1
Магический отлив настиг меня за столом. Я сидела в своей сумрачной кухне, уставившись на бутылку слабенького яблочного сидра «Бунз фарм». Защитный кокон задрожал и исчез – заходи кто хочет. В пустом доме чересчур громко забубнил телевизор.
Я приподняла бровь. Мы с бутылкой поспорили, не ждет ли нас очередной «экстренный» выпуск новостей.
Стекляшка проиграла.
– Экстренные новости! – затараторила Маргарет Чжан. – Генпрокурор предупреждает граждан, что любая попытка связаться или иным образом взаимодействовать с могущественными сверхъестественными существами может быть опасна как для нарушителей, так и для окружающих.
– Неужели? – спросила я у бутылки.
– Местная полиция уполномочена всеми средствами противодействовать подобным экспериментам…
Телевизор продолжил бубнеж, ну а я принялась за бутерброд. Кого они пытаются надуть? У копов кишка тонка. Как им предотвратить вызовы потусторонних тварей? Чтобы пресечь попытку в зародыше, требуется опытный маг. Попробовать же способен любой полуграмотный болван: в одном месте у него так и свербит от могущества, а представления о последствиях – весьма туманные. Не успеешь глазом моргнуть, деловой центр Атланты уже топчет славянский Триглав, с неба сыплются крылатые змеи, а спецназ радирует о нехватке патронов. Вот такие нынче времена. Впрочем, будь деньки поспокойнее, сидеть бы мне без работы. Кому в уютном и безопасном мирке высоких технологий нужны магички по найму?
Если люди сталкиваются с проблемами мистического толка, решить которые не по зубам полиции, они обращаются в гильдию наемников.
Когда происшествие происходит в моем районе – гильдия приглашает меня.
Я поморщилась, потирая бедро. Нога побаливала, но рана заживала быстрее, чем можно было ожидать. Привет от последнего заказа, кстати. Что б я еще согласилась идти без доспехов на червя-импалу? Черта с два! В следующий раз потребую выдать мне броню с четвертым уровнем защиты.
Внезапно меня накрыло ледяной волной ужаса и отвращения. Желудок сжался, во рту появился горький привкус желчи, по спине побежали мурашки, на затылке встопорщились волоски.
В доме кто-то появился.
Отложив недоеденный бутерброд, я взяла пульт от телевизора и выключила звук. В этот момент к экранной Маргарет Чжан присоединился тип с каменным лицом, стрижкой «бобрик» и серостальными глазами. Коп, конечно. Вероятно, из Отдела паранормальной активности. Моя ладонь инстинктивно опустилась на кинжал, лежащий на коленях. Я застыла.
Слушала. И ждала.
Тишина. Ни звука. По запотевшей бутылке заскользила капелька, оставляя на стекле блестящую дорожку.
Что-то крупное подползало к кухне из коридора. Двигалось оно по потолку. Я старательно делала вид, будто ничего не замечаю. Особенно притворяться не приходилось: оно уже находилось за спиной.
Незваный гость остановился, попятился и прянул в угол, где и завис, умудрившись вцепиться в потолок длинными желтыми когтями. Ни дать ни взять – горгулья, застигнутая утренней зарей.
Отпив глоточек сидра, я повернула бутылку так, чтобы видеть отражение существа. Голое, безволосое тощее тело – ни единой жиринки. Из-под тонкой, туго натянутой кожи проступали мышцы и связки. Словно анатомическую модель облили воском.
Короче говоря, ваш дружелюбный сосед Человек-паук.
Точнее, вампир.
Гость взмахнул левой лапой. Острые, как вязальные спицы, когти раскроили воздух. Тварь по-собачьи склонила башку и изучающе выпучилась на меня. Светящиеся глазенки горели безумием: тупая жажда крови и ни проблеска мысли или иного сдерживающего начала.
Я молниеносно развернулась и метнула кинжал. Черное лезвие вонзилось в шею упыря, и он замер. Когти перестали скрести потолок. Выступила густая кровь пурпурного оттенка. Медленно стекая по коже, она капала на пол. Морда вампира скривилась: может, бестия хотела принять иную форму?
А потом тварь раззявила пасть, показав два желтоватых серповидных клыка.
– Какая ты негостеприимная, Кейт, – произнес вампир голосом Гастека. – И чем теперь прикажешь его кормить?
– Извини. Условный рефлекс: загорелась лампочка – получаешь еду, увидел нежить – бросаешь в нее нож. Как-то так.
Морда кровососа вновь перекосилась. Похоже, контролирующий его повелитель мертвых решил прищуриться.
– Что ты пьешь? – спросил Гастек.
– Сидр. «Бунз фарм».
– По-моему, ты можешь позволить себе что-нибудь получше.
– Могу, но не хочу. Этот меня полностью устраивает. Между прочим, дела я привыкла обсуждать по телефону, хотя с тобой и вовсе не хочу их иметь.
– А я и не собирался тебя нанимать, Кейт. Просто заглянул по-приятельски.
Я покосилась на тварь. Ужасно захотелось перерезать горло самому Гастеку, просто руки чесались. Увы, он находился в бункере, за много миль от моего дома.
– Тебе очень нравится действовать мне на нервы, да?
– Очень.
Интересно, почему?
Вопрос на миллион долларов.
– Выкладывай, чего надо, да покороче. У меня сидр выдыхается.
– Хотел бы я знать, – начал Гастек со свойственным только ему сухим безразличием, – когда ты в последний раз видела своего опекуна?
Небрежность его тона заставила меня похолодеть.
– А что случилось?
– Ничего. Обычное любопытство, как всегда.
Вампир оттолкнулся от потолка и одним огромным прыжком исчез в открытом окне, унося в своей мерзкой глотке мой нож.
Чертыхнувшись, я схватила телефон и набрала номер Ордена рыцарей милосердной помощи. Если магия действует в полную силу, ни один кровосос не способен взломать мой защитный барьер. Гастек не мог заранее знать, когда в магическом поле появится разрыв, следовательно, – караулил и ждал подходящего случая. Я отхлебнула сидра прямо из бутылки. Значит, вампир прятался где-то поблизости, а я, возвращаясь вчера домой, его не засекла. Паршиво. Можно, не колеблясь, написать в моем удостоверении наемницы: «О возможных рисках мы вас предупредили».
Один гудок. Второй. Третий. И с чего бы это Гастек прицепился к Грегу?..
Наконец, в трубке щелкнуло, и строгий женский голос жестко отбарабанил:
– Капитул ордена в Атланте. Чем можем вам помочь?
– Я бы хотела поговорить с Грегом Фелдманом.
– Представьтесь, пожалуйста.
В голосе прозвучала тревожная нотка.
– Я не обязана представляться. Хочу побеседовать с рыцарем-прорицателем.
На том конце помолчали, затем уже мужской голос сказал:
– Пожалуйста, назовите свое имя.
Они явно тянули время, чтобы отследить звонок. Что они возомнили? Что вообще там творится?
– Не выйдет, – твердо ответила я. – Страница семь вашего устава, третий абзац сверху: «Любой гражданин имеет право анонимно и бесплатно получить совет рыцаря-прорицателя». Я – гражданка этой страны и настаиваю, чтобы вы немедленно соединили меня с Грегом Фелдманом или указали день и час, когда я могу перезвонить.
– Рыцарь-прорицатель мертв, – глухо произнес голос.
Мир застыл. Я падала в пустоту, потеряв всякую опору под ногами. Горло перехватило спазмом. В ушах гулко стучало сердце.
– Как это произошло? – тихо спросила я.
– Погиб при исполнении служебных обязанностей.
– Кто его убил?
– Ведется расследование. Послушайте, если вы назовете мне свое имя…
Я нажала кнопку «Отбой» и аккуратно положила трубку на рычаг. Взгляд упал на кресло напротив. Две недели назад Грег сидел здесь, помешивая кофе. Ложечка описывала идеальные круги, ни разу не звякнув о стенки чашки. На миг я вновь, как наяву, увидела недавнюю сцену…
Темно-карие, – скорбные, как на древних иконах, – глаза рыцаря смотрели на меня.
– Прошу, Кейт, перестань злиться и выслушай меня. Это очень важно.
– Я не злюсь. Все гораздо сложнее.
Он кивнул. На его лице отразилось бесконечное терпение, способное привести в бешенство любую женщину.
– Да-да, разумеется. Я не подвергаю сомнению богатство твоих эмоций. Но мне нужно, чтобы ты уяснила смысл моих слов. Итак, ты готова?
– Ладно, валяй. – Я откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.
Грег извлек из кармана кожаной куртки свиток, положил на стол, неторопливо развернул и прижал края кончиками пальцев.
– Это официальное предложение вступить в орден.
– С меня хватит. – Я протестующе замотала головой.
– Позволь мне закончить.
Грег был совершенно спокоен. Он не сердился, не заявлял, что я веду себя как ребенок (чистая правда, между прочим), и потому бесил меня еще больше.
– Продолжай.
– Через несколько недель тебе исполнится двадцать пять. Цифры сами по себе мало что значат, но для возвращения в орден они весьма важны. После двадцати пяти влиться в наши ряды довольно сложно. Я не говорю, что невозможно, но крайне трудно.
– Угу. Они уже засыпали меня своими брошюрами.
Грег отпустил свиток и сцепил длинные пальцы в замок. Согласно законам физики, свиток должен был свернуться, однако оставался раскрытым.
Временами рыцарь забывал о законах мироздания.
– В таком случае ты имеешь представление о возрастных ограничениях.
Это было утверждением, а не вопросом, но я ответила:
– Имею.
Слабый, едва заметный вздох. Не знай я Грега с детства, ничего бы не поняла. По его напряженной спине и легкому наклону шеи становилось ясно: он догадался о моем решении.
– Надеюсь, Кейт, ты передумаешь.
– Вряд ли.
В его взгляде мелькнуло разочарование. Мы оба понимали, что остается за скобками: орден гарантировал защиту, что, в свою очередь, для человека моего происхождения – вещь первостепенная.
– Могу я спросить – почему?
– Я плоховато вписываюсь в любую иерархию.
Для него орден – символ безопасности, надежности и власти. Каждый рыцарь служит идеалам ордена столь самоотверженно, что эта организация давно перестала быть собранием отдельных личностей и превратилась в единый мыслящий организм, разумный и невероятно могущественный.
Грег принимал подобное положение дел всей душой, и орден платил ему взаимностью. Я же восстала и получила по шее.
– Каждую минуту, проведенную там, я чувствовала, что растворяюсь. Съеживаюсь, как шагреневая кожа. Исчезаю. Поэтому я сбежала и больше не вернусь.
Он взглянул на меня с неподдельной тоской. В полумраке моей тесной кухни красота Грега особенно бросалась в глаза. Мне доставляло некое извращенное удовольствие видеть, что из-за моего ослиного упрямства он был вынужден примчаться ко мне и сейчас сидел рядом со мной: изящный, грустный эльфийский принц, над которым не властны годы.
Господи, как же я себя возненавидела за эти девчоночьи мечты!
– Прошу меня извинить, но…
Он моргнул, удивленный сухим официозом моей фразы, и грациозно поднялся:
– Да-да, конечно. Благодарю за кофе.
Я проводила его до порога. Стемнело, яркая луна высеребрила траву на газоне. Белые мальвы у крыльца казались россыпью звезд.
Он спустился вниз по трем бетонным ступенькам.
– Грег!
– Что? – Он резко обернулся, и его аура заколыхалась, как плащ.
– Нет, ничего. – Я захлопнула дверь.
Таким я его и запомнила: окутанный сиянием человек на залитом луной газоне.
Господи, помоги…
Я обхватила себя за плечи. Хотелось заплакать, но слез не было. Во рту пересохло. Оборвалась последняя нить, связывавшая меня с семьей. Никого у меня нет.
Ни отца, ни матери, а теперь и Грега. Сжав зубы, я отправилась паковать вещи.
