Глава 14

– Это нормально, ты взрослеешь, – развел руками Фенрир. – Дальше похожих ситуаций станет еще больше. Чем старше мы становимся, тем меньше нас задевают определенного рода вещи. В детстве любая мелочь – целое событие, крошечная печаль – настоящее горе. С возрастом опыт и разум подавляют спонтанные душевные порывы. Организм учится защищать психику от внешних угроз, особенно там, где ты не способна ничем помочь. Сама сказала, что понимала: птенец не выживет. Так какой смысл о том горевать? Кому нужны твои сострадание и боль?

Аля почувствовала, что ей становится легче. Слова демона успокаивали. Девочка не хотела смиряться с ними, но и не могла отрицать их справедливость. Она не единожды видела, как взрослые принимали решения, руководствуясь холодным расчетом. Даже бабуля говорила: порою чувства мешают думать, тогда как обязательно нужно взвешивать последствия своих поступков. Быть может, это оно и есть? И отсутствие душевных терзаний лишь новый этап развития? Правда, такое развитие не слишком нравилось Алинро, но разве в ее силах противостоять самой природе? Нельзя же запретить зернышку превратиться в растение.

– Получается, со временем я стану такой же… – Малышка задумалась, подбирая слова.

В голове вертелись картинки, виденные в разное время и в разных местах. Отчего-то вспомнилось равнодушное лицо пожилого господина, который перешагнул через упавшую на улице тетю. У нее было рваное, грязное платье и растрепанные волосы. Алинро пыталась помочь ей, но незнакомка молча отпихнула малышку, поднялась и побрела дальше своей дорогой. Так девочка и не поняла, отчего все иногда не так, как видится. Аля не хотела становиться похожей ни на ту тетю, ни на замечающего лишь то, что ему удобно, господина. Ей не нравились большие дяди, которые обижали друг друга и, хуже того, некоторых женщин.

Как-то малышке довелось стать свидетельницей одной некрасивой сцены, когда двое мужчин волокли за собой слабо упирающуюся даму. Она казалась Але очень красивой: с длинными вьющимися волосами, ярко накрашенными губами и таким же броским нарядом. Правда, женщина употребляла слова, от которых госпожа Трудан хлопнулась бы в обморок. А потом один из спутников той дамы отвесил ей затрещину и тоже грязно выругался. Тогда-то Алинро и дала себе обещание: во что бы то ни стало научиться себя защищать. Чтобы никто и никогда не посмел обходиться с ней подобным образом, как бы она себя ни вела. Она должна стать сильной независимо от того, в какой среде окажется в дальнейшем.

Выйдет ли замуж за благовоспитанного человека, или все-таки раньше на нее позарится какой-нибудь разбойник. Может, она вообще уплывет на корабле путешествовать. Малышка не знала, чего именно хочет от будущего, но твердо верила, что должна быть готова ко всему. Потому что нельзя уж слишком полагаться ни на кого, кроме себя. В одно мгновение вся твоя жизнь способна перевернуться с ног на голову. Раз – и ты лишаешься мамы, и даже лица ее вспомнить не можешь. Два – и папа, просто ушедший по делам из дома, больше никогда не вернется. О дедушке она слышала только от папы и бабушки, в основном, теплые истории из жизни, какие-то дорогие их памяти детали, но она знала: он не сам от старости умер, это не было секретом. Вот так и получалось, что нет никаких гарантий, что внезапно в твой уютный и размеренный мир не ворвется беда. И не останется никого, кто бы смог защитить.

Алинро не хотела бояться, она хотела обезопасить и себя, и тех, кого любит или полюбит в будущем. Ведь когда-нибудь у нее тоже будет своя семья. Бабуля сильная, а все равно они остались вдвоем. А если и она со временем покинет Алю? Или бедовая внучка сама пожелает сунуться туда, куда благородным девицам вход воспрещен? А что? Она может! В общем, демон отлично подходил для решения жизненных задач. Да и просто очень нравился малышке, ведь она подошла к нему тогда на пляже не случайно. Аля еще не знала, кто он и откуда. Фенрир тогда показался ей очень одиноким. Она почувствовала, что, несмотря на внешнюю внушительность и явную силу, ему как будто чего-то отчаянно не хватает.

Вот и предложение его жалеть и утешать, замаскированное под сделку, родилось не на пустом месте. Ей в самом деле хотелось его обнять, чтобы он не хмурился и чаще улыбался. У него красивая улыбка, даже когда ехидничает. Еще бы поменьше командовал и не был так резок. Но это мелочи, Аля потерпит. Главное, с Фенриром безумно интересно и он разговаривает с ней, как со взрослой. Это чувствовалось, и девочка была ему благодарна. Кроме того, потрясающе загадочный демон вне всяких сомнений мог навалять любому из ее знакомых. Эта мысль грела, хоть Аля не могла объяснить почему.

К тому же все тайное и секретное как магнит притягивало малышку, и то, что дружба с демоном сама по себе запретна, лишь больше щекотало чувства. От того, какая она смелая и неправильная. Алинро немного льстило, что она сумела найти общий язык со страшным и ужасным демоном и даже пытается потихонечку его приручить. Вот только ничто не стоит на месте, и к тому, что она сама начнет меняться, девочка оказалась не готова.

Фенрир не вмешивался в раздумья малышки, осторожно прислушиваясь к ее эмоциям. Пытался уловить самые сильные и расшифровать их. Когда он почувствовал, что пришло время, мягко подсказал:

– Если тебя беспокоит, что ты станешь циничной, равнодушной и расчетливой, то зря волнуешься. Не захочешь – не станешь. Но и повзрослеть, не растеряв изрядную долю наивности, не получится. Те, кому удается, остаются все теми же детьми, не способными самостоятельно и шагу ступить. Как я понял, такая перспектива тебя не устраивает, верно, милая?

Алинро отважно посмотрела ему в глаза и, хмурясь, кивнула.

– Вот и отлично. Тогда вытряхивай из головы глупости, бросай в себе сомневаться и прекращай слушать старых маразматиков.

– Не надо так, – мягко попросила Аля. – Господин Ангуст хороший.

Фенрир поморщился: что-то больно много у нее хороших вокруг. И со всеми, надо полагать, по ее мнению, он должен считаться. Ну-ну. Однако демон чувствовал на себе ответственность за переживания Алинро и поэтому не стал ни спорить, ни одергивать ее, напоминая, что не следует ему указывать.

– Хороший – не значит, не способный выжить из ума или ошибиться, – оставил он за собой последнее слово.

Девочка ничего не ответила, она смотрела на волны, в которых резвилось солнце. Какое-то время они просто молча сидели, каждый думая о своем. Затем Фенрир как бы невзначай обронил:

– У меня для тебя кое-что есть.

Алинро резво обернулась, в ее глазах мгновенно вспыхнули искры любопытства и предвкушения. Все печали тут же улетучились, на их место пришло нетерпение и ничем не замутненная радость. Уголки губ демона дрогнули: ему нравилось происходящее и перемены в настроении синеглазки. Именно на это он и рассчитывал, когда мастерил для нее свой подарок. Фенрир тоже предвкушал.

– Держи, – бесстрастным голосом произнес он.

Протянул руку и разжал пальцы. На ладони асурендра лежало не так давно сожженное, как считала Аля, перо. Она сразу узнала его по той непроницаемой черноте, которая, казалось, поглощала свет, по алому узору, прорезающему эту тьму. Даже проколупанная ею ранее дырочка в основании была на месте. То есть совершенно точно это было то самое перышко, не другое. Вместе с тем оно изменилось. Вплавленное в прозрачную оболочку, художественно покрытую зеленой крошкой, перо сверкало под солнечными лучами. Драгоценные камни отражали свет бесчисленным количеством граней.

Вдоль основания пролегла светлая полоска металла, подчеркивая плавный изгиб. Кулон крепился к цепочке-жгуту из металла того же цвета. Как раз в том месте, где Алинро проделала отверстие, только сейчас оно было аккуратно отшлифовано. Девочка зажмурилась и сразу снова открыла глаза, проверяя, не исчезло ли видение. Подарок выглядел волшебным, малышка боялась к нему прикоснуться. Вдруг исчезнет, рассыплется, истает в воздухе?

Фенрир усмехнулся, довольный произведенным эффектом. Его предвкушение оправдалось сполна: ей понравилось. Не просто понравилось, синеглазка была в восторге! В ее ауре повсеместно вспыхивали яркие цветные пятна – отражение разнообразных оттенков эмоций, что принято называть простым словом «радость». Асурендр их видел, чувствовал, наслаждался ими, и сам при этом испытывая удовольствие. Рождалось оно от того, что Алинро не мерила ценность подвески ее свойствами или использованными материалами, она восхищалась красотой работы мастера. Малышке было важно, кто ее делал и для кого. Демон не знал последнего наверняка, но интуитивно улавливал верный ход ее мыслей.

– Забирай, твое, – напомнил Фенрир.

Алинро с великой осторожностью дотронулась до подарка, обвела контур пера пальчиком. Столько нежности было в простом движении, что асурендру почудилось, будто его крыла в действительности коснулась нежданная ласка, сродни легкому дуновению ветерка. На миг он прикрыл глаза, стараясь запомнить ощущения. Приятно. Затем сосредоточил внимание на синеглазке и подбодрил:

– Да смелее, оно самое что ни на есть настоящее и никуда не денется, даже если захочешь потерять – не получится. Все как ты хотела: ни потерять, ни украсть, постороннему заметить его также не удастся.

Аля в очередной раз задохнулась от восторга. О подобном она не смела и мечтать. В последний раз погладила подарок и, любуясь, взяла его в свои ручки. Фенрир застегнул на шее девочки цепочку, и замочек исчез, надежно скрытый магией иллюзии.

– Тебе говорили, что ты демонически хорош? Что ты лучший? – вдруг поинтересовалась Алинро с таким искренним видом, с которым только дети могут произносить столь неоднозначные вещи.

Фенрир рассмеялся и вновь вытянулся на камне, закинув руки за голову.

– Вообще-то говорили, – весело откликнулся он.

– Ну так я повторю: ты прекрасен, друг мой, – с обожанием во взгляде произнесла Аля. – Не понимаю, зачем пытаешься казаться хуже, чем есть на самом деле.

Демон перехватил ее руку, не дав до себя дотронуться, от его веселья не осталось и следа.

– Милая, – вкрадчиво, не повышая голоса, начал он, – напоминаю: я тебе не друг.

От его нарочито спокойного, почти ласкового тона у Алинро пробежал мороз по коже. Она прикусила губу, ругая себя за несдержанность. В глазах Фенрира зажглись красные огоньки.

– Если скажу, что не понимаю, почему многие хотят видеть то, чего на самом деле нет, ты проникнешься?

Девочка недоуменно посмотрела на демона, он вздохнул и отпустил ее руку.

– Так и знал. Перевожу: я не пытаюсь казаться, я такой, какой есть. Ты видишь во мне отражение себя и своих желаний, но это лишь твои ожидания. Это не я настоящий. Ясно?

Аля нахмурилась и осторожно кивнула. Фенрир криво улыбнулся.

– Не обманывайся на мой счет, вот и все.

Малышка повернула голову, пряча эмоции. Еще посмотрим, кто тут и в чем обманывается. Она твердо решила доказать Фенриру, что не ошиблась в нем. Если ему угодно оставаться за маской, пусть так и будет, она подождет. Алинро плохо поняла сказанное демоном, девочка видела в нем свет, пусть и скрытый под толстым слоем привычного и, должно быть, ставшего уютным мрака. Лично ее данный огонек согревал, и Але этого было достаточно. Она искренне не понимала, как Фенрир сам не видит очевидного, ведь в темноте даже крошечная искра сияет подобно солнцу, становясь в разы заметнее.

Рассудить их сейчас не смогли бы и Высшие Силы: каждый был настолько уверен в своих заблуждениях, что последние превращались в истину.

Благодушное настроение демона улетучилось. Он не хотел сейчас быть с ней резким или грубым. Да и кому приятно опровергать хорошее мнение о себе, когда нет цели запугать? Однако напомнить синеглазке о верном положении вещей стоило. В дальнейшем это поможет избежать многих проблем. Ведь ему предстояло многому ее научить. И если питаемые Алей иллюзии на его счет разрастутся, то это помешает девочке адекватно воспринимать его слова и поступки.

– Мне нужно серьезно с тобой поговорить, – важно произнесла Алинро.

Фенрир приподнял брови и скосил на нее взгляд. Что еще задумала мелкая лисица?

– Слушаю.

Девочка смутилась, чем больше распалила любопытство асурендра.

– Ну?! – нетерпеливо подбодрил он. – Раз уж начала, доводи до конца.

– После вашего визита к нам домой пропала моя пружина. Ну, помнишь, та, которую я нашла на пляже?

Лицо асурендра приобрело непередаваемое выражение: смесь скепсиса, ехидства и восхищения. Он едва сдерживался, чтобы не расхохотаться в голос. Фенрир даже вперед подался, ожидая продолжения животрепещущей темы.

Аля заметила перемены в настроении демона и, запинаясь, продолжила:

– Так вот, я не хочу никого обвинять, честно говоря, мне и самой странно… но я точно помню, где оставляла пружину, и вдруг она исчезла.

– Лада? – невинно поинтересовался Фенрир.

Аля отрицательно помотала головой, комкая край подола.

– Нет, она не брала. Я спрашивала. Не знаю ваших демонских порядков… э-э-э, вдруг Рангар взял? – выпалила малышка и округлила глаза, мол, ну я уж и не знаю, что думать. – Для дела, – поспешила добавить. – Просто подумала, что тебе стоит об этом знать, вот и все.

Фенрир призвал на помощь все свое самообладание, не желая пугать ничего не понимающего ребенка нездоровым приступом веселья. Он дорого бы заплатил за то, чтобы ищейка сейчас оказался рядом и асурендр мог посмотреть на его реакцию. Заподозрить Рангара в воровстве, да еще чего? Бесценного мусора. Демон стоически удержал новый порыв хохота. Вот уж в чем в чем, а в подобном одного из лучших архистражей Когорты Повелителя еще точно никто не подозревал.

Вместе с тем Фенрир совершенно серьезно произнес:

– Молодец, что сказала. Весьма разумный ход мыслей, как бы дико это ни выглядело со стороны, и хорошая наблюдательность.

Алинро облегченно выдохнула и зарделась от похвалы.

– Я боялась, ты станешь смеяться или рассердишься, – призналась она.

– Понимаю, – выдавил Фенрир, отчаянно прокашливаясь.

Все же какая жалость, что здесь нет Рангара. Это была бы феерическая проверка ищейки на прочность и выдержку.

– А ты не думала, что пружину мог взять я?

Девочка оторвалась от созерцания кулона и изумленно уставилась на демона.

– Хм, зачем тебе? – искренне изумилась она.

– Ты так хвалила ее, сказала: полезная вещь в хозяйстве, – держась из последних сил, ответил Фенрир.

Аля прищурилась, разглядывая отстраненное лицо собеседника. Уличить его в чем-либо причин не находилось. Спокоен, собран, серьезен.

– На тебя не подумала, – призналась она наконец. – Ты свой, а Рангар… он тоже теперь вроде свой, но… не так. Ты меня совсем запутал!

Фенрир позволил себе снисходительную улыбку, хотя на самом деле реакция синеглазки произвела на него сильное впечатление. Ребенок ни на секунду не усомнился в нем: доверие на грани безумия. Как глупо с ее стороны, и как сладко для него самого.

– Уверяю тебя, Рангар здесь ни при чем, – мягко проговорил асурендр. – Я проникся твоими словами о практической пользе некоторых… хм, находок. Цепочка на твоей шее и есть та самая пружина. Надеюсь, ты не против моей маленькой вольности?

Фенриру не нужны были подтверждения, он привык поступать так, как хотелось. Но отчего бы не сделать приятное своей личной частичке моря, дав почувствовать ей собственную значимость. Аля сегодня не единожды порадовала асурендра, ему не сложно сделать ответный жест.

Малышка распахнула глаза, утягивая демона в синие глубины своего удивления и восхищения. Затем неверяще посмотрела на кулон и цепочку, пощупала.

– Не понимаю, – наморщив лоб, поделилась она.

Фенрир пожал плечами и демонстративно пошевелил у нее перед носом ухоженными пальцами.

– М-м-магия, – весело подмигнул. – Верь мне, это она. Ну и некоторые знания в области преобразования материи вкупе с опытом.

– Вот это да, каракатицу мне в ухо!

– Эм, польщен, – демон поднялся, затем легко спрыгнул с камня, практически бесшумно приземлившись на крупную гальку. – Вот именно так мои заслуги еще никто не оценивал. Каракатицу, говоришь?

Аля прикусила язык, пряча за ресницами смущение. Фенрир протянул к ней руки.

– Пойдем прогуляемся.

Он помог девочке спуститься. В глазах демона плясали игривые огоньки и жажда шалостей.

– Милая, надеюсь, твои очаровательные ушки на этом и ограничатся знакомством с морской живностью, – не удержался он, чтобы не поддразнить синеглазку.

Алинро уже было собралась извиниться, мол, случайно вырвалось, она не хотела, но дух противоречия вдруг кольнул ее в спину. Девочка расправила худенькие плечи и сделала вид, что все идет по плану.

– Кто знает, что пригодится в жизни, – многозначительно произнесла она. – Если придется общаться с не самыми благовоспитанными мужами, я должна уметь говорить с ними на одном языке. Да и до некоторых мальчишек объяснения через… э-э-э, некоторые сокращения доходят быстрее. – Аля умолчала, что выглядит так в их глазах солиднее и почти как своя.

Фенрир сбился с шага. Глубоко вдохнул, выдохнул и ласково поинтересовался:

– И как успехи в изучении портового разговорного?

Алинро стоило большого усилия, чтобы не стушеваться. Ей было дико неудобно и в то же время хотелось выпендриться перед новым знакомым. Чтобы не считал ее неженкой. Она сильная и смелая, и ни разу не принцесска. Пусть знает, что Алю не пугают ни грязь, ни ругань, ни злачные закоулки. Где еще увидишь жизнь во всех ее проявлениях? Не нарушая дозволенных рамок, так и будешь думать, что хуже оторванного от платья бантика или невыученного урока с тобой и случиться ничего не может.

– Кое-что знаю, – уклончиво ответила Алинро и, не выдержав, все-таки потупила взгляд. Пробормотала: – Я не повторяю за ними обычно…

Демон фыркнул и передразнил:

– Обычно.

Аля насупилась, обогнала спутника и посеменила впереди. Асурендр пробуравил ее спину задумчивым взглядом, от которого у девочки зачесалось между лопаток. Но она не обернулась и виду не подала, что ее что-то смущает.

– Милая, есть предложение, – негромко произнес Фенрир.

Спустя несколько мгновений ребенок уже скакал вокруг него, ожидая продолжения и с любопытством заглядывая в глаза. Малышка поняла, что Фенечка не собирается воспитывать ее и выговаривать, как сделала бы бабуля, узнав о некоторых познаниях обожаемой внучки. Это несказанно обрадовало Алю и добавило демону очков. А следующие его слова вообще вознесли асурендра на недосягаемую высоту, поставили на пьедестал и любовно там закрепили.

– Ты вроде как собиралась учить наш язык. Готов познакомить тебя с самыми ходовыми ругательствами, если пообещаешь лет до шестнадцати не забивать себе голову подобными глупостями. Идет?

Алинро всплеснула руками. Он еще спрашивает! Конечно, она согласна: настоящие ругательства демонов против унылой брани местных сорвиголов.

– Если ты думаешь, что к четырнадцати я забуду о твоем предложении, то ты ошибаешься, – строго предупредила девочка, наставив на Фенрира указательный пальчик.

Он улыбнулся, состроил умильное лицо и развел руками:

– Даже в мыслях не было. Не сомневался в тебе… Пятнадцати.

– Договорились. – Маленькая хитрюшка тоже расплылась в улыбке. – Чем займемся?