29 марта
Нужно быть честным растением, честно расти, маленький ты, большой, шумишь ты, не шумишь, какая у тебя крона – просторная или жидкая – нужно честно пройти свой путь, от дерева до перегноя. Получилось – хорошо. Не получилось – пошел дальше, пробуешь еще.
Александр Иличевский
Я сейчас живу в Китае, здесь все времена года скручены воедино, как инь и ян. Погода стоит разом ноябрьская и апрельская. На платанах трепещут последние рыжие листья, иногда идет снег. А все, что цветет желтым, уже зацвело. Смотрю на эти деревья, на те деревья – и проникаюсь идеей, что торопиться некуда, опоздать невозможно, сравнивать себя ни с кем не надо, надо просто честно расти.
Здорово, когда природа – единомышленник и соучастник. Она обновляется, и я обновляюсь. Она сохраняет покой, и я сохраняю покой. Она цветет и бушует, и я веселюсь и живу. Природа как подсказка, природа как ежедневник. Вон же полная луна на небе, ее не пропустишь, это вам не стикер на холодильнике. Но мне так же, как со стикером, важно помнить, что нет ничего страшного, если я сейчас буду занята чем-нибудь другим, тем, что мне своевременно и по душе. Платан не паникует в отчаянии, что вон те кусты уже цветут, а он еще только засыхает. И я не стану.
Рулетка запускается!
Сегодня я: ___________________________________________________________________________________________________________________________
________________________________________________________________________________________________________________________________________
________________________________________________________________________________________________________________________________________
30 марта
Ученик – это не сосуд, который надо наполнить, а факел, который надо зажечь.
Плутарх
На заре юности мне повезло встретить потрясающего учителя. Его звали Павел Сергеевич, и он был руководителем клуба военно-исторической реконструкции, куда меня занесло непонятно каким ветром. Для участия в спаррингах новички могли использовать клубные тренировочные мечи, но желательно было как можно скорее обзавестись собственным. Первый клинок полагалось сделать самому. При этом у Павла Сергеевича был принцип: не помогать. Он давал подробнейшие инструкции, показывал пример, исправлял ошибки – но основную работу должен был сделать ученик. Каждую субботу я приходила в мастерскую, и мы с доской, которой предстояло стать моим первым одноручником, три часа взаимно мучили друг друга. Все это время Павел Сергеевич сидел рядом и подбадривал меня – пересказывал байки из фехтовальной молодости или сюжеты романов Юрия Никитина.
В какой-то момент я поняла, что больше не могу. Я почувствовала себя ужасно чужой в этом мире стамесок, шлифовочных станков и прочих ужасающих агрегатов, названий которых даже не знала. Несмотря на все объяснения и советы, клинок не получался, инструменты валились из рук, и я уже была готова все бросить и признать военную реконструкцию исключительно мужским делом. Видимо, на моем лице отразилась очень красноречивая гамма эмоций, потому что Павел Сергеевич отложил книгу и непонятно к чему задумчиво произнес:
– Пару лет назад ездил я во Владимир на турнир. Ну, знаешь, когда противники сходятся попарно, потом победители из каждой пары, и в конце – двое сильнейших. Там победил какой-то странный парнишка, откуда взялся – никто не знает. Маленький такой, юркий, рост – метр с кепкой. Ловкостью взял. И вот что странно: середина лета, жарко, а этот парень весь день в полном доспехе проходил… Вечером лучших наградили и решили сделать групповую фотографию на память. Попросили победителя снять шлем и встать вперед. А он прямо уперся – не хочу показывать лицо, и все тут. Полчаса его уговаривали! Наконец уговорили. Снял шлем – а у «рыцаря» коса до пояса, оказывается…
Тут Павел Сергеевич сделал многозначительную паузу и снова уткнулся в книгу.
Клинок получился. И фестивали, и турниры, и победы – большие и маленькие. Спустя несколько лет я ушла из клуба в связи с переездом в другой город. Но я до сих пор храню в сердце эту историю про упрямого рыцаря. И она до сих пор ведет меня, как маленький фонарик, – даже в тех жизненных областях, которые вовсе не связаны с фехтованием.
Я желаю каждому из вас найти такого Учителя. И такой фонарик.
Рулетка запускается!
Сегодня я: ___________________________________________________________________________________________________________________________
________________________________________________________________________________________________________________________________________
________________________________________________________________________________________________________________________________________
31 марта
Величайшие люди в истории редко бывали лучшими учениками, а лучшие ученики редко становились великими людьми.
Оливер Холмз
В фильмах про ученичество мне намного интереснее наблюдать за учителями, чем за их подопечными. Смотрю и чуть не плачу от восторга: хочу такого же учителя в творческом ремесле. Одного-единственного – мы ж не жадные, – но опытного и прекрасного, который последовательно открывал бы премудрости искусства, тыкал носом в слепые пятна и выводил из тупиков. Да, часто у таких наставников в фильмах непростой характер, но даже они в нужный момент становятся поддержкой и точкой опоры для своих воспитанников.
«Да у них же есть все! Абсолютно все!» – растерянно думаю я. И чисто из духа противоречия начинаю искать то, чего у них нет. Пока не нахожу сокровище.
Недаром во всех кинокартинах хочется смотреть именно на учителей – они глубже, они интереснее. Они проделали долгий и сложный путь, чтобы обрести свое искусство. Они говорят о том, что падения – тоже часть дороги и что в работу нужно вкладывать не только силы, но и душу. И ты веришь каждой их фразе, потому что набивать шишки, искать и находить свою жизненную дорогу им приходилось самим. Без подсказок.
Часто их ученики оказываются лишены именно этой «малости» – огромного опыта блуждания по темным коридорам, попыток угадать нужный поворот по иероглифам на стенах, постоянного выбора и принятия ответственности за свой выбор. Их проводят по этим коридорам, страхуя и подсказывая, на что из какофонии звуков стоит обратить внимание и что игнорировать сейчас. Им спокойнее. Им намного безопаснее в пути. Но они не получают опыта самостоятельного поиска, основанного на отрывках знаний и зове сердца, умения исправлять и принимать собственные ошибки.
А разве не то же самое мы делаем в творчестве?
Львиная доля слов в книгах и звуков в песнях – незримые попытки поиска в себе и в мире. Поиска языка, на котором может зазвучать частичка души, нужных слов, источников, способов и оттенков.
Я думаю об этом, когда нахожу свое сокровище.
Думаю о том, что иногда отсутствие учителя в творчестве само по себе может стать хорошим учителем.
Учителем, который помогает искать внутри себя и извлекать огромные уроки из каждой крупицы опыта. Учиться у своей жизни и у многих жизней сразу – биографий любимых авторов, друзей, разрозненных статей по творчеству, каждая из которых может стать отправной точкой для собственных мыслей и идей.
А путь по-настоящему хорошего ученика, который имеет наставника, – радостно выхватывать из обучения технические тонкости мастерства, но при этом обязательно пускаться и в самостоятельный, личный поиск. Прислушиваться к тому, что внутри и снаружи, искать, чувствовать и учиться у всего Мира сразу. Ведь именно такой ученик может перерасти своего учителя.
Рулетка запускается!
Сегодня я: ___________________________________________________________________________________________________________________________
________________________________________________________________________________________________________________________________________
________________________________________________________________________________________________________________________________________
