. – Ты понимаешь смысл?

– Ни единого словечка! Вообще ничего! – еле слышно ответила я. – Впрочем, я не владею наречием Шекспира, в школе изучала немецкий.

– О! Я нашла таймер! – возвестила Мусенька. – Он с другой стороны приделан, на нем написано «сто двадцать чеканок» и есть кнопка с черточками и символами «плюс-минус».

– Супер! – взбодрилась я. – Чеканки, вероятно, минуты, аппарат заряжен на два часа.

– Ой, здорово! – обрадовалась Муся. – Он сам остановится!

– Я умру раньше, чем истечет время. Немедленно верни ручку назад, на самое маленькое время, – приказала я.

– Точно? – напряглась толстушка. – Со «стоп мрак» у меня ведь не получилось.

– Сейчас проблем не будет, – оптимистично заявила я, – ну, айн, цвай…

До «трех» дело не дошло, на меня полилась вода. От неожиданности я отпустила педали, руль неумолимо потянул меня вниз, наверху раздался скрежет.

– Крути! – завизжала Мусенька. – На голову летит!

– Откуда вода? – отплевываясь, заорала я.

– Сверху брызжет, – тяжело дыша, объяснила клиентка.

– Понятно, что не снизу, – пошла я вразнос.

– Там лейка, как у душа, – разглядела, наконец, Мусенька.

– Верни ручку на место!

– Уверена?

– Да!!! – взвизгнула я. – Мне холодно, мокро, липко! Ноги отваливаются, руки онемели.

– Крути, падает!

Я нажала на педали, водопад иссяк.

– Получилось, – отрапортовала Мусенька.

– Вытащи из моей сумки телефон, найди номер Билли и спроси, как отключить агрегат, – с огромным трудом попросила я.

С грацией беременного бегемота Мусенька потопала к стулу, на спинке которого болталась моя сумка из замши.

– Вилли? – переспросила она.

– Билли!

– Милли?

– Билли! Билли! Билли!!! – заорала я. – Что у тебя с ушами?

– Крути педали! Падает! – завопила в ответ слоноподобная Барби.

Я вцепилась в руль, молясь про себя: «Господи, сломай эту машину, клянусь никогда не переступать порога ни одного фитнес-клуба…»

– Алло, – тоненько запищала Мусенька, – это Билли? Ой, простите!

– Что на этот раз? – пропыхтела я.

– Билетная касса. У тебя написано «Бил», я думала, это сокращение от Билли. Слушай, а кто такой «В»? Имя или фамилия?

– Под этой буквой записан телефон моего бывшего мужа, – еле выдавила я из себя.

– Он Володя? – проявила любопытство толстушка.

– Олег Куприн.

– А почему тогда «В»? – удивилась Мусенька.

– Ищи Билли! – на последнем издыхании прошептала я.

– Его нет.

– Погляди на «е».

– Билли на «е»? С какой стати?

– Машина называется «ежик», я получила ее от Билли, все абсолютно логично. Если ты не поторопишься… – прохрипела я.

Конец фразы застрял в горле – мои силы закончились.

– Крути педали! Падает! – отчаянно взвизгнула клиентка.

Я попыталась пошевелить ногами, но они больше не повиновались хозяйке.

– Валится вниз! – сиреной вопила Мусенька.

Я попыталась сползти с сиденья, но крепление цепко держало за талию.

– А-а-а! – перешла на ультразвук толстуха.

Я зажмурилась и втянула голову в плечи. Вот он, конец. Интересно, насколько подпрыгнут вверх продажи книг Арины Виоловой после того, как пресса сообщит, что писательницу размазало по тренажеру?

– Мама-а-а! – взвыла Мусенька.

И воцарилась тишина.

Я осторожно приоткрыла один глаз, потом второй. Муся стояла лицом к стене, закрыв голову руками. Кожаный пояс, удерживавший меня на седле, сам собой расстегнулся. Трясясь мелкой дрожью, я слезла с тренажера и посмотрела вверх. Железная плита висела довольно низко, но до моей головы ей было далеко. Очевидно, в тот момент, когда у клиента заканчиваются силы, груз стопорится, и тренажер автоматически отключается. В общем-то, это логично: если насмерть давить каждого человека, не способного к интенсивной физической нагрузке, то очень скоро фитнес-индустрия умрет.

– Жива… – заплакала Мусенька, оборачиваясь.

– А ты сомневалась? – попыталась я усмехнуться, сделала шаг и чуть не упала.

– Вау, – прошептала толстушка, – с тебя джинсы сваливаются… За десять минут так похудела! Крутой тренажер! Хочу туда!

– Может, завтра? – предложила я.

– Ну уж нет! – загорелась Мусенька.

– Боюсь, у меня сейчас не хватит сил тебя подсадить, – призналась я.

– Сама залезу! – фыркнула толстушка. – Уцеплюсь вон за ту бандуру.

Прежде чем я успела сообразить, какую «бандуру» она собирается использовать, Мусенька ухватилась за ярко-красный рычаг, торчавший из стены и… ба-бах! В комнате на секунду очень ярко вспыхнул свет, потом все погрузилось во тьму.

Натыкаясь на железные конструкции и пару раз весьма больно ударившись о какие-то приспособления, мы с клиенткой выползли в коридор, а затем вышли на улицу. Мусенька открыла свою сумку, достала оттуда длинный сверток, нервно развернула его, и я увидела сандвич из целого багета. Между двумя половинками хлеба виднелся толстый слой масла, ломти колбасы и сыра.

– Что ты делаешь? – возмутилась я, глядя, как Муся жадно кусает бутерброд.

– Проголодалась на нервной почве, – с набитым ртом объявила дама, желающая без проблем входить в свой маленький лифт, – как представила, что тебя могло прихлопнуть, бешеный аппетит обуял. Хочешь кусочек?

Я поддернула падающие джинсы.

– Нет, спасибо. Меня, наоборот, от еды отвернуло.

– Бедняжечка, так ты никогда не поправишься, – пожалела меня Мусенька. – Вот бы мои лишние килограммчики отрезать и тебе пришить, а?

– Лучше не надо, – поспешила я отказаться от ее предложения, – в общем, извини, но я не тренер и не диетолог.

– Да уж догадалась, – засмеялась Мусенька.

– Я не хотела никого обманывать, случайно получилось.

– Ничего, – бормотнула Мусенька, – завтра я непременно в фитнес приду и сама попробую.

– Одна моя подруга живо избавилась от лишнего веса при помощи простого фокуса, – сказала я.

Мусенька быстро проглотила последний кусок багета и достала блокнот и ручку.

– Говори.

– Дели все пополам!

– Не поняла, – изумилась толстуха.

– Сколько яиц ты разбиваешь утром на сковородку?

– Шесть. А что?

– Бери три штуки. Не два куска хлеба, а один. Ела триста граммов творога, лопай сто пятьдесят. Ясно?

– Думаешь, это поможет? – усомнилась Мусенька. – Значит, и пончик можно?

– Половинку, – предостерегла я.

– Попробую, – без особого энтузиазма кивнула Мусенька.

Когда я добрела до своей съемной квартиры, сил на то, чтобы принять душ, у меня не нашлось. Я упала на диван и решила заснуть прямо так, в одежде, не расстилая постель. Но спустя пять минут все-таки взяла себя в руки и поплелась в ванную, джинсы и кофта были противно мокрыми, волосы на голове успели высохнуть и стали похожи на зубочистки, которые шарахнуло электротоком. Хотя вроде на дерево электричество не действует…

Не успела я сесть в воду, как затрезвонил телефон. Чертыхаясь сквозь зубы, я вылезла из ванны, нашла трубку и гаркнула:

– Да!

– Договор и деньги готовы, – отрапортовал Ребров, – ты едешь?

– Нет, – решительно ответила я.

– Почему? – занервничал Гарик.

– Я устала, – коротко пояснила я, – промокла, замерзла.

– Сегодня дождя не было! И на улице тепло! Май месяц, а жарко!

Я попыталась отделаться от издателя:

– Не важно. Хочу спать.

– Ну ладно, – расстроился Ребров.

Я положила трубку на стиральную машину, бросила в воду «бомбочку», закрыла глаза…

– Дрр, – завизжал телефон.

– Да, – нелюбезно отозвалась я.

– Что тебе напел Аврелий? Он обманщик! – заухал Ребров. – Ни слова правды авторам не говорит! Как ты могла меня бросить?

– Завтра приеду, – пообещала я.

– Точно?

– Непременно.

– Прямо с утра?

– Ровно в девять, – дала я совершенно несбыточное обещание.

Гарик встает в пять, в семь он уже сидит на рабочем месте, пугая сотрудников своим трудолюбием. Ну согласитесь, как-то некомфортно являться на службу в десять и видеть согнутую над письменным столом спину хозяина. Зато в семнадцать часов Реброва в издательстве уже нет. Он жаворонок в чистом, классическом виде, только вот сегодня подзадержался. Неужели из-за меня? Черт возьми, я звезда!

Я согрелась, «бомбочка» медленно таяла, жизнь стала казаться мне прекрасной. И тут снова ожила трубка.

– Что еще? – закричала я, хватая телефон. – Сказала же: завтра! В девять!

– Можно Виолу? – попросил дрожащий голосок.