Глава 9

Шинь Юнь

Плюющийся кислотой демон уничтожил половину мебели в их купе и сильно повредил стены. На самом деле, сильно пострадал весь поезд, но это было скрыто от обычных людей, персонала и пассажиров, при помощи хитроумной комбинации гламора и намеков на разгульную вечеринку члена одной из европейских королевских семей.

Магнус занимался восстановлением деревянной обшивки и заодно переделывал орнамент по своему вкусу, когда услышал, что Алек пошевелился под одеялом. Движение было едва заметным, но Магнус ждал его всю ночь.

Он обернулся, и Алек снова пошевелился. Чародей поспешил к нему и присел на край кровати.

– Привет, красавчик, как ты себя чувствуешь? – прошептал он.

Алек, не открывая глаз, протянул ему руку. Это был молчаливый жест доверия, жест мальчика, который всегда может рассчитывать на любовь, помощь и поддержку близких в случае болезни или горя. Магнус вспомнил тот день, когда он сам впервые появился в Институте; его вызвали туда, чтобы он исцелил Алека, пострадавшего в схватке с демонами. Изабель была в панике, Джейс с белым, как мел, лицом, расхаживал по комнатам.

Та сцена напомнила Магнусу о далеких временах, о нефилимах, которые когда-то были ему дороги, и о том, как сильно они были дороги друг другу. Догадавшись о безграничной любви между Уиллом и Джемом, он изменил свое отношение к нефилимам. А когда он увидел Джейса – бесстрастного, уверенного в себе Джейса – обезумевшим от горя, этот молодой Охотник стал нравиться ему намного больше.

А сейчас рука Алека была протянута к нему, и Магнус принял ее, как принял доверие и любовь юноши. Кожа Алека была прохладной на ощупь. Магнус поднес к лицу руку Алека, прижал ее к щеке, на миг закрыл глаза и разрешил себе расслабиться, поддаться невероятному облегчению. Алек остался в живых. Большую часть ночи его терзала лихорадка, но у Магнуса имелся обширный опыт в исцелении нефилимов.

Ведь Сумеречные охотники, какими бы любящими друзьями они ни были, все без исключения являлись безрассудными сумасшедшими, понятия не имевшими об осторожности.

Сегодня ночью Алек, спасая жизнь Магнусу, тоже повел себя безрассудно, как безумец. Он вспомнил, как Алек в мокрой одежде, покрытый кровью и пеплом, покачиваясь, шагал по крыше вагона, который несся по извилистой дороге через горные перевалы. Когда Магнус представлял себе это зрелище, его сердце разрывалось одновременно от тревоги и желания.

– Бывало лучше. – Постель Алека была влажной от пота, но лицо его снова приобрело более или менее здоровый цвет. Он сел на постели, и простыня соскользнула с его обнаженного тела. – Но бывало и хуже. Спасибо за то, что вылечил меня.

Магнус приблизил свободную руку к Алеку и подержал ее на некотором расстоянии от груди больного. Слабо светящееся голубое «облачко» возникло из его ладони, на пару секунд зависло в воздухе, затем «впиталось» в кожу Алека.

– Сердце бьется ровнее. Тебе следовало сразу сказать мне, что тебя ужалил ядовитый демон, ты должен был попросить исцелить тебя.

Алек покачал головой.

– Если ты помнишь, в тот момент демон-осьминог как раз уносил тебя в какую-то черную дыру.

– Да, – согласился Магнус. – Я находился на пороге смерти. Я тебе очень благодарен за то, что ты спас мне жизнь. Я сильно привязан к собственной жизни. Тем не менее, если снова встанет вопрос выбора между твоей безопасностью и моей, Алек, помни, что я уже прожил на этом свете много, много лет.

Было странно произносить эти слова вслух. Бессмертие – одна из тех вещей, о которых сложно говорить. Магнус едва помнил юность, хотя, с другой стороны, он никогда не был старым. Он был близок со смертными различных возрастов, но до сих пор не мог постичь, что означает для них течение времени. А они, в свою очередь, не могли понять его.

Но отказаться от общения со смертными существами означало порвать все связи с этим миром. Он знал: тогда жизнь превратится в долгое ожидание конца, без тепла, понимания, любви. Пройдет время, сердце его окаменеет и умрет. После ста лет одиночества любое разумное существо лишится рассудка.

И вот сегодня Алек, совсем молодой человек, рискнул собой ради того, чтобы спасти бессмертного Магнуса, и это показалось чародею безумием.

Алек прищурился.

– Что ты такое говоришь?

Магнус сплел пальцы с пальцами Алека. Руки их лежали на простыне: белая рука Сумеречного охотника, испещренная рунами, и смуглая ладонь чародея, тяжелая от сверкающих колец.

– Я говорю, что ты в первую очередь должен заботиться о собственной безопасности. Она важнее всего, твоя жизнь значит больше, чем моя.

Алек произнес:

– Я могу сказать о тебе то же самое.

– Ты ошибаешься.

– Это спорный вопрос. Что за демон напал на нас? – Магнус не мог не восхищаться решимостью, с которой Алек внезапно сменил тему. – Почему он это сделал?

Магнус и сам размышлял над этим вопросом уже несколько часов.

– Нападать на обитателей этого мира – обычное занятие демонов, – легкомысленно произнес Магнус. – Если он охотился персонально за мной, то я бы предположил, что он позавидовал моему шарму и чувству стиля.

Алека было так просто не отвлечь. С другой стороны, Магнус не особенно на это надеялся.

– Ты когда-нибудь видел что-то подобное? Надо разработать подходящий способ расправы с этой тварью, на случай, если она снова появится. Если бы я только смог попасть в нью-йоркскую библиотеку, просмотреть бестиарии… Может, попросить об этом Изабель…

– О, неугомонный нефилим, – ласково сказал Магнус и отпустил руку Алека прежде, чем тот успел разжать пальцы. – Почему вы не можете получать энергию от кофеина, подобно всем прочим?

– Этот демон – мамаша выводка раумов, нечто вроде пчелиной «королевы», – раздался совсем рядом женский голос. – Для того, чтобы выманить такую тварь из ее логова, требуется мощная магия.

Алек одной рукой схватил простыню, чтобы прикрыться, а второй сжал эфес меча.

– Кстати, – продолжал Магнус прежним невозмутимым тоном, – разреши представить тебе нашего нового друга Шинь Юнь Цзюн. Именно она превратила в пар атаковавшего нас демона. Так что первое впечатление от встречи оказалось вполне благоприятным.

Алек и Шинь Юнь недовольно уставились на Магнуса.

– Первое впечатление от встречи с ней, – резко произнес Алек, – было получено, когда она атаковала меня в переулке Сумеречного базара.

– А первым впечатлением от встречи с тобой, – огрызнулась Шинь Юнь, – было твое беспричинное нападение на меня. Я всего лишь хотела побеседовать с Магнусом, когда ты попытался меня пристрелить.

– Думаю, нам следует немного прояснить ситуацию, – вмешался Магнус.

Тревога за жизнь Алека занимала все его мысли, и он совсем забыл о чародейке. После исчезновения демона Шинь Юнь опустилась на колени и помогла ему исцелить раны Алека. В тот момент остальное его не интересовало.

– Вот именно, – согласилась Шинь Юнь. – Почему бы нам не продолжить этот разговор где-нибудь в более уютном месте, причем полностью одетыми?

– Я не против, – сказал Алек.

– Предлагаю встретиться в баре.

Магнус просиял.

– Я совершенно не против.

Через некоторое время все трое встретились в баре для обитателей Нижнего Мира. В помещении по-прежнему яблоку негде было упасть, но после эпизода с демонами посетители заметно притихли. Около стойки внезапно образовались три свободных места, и когда два чародея и Сумеречный охотник уселись на высокие табуреты, перед ними возникла бутылка шампанского и три бокала, хотя они ничего не заказывали. Алек настороженно огляделся; какой-то вампир подмигнул ему и изобразил из пальцев пистолеты.

Возможно, Магнусу не стоило так уж сильно волноваться по поводу того, что существа Нижнего Мира ненавидят его бойфренда. По крайней мере, те из них, кто ехал в этом поезде, относились к Алеку положительно.

– Не знала, что Сумеречные охотники до такой степени популярны в Нижнем Мире, – заметила Шинь Юнь.

– Это касается только моего Сумеречного охотника, – пояснил Магнус, разливая шампанское.

С потолка над стойкой на медных цепочках свешивались лампы в виде желтых шаров. Теплый свет, падавший на лицо Шинь Юнь, позволял лучше рассмотреть ее. Когда женщина говорила, ее губы и глазные яблоки шевелились, но в остальном круглое лицо с гладкими щеками оставалось совершенно неподвижным – она даже ни разу не моргнула. Ее голос, сухой, бесстрастный, монотонный, казалось, принадлежал механизму, а не живому существу.

Неподвижное лицо было ее отметиной, отметиной мага. Каждый маг имел какую-то особенность внешности, отличавшую его от обычных людей; эта «метка» обычно появлялась в раннем детстве и часто приводила к трагедии. Отличительной чертой Магнуса являлись его золотые кошачьи глаза. Отчим в свое время называл их «окнами в ад».

Магнус снова вспомнил, как он стоял на коленях на крыше поезда, обезумев от страха, и Алек терял сознание у него на руках. Магнус увидел, как демон превратился в облако дыма вокруг Шинь Юнь; затем она, отбросив на спину капюшон, взглянула на мага сверху вниз. Он сразу же догадался, кто перед ним, хотя никогда не встречал эту женщину; тем не менее, он понял, что незнакомка принадлежит к его народу. Что она – чародейка.

Да, это было эффектное появление.

– Ну что ж, давайте уже поговорим, – начал Алек. – Зачем ты за нами следила? А именно, зачем ты преследовала Магнуса на Сумеречном базаре в Париже?

– Моя цель – «Багровая Рука», – ответила Шинь Юнь. – Ходят слухи, что лидером этой секты является Магнус Бейн.

– Это не так.

– Это не так, – с ударением повторил Алек.

– Я знаю, – кивнула Шинь Юнь.

Магнус заметил, что Алек немного расслабился. Молодой человек обернулся к Магнусу, и взгляды их встретились.

– Разумеется, я наслышана о тебе, Магнус Бейн, Верховный Маг Бруклина. Кого ни спроси о тебе – у каждого есть что рассказать.

– Вполне естественно, – усмехнулся Магнус. – Я хорошо известен благодаря искусству модно и со вкусом одеваться, а также знаменит своими замечательными вечеринками.

– Судя по всему, ты пользуешься большим доверием в Нижнем Мире, – продолжала Шинь Юнь. – Не то чтобы мне хотелось верить в то, что ты руководишь какой-то сектой, но в последнее время я слышала подобные разговоры все чаще и чаще. «Магнус Бейн – основатель „Багровой Руки“». Они называли тебя «Великий Отравитель».

Магнус помолчал.

– Возможно. Но я ничего не помню. Мои воспоминания об этом периоде… изменены. Поверь, я хотел бы все вспомнить.

Алек бросил на него многозначительный взгляд. Несмотря на то, что Магнус не умел читать мысли, смысл этого взгляда был совершенно ясен: его друг шокирован тем, что Магнус доверил незнакомке такую важную и опасную тайну.

Магнус, напротив, почувствовал странное облегчение, признавшись вслух в том, что он, возможно, действительно основал «Багровую Руку» – пусть даже и совершенно незнакомой чародейке. В конце концов, он же тогда шутил насчет этого с Рагнором. Он видел фотографию, которую принесла Тесса. Он знал, что из памяти его исчезли несколько лет жизни. Какое предположение было вероятнее: то, что все это простые совпадения, или же то, что он действительно основал секту?

В этот момент ему захотелось совершить путешествие в прошлое и дать самому себе по лбу.

– У тебя исчезли воспоминания? И ты считаешь, что это совершила «Багровая Рука»? – спросила Шинь Юнь.

– Возможно, – пробормотал Магнус. – Послушай, лично мне не нужен никакой культ, – добавил он. Он почувствовал, что необходимо окончательно прояснить для Шинь Юнь свою позицию относительно культов. – Я не собираюсь возглавлять эту секту. Я хочу ее разогнать, а кроме того, попытаться возместить ущерб, который причинили сектанты, и за который я, так или иначе, несу ответственность. Я хочу вернуть воспоминания, хочу узнать, кто их стер и почему, но это скорее из чистого любопытства. Самое важное для меня – сделать так, чтобы с именем Магнуса Бейна не были связаны никакие демонические культы. Помимо всего прочего, благодаря этой «Багровой Руке» наше романтическое путешествие было испорчено в самый, самый ответственный момент.

И он одним махом осушил свой бокал. После происшествия на крыше вагона, когда его чуть не сбросили с поезда, он мог позволить себе бокал шампанского. Причем не один.

– Вот именно, испорчено, – пробормотал Алек и бросил на Шинь Юнь недвусмысленный взгляд. Взгляд этот, казалось, говорил: несмотря на то, что она спасла ему жизнь, ее присутствие являлось совершенно нежелательным.

Магнус хотел было в качестве утешения сказать, что еще не вечер, но решил, что сейчас это лишнее.

– Поэтому вы должны понять, что у меня возникли подозрения… – заговорила Шинь Юнь.

– Нет, это ты должна понять, что у нас возникли еще более серьезные подозрения! – возразил Алек.

Шинь Юнь сердито уставилась на него.

– Но подозрения эти развеялись, когда я увидела, что вас атаковала «королева» демонов-раумов, – продолжала она. – Я достаточно хорошо знакома с «Багровой Рукой» и представляю, как они действуют. Судя по всему, их лидер хочет уничтожить тебя, Бейн. А это означает, что, каким бы ни было ваше прошлое, сейчас они считают тебя своим врагом. Я сумела помешать им сегодня ночью, но они обязательно попытаются убить тебя снова.

– Откуда тебе столько известно о них? – спросил Алек. – И что тебе от них нужно?

Шинь Юнь поднесла бокал к губам и сделала медленный, осторожный глоток. Магнус уже не в первый раз был восхищен ее умением создавать драматический эффект.

– Мне нужно то же, что и вам. Я намерена ликвидировать и лидера, и всех членов «Багровой Руки».

Магнус почувствовал себя неуютно, услышав, как она бесцеремонно обозначает за него его цель. Ему захотелось возразить, но чем больше он думал об этом, тем яснее понимал, что она права. В конце концов, ему, вероятнее всего, придется сделать именно это.

– Почему? – настаивал Алек. Как обычно, он схватывал самую суть вещей. – Что «Багровая Рука» сделала тебе?

Шинь Юнь взглянула в темное окно, на бледные отражения шаров-светильников.

– Они причинили мне большое зло, – ответила она, и Магнуса охватило неприятное, тяжелое чувство. Ведь, что ни говори, идея секты принадлежала ему; что бы ни совершила «Багровая Рука», он нес частичную ответственность за их злодеяния.

У Шинь Юнь задрожали руки; она сложила ладони и крепко сжала их, чтобы скрыть волнение.

– Подробности не имеют значения. «Багровая Рука» приносит многочисленные жертвы – естественно, человеческие – с целью вызвать какого-нибудь Верховного Демона. Они убивают фейри. Обычных людей. Даже магов. – Она, не мигая, смотрела на Магнуса. – Они стремятся таким образом получить абсолютную власть.

– Верховного Демона? – воскликнул Алек.

В его голосе прозвучали вполне понятные ужас и отвращение. Один из Верховных Демонов не так давно едва не убил его самого. При мысли об этом у Магнуса до сих пор внутри все переворачивалось. Он осушил свой бокал и налил себе еще.

– Итак, они преследуют самую банальную цель, типичную для всех культов. Власть. Могущество. И хотят добиться могущества с помощью демона. Почему новички всякий раз считают, что им повезет? Ведь общеизвестно, что демоны не отличаются склонностью к честной игре. – Магнус вздохнул. – А я надеялся, что культ, основанный мной, окажется более креативным и не настолько злодейским. Неприятный сюрприз.

– По вине «Багровой Руки» погибли те, кого я любила, – сказала Шинь Юнь.

– Может быть, кое-какие подробности окажутся нам полезными, – заметил Алек.

Шинь Юнь сжала ножку бокала с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели.

– Я предпочла бы об этом не говорить.

На лице Алека отразилось сомнение.

– Если вы хотите, чтобы я вам доверяла, вам придется довериться мне, – заявила женщина. – Все, что вам сейчас нужно знать – это то, что я хочу отомстить «Багровой Руке» за преступления в отношении меня и моих близких. Это все. Если вы их враги, мы на одной стороне.

– У всех есть свои секреты, Алек, – негромко произнес Магнус, размышляя о собственных тайнах. – Если «Багровая Рука» по какой-то причине намеревается меня убить, нам пригодится любая помощь.

Магнус прекрасно понимал Шинь Юнь, не желавшую распространяться о прошлом. В конце концов, он сам не мог толком вспомнить собственное прошлое. Ему очень хотелось верить в то, что разговоры о некогда пережитых тяжелых моментах помогают избавиться от боли, но из своего опыта он знал, что иногда такие разговоры бесполезны и способны лишь разбередить старые раны.

Некоторое время все трое молчали. Шинь Юнь пила шампанское и не произносила ни слова. Магнуса охватил страх, и не только за собственную жизнь. Он никак не мог избавиться от воспоминания о той минуте, когда Алек безвольно рухнул на крышу вагона, как он, Магнус, похолодел от ужаса при мысли о том, что Алек погиб ради него. Он боялся за Алека и боялся того, что он сам совершил сто лет назад, и чего теперь не помнил.

Он не знал, о чем думал Алек, но когда он взглянул на своего бойфренда, тот едва заметно улыбнулся и вытянул руку. Его сильные пальцы, покрытые шрамами, сжали кисть Магнуса; руки их лежали вместе в небольшом круге света, который отбрасывала свеча.

Магнусу захотелось стиснуть Алека в объятиях и поцеловать его, но он подозревал, что Шинь Юнь не придет в восторг от этого зрелища.

– Ты права, – заговорил Алек. – Я считаю, что враг моего врага – мой друг, или, по крайней мере, хороший знакомый. Нам лучше объединить усилия. – Он понизил голос: – Но она будет спать в отдельном номере.

– Ну все, выяснили отношения? – процедила Шинь Юнь. – Потому что – прошу прощения, если мои слова покажутся вам невежливыми – эта тягомотина не доставляет мне ни малейшего удовольствия. Я здесь не для того, чтобы наблюдать за развитием вашего романа. Мне всего лишь нужно уничтожить демонический культ.

Магнус принял решение. Да, они с Алеком были обязаны Шинь Юнь жизнью, а сама она пострадала от «Багровой Руки», но прежде всего следовало принять во внимание то, что чародейка много знала. Отказаться от ее помощи было бы просто глупо.

– Итак, будем наслаждаться напитками и пока что примем как факт то, что мы все на одной стороне. Можешь ли ты, по крайней мере, поведать нам о своем недавнем прошлом?

Шинь Юнь поразмыслила некоторое время и затем, казалось, тоже пришла к какому-то решению.

– Я уже некоторое время веду охоту на «Багровую Руку». Я получала свежие новости от своего информатора в секте, по имени Мори Шу. Я подобралась к ним почти вплотную, когда они обнаружили в своих рядах другую шпионку, бежали из венецианского особняка и ушли в подполье. Я осталась с пустыми руками, но вскоре узнала из надежного источника, что Совет Спирального Лабиринта дал тебе шанс разобраться с этим культом.

– Если она узнала об этом, то, может быть, эти сведения попали к кому-то еще, – вмешался Алек. – Возможно, именно поэтому «Рука» хочет устранить тебя, Магнус.

– Возможно, – пробормотал Магнус. Теория была вполне приемлемой, однако ему по-прежнему не давали покоя провалы в памяти. Его охватил холодный, липкий страх: он мог сделать много такого, что заставило бы «Багровую Руку» обратиться против него.

Шинь Юнь, судя по всему, не заинтересовало это предположение.

– Я следила за тобой в Париже, наблюдала за твоими действиями, а затем, на Сумеречном базаре, решила переговорить с тобой, и на меня напал Охотник.

– Я хотел защитить Магнуса, – сказал Алек.

– Понимаю, – ответила Шинь Юнь. – Ты хорошо сражался.

Последовала короткая пауза.

– Ты тоже, – отозвался Алек.

Итак, лидеру «Багровой Руки», кем бы он ни был, стало известно об их намерениях. Магнусу отчаянно захотелось очутиться где-нибудь в безопасном месте. С Алеком. Ему хотелось, чтобы все это поскорее закончилось.

– Давайте закажем еще одну бутылку, – предложил он, делая знак бармену, – и отметим начало нашего сотрудничества.

На стойке перед ними появилась новая бутылка, и бармен разлил вино. Магнус поднял бокал.

– Ну что ж, – произнес он, слегка улыбаясь, – за наше путешествие в Венецию.

Они чокнулись и выпили. Магнус принялся размышлять о вещах более приятных, нежели культ демона. Он вспоминал город наводнений и стеклодувов, город каналов и мечтателей. Он смотрел на Алека, целого и невредимого; его ясные синие глаза сверкали, его голос был надежным якорем в бушующем море.

Магнус понял, что ошибся, когда счел Париж идеальным городом для начала романтических отношений. Даже до того момента, как стало известно о существовании злобной секты, Алек равнодушно относился к Эйфелевой башне и воздушному шару – по крайней мере, относился не так, как хотелось бы Магнусу. Париж был городом влюбленных, но он также мог быть городом фальши, ярких огней, которые ускользают прочь и исчезают во тьме. Магнусу не хотелось терять их огонь. Нет, теперь он организует безупречную сцену для романа с Алеком. На этот раз он сделает все, как надо.

Венеция являлась самым подходящим городом для Алека. В Венеции была глубина.