Танго

Когда ненастье, склока его и пря
начнут сменяться кружевом декабря,
иная сука скажет: «Какая скука!» –
но это счастье, в сущности говоря.

Не стало гнили. Всюду звучит: «В ружье!»
Сугробы скрыли лужи, «Рено», «Пежо».
Снега повисли, словно Господни мысли,
От снежной пыли стало почти свежо.

Когда династья скукожится к ноябрю
и самовластье под крики «Кирдык царю!»
начнет валиться хлебалом в сухие листья,
то это счастье, я тебе говорю!

Я помню это. Гибельный, но азарт
полчасти света съел на моих глазах.
Прошла минута, я понял, что это смута, –
но было круто, надо тебе сказать.

Наутро – здрасьте! – все превратят в содом,
И сладострастье, владеющее скотом,
затопит пойму, но Господи, я-то помню:
сначала счастье, а прочее все потом!

Когда запястье забудет, что значит пульс,
закрою пасть я и накрепко отосплюсь,
смущать, о чадо, этим меня не надо –
все это счастье, даже и счастье плюс!

Потом, дорогая всадница, как всегда,
Настанет полная задница и беда,
А все же черни пугать нас другим бы чем бы:
Им это черная пятница, нам – среда.

2012

Отправить