Шериф Эшворт – шериф Джон для большинства горожан, а также для его заместителей, как узнал Тим – был пузатым тихоходом. С подбородками как у бассет-хаунда и с обилием седых волос на голове. На его форменной рубашке виднелось пятно от кетчупа. На бедре висел «Глок», а на мизинце было кольцо с рубином. У него был сильный акцент, держался он по-деревенски дружелюбно, но взгляд его глаз, глубоко запавших в пухлые глазницы, был умным и пытливым. Он мог бы сойти за типичного персонажа из стереотипных фильмов о юге, как, например, «Широко шагая», если бы не тот факт, что он был чернокожим. И ещё кое-что: в его офисе, на стене, рядом с портретом президента Трампа, в рамке висел диплом об окончании Национальной академии ФБР в Куантико. Такой в переходе не купишь.

– Ну ладно, – сказал шериф Джон, откидываясь на спинку своего офисного кресла. – У меня мало времени. Марселла не любит, когда я опаздываю к ужину. Если, конечно, это не экстренный случай.

– Понятно.

– Так что, перейдём к делу. Почему вы ушли из полиции Сарасоты и что вы делаете здесь? В Южную Кар’лину ведёт не так уж много проторённых дорожек, а особно в Дюпре.

Эшворт, вероятно, не станет звонить в Сарасоту этим же вечером, но сделает это утром, так что не было смысла юлить. Да и не то, чтобы Тим хотел. Если он не получит работу ночного стучащего, он переночует в Дюпре, а поутру продолжит путь в сторону Нью-Йорка – путешествие, которое, как он теперь понимал, было необходимой передышкой между тем, что случилось в конце прошлого года, в торговом центре Сарасоты «Вестфилд-Молл», и тем, что могло последовать дальше. Кроме того, честность – лучшая политика, потому что ложь – особенно в эпоху, когда можно получить доступ к любой информации, имея под рукой клавиатуру и Wi-Fi точку – обычно аукается тому, кто солгал.

– Мне предоставили выбор между отставкой и увольнением. Я выбрал отставку. Никто этому не обрадовался, особенно я – мне нравилась моя работа и побережье Мексиканского залива, – но это был лучший вариант. Так я хотя бы получил немного денег – не всю пенсию, но лучше, чем ничего. Которую делю с бывшей женой.

– Причина? В двух словах, чтобы я успел к ужину, пока он не остыл.

– Это не займёт много времени. В конце смены, в последние дни ноября, я зарулил в «Вестфилд-Молл», чтобы купить ботинки. Собирался пойти на свадьбу. Я всё ещё был в форме.

– Ясно.

– Я выходил из обувного отдела, когда ко мне подбежала женщина и сказала, что возле кинотеатра какой-то подросток размахивает пистолетом. Я помчался туда.

– Вы достали своё оружие?

– Поначалу – нет, сэр. Парню с пистолетом было около четырнадцати, я заметил, что он был либо пьян, либо под кайфом. Радом с ним лежал ещё один парень, которого он пинал. А также направлял на него пистолет.

– Похоже на Кливлендское дело, когда коп застрелил чёрного парня, который размахивал пневматическим пистолетом.

– Я тоже так подумал, приближаясь к подростку, но коп, который застрелил Тамира Райса, клялся, что тот размахивал настоящим оружием. Я был почти уверен, что у моего парня оружие ненастоящее, но не мог быть полностью уверен в этом. Думаю, вы знаете, почему.

Шериф Джон Эшворт, казалось, забыл о своём ужине.

– Потому что этот подросток целился в парня, лежащего на полу. Нет смысла наводить на кого-то ненастоящий пистолет. Если, к’нешно, лежащий парень этого не знал.

– Виновник позже сказал, что просто размахивал пистолетом перед лежащим парнем, а не целился в него. Говоря: «Он мой, ты ублюдок, не лапай чужое». Я бы не стал этого утверждать. Мне показалось, что он целился. Я крикнул, чтобы он бросил оружие и поднял руки. Он либо не услышал меня, либо проигнорировал, продолжая пинать второго парня и целиться в него. Или, как он сказал, размахивать пистолетом. Тогда я вытащил свой. – Он сделал паузу. – Если это имеет какое-то значение, то парень был белым.

– Не для меня. Произошёл конфликт. Один из парней оказался побитым на полу. У второго был пистолет, который мог быть настоящим. И вы застрелили его? Скажи, что до этого дело не дошло.

– Я ни в кого не стрелял. Но… вы же знаете, как люди любят поглазеть на драки, и тут же разбегаются, когда появляется оружие?

– Разумеется. Если у них есть хоть капля мозгов, будут уноситься со всех ног.

– Так и случилось, за исключением пары человек.

– Тех, кто всё это снимал на телефоны.

Тим кивнул.

– Четыре-пять Спилбергов. В общем, я направил пистолет в потолок и сделал предупредительный выстрел. Возможно, это было плохое решение, но на тот момент оно казалось правильным. Единственным. В той части торгового центра висели фонари. Пуля попала в один из них, который упал точно на голову горе-зеваки. Подросток бросил свой пистолет, и как только тот ударился о пол, я понял, что он был ненастоящий, потому что он отскочил. Оказалось, это был пластиковый водный пистолет, очень похожий на настоящий. У подростка на полу было несколько синяков и ссадин – ничего такого, что пришлось бы зашивать, но зевака потерял сознание и пробыл в таком состоянии три часа. Сотрясение. Его адвокат сказал, что у него была амнезия и головные боли.

– Подал в суд на департамент?

– Да. Какое-то время шло разбирательство и в итоге он получил небольшую сумму.

Шериф Джон задумался.

– Мог бы вообще ничего не получить – не важно, насколько серьёзной была его травма, – потому что сам остановился поснимать. Полагаю, департамент отказался от вас с формулировкой «неосторожное использование оружия».

Так точно, подумал Тим, и было бы неплохо остановиться на этом моменте. Но это было невозможно. Шериф Джон, может, и выглядел как афроамериканская версия Босса Хогга из «Придурков из Хаззарда», но был не глупым. Он явно сочувствовал Тиму – как почти любой коп, – но всё равно должен был проверить его слова. Лучше уж пусть узнает продолжение этой истории от самого Тима.

– Перед обувным отделом я зашёл в «Бичкомберс» и пропустил пару стаканов. Офицер, который задержал подростка, почувствовал запах изо рта и проверил меня на алкотестере – в пределах нормы, но хорошего мало, потому что я только что стрелял из табельного оружия и уложил человека в больницу.

– Вы пьющий человек, мистер Джеймисон?

– Я довольно много пил в первые шесть месяцев после развода, но это было два года назад. Не сейчас. – Разумеется, такого ответа он от меня и ожидал, подумал Тим.

– Ага-ага, давайте-ка проясним, правильно ли я всё понял. – Шериф поднял вверх пухлый указательный палец. – Вы были на дежурстве, а значит, если бы вы были без формы, эта женщина никогда бы не подбежала к вам.

– Скорее всего, но я услышал бы шум и всё равно пошёл бы туда. Коп всегда находится на службе. Уверен, вы об этом знаете.

– Ага-ага, но у вас был бы при себе пистолет?

– Нет, он остался бы взаперти, в машине.

Эшворт поднял второй палец, затем третий.

– У подростка, скорее всего, был ненастоящий пистолет, а мог быть и настоящий. Вы не могли знать наверняка.

– Да.

Шериф поднял четвёртый палец.

– Из-за вашего предупредительного выстрела упал светильник – и упал прямо на голову невинного прохожего. Если, конечно, можно назвать невинным засранца, который стоял и снимал всё на телефон.

Тим кивнул.

Шериф разогнул большой палец.

– И до того, как произошёл этот конфликт, вы выпили два алкогольных напитка.

– Да. И я был в форме.

– Не лучшее решение, не лучшее… как это слово… недальновидное, но я бы сказал, что всё это одна большая неудача. – Шериф Джон побарабанил пальцами по краю стола, делая акцент на мизинце с рубиновым кольцом. – Полагаю, ваша история слишком нестандартна, чтобы быть неправдой, но, думаю, мне придётся позвонить на ваше предыдущее место работы и удостовериться. Хотя бы для того, чтобы ещё раз услышать её и удивиться.

 Тим улыбнулся.

– Я доложил об этом Бернадетт Дипино. Она начальник полиции Сарасоты. Наверное, вам бы лучше поспешить домой к ужину, а то ваша жена будет сердиться.

– Ага-ага, позвольте мне самому переживать из-за Марси. – Шериф наклонился вперёд. Его глаза блестели. – Если я сейчас дам вам дыхнуть в алкотестер, он что-нибудь покажет?

– Попробуйте и узнаете.

– Пожалуй, не стоит. Не думаю, что в этом есть необходимость. – Он снова откинулся назад; его офисное кресло протяжно заскрипело. – Зачем вы хотите устроиться ночным стучащим в таком жалком городишке? Зарплата – всего сто долларов в неделю, и хотя с воскресенья по четверг проблем бывает мало, по ночам в пятницу и субботу случаются обострения. Стрип-клуб в Пенли закрылся в прошлом году, но в непосредственной близости есть несколько баров и клубов.

– Мой дед работал ночным стучащим в Хиббинге, Миннесота, – кажется, там вырос Боб Дилан. Это было после того, как он ушёл из полиции. Из-за него в детстве я хотел стать полицейским. Я увидел объявление и подумал… – Тим пожал плечами. И, что же он подумал? Почти то же самое, когда решил устроиться на утильзавод. Ничего особенного. Ему пришло в голову, что, по крайней мере, морально он может оказаться в затруднительном положении.

– Пойти по следам деда, ага. – Шериф Джон сложил руки на своём внушительном животе и уставился на Тима своими блестящими, пытливыми глазами, сидящими глубоко в пухлых глазницах. – Будем считать, что вы ушли в отставку, договорились? И просто ищете, чем занять себя на время. Правда, немного молоды для этого.

– Ушёл в отставку, да. На том и сойдёмся. Друг сказал, что сможет устроить меня охранником в Нью-Йорке, и я хотел сменить обстановку. Может, для этого и не нужно ехать в Нью-Йорк. – Он полагал, что ему, скорее, нужны душевные перемены. Работа ночным стучащим могла и не принести их, но опять же, как знать.

– Разведены, вы сказали?

– Да.

– Дети?

– Нет. Она хотела детей, я – нет. Мне казалось, я ещё не готов.

Шериф Джон опустил глаза на заявление Тима.

– Тут сказано вам сорок два. Обычно – но не всегда – если к этому возрасту человек не готов…

Он замолчал, ожидая, как и бывает у копов, что Тим заполнит тишину. Но Тим промолчал.

– Может, со временем вы и доберётесь до Нью-Йорка, мистер Джеймисон, но пока что вы просто дрейфуете. Можно так выразиться?

Тим задумался над этим и согласился.

– Если я дам вам эту работу, откуда мне знать, что вы не вздумаете уехать отсюда через пару недель или через месяц? Дюпре – не самое интересное место на земле, или даже в Южной Кар’лине. Я хочу знать, сэр, можно ли на вас положиться.

– Я буду здесь. Всегда чувствуя ваш пристальный взгляд во время выполнения своих обязанностей. Если не справлюсь, вы просто уволите меня. Если я захочу уехать, я дам вам кучу намёков. Обещаю.

– Этой работы не достаточно для жизни.

Тим пожал плечами.

– Если понадобится, найду что-то ещё. Хотите сказать, здесь нет людей, работающих на двух работах, чтобы свести концы с концами? Кроме того, у меня есть кое-что для начала.

Шериф Джон посидел немного на месте, обдумывая услышанное, затем поднялся с кресла. Он сделал это с удивительной для такого тучного человека ловкостью.

– Приходите завтра утром, и мы всё решим. Часов в десять.

«Что даст вам достаточно времени, чтобы позвонить в Департамент полиции Сарасоты, – подумал Тим, – и узнать, правдив ли мой рассказ. А кроме того узнать, нет ли других пятен в моём деле».

Он встал и протянул руку. У шерифа Джона была крепкая хватка.

– Где вы остановитесь на ночь, мистер Джеймисон?

– В мотеле ниже по улице, если там есть свободные комнаты.

– О, у Норберта полно свободных комнат, – сказал шериф, – и сомневаюсь, что он попытается продать вам травы. Вы всё ещё немного смахиваете на копа. Если ваш желудок не имеет ничего против жаренного, заведение Бев работает до семи. Я лично неравнодушен к печени с луком.

– Спасибо. И спасибо, что согласились поговорить.

– Не за что. Это был интересный разговор. Когда будете заселяться в «Дюпре», скажите Норберту, что шериф велел дать вам хорошую комнату.

– Будет сделано.

– Но я бы всё равно проверил кровать на наличие жуков.

Тим улыбнулся.

– Мне уже это посоветовали.