Книга: Женщины гребут на север. Дары возраста
Назад: Глава I Новый поворот
Дальше: Глава 3 Одряхлевшее тело

Глава 2
Разведка местности

Я заслуживаю большего — что за опасная, безумная мысль приходит женщине в голову!
Мередит Дюран
Женщины, возможно, единственная группа людей, которые с возрастом становятся еще более радикально настроены.
Глория Стейнем

 

Однажды осенним вечером я сидела в парке Холмз. С собой у меня были книга о птицах и бинокль. Золотоволосая кудрявая малышка в красной шерстяной шапочке подошла ко мне, чтобы взглянуть на мою книгу. Ее мама наблюдала за нами, а я показывала девочке изображения птиц и привлекала ее внимание к похожим птицам, которых мы видели у озера. Малышке занятие очень понравилось, а когда я закрыла книгу, она взглянула на меня и спросила, от всей души, по-хорошему: «А откуда берутся старушки?» Очевидно, она считала меня представителем особого вида живых существ! Старики — живое напоминание о том, что состариться — неизбежный удел всех и каждого. В нашем обществе мы становимся свидетелями тому, как старые люди попадают в культурную и эмоциональную изоляцию. Это обстоятельство огорчает представителей обоих полов, но для женщин это особенно разрушительно.
Старые женщины в Америке страдают от нездорового восприятия себя. Для нас сам факт пренебрежительного отношения к пожилым — более серьезная проблема, чем старение. Наша сексуальность становится объектом насмешек, над нашим телом потешаются, нам пытаются заткнуть рот. Мы чувствуем себя такими же бесполезными, как рождественская пуансеттия через неделю после праздника. В обществе, отдающем предпочтение молодым, спортивным и красивым людям, мы, в конечном счете, оказываемся никому не нужны. Что еще хуже, нас, пожилых женщин, изображают колдуньями или тещами из анекдотов, злыми и замышляющими пакости. Хотя многие вкладывают в понятие «старая ведьма» новый, вдохновляющий смысл, общество в целом не считает, что старая карга достойна уважения.
Поздравительные открытки для пожилых женщин часто содержат унизительные намеки. Там высмеивается слабоумие, пристрастие к алкоголю, сексуальная несостоятельность, излишняя чувственность или обжорство. Расистские шутки считаются невежливыми и вредными, зато шутки про старушек не под запретом. С ними сталкиваешься повсеместно. Когда я рассказываю подругам, что работаю над книгой о старушках, они часто реагируют с негодованием: «Я не старушка!» «Старый» — негативное слово в нашей культуре, такое же, как «толстая» и «грязная». Когда женщины говорят «Я не старая», они хотят сказать: «Культурные стереотипы в отношении меня считаю неприемлемыми».
Телевидение, кино, мода и реклама редко отвечают потребностям пожилых женщин и соответствуют их жизненным обстоятельствам. В феврале 2017 года лондонский Институт разнообразия СМИ (Media Diversity), благотворительная организация «Социальная инициатива» и страховая американская компания «Хумана» (Humana) провели научное исследование, в ходе которого выяснилось, что пожилые люди составляют менее 12 % персонажей фильмов — лауреатов премий в области кинематографа в период с 2014 по 2016 годы. Более того, женщин среди них почти не было. Институт гендерного равенства в СМИ Джины Дэвис сообщает, что в фильмах для семейного просмотра мужских персонажей в три раза больше, чем женских. За редким исключением, женщины старше сорока исчезли из голливудских фильмов.
В Америке внешняя привлекательность повсеместно признается самой важной характеристикой человека. Считается, что тело женщины, независимо от ее возраста, всегда должно быть юным и гибким. Однако чем старше мы становимся, тем труднее соответствовать идеалу. При этом в нашей культуре такие сильные стороны, как забота о других, сочувствие, миротворчество и умение устанавливать контакты совершенно не ценятся.
Недавно я познакомилась со сверстницей, которая работает в издательской сфере. Роза — так звали эту женщину — призналась мне, что ей не хочется красить волосы в каштановый цвет, но ее неоднократно предупреждали: если она хочет сохранить работу, должна выглядеть моложаво. Многие пожилые женщины подвергаются чудовищному прессингу, который вынуждает их выглядеть моложе своих лет, и часто задумываются о необходимости сделать пластическую операцию. Будь мы прокляты, если это сделаем! И будем прокляты — если не сделаем…
Отмахиваясь от косметической хирургии, мы рискуем потерять работу или любимого человека. А если сделаем пластическую операцию и она окажется неудачной, станем еще менее привлекательными и будем чувствовать более глубокое унижение. Возможно, над нами станут потешаться. Даже если все идет нормально, многие женщины хранят сделанную пластическую операцию в секрете, так как не хотят осуждения за то, что искусственно подправили внешность или стали молодиться.
Пожилых женщин часто считают беспомощными и слабоумными. Однажды моя семидесятипятилетняя двоюродная сестра, работающая полный день, оплачивала покупки в продуктовом магазине. Кассир начал подсказывать ей, какие купюры достать из кошелька, чтобы расплатиться. Она не знала, как реагировать: смеяться над абсурдностью ситуации, расплакаться или объяснить, что способна сама подсчитать деньги.
Крайне неприятно, когда окружающие обращаются к нам во множественном числе, например: «Золотце, нам нужен жакетик?», или: «Так-так, чего мы хотим покушать на завтрак?» Ха-ха! Как унизительно звучит это «мы». Такое обращение многих из нас обескураживает.
Поведение пожилых людей трактуют с иных позиций, нежели поведение тех, кто моложе. Например, если пожилая дама попадает в незначительное ДТП или получает штраф за превышение скорости, это приписывают ее возрасту. Некоторые из нас — действительно неважные водители. С другой стороны, подобное могло произойти с кем угодно. Если бы это случилось с молодой женщиной, все сказали бы, что она спешила или ей не повезло, либо просто пожали бы плечами: «Все ошибаются».
Аналогичные несправедливости касаются финансовых вопросов. Если у нас перерасход на банковском счету или чековой книжке, с нами мгновенно затевают унизительный разговор о том, что мы не умеем считать деньги. Если мы заблудились, забыли выключить на кухне плиту, упали — все истолковывается иначе, раз мы состарились.
Не так давно в гости забежал двадцатилетний приятель, чтобы помочь мне посадить цветы ваточника. Мы за работой славно поболтали, я была рада его визиту. Потом я вошла в дом и увидела себя в зеркале. У меня на рубашке оказалось пятно от кетчупа. Настроение тут же испортилось, и я забеспокоилась: не заметил ли пятно мой молодой друг и не подумал ли он, что я стала неряхой, впала в маразм. Если бы я была моложе, ничего подобного мне и в голову бы не пришло.
Старея, мы меняемся ролями с теми, кто моложе, и это лишает нас уверенности в себе. Теперь власть и сила в руках молодых. Наши начальники, врачи, юристы иногда на несколько десятков лет младше. Наши взрослые дети крепко стоят на ногах и часто не нуждаются в советах, а нашим мнением не интересуются. Здесь не нужно искать виноватых, но отношения, связанные с властью, меняются так, что мы чувствуем смятение и отчаяние.
Если мы недостаточно осторожны, можем принять слишком близко к сердцу подобные негативные сигналы из внешнего мира, начать стыдиться своего тела, морщин и навязанных ролей. Мы не хотим мириться с такой оценкой окружающих, способны начать скептически относиться к себе и другим пожилым женщинам. Предосудительность порой превращается в самосбывающийся прогноз: если утверждают, что от нас нет проку, мы становимся бесполезными. Если нам говорят, что мы не способны жить полной жизнью и наслаждаться ею, у нас не получится так жить.
Молодые люди часто не понимают пожилых, потому что сами такими не были. Мы же, состарившись, помним, какими были в детстве, подростковом возрасте, молодости или в зрелом возрасте. Опыт научил нас сострадать и понимать других. Молодым людям не с чем сравнить ощущения шестидесятилетнего человека. Они не могут прочувствовать, что мы ощущаем.
В 2012 году Йельская школа общественного здоровья провела исследование и назвала количество пользователей Фейсбука, недовольных стариками. Выяснилось, что в группе пользователей данной социальной сетью в возрасте от 21 до 27 лет 75 % относились к пожилым людям с пренебрежением. В этом исследовании подробно обсуждалось явление под названием «геронтофобия» и его влияние на общественность. Ведь в конечном счете пренебрежительное отношение к старикам, или эйджизм, — негативный взгляд на самих себя в будущем. Маргарет Мид считала идеальным общество, в котором принимают все ценное, что несет в себе каждый человек. Но из-за культурных ограничений старым женщинам нет места в обществе. Редко можно услышать, насколько мы многогранны, о нашей мудрости и радостях.
Но это касается не всех культур. Когда эмигранты и беженцы приезжают в нашу страну, некоторые устраиваются на работу в дома престарелых или в центры паллиативного ухода. Их часто удивляет обращение со стариками в таких учреждениях. В странах, откуда они прибыли, о пожилых заботятся родные или все племя.
Когда в стране начинает развиваться индустриализация, взаимоотношения между родителями и детьми везде стремительно меняются. В Таиланде молодые люди переезжают из деревень в города, и старики остаются одни. Первый раз за всю историю этой страны им некому помочь. В Японии существует давняя традиция жить вместе со стареющими родителями и помогать им, но все меняется, потому что взрослые мужчины и женщины стали подолгу работать, живут в маленьких квартирах в густонаселенных городах. В домах взрослых японцев нет ни места для престарелых родителей, ни времени, чтобы заботиться о них. Так в обществе начался кризис.
В нашей культуре и языке отсутствуют нужные слова и выражения для обсуждения взаимоотношений между поколениями. Наши мысли о независимости и зависимости заставляют мыслить полярно, в режиме «или-или». Пожилые женщины боятся попасть в зависимость, а дети хотят стать независимыми. И ни одна из этих идей не отражает реальность. В сущности, все мы постоянно зависим друг от друга.
Если представить взаимоотношения с окружающими, когда все взаимозависимы, все обо всех заботятся и получают заботу, мы сумеем выработать новые представления об отношениях пожилых и тех, кто моложе. Молодые люди смогут реально оценить, что мы способны им предложить. А пожилые люди станут частью замкнутого круга, в котором все друг о друге заботятся, и забота перетекает от самых старых из живущих родственников к крохотному младенцу.
У многих пожилых людей потерян контакт с молодежью, а у молодых людей — со старшим поколением. Это плачевно и для конкретных людей, и для семей, и для культуры в целом. Когда разные поколения взаимодействуют, культура расцветает. Разные возрастные группы вдохновляют друг друга и обмениваются энергией. Осознав эту связь, мы начинаем ценить то хорошее, что способны предложить. Иначе останемся в плену стереотипных историй, распространенных в нашем обществе, и значительная часть потенциала будет растрачена впустую.
Бывают яркие исключения, когда нет сегрегации пожилых. У многих из нас есть молодые друзья: не все настроены против людей в возрасте. Мы часто видим, как молодые люди приходят на помощь. Когда я недавно ездила в Чикаго, молодая пара, мужчина и женщина, помогли мне уложить чемодан на багажную полку в самолете, а по прибытии на место сняли его. В вагоне поезда, который шел в город из аэропорта, битком набитом людьми, подросток уступил мне место. Когда я поднималась по лестнице в лобби гостиницы, молодая женщина остановила меня и предложила помочь донести чемодан. Такая доброта и уважение к старым людям трогают меня до слез. Я очень признательна этим людям. Подобное отношение — честь для меня.
Многие пожилые женщины говорят, что, когда они совершают покупки, работают, занимаются волонтерской деятельностью или физкультурой, молодые люди их просто не замечают. Одна моя знакомая, адвокат, сказала, что, если она стоит в очереди на обслуживание или заказывает еду, молодые люди проскакивают перед ней без очереди к прилавку. Если же она вместе с мужем покупает бытовую технику, мебель или машину, продавцы-консультанты обращаются только к нему. Она горько замечает: «Я стала невидимкой. Вполне могу раздеться догола и так пройтись по залу суда — никто этого не заметит».
Кстати, в невидимости кроются не только минусы. Иногда она помогает ощутить себя свободной. Когда нас не замечают, мы можем делать все что заблагорассудится и наблюдать за происходящим. Невидимость позволяет не волноваться о внешности и поведении. Можно делать глупости, чудить и т. п. Если мы не ходим на работу, не нужно одеваться так, чтобы создавать имидж успешной женщины. Как заметила Эмма из Денвера, «в новом тысячелетии я купила всего одни брюки».
Если захочется, можем постоянно ходить в тренировочных штанах и футболках. Не бывать там, где неинтересно. Однако, хоть порой невидимость нам на руку, о пренебрежительном отношении к пожилым людям так не скажешь, особенно когда мы сами к нему склонны.
Я брала интервью у Сюзанны в кафетерии больницы, где она работала. Это высокая угловатая женщина в костюме горчичного цвета и туфлях в тон. Мы много лет жили по соседству, а так встретились впервые. Я слышала, как о ней отзывались другие: «Самая уверенная в себе женщина из всех, что доводилось встречать», «прирожденный лидер». Сюзанна дружелюбно улыбалась мне, но ее отрывистая манера разговора недвусмысленно говорила о том, что пора перейти к делу.
Мы сразу начали обсуждать стереотипы в отношении пожилых людей. Сюзанна рассказала, что, будучи руководителем и являясь старшей в группе сотрудников, она осознала свою попытку скрыть настоящий возраст и желание казаться такой же молодой, как сослуживцы. Она заявила: «Я хочу жить так, как полагается в моем возрасте. Но это ляжет на мои плечи тяжким грузом».
Сюзанна призналась, что, хоть ей шестьдесят девять лет, она относится к пожилым людям с таким же пренебрежением, как и молодые. Читая в некрологе, что усопшему было шестьдесят девять или семьдесят, она думает: «Ну да, они были такие старые». А потом спохватывается: «Нет, погодите… Боже мой, это мои ровесники. Я не готова умереть».
Сюзанна заметила, что последние несколько месяцев чувствует себя недостаточно уверенно во время публичных выступлений перед большой аудиторией. Она волнуется, громко ли говорит и достаточно ли сильно ее воздействие на слушателей по сравнению с тем, как было раньше. Сказав это, она испытующе посмотрела на меня. «Меня это волнует, потому что со мной что-то не то?» — мы обе засмеялись, но невесело.
Сюзанна взяла кофейную кружку двумя руками и сделала небольшой глоток. Потом призналась, что работа важна для нее, ей это нравится. Но в больнице существует правило — уходить на пенсию в семьдесят лет. Она привыкла к тому, что на работе ее ценят, и волновалась, как будет жить без чувства признания: «Моих друзей-пенсионеров мало кто уважает. Я думаю, что теперь они должны сами испытывать уважение к себе».
В колледже Сюзанна стала исповедовать радикальные феминистские взгляды. Хотя у нее долгие отношения с художником по имени Уолт, она никогда не подчиняла свою жизнь стремлению быть привлекательной и не ставила ее в зависимость от взаимоотношений с мужчиной. У нее было много близких подруг, и она получала удовольствие от занятий разного рода. Хотела бы понять, какие чувства будет испытывать и как станет воспринимать себя, оказавшись самой старшей из женщин в округе. Она со смехом сказала: «Мне почему-то всегда казалось, что состариться может кто угодно, только не я».
Когда была жива мать, Сюзанна дружила со многими резидентами дома престарелых, где та находилась. Теперь она дважды в неделю навещает их, чтобы поиграть в лото. Это изменило ее представление о пожилых людях. Сюзанна рассказала об одной женщине старше других, которая иногда засыпала и начинала клевать носом прямо за игрой. Раньше она считала, что эта женщина выжила из ума, но теперь знает, что в бодрствующем состоянии та живо и с юмором поддерживает беседу.
Допив кофе, мы вернулись к обсуждению того, насколько не соответствуют стереотипам о пожилых людях собственные мысли и ощущения Сюзанны. Она вспомнила: «Однажды мы с Уолтом смотрели фильм, где было много песен и танцев, но среди сотни актеров не увидели ни одной пожилой актрисы. Словно нам показали идеальный мир, в котором для нас не нашлось места».
Я согласилась с ней: «В этом фильме не было морщин и отвисшего жира на руках».
Сюзанна изо всех сил старается противостоять культурным стереотипам, направленным против пожилых женщин. Хотя она — феминистка и лидер, занимается общественной работой, вдруг обнаружила, что ей непросто противостоять предрассудкам, даже собственным.
В книге «Воскрешая Офелию» я рассказывала об американских девочках-подростках. У них более трудная и увлекательная жизнь, чем культурные сценарии, оказывающие на нее влияние. В отличие от подростков, которые вступают в общественные отношения, мы, пожилые женщины, провели в них всю жизнь. Наш мозг созрел, у многих выработались аналитические навыки, способность защищать других и чему-то их учить. Но и став зрелыми, мы должны видеть собственные ограничения и уметь от них избавляться.
Американская писательница Мерибель де Суар считала, что «выживать — значит сопротивляться». Поскольку принятые в современной культуре представления о том, как мы должны себя вести, бесполезны, это позволяет нам сбросить оковы и сопротивляться широко распространенным представлениям.
Мой любимый пример сопротивления — история из книги «Две старушки» Велмы Уоллис. Она пересказывает легенду племен атабаска, живших на Аляске. Однажды суровой холодной зимой, когда все страдали от жестокого голода, двух самых старых женщин решили бросить умирать в одиночестве. Вожди-мужчины не хотели кормить тех, кто был не в состоянии работать. У этих женщин осталась лишь одежда, кожаная сумка, где варили еду, и топор, который потихоньку принес внук одной из них. Женщины приготовились с скорой смерти: старики ведь всегда умирают. Но та, что была моложе, заявила: «А почему не попытаться выжить? Вдруг получится. Я так просто умирать не собираюсь».
Женщина постарше согласилась, и они начали организовывать свой быт сами. Упорно боролись с голодом и холодом, отсутствием крыши над головой и сумели добраться до болотистой поймы реки, которую помнили с детства. Там они разбили лагерь, стали ловить рыбу, охотиться на кроликов и белок. Женщины не только выжили, но наловили и заготовили много рыбы. Прошло несколько недель, и по-прежнему страдающее от голода племя пришло к их хижине. Старые женщины поделились с соплеменниками запасами еды. Потом племена атабаска стали их почитать, а история о них передавалась из уст в уста, от поколения к поколению. Это красивая история о том, на что способны целеустремленные женщины.
Мы можем заявить, что в нас скрыта сила, и сохранить уважение тремя способами. Во-первых, взять на себя ответственность и рассказывать другим людям о стереотипах, связанных с пожилыми женщинами, и о том, каковы реалии нашей жизни. Во-вторых, решить раз и навсегда не критиковать ни себя, ни других женщин за то, что они состарились и утратили привлекательность, не позволять себе отрицательные высказывания в их адрес. В-третьих, сказать во всеуслышание: «Нам не нравятся анекдоты про тещу», или: «То, что вы только что сказали о пожилых женщинах, не имеет отношения к моим знакомым старшего возраста».
Мы способны встать на защиту женщин всех возрастов, которые работают, чтобы создавать организации и проводить политику, позволяющие быть здоровее, являться частью общества и проживать свою жизнь продуктивно. Мы можем привлекать внимание ко всем проявлениям предвзятого отношения к людям старшего возраста и противостоять им с помощью лоббирования и петиций, а также подавать заявления в суд и организовывать акции протеста. Лучший способ заинтересовать прессу — акции протеста пожилых женщин в креслах-качалках или с букетами полевых цветов. Мы можем обращаться с письмами, высказывать свое мнение вслух, включать музыку, использовать произведения искусства и театральные постановки, чтобы изменить отношение к себе и восприятие нас.
Наконец, мы можем беседовать с людьми разных возрастов и ходить в гости к знакомым, которых встречаем, отправляясь по делам или идя на прогулку. Хвалить родителей за трудную работу, которую они выполняют, и молодых сотрудников ресторанов и гастрономов, которые ведут себя этично. Если они работают хорошо, мы можем спросить у них: «Кто научил вас так хорошо работать?»
Когда молодые и пожилые женщины работают сообща, возникает взаимное уважение, умение сострадать и понимать друг друга. Мы можем объединиться с молодыми женщинами, выполняя конкретную работу или занимаясь проектами. Создавать совместные образовательные группы и стараться понять, что еще надо узнать, чтобы успешнее защищать интересы окружающих. Вместе мы можем обращаться к тем, кто вырабатывает законы, и к представителям силовых структур, чтобы лоббировать важные для всех программы. Вместе мы можем соткать из прозрачного воздуха великую силу. Защита стремления понять интересы женщин, вступающих в тот же период жизни, что сейчас переживаем мы, не только пойдет на пользу, но и благоприятно скажется на грядущих поколениях. Культура создает нас, а мы творим ее. В обществе, где ценят красоту юных женщин, пожилые дамы утрачивают статус, начиная стареть. Когда тело теряет привлекательность, нужно искать новые способы продолжать жить и сохранять силы. Мы должны сами о себе заботиться и создавать культуру заботы о нас. Давайте спустим лодку на воду и начнем грести.
Назад: Глава I Новый поворот
Дальше: Глава 3 Одряхлевшее тело