Мерно стучали колёса поезда, а я, то и дело отрываясь от накачанных в дорогу книг, любовался проплывающими за окном пейзажами. Леса и поля, реки и автострады, городки и деревушки. Что в родном моём мире, что в этом Родина, какое бы название она ни носила, неизменно радовала своими величественными просторами. Мы уже второй день в пути, а виды за окном всё ещё не успели приесться. Да уж, только ради подобных впечатлений стоило выбирать именно поезд, а не лететь самолётом. Может оно и быстрее в итоге бы получилось, но все эти красоты… и багаж, конечно. Всё-таки не как туристы едем, а на постоянное место жительства, так что собрали с собой, что могли. Не всё, конечно, остальное — самое крупногабаритное — должны доставить отдельно.

— Как насчёт перекусить? — Спросил я, взглянув на настоящие командирские часы — подарок деда на моё совершеннолетие.

— Было бы неплохо, — отозвалась Аня, отложив в сторону свой планшет. — Идём?

— Ребят, вы с нами? — Спросил я у Игоря и Светланы.

Нашими соседями по купе оказалась эта молодая пара. Ну как, молодая… чуть старше нас. Приятные, общительные люди, вполне тактичные и не особо назойливые. Повезло нам с ними. А им, соответственно, с нами. Говорю это как человек, который успел наслушаться отцовских баек о его путешествиях на самых разных видах транспорта. И, когда дело касалось длительных поездок по железной дороге, его истории практически сразу приобретали налёт чёрного юмора. Эдакий смех сквозь слёзы — слушать забавно, а испытать на собственном опыте большого желания нет.

— Мы позже сходим, — Игорь с намёком взглянул на свою жену, что задремала, привалившись к его плечу.

Выйдя в довольно просторный коридор и закрыв за собой дверь, мы двинулись в сторону вагона-ресторана. Нам предстояло миновать полсостава, чтобы добраться до цели. И всё бы ничего, если бы нам постоянно не приходилось протискиваться сквозь курящие компании, оккупировавшие тамбуры и коридоры. Не хочу строить из себя эдакого ханжу, который со сморщенной гримасой обходит смолящих незнакомцев, скорее я… просто не понимаю прикола. Да, иной раз какой-нибудь герой фильма с сигаретой, сигарой или даже трубкой в зубах смотрится довольно эффектно, но и только.

— Поскорее бы уже доехать, — вздохнула Аня, когда мы уселись за свободный столик и заказали себе обед.

Вот уж кто за годы своей Геройской деятельности привык к быстрым, практически не запоминающимся, путешествиям, так это моя девушка. Все эти их джетвинги, прочие сверхскоростные транспорты и даже телепорты на самый крайний случай, приучили её иначе воспринимать расстояния. Если по служебной необходимости она могла проделать весь этот путь за пару часов, то поездом нам предстояло ехать до конечной цели примерно три дня. Я ещё помнил прошлую жизнь в средневековом мире, когда из точки «А» в точку «Б» вполне можно было добираться неделями, и повезёт, если хотя бы часть пути можно преодолеть верхом. В общем, я по этому поводу был куда более терпелив и снисходителен. Мне даже нравилась вся эта дорожно-рельсовая атмосфера.

— Смотри на это, как на последнюю возможность расслабиться, потому как по прибытии нам вряд ли в ближайшее время представится возможность выдохнуть, — хмыкнул я.

— Переезд… — страдальчески протянула она. — Думаешь, мы не зря решились?

Я ждал этого вопроса, причём куда раньше. К чести Ани стоит отметить, что подняла она его только теперь, когда мы были уже фактически на полпути к цели, ранее не давая сомнениям подтачивать её решимость. А ведь найти тысячу причин против столь кардинального изменения в окружении и быте — раз плюнуть! И некоторые из них, если начать о них задумываться, вполне могли бы перевесить наши желания и амбиции. Конечно, останься мы в Победограде, то называли бы это благоразумием и никак иначе, но… Да, в моменты, когда следует сделать выбор, что, возможно, перевернёт всю твою дальнейшую жизнь, без «но» определённо не обойтись.

— Новые места — новые возможности, — откинувшись на спинку сидения, ответил я. — Честно говоря, я до сих пор поражён этим предложением, но оно из разряда тех, от которых не принято отказываться.

— Я понимаю, — сказала она, устремив взгляд за окно, где зелёной стеной вставали кусты и деревья. — Только, кажется, уже начинаю скучать.

— Скучать — нормально, — заверил её я. — Вот если бы ты начала жалеть, даже не добравшись до места, тогда можно было бы сказать, что что-то мы делаем неправильно, а так… вот увидишь, очень скоро нам станет не до этого.

Перед нами поставили поднос и сгрузили с него исходящие паром тарелки с первым. Вот и обед подоспел! Отличный суп с фрикадельками, должен признать. Конечно же, не такой вкусный, как готовит моя мама. Только вот что в принципе способно сравниться с готовкой, к которой ты привык с детства? Так что я тоже скучаю по очень многому, что осталось там, в Победограде. Родители, Тёмка, друзья с которыми я познакомился в институте, да что там — мне стали как родные даже Изверги из Зоны! Возможно я несколько нестандартно демонстрирую своё к ним расположение, неизменно уничтожая каждую встреченную мной тварь, но я делаю это с тем уважением, который охотник только может испытывать к своей добыче.

Вот уже пять лет прошло с тех пор, как овеянный тайнами и оккупированный самыми разными враждебными силами Мрачногорск преобразился в славный город Победоград. Пять долгих лет, которые, как бы парадоксально это ни звучало, пролетели бы будто за один миг. Конечно, я не могу сказать, что за это время город разительно поменялся, что над ним теперь не заходит солнце, а счастливые горожане неизменно пугают приезжих своими радостными лицами с довольными улыбками. Нет, очень многое осталось неизменным. Разве что в городе и впрямь как будто легче дышится, и причиной тому стало, разумеется, резкое сокращение поголовья подпольщиков.

Ни один из главарей Четвёрки не всплыл впоследствии, что могло говорить либо о том, что «кара» их всё же настигла, либо… либо же, случись им уцелеть, они поняли, что этот город им более не рад и подались куда-нибудь на новое место. Хотя лично я скорее склонен поверить в первый вариант, потому как мало что может оторвать отожравшегося подпольщика от своей кормушки. В этом смысле они прямо как клещи.

Разумеется, свято место пусто не бывает, и освободившуюся нишу не могли не попытаться занять новые, преимущественно молодые и дерзкие, представители Подполья, что повалили уже в Победоград из глубинки, да соседних городов. И их ждал воистину тёплый приём, ибо таких гостей с распростёртыми объятиями встречали как представители органов, так и Герои, что слишком ценили свою недавнюю победу, за которую было заплачено кровью, чтобы сливать эти достижения в унитаз просто почивая на лаврах и позволяя подпольной сволочи вновь наводнить городские улицы.

Тем не менее, кое-кому всё-таки удалось сплотить вокруг себя людей и кое-как закрепиться. И, конечно же, это были местные, что пережили Большую Чистку, как в подпольной среде теперь называют ту операцию, после которой не осталось никакой Четвёрки. Да уж, Постановщик, подобно античному герою, неплохо постарался, чтобы очистить сии Авгиевы конюшни. Все неплохо постарались, включая и меня. Тем не менее, новые преступные ростки всё же дали первые всходы.

В городе возобновил свою деятельность, восставший из пепла, Картель, теперь уже под предводительством моей старой знакомой — Авроры. Девушка смогла пережить Чистку и предшествующие ей события и смогла сплотить вокруг себя выживших картельщиков. Вспоминая сказанное Львом Модестовичем на той встрече в Яблочных Садах, можно сделать вполне определённый вывод, что Картель — это нечто большее, чем просто заштатная подпольная группировка.

Артём пробил этот вопрос среди масовцев, и сообщил, что Картель — самая настоящая международная преступная организация. И, видимо, вышестоящие боссы помогли Авроре хоть как-то восстановить ныне уже Победоградский филиал. Разумеется, до былого влияния им теперь далеко, да и противодействие со стороны властей велось отнюдь не номинальное, но Картелю всё же удалось укорениться. Впрочем, теперь они полностью оправдывали свою подпольную суть, ютясь буквально по подвалам и не смея высунуть носа без риска нарваться на группу захвата, либо отряд Героев.

Помимо этих сверхоненавистников, случилась с городским Подпольем и совершенно новая группировка. И пусть ранее об Отморозках никто даже не слышал, однако же имена их лидеров были на слуху и до Чистки. И, что самое забавное, именно я поспособствовал её возникновению. Косвенно, понятное дело. Фрик и Бугор. Бывший лидер Фениксов, прославившихся тем, что слились после первого же громкого дела, и бывший серый кардинал множества мелких банд с внешностью недалёкого громилы. Я принимал участие в захвате каждого из них, и арест позволил им избежать бесславной гибели в ходе Чистки.

Скажу больше, они сумели скооперироваться, очень удачно оказавшись соседями по камере, и сбежать, пока на город надвигалась Орда и всем было не до расположенного в Башне Ассоциации изолятора. Я подозреваю, что им могла помочь снаружи якобы перевоспитавшаяся Летяга. Хотя тот же Тёмка заверил меня в обратном, утверждая, что её проверили в первую очередь и признали благонадёжной. Более-менее.

В любом случае, под предводительством двух не самых слабых сверхов Отморозки медленно, но верно набирали силу, пополняя свои ряды такими откровенными отбросами, коими даже Четвёрка в своё время побрезговала. Пока они лишь старались не попадаться, во всю рубились с картельщиками и пытались прибрать к рукам то, что осталось от уничтоженных группировок. В будущем они грозились стать серьёзной силой, новой головной болью всего города, а потому на них велась настоящая охота.

К сожалению, за пять лет лидеров поймать так и не удалось, а рядовые бойцы… с пополнением своих рядов у Отморозков обычно проблем не было. В мегаполисе целая прорва всяческих маргиналов и прочих асоциальных элементов, которые не прочь пощекотать нервишки себе и окружающим. Желательно чем-нибудь остреньким, приставленным к шее. В любом случае, позволять им и дальше развиваться никто не собирался, да и я полагал, что они вывозят исключительно за счёт удачи и куража. Но везение не могло длиться вечно. Что Фрик, что Бугор являлись теми ещё хитрожопыми ублюдками, однако же по-настоящему умными людьми я бы их не назвал. Им определённо не хватало дальновидности и холодного расчёта, иначе они бы просто залегли на дно и гребли под себя «остатки былой роскоши» из-под полы, как и подобает приличным подпольщикам.

В любом случае, сейчас на страже общественной безопасности стояли не только представители власти и МАС, но и Общество, под мудрым руководством Постановщика. Никакого официального статуса за ними так и не закрепили, да он и не нужен был никому — зачем создавать опасные прецеденты? — однако же общественное мнение относительно Диких Героев серьёзно изменилось. Не в последнюю очередь благодаря мне и почившему Бригадиру. Наши геройские имена, в числе прочих, были высечены на стеле, установленной, дабы увековечить память о тех, кто отдал свои жизни в борьбе с тройственной угрозой, как теперь называют то противоестественное «объединение» Подполья, Уродов и Извергов.

Я был там однажды, практически сразу после открытия, и возложил цветы к основанию этого памятника. Чувствовал я себя при этом… двояко. С одной стороны — я не мог не прийти и не почтить память одного конкретного Героя, что не раз меня выручал. Того, кто спас меня и, возможно, вдохновил на то, чтобы и самому стать Героем. Лишь много позже, во время многочисленных восстановительных трансов я понял, что это действительно так. Бригадир стал первым встреченным мной Героем, и, если разобраться, я не просто пошёл по его стопам, но и неосознанно копировал его манеру поведения, ставшую неотъемлемой частью образа Ветролова.

С другой же стороны — мне было откровенно неловко, особенно после того, как вокруг моей геройской ипостаси вновь поднялась шумиха. Это произошло после того, как был найден довольно приличный фрагмент моей маски, моего геройского «лица». Он занял своё место в экспозиции городского музея, став частью новейшей истории города, на ряду с повторным нападением Орды и закидыванием Подполья бомбами. Ветролов позиционировался символом перемен, тем, без кого преображение Мрачногорска в Победоград оказалось бы невозможным.

На мой взгляд, участие Ветролова в тех событиях было изрядно преувеличено, пусть я и впрямь сделал немало. Хотя, в основном, просто месил всех, кто попадался мне под руку. Тем не менее, общественности нужен был настоящий, Народный Герой и они нашли на эту роль подходящую кандидатуру. Не удивлюсь, если этому поспособствовал один конкретный любитель излишнего драматизма, дабы выгадать пользу даже из моей мнимой смерти.

Сначала ничего не предвещало беды, а потом всех будто прорвало. Интервью с моими знакомыми по Обществу, с увечным Даниловым, до которого докапывались, пока он проходил реабилитацию и заново учился ходить при помощи протеза, с кем-то из пойманных подпольщиков, которых я даже не запомнил, но, судя по словам комментаторов, это именно я засадил их за решётку, во время совместных патрулей с милицией. Потом пошёл разнообразный мерч, от игрушек, до пластиковых масок, повторяющих мою собственную. А магазины хозтоваров в который раз распродали партии пожарных топоров.

Про то, что творилось в интернете мне даже сейчас, спустя пять лет, страшно вспоминать. Я тогда даже чуть всерьёз не подрался с Артёмом, который вбил в свою кристальную башку, будто мне интересно знать всё, что обо мне пишут, и зачитывающим наиболее интересные на его взгляд перлы, вгоняя меня тем самым в краску. И это при том, что я никогда особо стеснительным не был! Сейчас вся эта волна улеглась, но нет-нет, а время от времени я всё же натыкаюсь на школьников с изображениями Ветролова на футболках, куртках, ранцах… на всём подряд! Даже интересно, много ли народу после такой вот пиар-компании присоединилось к Обществу?

Ближе к ночи, забравшись на верхнюю полку и откинувшись на подушку, я лежал с прикрытыми глазами, даже не пытаясь уснуть, потому как голова была забита тяжкими думами. Недавние события требовали осмысления, чем я и занимался под убаюкивающее покачивание вагона. Помнится, ещё в самом первом для меня мире, была одна песня, начало которой звучало следующим образом:

И пусть к алкоголю я отношусь не менее прохладно, чем к куреву, некий смысл в этих строках есть. Начало всех начал… место, куда мы с Аней направляемся, вполне можно расценивать именно так. Тем не менее, в свете случившегося, их можно трактовать и иначе. Что же такого со мной недавно произошло? Пожалуй, что и ничего… кроме того, что я добрался до самого центра Закрытой Зоны, и увидел там… нечто. Нечто, вызвавшее гору вопросов, на которые попросту некому ответить.

Вообще, все эти пять лет я не жил мирной жизнью, где основной моей заботой могла считаться лишь своевременная сдача сессий. Отнюдь! Я регулярно посещал свою постоянную тренировочную площадку, в которую, с обретением ранга Мастера, окончательно превратилась для меня Зона. Прикрытый Пологом, я Скакал сквозь покинутые людьми дома, улицы… целые районы. И разил всех, кто попадался на моём пути и отличался от человека. Отрабатывал свои новые заклинания, совершенствовал старые. Аккуратно помогал коллегам-Диким, если видел, что им требуется помощь. Собирал хабар… в смысле, ингредиенты для создания артефактов. В общем, занимался чем и всегда, разве что без какого-либо прикрытия и взаимодействия хоть с кем-либо.

Я эволюционировал с каждой новой ходкой. Чуть ли не из подручных материалов — Тёмка помог достать солидный отрез Тэ-ткани — создал себе пусть и кустарное, но всё же одеяние боевого мага. Укреплённый и усиленный рунами, удерживающими плетения энергий, балахон с глубоким капюшоном. И неизменная мотозащита, так же не оставшаяся без соответствующих улучшений, под ним. В итоге получилась полноценная броня, завязанная на мои способности. Новая маска была мне без надобности — меня просто никто не видел.

Основным же моим оружием стал Астральный Клинок, который я умудрился слегка модернизировать и добиться нанесения противнику ещё и физического урона. Правда в такой вариации он вполне виден человеческому глазу, пусть и просвечивает, будто самый настоящий призрачный меч. Да и Пульсары свои я неплохо так прокачал, заново научившись придавать им стихийные свойства. Так что теперь я куда сильнее соответствую более классическому образу мага — могу и огненным шаром вдарить, и шаровой молнией в лоб запустить, и даже сферу холода выдать, пусть последнее даётся мне тяжелее всего.

В общем, я неплохо за прошедшее время продвинулся, став вполне уверенным Мастером. Тем не менее, перешагнуть на следующую ступень я пока так и не смог. Было ли это следствием моего прошлого экстремального рывка, либо я и впрямь пока не был готов — я не знал. Я чувствовал, что мой потенциал на данной ступени раскрыт если не полностью, то довольно близко к этому. И, тем не менее, очередного перехода пока не случилось. Меня это беспокоило, пусть я и старался успокоить себя тем, что это вполне нормально. Вот только то, что нормально для магического мира, в этом работает иначе, в чём я успел неоднократно убедиться.

Именно поэтому я раз от раза забирался всё дальше и дальше вглубь Зоны. Как только я почувствовал себя вполне свободно в жёлтых секторах, где уже ни одна из населяющих их тварей не могла представлять для меня опасность, я отправился в оранжевые. Сначала робко и неуверенно, но с каждым разом всё смелее и смелее, я продвигался в глубь, время от времени натыкаясь на оранжевых Извергов, способных устроить Прорыв, успевая перехватить их раньше наблюдающих за Зоной масовцев.

Первые пару раз я просто пропускал их мимо себя, страхуя геройские команды, что отправляли на перехват монстров. А потом… потом я просто остановил очередную злобную махину, грозящую прорвать оцепление, в одиночку. Не знаю, что тогда переклинило у меня в мозгах, потому как до этого я был уверен, что человек просто не способен уничтожать этих тварей в одиночку, весь мой прошлый опыт «общения» с ними говорил об этом. И, тем не менее, я накинулся на Изверга и сделал то, чего сам от себя не ожидал — победил. Сначала одного, потом следующего. А затем ещё парочку.

Каждое из этих сражений не было простым. Я выкладывался на полную, чтобы не просто выжить, но и умудриться умертвить очередную тварь. И так четыре раза подряд. После последнего, оказавшегося памятным мне Дьяволом, от которого я в качестве трофея отпилил рога и копыта, полагая, что они могут пригодиться мне в качестве материалов для новых артефактов, я окончательно уверовал в собственные силы. И это едва меня не сгубило.

Самый центр Зоны — сталелитейный завод над которым энергетические линии скручиваются в гигантскую воронку, заметную, почему-то только вблизи. Эдакий глаз бури. Я вошёл туда, подстёгиваемый любопытством и преисполненный гордыней. Кто ещё из людей был здесь с самого момента возникновения Зоны? Ну, возможно, кто и впрямь был. Но ему уж точно не удалось выбраться отсюда живым.

Там я наткнулся на нечто… видимое лишь Магическим Зрением. И у этого нечто имелся страж. Во всяком случае, иначе то крайне агрессивное энергетическое образование, что напало на меня, стоило мне только появиться посреди сталеплавилен, я назвать не могу. Это лишённое физического воплощения существо плевать хотело на мою собственную, наконец-то обретённую Нематериальность и чуть было не растерзало моё Астральное тело. Но чуть, как говориться, не считается.

Я сумел выбраться оттуда, пусть и с изрядно помятой, если не сказать пожёванной оболочкой, и попранной гордостью. Не стоило мне забывать, что всегда найдётся кто-то сильнее. Опаснее. Непредсказуемее. В общем кто-то, способный сбить с задравшего нос Героя спесь. Да уж, к чему я точно не был готов, так это к появлению существа, играющего на моём собственном поле.

Повезло ещё, что я решил приурочить этот выход к получению диплома и дождался окончания выпускных экзаменов, а то было бы обидно оступиться на последней ступеньке и со всего маха разбить морду об лестницу, на которую взбирался последние пять лет. В итоге, я получил честно заслуженный Красный Диплом, пугая преподавателей и сокурсников своей осунувшейся физиономией и красными от разрывов капилляров белками глаз. Кто-то посчитал, что я ради успешной сдачи экзаменов учился не жалея себя и, в итоге, надорвался. А кто-то наверняка решил, что я просто начал раньше времени отмечать. В любом случае, заветная корочка была у меня в кармане, как, собственно, и то самое предложение, которого я никак не ожидал.

— А ты не изменилась за всё это время, — Шоу, которую я не видел со времён наших кухонных посиделок пятилетней давности, как ни в чём не бывало развалилась на нашей с друзьями любимой скамейке в скверике, когда я вышел одним тихим летним вечером, чтобы немного погулять в одиночестве, предаться самокопанию, да окончательно определиться с планами на будущее.

— Зато ты ещё сильнее вытянулся, мистер Каланча, — хмыкнула она, отсев в сторону и освобождая мне место.

— Я попрошу — товарищ Каланча! — Напустив на себя как можно более суровый вид, поправил её я, после чего плюхнулся рядом.

— Смотрю, ты как обычно — первый во всём, — она окинула меня странным взглядом. — В учёбе, в желании поскорее отправиться на перерождение, да.

Я подобрался и искоса взглянул на собеседницу.

— Ты знаешь что-нибудь об этом?.. — Я неопределённо покрутил перед собой пятернёй с растопыренными пальцами. — В общем, об этом. Что это было за нечто?

— Нечто, — задумчиво повторила она. — Знаешь, твоё название ничем не хуже моего — оно точно так же не подкреплено какими-либо фактами. Впрочем, я зову подобные штуки Искажениями.

— Штуки?! — Я подскочил на месте. — Их что, много?!

— Как минимум две ты уже видел, да, — пожала плечами она. — И одна из них чуть было тебя не сожрала. Но есть и другие. Менее плотные, если к ним вообще применимо подобное определение, зато более… обширные.

— Где? — Спросил я.

— Много где. Ты ведь понял, да?

— Это из-за Искажений появляются Изверги.

Я высказал скорее утверждение, чем предположение, ибо сопоставить самый центр кишащей тварями Зоны и находящуюся в нём непонятную энергетическую хрень — не самая сложная задачка.

— На самом деле, тут всё не так однозначно, да, — не слишком уверенно, что для Шоу крайне необычно, ответила она. — Искажения и Изверги определённо связаны, вот только что из этих, скажем так, явлений — причина, а что — следствие, нельзя сказать наверняка.

— Почему ты так думаешь?

— Искажения в куда большем количестве встречаются и в других местах, но там они не наводняют окрестности монстрами из других миров. Значит там они проявляют себя каким-то иным образом. Каким именно я сказать не могу, ведь я их, в отличие от тебя, даже не вижу.

— Тогда как ты о них вообще узнала?

— Потому что об этом нельзя было не узнать, да, — загадочно ответила она. — Искажения повсюду. Где-то их больше, где-то меньше. Наиболее всего они проявлены в самых крупных и самых густонаселённых городах мира. И — какое совпадение! — именно в этих городах постоянно что-то случается. Что-то, по масштабам вполне сравнимое с тем, что произошло здесь пять лет назад. Так что, если бы кто-то мог пронаблюдать за этим явлением, составить свою экспертную оценку и… не поломать в процессе всю систему, если она имеется… в общем, это было бы просто замечательно.

— Слишком толсто, Шоу, — проворчал я, откидываясь на спинку лавки, — слишком очевидно.

— Ты бы предпочёл, чтобы это прозвучало более завуалированно? — Усмехнулась она. — Но в таком случае, это оказалось бы слишком избито. Персонажей, которые разговаривают сплошными загадками, не особо любят — они давно уже стали клише. А потому, на сегодня мой лимит загадочности исчерпан. К тому же, тебе ведь всё равно предстоит в скором времени попасть в один из крупнейших рассадников Искажений, так что ничто не помешает тебе немного подработать натуралистом и понаблюдать за… этим — чем бы оно ни являлось — в естественных условиях.

— Эй! Я пока ещё ничего не решил.

— Всё ты решил. Потому как сам знаешь, что засиделся на одном месте. Во всех смыслах, да. Ты хочешь перемен. Ты жаждешь их. Новые места, новые знакомства… новые силы и новые возможности. Это всё там, ты это знаешь.

— Но и здесь остаётся не мало.

— Так что тебе мешает взять с собой хотя бы самое дорогое?

Я поднял лицо к вечереющему небу и какое-то время разглядывал редкие, подкрашенные закатом облачка. Когда я повернулся в сторону своей собеседницы, её предсказуемо не оказалось рядом. Странное ощущение: пять лет прошло, а кажется, будто виделись в последний раз только вчера. Ни капли не изменилась. Но не статична, как она сама мне тогда рассказала. Поднявшись, я побрёл дальше. Решение и впрямь было принято. Возможно, оно было принято ещё до того, как мне поступило предложение.

Я знал, что не останусь тут надолго. У мага должен быть стимул для дальнейшего развития, так может потому я до сих пор не Магистр? Первые полгода после пробуждения памяти оказались более насыщенны на разнообразные события, чем последующие пять лет. Не хочу сказать, что всё это время прошло зря — вовсе нет. В конце концов, я получил высшее образование! И неслабо подкачался. Осталось теперь найти применение как моим знаниям, так и обретённой силе.

Я помнил, как нас провожали. Как махали нам вслед наши родители и Тёмка. Видел слёзы на щеках наших матерей. Слышал напутственные возгласы отца и Агарина-старшего. Хорошо запомнил немного растерянный взгляд Артёма. Да, вот именно поэтому я и не любил долгих прощаний, и если бы уезжал один, то непременно провернул бы это как можно более… буднично. И отец с мамой меня бы поняли. Но сейчас я увозил и то «самое дороге», о чём мне напомнила Шоу. Долгих уговоров, скандалов, либо истерик не было — это не про Анну. Между нами состоялся один серьёзный разговор после которого всё было решено.

Мы вместе покинули Победоград и, три дня спустя, вместе же вышли на широкий, забитый кучей народа перрон. Если отбытие выдалось грустным и эмоциональным, то прибытие оказалось по большей части сумбурным и суетливым. Выбрались из вагона, забрали вещи, допёрли их до стоянки такси. Повсюду гомон и спешащие кто куда люди с озабоченными лицами. И редкий летний дождик, перемежаемый то и дело выглядывающими из-за туч солнечными лучами.

Златоглавая и Нерезиновая Столица нашей Родины встретила очередных Понаехавших в своём неповторимом стиле — непонятной, быстро сменяющейся погодой, дорожными пробками и ощущением всеобщей занятости. Как человек, проживший в этом городе практически всю свою первую жизнь, должен отметить, что порой мне сильно не хватало этого бешеного темпа. Полагаю, на данном этапе моего развития, это как раз то, что надо.