Послесловие от автора
Как и многие люди за тридцать, я вырос в той же зарождающейся геймерской культуре, как и Два Джона. Моим любимым подарком на день рождения был бумажный пакет, наполненный жетонами из Wizards – зала аркадных автоматов неподалеку. Wizards был тем самым местом: темное и без окон, словно казино, помещение, где вдоль стен стояли, мигали и пищали все новые автоматы с играми. Я оставил там значительную часть денег, заработанных за стрижку газонов. За мной был закреплен рекорд в Crazy Climber. После сложной ночи с бутылкой дешевого яблочного вина я триумфально заблевал автомат с игрой Omega Race. Я был ребенком, но чувствовал себя свободным.
С видеоиграми пришли новые проявления фантазии, контроля и бунтарства. Однажды мы с друзьями бросили дымовую шашку в ручей и увидели, как почти двухметровый язык пламени устремился в небеса. Никогда в жизни я не бегал так быстро. Мы играли в Dungeons & Dragons. Мы запускали в небеса ящериц в крошечных моделях ракет. Моя первая попытка хакинга произошла в Chuck E. Cheese – пиццерии, в салоне которой стояли аркадные автоматы от Atari, компании Нолана Бушнелла. Это было в начале 1980-х, и в пиццерию только что завезли несколько первобытных компьютеров. Вставив жетон, мы могли ввести любое сообщение, которое компьютер затем произносил своим роботизированным голосом. Конечно, мы сразу же попытались напечатать ругательства, но машина была запрограммирована не воспроизводить их. Поэтому мы набирали «Управляющий – уйобак», нажимая на клавиши так, чтобы сообщение зациклилось.
Когда я впервые услышал о DOOM, мне было чуть за двадцать, и я работал на местной BBS. Однажды поздно вечером в Нью-Йорке после работы мой друг запустил игру, и я решил разок с ним сыграть. Несколько часов спустя мы, спотыкаясь, брели домой в темноте. Вот это была игра. Пару лет спустя, в 1996 году, мне удалось убедить редактора поручить мне статью о субкультуре Quake: свежаке от id Software. Следующее, что я помню, – как спотыкался о провода в общаге Канзасского университета, где два главных клана, Impulse 9 и Ruthless Bastards, собирались устроить марафон «смертельного боя». Эти люди жертвовали всем, чтобы жить, менять и создавать альтернативные реальности. Это была не просто игра, это был целый мир – относительно (и заманчиво) неописанный мир, полный персонажей и историй, мечтаний и соперничества. Этот мир привел меня к Двум Джонам.
Следующие шесть лет я посвятил изучению и запечатлению хроники жизни и индустрии геймеров. Меня одновременно удивляло и расстраивало, что этот многомиллиардный бизнес и культура оставались загадкой для стольких людей. Эта загадка порождала путаницу и неверные представления везде, куда бы меня ни заносило. История Джона Кармака и Джона Ромеро была для меня классическим американским приключением, которое запечатлело рождение нового вида искусства и наступление эпохи двух зажигательных и одаренных молодых людей. Рассказывая об этом, я надеялся подарить игрокам уважение и понимание, которых они заслуживают. И я хотел, чтобы читатель хорошо провел время.
