33

Доктор Ирен Смит, числившаяся в манхэттенском отделении нью-йоркской Ассоциации медицинских работников, не могла похвастаться ворохом хвалебных рекомендательных писем, но те, что имелись, производили хорошее впечатление. Многие наиболее уважаемые врачи отзывались о ней положительно. Доктор Смит слыла спокойной, скромной женщиной с тихим голосом и прекрасным самообладанием. Она не страдала низкой самооценкой, но и не стремилась, как некоторые, выставить свои достижения напоказ. Этот фактор отражался на контингенте ее пациентов. Среди них имелись широко известные личности, за некоторыми из которых тянулся шлейф сомнительной, а иногда даже пугающей славы. Однако все они доверяли доктору Смит, ведь вела она себя безупречно.

Доктор Смит переехала на Манхэттен из Готэма, чем весьма удивила своих коллег. Тогда она объяснила, что родилась в Бруклине, поэтому в некотором смысле это было возвращением домой, пусть и не в родной район. Что ж, причина звучала правдоподобно. Все знали, что в Готэме не жалуют чужаков. Люди из других мест редко там приживались, а сами жители Готэма чувствовали себя неуютно за пределами родных стен. Как бы часто они не покидали печально известный Готэм, они всегда возвращались обратно. Что-то такое таилось в этом городе… иначе зачем бы миллиардеру Брюсу Уэйну там жить? Он объездил весь мир, вполне мог купить себе небольшое государство! И все же своим домом он называл именно Готэм.

Даже преступники не желали надолго покидать Готэм. Джокеру давно следовало сбежать в какую-нибудь страну, где не имелось договора с США о выдаче преступников, и жить там в свое удовольствие в полной безопасности. Но если он и покидал Готэм, то всегда на короткий срок. А еще именно в Готэме находилась Лечебница «Аркхем», с ее невероятной, пугающей историей.

Как-то вечером, когда они заглянули в бар выпить после работы, доктор Эйлин Тибодо попыталась выведать у доктора Смит все, что та знала о Бэтмене.

Доктор Тибодо заявила, что по ее мнению, фигура Бэтмена – ключевая «во всей этой истории с Готэмом». Она считала, что ему присущ необычайный, животный магнетизм, и что причиной его поведения могла служить биохимическая реакция его организма на какие-то элементы, содержащиеся в местном воздухе или в воде. Не такая уж и нелепая идея: среди мета-людей были и те, чьи способности превышали скромное умение зачаровывать целый город.

Доктор Смит улыбнулась и призналась, что за время ее пребывания в Готэме не произошло ничего из ряда вон выходящего. Она работала в семейной практике, и самым экзотичным, что ей случалось делать – прививки от гриппа отпрыскам состоятельных семей, учившихся в Академии Готэма. И то лишь потому, что школьный врач сам свалился с гриппом, и ей пришлось его заменить.

Доктор Смит ничего не могла сказать о предполагаемой харизме Бэтмена. Она ни разу не видела героя воочию, только в выпусках новостей или в смешных роликах на Ютубе (где его любили монтировать в видео о котятах). То же относилось и к злодеям, которые, по мнению большинства, являлись не просто безумцами, а настоящими психами. У многих из них, помимо личных адвокатов, числились агенты по связям с прессой: реалити-шоу действительно изменили мир.

Доктор Смит согласилась, что Готэму свойственна особенная атмосфера. Но вот замешан ли в этом Бэтмен? Ответа она не знала. Вполне возможно, дело обстояли совершенно иначе. Тем более что местные старожилы в один голос уверяли, будто Готэм отличался своей необычностью задолго до изобретения латексных штанов.

Тибодо еще бы долго болтала на данную тему, но у доктора Смит появились срочные дела.

Какие именно?

Богатый бизнесмен, вернувшийся в Нью-Йорк после многолетнего отсутствия, обратился в Ассоциацию медицинских работников с просьбой порекомендовать ему личного врача. Никого не удивило, что этим врачом оказалась белокурая Ирен Смит: Ассоциация очень высоко ценила ее работу.

Наемный лимузин доставил доктора Смит к набережной Бэттери-парк, где ее уже поджидал катер, чтобы отвезти ее на яхту подопечного.

– Плыть довольно далеко, – предупредила женщина, помогающая ей перетащить на борт тяжелый саквояж. – Я предлагала забрать вас с пирса в Южном Бруклине, но босс даже слышать об этом не желал. Понятия не имею, чем ему Бруклин не приглянулся?

Доктор Смит улыбнулась и уселась на мягкое сиденье.

– Сами знаете, у богатых свои причуды.

– Это точно. Надеюсь, вы не страдаете морской болезнью?

– Нет-нет, я могла бы жить в море.

– Вот и отлично, – кивнула женщина и заправила свои кудрявые, темные волосы под вязаную шапочку. – Насколько я понимаю, именно это вам и предстоит. Недели две точно, если не больше. Вам удобно?

Доктор Смит, шутя, ответила:

– Да, мамочка, и я уже сбегала в туалет перед дорогой.

Женщина рассмеялась и приказала помощнику на пирсе отдать швартовы. Смотав брошенный ей трос, она запихнула его под сиденье, завела мотор и направила катер в открытое море.

Ирен Смит вытащила планшет и открыла свои записи о новом пациенте. Ветер и шум двигателя делали беседу невозможной, так что ведущая катер женщина не предпринимала попыток с ней заговорить. Что, безусловно, понравилось доктору. Ей хотелось собраться с мыслями перед встречей с эксцентричным пациентом, питающим отвращение к Бруклину.

Ей объяснили, что она прибудет на яхту в самый разгар вечеринки по случаю возвращения хозяина в родные пенаты. Уже несколько дней газеты трубили о грандиозном событии года, на котором соберутся все сливки города. Если вы не получили приглашения, стало быть, вы ничем не примечательны. Некоторые утверждали, будто в списке сплошь громкие имена: Дензел, Кристен, Кэрри-Энн, Киану, Дуэйн и прочие знаменитости. А в придачу к ним гости настолько важные, что никто даже не знает, кто они такие. Значились там и сенаторы (но ни одного конгрессмена), пара-тройка губернаторов, несколько представителей общины почтеннейших итальянских семей (все – законопослушные отпрыски законопослушных иммигрантов, прибывших в США без цента в кармане и наживших состояние благодаря здоровым амбициям и неустанному труду).

Доктору Ирен Смит, как и ее альтер это Харли Квинн, еще никогда не приходилось принимать участие в столь блестящем междусобойчике, но это не смутило ни одну из них: вечеринка – она и в Африке вечеринка. Харли с сожалением подумала, что вряд ли в баре найдется виноградный лимонад. Наверняка будут лишь оранжады и «Сельдерейная содовая Доктора Брауна». Ну, и ингредиенты для молочных коктейлей, чтобы гости почувствовали себя в Нью-Йорке минувших дней.

Доктор Смит возникла из небытия сразу после исчезновения Харли Квинн. Джоан Лиланд объявила, что Харли совершенно здорова, однако ровно в ту минуту, когда она намеревалась исправиться, ей опять встретился психопат, поломавший ее жизнь. Вид Джокера в пурпурном костюме пробудил в Харли сильные эмоции: она угнала его машину и уехала, бросив клоуна на обочине. Джокер, само собой, в полицию не обратился.

Харлин Квинзель – или Харли Квинн – исчезла, превратилась в городскую легенду, героиню многочисленных историй и пример для начинающих преступниц. Времена, когда самое большее, на что могла рассчитывать девушка, так это стать подружкой гангстера, миновали. (Ядовитый Плющ и раньше заявляла, что девушкам следовало бы брать с нее пример, но широкой огласки ее слова не получили).

Ирен Смит являло собой само совершенство. Она никогда не привлекала к себе внимания и не вызывала желания задавать лишние вопросы. В то же время у нее, как у врача, имелся доступ к весьма конфиденциальной информации. Больницы были настоящим «Клондайком». Все, что от нее требовалось, надеть белый халат и повесить на шею стетоскоп. После чего она становилась практически невидимой и могла делать все, что хотела.

Больше всего на свете Джокер мечтал потешить публику. Он понятия не имел, что настоящее могущество начинается там, где кончается личность.

Что бы об этом сказала доктор Лиланд? Возможно, согласилась бы, но скорее всего, потом спросила, что Харли понимает под «могуществом» и почему это для нее так важно. Джоан не тяготела к преступному образу жизни, и такая точка зрения была ей чужда.

Вот Бэтмен бы понял, в чем соль. Он-то как раз и являлся преступником, балансирующим на тонкой грани между славой и неизвестностью. За все годы и десятилетия своей славы любимого героя Бэтмена и одновременно человека вне закона, он превратился в живую легенду, оставшись при этом неузнанным. Еще одно доказательство того, что он безмерный богач. Какое-то время она даже думала, что под маской скрывалась группа богатеев, по очереди носящих знаменитый костюм, но потом отказалась от данной идеи: группа из разных людей не смогла бы вести себя настолько последовательно, более того, вряд ли они сумели бы так долго хранить тайну.

Сколько бы денег ты не имел, их всегда мало. То же правило распространяется и на другие аспекты жизни. Харли ничуть не сомневалась, что в какой-то момент один из них, перебрав в баре выпивки, хвастливо бы заявил: «Эй, детка, хочешь прокатиться на моем Бэтмобиле?»

Одно ясно: кто бы ни носил маску, он определенно сумасшедший. С профессиональной точки зрения Харли Квинн, Джокер и Бэтмен являлись двумя сторонами одной монеты. Когда-нибудь они встретятся, и Готэм больше никого из них не увидит.

Что тогда станет с Готэмом?

Ответ пока что узнавать не хотелось.

Катер подошел к яхте, стоявшей в районе моста Веррацано-Нарроус, к востоку от парома на Фар-Роквей. Пассажиры столпились у борта, разглядывая махину и пихая локтями папарацци, которым, очевидно, кто-то из обслуживающего персонала дал наводку. Завтра в сети появится вал фотографий танцующих гостей, снятых объективом для дальней съемки. Какой смысл устраивать вечеринку, если всякая мелюзга не сумеет издалека с тоской полюбоваться на недоступную ей роскошь?

Двое мужчин в смокингах помогли Харли подняться на корму. Под элегантными пиджаками скрывалось оружие. Ей ненавязчиво намекали, что не стоит нарушать здешние правила. Харли беззвучно усмехнулась: когда ты в курсе всех грязных приемчиков, удивляешься, что многие их попросту не замечают.

– Рад, что вы смогли присоединиться к нам, доктор Смит, – сказал один из них. – Меня зовут Томас, я – личный помощник мистера Делла. Позвольте сделать вам комплимент по поводу вашей обуви, – он глянул на ее легкие мокасины с нескользящей подошвой. – Вам приходилось и раньше иметь дело с водой?

– Только в том количестве, которое умещается в стакане со льдом.

Томас вежливо засмеялся.

– Мистер Делл ждет вас на верхней палубе. Следуйте за мной. Вашу сумку принесет Джозеф.

Они поднялись по двум лестницам и прошли мимо площадки ди-джея, который с улыбкой кивнул им, колдуя над оборудованием. Харли кивнула в ответ, подумав, что он наверняка в восторге от возможности играть на этой вечеринке. «То ли еще будет», – про себя усмехнулась она.

– Вы уверены, что это яхта? – спросила Харли, когда они поднялись на верхнюю палубу и вошли в закрытый салон. – По размерам, скорее, круизный лайнер.

– На самом деле, дорогая моя, это мега-яхта, – ответил пожилой человек в кресле с откидной спинкой. – По крайней мере, так мне сказали. Хотя, согласен, название больно вычурное, но у нынешней молодежи что ни слово, обязательно мега-то и мега-се.

Позади босса стояли двое мужчин в смокингах.

Босс нажал кнопку на пульте, и сиденье поднялось, позволив ему встать на ноги.

– Очень приятно познакомиться, доктор Смит, – он поцеловал ее руку. – Рад, что вы присоединились к нам.

Харли понадобилось все ее самообладание, чтобы не вытереть ладонь о штанину. Годы не пощадили мистера Делла. Его улыбка лишь немногим напоминала улыбку человека. В прошлую их встречу она не обратила на это внимания. Впрочем, тогда он вообще не улыбался.

– Не хочется мешать веселью, но я хотела бы вас осмотреть. Ничего серьезного, – добавила она, заметив, как старик встревожился. – Хочу послушать сердце, измерить давление, пульс, задать несколько вопросов. Раз-два, и готово.

Ее подопечный усмехнулся. Наверняка он припас уйму шуточек про игру во врача, и ему не терпелось ими поделиться.

– Если уважаемые господа-ассистенты соизволят оставить нас наедине… – Харли обвела взглядом присутствующих, но никто не двинулся с места.

– Извините, дорогуша, но вы зря тратите время. У них приказ: не оставлять меня одного. С ними даже Грета Гарбо бы не справилась.

Похоже, из всех помощников, искусством мимики владел только Томас: на его лице появилось выражение вежливой озадаченности.

– Я просто хочу остаться одна, – томным голосом протянула Харли, подражая Гарбо.

Лицо Томаса приобрело еще более недоуменное выражение.

Харли повернулась к старику:

– Ох, уж эта нынешняя молодежь, даже классику не знают.

Откинув голову, он расхохотался и закашлялся. Затем проговорил, задыхаясь:

– Моя дорогая, мне очень нравятся красивые, молодые женщины, с которыми не приходится разъясняться на языке жестов. Как, кстати, вас зовут?

– Меня зовут «доктор», – весело отозвалась Харли, заставив его снова рассмеяться.

Достав стетоскоп, она расстегнула пуговицы его рубашки. Судя по кашлю, он страдал хронической сердечной недостаточностью. Скорее всего, врачи ему об этом уже говорили, но почему-то Харли не сомневалась, что в ответ на данную новость, он заказал сочные ребрышки на гриле, густо посыпал их солью и закусил их таблеткой «Виагры».

– Пожалуйста, не смейтесь. Надо же мне как-то понять, бьется ли у вас сердце.

– Моя милая, я уверен, что оно бьется. Едва здесь появились вы, все сомнения в этом исчезли.

Харли внутренне ощетинилась, но замаскировала свою реакцию за ослепительной улыбкой.

– Ваш кардиостимулятор случайно не настроен на ритм диско?

Он опять засмеялся, и Харли пришлось подождать, чтобы он успокоился. Потом она измерила его давление с помощью манжеты на запястье. Результат, конечно, был менее точным, чем с обычным тонометром, надевающимся на плечо, но пациенту все равно оставалось недолго беспокоиться о своем давлении. Харли три раза перемерила давление и обернулась к Томасу.

– Быть может, вы подождете за дверью? Полученные цифры опасно высоки. Подобное случается, когда вокруг толчется много народа: внимание пациента рассеивается и становится практически невозможно получить верный результат.

Томас состроил извиняющуюся гримасу.

– В первую очередь нас волнует безопасность мистера Делла. У такого успешного человека, как он, много врагов.

– Один из которых – высокое давление, «тихий убийца!» – Нетерпеливо перебила Харли. – Давайте так: я еще раз померяю его давление. Если результат окажется таким же высоким, вызову вертолет медицинской эвакуации и отправлю мистера Делла в ближайшую больницу, где имеется отделение скорой помощи. Скорее всего, в новую клинику возле Нортон-Пойнт.

Угроза попасть в Бруклин возымела свое действие. Старик махнул рукой и хрипло приказал:

– Пошли вон. Убирайтесь.

– Но мистер Делл…

– В районе Нортон-Пойнт я стану легкой мишенью. Если это случится, я вас всех уволю. И, уверяю, выходное пособие вам не понравится.

Харли нацепила маску безразличия, размышляя, заметят ли охранники выражение ее лица. Вряд ли, они не обращают внимания на подобные мелочи.

– Наконец-то мы одни! – старик облизнулся. – Так что вы планировали, дорогая моя?

– Для начала, устройтесь поудобнее, – Харли забрала у него пульт управления креслом и полностью опустила спинку кресла. Теперь он лежал на спине, словно на хирургическом столе, что крайне ее радовало. – Пожалуйста, расслабьтесь, мне нужно снова измерить вам давление.

– Насчет Нортон-Пойнт… Это ведь была пустая угроза, правда?

В голосе отчетливо прозвучали жалобные нотки, хотя старик пытался говорить весело. Бедняжка!

– В случае необходимости вас придется отправить в ближайшую больницу, – Харли принялась массировать его виски. – Не думайте об этом. Расслабьтесь.

– Как приятно. Вы не могли бы помассировать еще и голову?

– Ну, конечно, – промурлыкала она. – Нам же нужно, чтобы ваше давление вернулось из стратосферы.

– Мне кажется, вы – именно то, что доктор прописал, – усмехнулся старый крокодил. – Доктор, которого доктор прописал.

– Хорошая шутка, – съехидничала она, но он не заметил насмешки.

– Знаете, я очень давно занимаюсь бизнесом, – продолжал он. – Когда я начинал, вас даже в планах еще не было!

Харли все массировала его виски, пусть ей и хотелось вцепиться ему в рожу.

– У меня по-прежнему уйма дел, но я решил, что мне необходим личный врач, который наблюдал бы за моим здоровьем в течение рабочего дня. А дни бывают долгими. Впрочем, не буду утомлять вас подробностями.

– Я наслышана о ваших делах, мистер Дельвеккьо, – на сцену вырвалась бруклинская девчонка. Она ловко подпрыгнула и уселась старику прямо на грудь. – Ну что, как оно живется-можется? Меня-то помнишь? – Преступник ошеломленно округлили глаза. – Ну? Харлин Квинзель собственной персоной. Из бруклинских Квинзелей. Ты еще собирался продать меня своему дружку-извращенцу. Вспомнил или помочь?

Она грубо сжала его торс коленями, да так, что старик охнул.

Дельвеккьо вслепую зашарил по подлокотнику кресла. Харли оттолкнула его руку, открыла крышку и вытащила пистолет, до которого ублюдок и пытался добраться. Вовремя. В комнату ворвались его «ассистенты». Глушителя не было, но Харли подумалось, что вряд ли кто-то услышит выстрелы за грохочущим ритмом ударных. Ей всегда нравился брейк-бит. Джокер терпеть его не мог, но ему вообще музыка не нравилась.

Дельвеккьо попытался спихнуть Харли, но он был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Все еще сидя на его груди, она изо всей силы врезала ему рукоятью прямо в солнечное сплетение. Он хрюкнул и затих.

– Так-то лучше, – Харли кокетливо сморщила носик. – Мне нравится твоя большая лодка, я забираю ее себе.

Спрыгнув на пол, она рывком стащила старика с кресла. Он пошатнулся, но она удержала его и вытолкнула на балкон, нависающий над палубой и танцующими людьми.

– Я не злобная, так что позволю тебе доплыть до дома. Путь неблизкий, раз уж тебе не нравится в Бруклине. Хотя, мне бы тоже там не понравилось, если бы я когда-то пыталась там продать маленькую девочку психу-извращенцу.

Дельвеккьо в ужасе застонал, когда она подтащила его к перилам над кормой, где двигатели взбивали воду в бурлящую пену.

– Bon voyage, мистер Дельвеккьо, – Харлин одним лишь махом столкнула старика за борт. – И постарайтесь не попасть под пропеллер!

Пена внизу окрасилась в красный цвет.

– Упс!

Она вытерла пистолет и кинула его старику вслед.

Харли вошла в салон, перешагивая через тела ассистентов, достала парочку предметов из медицинской сумки и собрала свою любимую игрушку. Джокер ее не выносил, но у него всегда руки росли из одного места. Не любил он трудиться, желаемое должно было само свалиться ему на голову в готовом к употреблению виде. Поэтому он и не обратил внимания на самый легкий и удобный в переноске автомат, который когда-либо изготавливался. А вот она обратила.

Сунув запасные магазины за пояс своих аккуратных брюк, Харли вышла из кабины и огляделась. «Пожалуй, пора переговорить с ди-джеем», – подумала она, перекинула ремень автомата через плечо и направилась вниз по лестнице.

– Выруби музыку! – закричала она.

Ди-джей помотал головой и приложил ладонь к уху. Харли сделала жест, как будто поворачивает рубильник.

– Выключай!

– Крошка, в чем дело? – парень недоуменно уставился на нее.

Харли пожала плечами.

– Что ж, я попыталась…

С этими словами она выпустила очередь по аппаратуре. Парень вскрикнул и резко отстранился от того, что раньше являлось диджейским пультом.

– Я тебе не крошка, – Харли повела дымящимся стволом автомата в сторону перил. – Давай, греби отсюда.

Он сиганул за борт без единого возражения.

Харли повернулась и осмотрела перепуганные лица гостей. Похоже, ни Киану, ни Дензела среди них не затерялось.

– Отсюда вы легко доплывете до Кони-Айленда и успеете полакомиться сосисками в тесте у Натана, – громко объявила Харли. – Те, кто хочет остаться в живых после вечеринки, прыгайте за борт прямо сейчас. Кто не хочет… – она выстрелила в воздух.

Коллективный визг взорвался громче музыки, и палуба опустела почти мгновенно. Харли повесила автомат на плечо.

– Отлично. И где у этой штуки руль?

В действительности, с планом яхты она ознакомилась заранее. Рубка или мостик, или как там оно еще называется, обнаружился на указанном месте.

Неожиданно ожило радио.

– Береговая охрана вызывает прогулочное судно «Королевский Трон». Мы получили сигнал, что за бортом люди, и вы нуждаетесь в помощи. Сообщите детали.

– Все в порядке, не беспокойтесь, – отозвалась Харли. – Кучка богатых бездельников решила поплавать. Сами знаете, у богатых свои причуды. Если хотите, возьмите их на борт, мне-то что.

– Простите, кто говорит? – сказал другой голос. – Назовите свое имя.

– Ага, разбежалась. Меня зовут Не-Лезь-не-в-Свое-Дело. Возможно, вы обо мне уже слышали, – весело добавила она.

– Вы – Харли Квинн, подружка Джокера, не так ли? Отвечайте немедленно!

– Ничья я не подружка, приятель, – отозвалась Харли. – А теперь – с дороги, если не хочешь, чтобы я на тебя наступила, – вообще-то так можно было выразиться, будучи на суше, но какая к черту разница. – Конец связи.

– Вы делаете большую ошиб…

Харли выключила рацию. Рано или поздно, кто-нибудь обязательно проворчит «вы-делаете-ошибку». Может, и так. Но эту ошибку она прежде еще не совершала.

Харли изменила курс, и огни Кони-Айленда растаяли позади.