44
Опасных преступников, почти что уличенных в шпионаже в пользу Панконды, доставляли на дознание очень долго. Бесчисленные смены часовых тащили несчастных пленников по длинным коридорам, поднимали в скрипучих лифтах, а затем еще сплавляли в узких гондолах по каналам, заполненным зеленоватой жижей.
Наконец это монотонное и мучительное движение закончилось, и Кэш с Эрвилем оказались в огромном зале с высокими закопченными потолками. Здесь пахло сыростью и формальным отношением к служебным обязанностям.
– Стой, раз-два! – скомандовал пленникам старший конвоя, и те остановились.
– Что ты им командуешь, болван? – Из-за широкого массивного стола поднялся невысокий человек с длинными редкими волосами, выглядевшими так, будто их прилепили к черепу клеем. – Что ты им командуешь? – повторил он. – Они ведь ни шиша не понимают.
– Прошу прощения, господин следователь. Это я по привычке…
– Ладно, смотри лучше в оба – это страшнейшие личности. Мне, честно говоря, даже самому немного зябко от такого соседства.
Длинноволосый передернул плечами и отступил на несколько шагов, будто собираясь ударить с разбегу.
Неожиданно парадная дверь, ведущая в соседний зал, распахнулась, и на пороге показался, без сомнения, важный господин, перетянутый многочисленными, скрещивающимися на груди лакированными ремешками самых замысловатых цветов.
– Ваша Генеральная Директория! – воскликнул длинноволосый, изобразив ногами замысловатое па. – Какое счастье и ответственность!
Тем временем из-за спины важного господина выбежал его пресс-конферансье и выкрикнул громким, отработанным голосом:
– Его Генеральная Директория, грандлеер Миттер Старший!
И только после официального произнесения его звания и имени лицо важного господина оттаяло и на нем отразились первые эмоции.
– Прошу, Ваша Генеральная Директория, – пропел следователь, сдергивая охранную попону с богатого кресла, видимо, предназначенного именно для таких визитеров.
Грандлеер сбросил с лица чванливую маску штатного вельможи и возвратился к своим профессиональным обязанностям. Он представлял главную прокураторскую палату и ведал самыми важными ее делами. В некотором роде они с длинноволосым следователем были коллегами, и Его Генеральная Директория не преминул это отметить.
– Ну, как идет дознание, коллега? – спросил он, присаживаясь на край кресла, тем самым показывая, что он не собирается здесь рассиживаться.
– Еще пока никак, Ваша… – начал было следователь, но грандлеер оборвал его:
– Только доставили – я знаю. Подай мне документы и не мешайся под ногами.
Миттер Старший поднялся и сделал к пленникам пару шагов. Словно острым щупом, он прошелся по ним колючими зрачками и заметил:
– Здесь требуется особый и жесточайший подход.
– Вот бумаги, Ваша Генеральная Директория, – прошуршал следователь.
– Читай, – бросил тот через плечо.
– Так, – произнес следователь охрипшим голосом. Затем откашлялся и начал: – Эти двое «были замечены в Дугонском лесу, в расположении деревни дикарей, с коими вступили в сношение. Подозреваемые упали с неба, никак себя не объявляли и были опознаны как дети змеи. При них оказались сброшенные головы и змеиные кожи в количестве двух штук… Язык имеют нечленораздельный, владеют колдовским естеством четвертого порядка, но предполагается потенциал каталопсации до восьми единиц по шкале Шкандера. По своему внешнему виду легко определяются как шпионы Панконды…»
Дочитав до этого места, следователь замолчал. По его лицу катились крупные капли пота, и Джиму даже показалось, что он ощущает резкий кислый запах, исходящий от этого существа.
– Тэк-с. – Грандлеер качнулся на каблуках и огляделся, попеременно просеивая взглядом стоящих навытяжку охранников, трепещущего «коллегу» и уставившегося в потолок пресс-конферансье.
В этот момент снова приоткрылась дверь в соседний зал, и в помещение вошел еще один человек, облаченный в длинное темное одеяние. Его лицо было спрятано под опущенным капюшоном, но само появление незнакомца изменило атмосферу помещения.
У Джима возникло ощущение, будто в волчье логово протиснулась голова льва.
Его Генеральная Директория Миттер Старший принял во внимание появление нового посетителя, но внешне никак на это не отреагировал.
– Читай доказательную часть, – приказал он, и следователь продолжил:
– «Злоумышленники испепелили паука-буцефала мысленным посланием…»
– И это все? – Грандлеер повернулся к следователю.
– Еще «разжевали бронзовые капы, тем самым нанеся вред казенному имуществу».
– Дополнения к доказательной части?
– Э-э… – Следователь помусолил палец, перевернул лист бумаги и зачитал: – «Найденные улики: предметы механической магии, одежда с колдовскими камешками и – самое главное – предмет Инвертус, сила его безгранична».
– Где находится предмет Инвертус? – не удержавшись, спросил человек в капюшоне.
От резкого движения половина его лица оказалась на свету, и Джим содрогнулся: никогда еще он не видел такой отталкивающей рожи.
– Предмет Инвертус находится в секретном хранилище главной прокураторской палаты, – не без самодовольства ответил грандлеер.
Человек в капюшоне ничего не сказал, но было заметно, что ему пришлось себя сдерживать.
– Итак, враги нашего государства, – обратился грандлеер к Джиму и Лу, – расскажите нам: откуда вы прибыли? Прямиком из Панконды или окольными путями?
– А вы нас вообще-то понимаете? – спросил Джим и по виду Миттера Старшего понял, что нет.
– В чем дело? Почему они говорят на этой тарабарщине? – возмутился грандлеер. – Их что, еще не били? Не проводили их адаптацию?
– Прошу прощения, Ваша Генеральная Директория, – осторожно заметил следователь. – Здесь записано, что дикари проводили над ними насильственную уриноадаптацию.
– Да? И что же?
– Видимо, э-э… не помогло.
– Не помогло. – Грандлеер задумчиво почесал нос. – Может, нам отрезать им руки по локоть?
– Для них это не аргумент, – совсем осмелел следователь. – Для них отрастить новую руку – пара пустяков. Потенциал каталопсации до восьми единиц по шкале Шкандера.
В зале воцарилась тишина. Грандлеер и следователь пребывали в задумчивости, нижние чины тупо отслуживали время, а от человека в капюшоне исходило скрытое ликование.
– Ну, тогда ваш ход, господин Гиллайн, – с явной неохотой произнес Миттер Старший и отошел в сторону, словно освобождая поле битвы.
Человек в капюшоне тотчас поднялся, как если бы наверняка знал, что без него здесь не обойдутся, но затем двинулся не спеша, вкладывая в каждый шаг долю высокомерного достоинства.
Джим и Лу переглянулись. Оба чувствовали приближение чего-то необъяснимо пугающего.
Когда Гиллайн остановился в шаге от Кэша, тот ощутил во рту горечь, будто его накормили порошками. Затем этот ужасный человек резко сбросил капюшон, и Кэш с Эрвилем заранее отшатнулись, однако, как оказалось, зря. Лицо незнакомца выглядело молодым и даже излучало некую симпатию.
– Привет, земляки! Рад приветствовать вас в этом гиблом месте! – Гиллайн развел руки, словно пытаясь обнять пленников, однако не сделал этого. – Что, удивлены? Да, я из Тауроса и прожил там не один год.
Джим покосился на грандлеера. Было очевидно, что тот не понимает, о чем идет речь.
– Не беспокойтесь, ребята, пока что наша речь ему недоступна.
– Кто вы? Как вы сюда попали? – спросил Кэш, не отводя от Гиллайна испытующего взгляда.
– Об этом поговорим позже. Еще будет время. А сейчас побеседуйте с господином грандлеером.
– Но как это сделать? – спросил Лу.
– Все очень просто. Вы, люди… То есть мы, люди, – поправился Гиллайн, – привыкли говорить очень эмоционально, а этим призракам такая речь просто башку сносит – она их глушит.
– Они призраки?! – тут же спросил Эрвиль.
– Нет, – Гиллайн усмехнулся, – это я их так называю. В общем, постарайтесь говорить помонотоннее, так, будто вам все равно, что происходит, будто вы засыпаете, и тогда они вас поймут.
После этих слов новый знакомый пленников быстро набросил капюшон, однако Джим в последнее мгновение заметил, что лицо Гиллайна исказилось до ужасного безобразия.
Лу тоже заметил это, и Джим услышал его традиционные причитания, произнесенные шепотом:
– Это уж слишком… Ну, это уж слишком.
– Вы готовы говорить со мной? – спросил грандлеер, обращаясь главным образом к Кэшу.
Тот напустил на себя меланхолию и медленно произнес:
– Да, я готов…
Джиму казалось, что его слова еле слышны, однако все присутствующие схватились за уши.
Кэш взял поправку и произнес еще холоднее и отстраненнее:
– Извините… Да, я готов.
Улыбка тронула тонкие губы грандлеера, и он признался:
– Поистине удивительно слышать нормальную речь от такого далекого нам существа. Дети змеи – это ведь так опасно.
Миттер Старший только на секунду отступил от официального тона и тут же вернулся к теме, повторив свой вопрос:
– Откуда вы проникли на нашу территорию? Прямо из Панконды или тамошние злодеи протоптали к нам новую тропинку? Для змеи ведь это пустяк…
– Мы прибыли… из Тауроса… ваша честь, – ответил Джим, стараясь придерживаться новых речевых приемов.
– Таунборг? – переспросил грандлеер. – Все больше врагов проникают к нам из Чаши – это становится каким-то поветрием.
– Вы ошибаетесь, ваша честь, – гнусно пропел Лу, который не удержался, чтобы не вмешаться.
Кэш решил, что Лу никто не поймет, однако ошибся.
– Это не мы прибыли из Чаши, ваша честь, – продолжал Эрвиль, – это вы живете в Чаше.
– Признаться, я не впервые слышу это утверждение, – усмехнулся Его Генеральная Директория. – Должно быть, мудрецы в Панконде отлично знают свое дело, если так крепко вдалбливают вам подобные глупости… Неужели вы никогда не чувствовали себя марионетками? Жалкими игрушками в ловких и натруженных руках?
Чтобы поддержать грандлеера, следователь позволил себе короткий смешок.
– Но мы обычные люди, – не унимался Лу, – мы прибыли из города Тауроса только потому, что нас преследовали враги. Нас хотели убить, и мы сбежали на лонгсфейре.
– Да, лундсфидиорс – воздушный змей-огненосец. Вот вы и сами признались. – Миттер Старший оглянулся, словно призывая всех присутствующих в свидетели. – Общеизвестно, что все змеи помогают друг другу. Водяные змеи поддерживают воздушных, а те, в свою очередь, помогают наземным гадам. Такое случалось всегда… И потом, господа шпионы, предмет Инвертус, сила его безгранична, – он был найден у вас, а это уже главная улика обвинения. Стоило вам достигнуть Золотого Подвала и произнести свои ядовитые заклинания – и наше экономическое могущество рухнуло бы, как соломенный домик. Не думайте, что мы здесь не знаем о силе Инвертуса.
– Все, что вы нашли при нас, было просто нашим имуществом, и мы бежали из мира Панконды. Мы беглецы, – заявил Джим. – И мы требуем предоставить нам убежище.
– Допустим, вы беглецы, но вы не будете отрицать, что вы дети змеи и в ваших жилах течет зеленая кровь?
– У нас красная кровь! – возразил Лу.
Он уже не гнусавил, но его отлично поняли. В ответ грандлеер протянул ему изогнутую золотую иглу и сказал:
– Коли палец, и мы посмотрим, чей ты сын.
Лу в запале ткнул иголкой в палец и ойкнул от боли. Затем надавил на ранку, из которой появилась капелька красной крови.
– Ну, что я говорил? – торжествующе произнес грандлеер. – Теперь не будете запираться?
– Мы и не запираемся, ваша честь, – поспешил заявить Джим. – Да, мы змеи, но мы ненавидим змей.
– Как это? – Подобная постановка вопроса была для опытного грандлеера неожиданной.
– Мы ренегаты – предатели.
– Предатели?! – воскликнул Его Генеральная Директория и закрылся, как от удара.
Среди присутствующих пронесся ропот, и это удивило Джима. Хотя он уже не надеялся удивить хоть кого-то в этом мире реализованных кошмаров.
– Да, мы предатели, – понимая, что шокирует гранлеера, повторил Кэш. – И мы готовы служить вам, чтобы свергнуть власть в ненавистной нам Панконде.
– Это… это все меняет, – после некоторого замешательства произнес Миттер Старший. – Это меняет практически все. Я должен немедленно доложить обо всем Дипкуратору… А вы, господа… – Его Генеральная Директория указал перстом на пленников. – Вас проводят в комфортабельные покои, где вы будете ожидать наших дальнейших решений.
– А наручники, вы прикажете их снять, ваша честь? – спросил Джим, с трудом приподнимая скованные стальными болванками руки.
– О, вы можете их разжевать, – совершенно серьезно ответил грандлеер. – Мы не будем в претензии.
С этими словами Миттер Старший повернулся и быстро вышел из зала, а Гиллайн взмахнул рукавом и произнес:
– Следуйте за мной, господа, я провожу вас в гостиную.
