26

Как и следовало ожидать, прилетевший Байрон сначала ругался по радио за то, что выбрали плохую площадку. Однако «Си-12» посадил без особых хлопот и, погрузив разведчиков, поднял машину в воздух.

Пока вертолет разворачивался, Рихман указал Шульцу на дальний берег озера.

– Как раз отсюда они били по нашему вертолету из безоткатных пушек.

– Да, и бедняга Куллидж после этого так и не выкарабкался.

– Нужно учесть эту позицию. Когда повезем комиссию, подстрахуемся вторым бортом. Загрузим его по максимуму – ракеты, бомбы, пушки. Чтобы было чем пугнуть, если будет кого.

– Постричь кусты из пушек нужно в любом случае.

– Это, конечно. Без этого даже неприлично как-то.

Вернувшись на базу, сержант Рихман вместе с Джимом, не сдавая оружия, прямиком отправились к капитану Муру.

– Что сказать Саскелу? – спросил Шульц, хитро улыбаясь. Он знал: командиру разведчиков не понравится, что его люди без спросу отправились в отдел Службы Безопасности.

– Скажи, что пошли уточнять вскрывшиеся обстоятельства дела.

– Как прикажете, господин сержант.

Мура Джим и Рихман нашли в административно-штабном здании, в комнате, которая была ему и служебным кабинетом, и жилой комнатой. Капитан сидел за столом и читал какой-то документ.

– Разрешите войти, сэр? – спросил Рихман.

– А, разведка! Проходите, присаживайтесь.

Джим и Рихман устроились на узких стульях и осторожно прислонили к стене автоматы.

– А я тут сообщение читаю, час назад пришло из лаборатории Антвердена. Как раз по вашей железяке.

– И что там пишут, сэр? – поинтересовался Рихман.

– Да ничего особенного. Указаны марка металла, его свойства – конструкция оказалась жаропрочной, пуленепробиваемой. И, кроме всякого пустословия, имеется вывод – деталь эта от неизвестного, возможно летательного, аппарата. Теперь что хочешь с этой информацией, то и делай, но больше годится только подтереться.

В этот момент застрекотал принтер устаревшего прибора, с помощью которого капитан Мур получал, раскодировал и распечатывал секретные сообщения.

Густо испещренный буквами листок начал выползать на стол.

Джим и Рихман переглянулись. Они не знали, положено ли им присутствовать при столь важном событии.

Впрочем, капитан ничего не сказал и только смотрел на появлявшийся документ. Он протянул руку, чтобы подхватить листок, но его обрезала шустрая гильотинка, и документ спланировал на пол.

– Вот зараза, – выругался Мур, поднимая листок с донесением. – Никак не могу фиксатор отрегулировать – все документы только с пола получаю… Итак. Что тут у нас… Ага! Дополнение к отчету лаборатории…

Разведчики невольно подались вперед. Под мощным Рихманом скрипнул стул.

– Лаборатория обратилась прямиком в «Эдельвейс-Бельков-Блом» и теперь из неизвестного летательный аппарат стал известным. Модель называется «ДУ-198К»… Так. – Капитан водил по строчкам пальцем. – Аппарат выполнен по коммерческому договору для фирмы «Ромус-Айрил» и заявлен как самолет для сельскохозяйственных нужд. Приводится скорость – 500 километров в час и…

– И пуленепробиваемый корпус, – добавил Джим.

– Вот именно. Для сельского хозяйства в самый раз. Видимо, страхуются от столкновения с саранчой… Двигатель реактивный «Джет-Монро-3000».

– Выходит, сэр, этот самолет делали для мятежников? – уточнил Джим.

– Тут написано – для фирмы. Но по сути ты прав.

– Значит, у них теперь есть эти самолеты?

– Предположить такое можно.

– Фирма могла заказать машину якобы для опыления полей или чего-то там еще, а на самом деле вместо баков с удобрениями мятежники подвесят бомбу или пушку. Правильно?

– Ишь ты какой шустрый, но это тоже можно предположить, – согласился капитан Мур. – Однако эту тему мы уже обсуждали. Взлетать из джунглей невозможно. Вот тут указано… – Мур вернулся к документу. – Возможна посадка на укороченную полосу.

– А вертикальный взлет эта машинка не сможет выполнить? – неожиданно спросил сержант.

– Ну о чем вы говорите, сержант? Такое даже представить смешно. Вот тут написано… – капитан снова вернулся к документу. – Ага. Вот: в случае доукомлектации двигательной установкой «Джет-Монро-4570» возможен вертикальный взлет…

– Вот это да! – покачал головой Рихман. – У мятежников самолеты с вертикальным взлетом, а у нас в составе некомплект двадцать процентов.

– Погодите, не нужно делать скорых выводов, – поднял руку капитан Мур. – Я еще с этой информацией поработаю и запрошу кого надо. Вы чего пришли?

– У нас появилась новая версия, по поводу Четвертого опорного, мы ведь только что оттуда – на привязку к местности мотались. Там Симмонс начал вспоминать то, чего сразу после боя вспомнить не мог.

– Ну это понятно. Шок и все такое. И что же ты вспомнил, Джим?

– Давайте я буду рассказывать, сэр, а если что-то упущу, Джим меня поправит, – предложил сержант. – Хорошо?

Симмонс кивнул.

– Так вот, он вспомнил предмет, похожий на пуговицу, который оказался на затылке у Тома Моргана за секунду до того, как тот начал крушить пульт управления.

– Я помню эти показания. Но там говорилось о насекомом, о каком-то жуке.

– Да, сэр, это было похоже и на насекомое, однако сегодня я понял, что это… – Джим посмотрел на Рихмана, и тот положил на стол черный датчик.

– Вот что это было, сэр, – добавил сержант.

– Так. – Капитан осторожно дотронулся до острых ножек. – Но это же передающий датчик.

– Совершенно верно, но Джим утверждает, что именно так выглядело то, что было на затылке Моргана.

– Вы думаете, кто-то вбил этому Моргану в голову точно такую штуку?

Капитан взял датчик за ножки и осмотрел его придирчиво, словно дохлую муху.

– Да, сэр, чтобы держать солдата под контролем.

– Не знаю, существуют ли подобные системы, – с сомнением произнес капитан. – И потом, это же очень больно.

– По этому поводу мы уже консультировались с Доком, – вмешался Джим. – Он сказал, что существуют обезболивающие препараты мгновенного действия.

– Ну допустим, – согласился Мур. – Допустим, он может действовать как контролирующий сознание прибор, допустим, что и воткнуть его можно безболезненно, но как это сделать физически? Нужно ведь напасть на солдата, повалить его или оглушить, а потом вживить прибор. Из прежних показаний Симмонса я понял, что ничего подобного с ним и его напарником не происходило – не было даже огневого контакта.

– Вот тут начинается вторая часть нашего рассказа, – заметил Рихман. – Джим за день до штурма тоже ходил на разведку, но с другим солдатом. Возвращаясь, они напоролись на двух диверсантов, и у того, которого увидел Джим, была в руках винтовка очень большого калибра, со странным оптическим прицелом и, что само интересное, – без сошек и без магазина для патронов. Напрашивается только один вывод, эта винтовка однозарядная и предназначена только для того, чтобы послать в цель вот такой датчик.

– Но ведь Джим мог заметить его раньше, ведь так?

– Так. Поэтому они выбрали единственно верный вариант – выстрелили в солдат, когда те возвращались в бункер. Мы с Джимом проследовали по всему их с Морганом маршруту и пришли к выводу, что стреляли в них, когда они шли по песчаной косе. И если бы последним шел Джим, датчик достался бы ему.

– Да, ребята. Задаете вы задачки, – покачал головой Мур. – Но как ни фантастично звучит ваше предположение, более правдивого объяснения странного поступка Моргана у нас нет. И если все обстоит так, мы рискуем потерять и другие форты.

– И не только в Междуречье, – добавил сержант.

– Хорошо. Я буду писать новый отчет с позиции этой новой версии.

– И что потом?

– Потом отошлю его в Антверден.

– А здесь мы что-нибудь предпримем?

– Конечно. Мы можем инструктировать смены, чтобы солдат, выходящих за охранный периметр форта, обязательно осматривали. Чтобы никто не притащил на башке эдакую гадость. Или не обязательно на башке? Можно ли всадить датчик в ягодицу?

– Едва ли, сэр, – покачал головой Джим. – Сидеть неудобно будет.

– Да и не сработать может, – заметил Рихман. – Где задница и где голова?

– Ладно, гадать не будем. Я напишу рекомендации и передам полковнику Соккеру, а он разошлет их на опорные пункты. К тому же, как может выглядеть эта штука, мы теперь знаем.