Глава 9
Равнина Порталов…
Утро так и не наступило.
Уже прорезались первые краски занимающейся зари, когда еще одно внезапное Смещение остановило вращение Первого Мира.
Глеб выскочил наружу. Земля под ногами подрагивала, издалека слышался гул.
Облака рассеяло ветром. С небес изливался тусклый багрянец. Ближайшая, самая крупная из планет Ожерелья раскололась на пять неравных частей. Выбросы лавы, камней и пыли исторгало в гиперкосмос. Их было видно даже невооруженным взглядом.
Неотрывно глядя на ужасающее явление, он понял: грядет неизбежность. Цепь разрушений, вызванная сбойной работой гравитационного генератора, так или иначе погубит все миры, образующие искусственно созданную логрианами систему Ожерелья.
Этому не в силах противостоять простые смертные.
Глеб отчетливо видел, как один из обломков планеты, обладающий размерами астероида, внезапно получил необъяснимое ускорение, вырвался из групп ему подобных, и, оставляя за собой раскаленный след, начал приближаться к Первому Миру.
Норл и инсект подавленно молчали. На минуту всеми овладели оцепенение и ужас.
— Курс на столкновение, — скупо произнесла Беатрис. — Вероятно, обломок планеты используют в качестве оружия. Цель в нашем регионе. По моим расчетам удару подвергнется «Озеро Тьмы».
— Значит, неурочные Смещения, — это не сбой гравитационного генератора?! Не серия поломок?! — в замешательстве воскликнул норл.
— Сколько у нас осталось времени? — сипло спросил Хашт.
— Семнадцать часов при условии, что он не изменит скорость, — ответила Беат. — Ронг прав. Гравитационный генератор исправен, — ускорение и курс, приданные обломку, точно рассчитаны.
— Мы не успеем вызволить логр Райбека! — Глеб сверился с картой. — Дорога уводит в горы. Неизвестно, проходима она или нет.
— Я успею, — ответила Беатрис, отключая аватар.
Образ девушки истаял. Бронированная кристаллосфера заложила вираж, демонстрируя работоспособность антиграва и струйных движителей. — Мне не нужны дороги, доберусь наикратчайшим путем.
— А мы будем смиренно ждать?
— Нет. Вы отправитесь к «Озеру Тьмы».
— С ума сошла? — проскрежетал инсект.
— Там множество логров и есть надежда отыскать космический корабль. Я нашла и обновила базы данных. Неподалеку от кратера раньше располагался резервный космодром и опорный пункт Конфедерации Солнц. Возможно, он уцелел.
— Зачем нам корабль? — недоуменно воскликнул Хашт.
— На его борту можно укрыться, — ответила Беат.
— Значит мы не остановим Смещения?
— Попытаемся. Иначе какой смысл мне вызволять Райбека?
— Тогда лучше остаться и ждать, пока мы не получим координаты аварийной системы управления! — резко ответил инсект.
— Нет. Нужно использовать все шансы. Ни у кого из вас нет личного логра, — возразила Беатрис. — Их надо добыть, а в районе «Озера Тьмы» издревле велись раскопки и промышляли старатели!
— Мы даже не знаем, что происходит на самом деле, — хмуро обронил Глеб, но подумав, добавил: — Ладно, Беат, действуй, как решила. Догонишь нас вместе с логром Райбека.
— Это глупо! — запротестовал инсект. — Вдруг система управления где-то в другой стороне?! Надо остаться тут и ждать координат! — упрямо повторил он.
— Почему ты споришь?! — разозлился норл.
— Мне не нужен логр! Не нужен космический корабль. Остановить Смещения — вот единственный шанс!
— А кто остановит астероид? — спросил Глеб.
— Не знаю! Но логр для меня не имеет смысла! Участки генетической памяти, необходимые для воссоздания Семьи, активируются биохимическими реакциями!
— Симуляция в логре не поможет? — спросила Беатрис.
— Нет! Я изучал такую возможность. В кристалле можно манипулировать только собственными знаниями, создавая явления, о которых имеешь четкое представление! Но эволюционный механизм генетических изменений мне неизвестен!
— Значит, для тебя есть только один вариант, — выжить и найти «подходящее место» для продолжения рода?
— Да!
— Тогда не упрямься! — рыкнул норл. — Личные логры и космический корабль, пусть даже неисправный, но годный, как герметичное убежище, повысят наши шансы на выживание!
— Теряем время! — поддержал его Глеб.
— Я отправлюсь за Райбеком. Встретимся в кратере! — Беатрис устремилась в направлении гор.
Обломки планеты царили в ночных небесах, заливая округу красноватым сиянием.
— Едем!
* * *
Беат заложила вираж, провожая «взглядом» превративший в точку «Гессель».
Тревоги, надежды, предчувствия, разве они должны влиять на искусственный рассудок?
Этих «недостатков» лишены многие модели боевых ИИ, но только не «Beatris». Полтора тысячелетия назад, в разгар Первой Галактической войны, когда само существование человечества стояло под вопросом, а на полях сражений царили хладнокровные, рациональные, безжалостные кибернетические комплексы, их создатель Говард Фарагней, запоздало задумался над содеянным.
Раскаяние, попытка искупления, — черты, свойственные человеческой натуре, — вот что породило новый модельный ряд боевых «ИИ».
Говард создал «Одиночку», обладающую достаточно мощной нейросетью, чтобы сохранить матрицу сознания пилота, впитать ее полностью. Он думал, что высочайшие (на то время) технологии спасут хоть кого-то.
Беат осознала себя на Юноне, первый бой приняла на Роуге, там же потеряла пилота. Второй раз ее подбили на Везувии, во время зачистки Линии Хаммера. Войсковой транспорт, эвакуировавший кристаллосферу, сорвался на Вертикаль гиперсферы и неуправляемо канул в пучины гиперкосмоса, повторив судьбу десятков тысяч космических кораблей различных эпох и цивилизаций, усеивающих поверхность планет Ожерелья.
Здесь жестко сбоили кибернетические системы, и она погрузилась в безвременье.
Затем, спустя множество лет, войсковой транспорт отыскали тиберианцы. К тому времени люди уже открыли Первый Мир, начали осваивать Ожерелье, разработали экранирующие составы, защищающие технику от губительных воздействий гиперкосмоса, и Беат вновь была интегрирована в систему боевой серв-машины класса «Фалангер».
Двумя ее пилотами были девушки. Обе погибли, оставив неизгладимый отпечаток непрожитого в спорадически синтезированной искусственной личности.
Она осознавала себя кем-то третьим, но все сокровенные порывы, надежды и чаяния «Одиночки» являлись сугубо человеческими. Они тревожили, толкали к определенными поступкам…
…
«Гессель» уже исчез из виду.
Беат потеряла двух подруг, и не могла позволить себе еще одну утрату.
Мы выживем. Во что бы то ни стало.
Она двигалась на предельной скорости, наикратчайшим маршрутом. Предгорья сливались в мутные, зеленовато-серые полосы.
Навигационный маркер, поставленный Райбеком, быстро приближался, но она пока не видела, где мог бы находиться искомый логр-компонент?
Беатрис сбросила скорость, заложила вираж, по спирали уходя ввысь, ведя проникающее сканирование.
Недалеко от маркера в скалах располагалась полость, проще говоря — пещера.
Даже в мыслях она старалась отметать сухие, но точные формулировки, присущие киберсистемам.
А вот и вход, — кристаллосфера проскользнула в расселину и оказалась внутри внушительной по размерам искусственной пещеры. Когда-то она имела идеальную форму шара. Во все стороны разбегались нити тоннелей.
В современности древний комплекс выглядел далеко не идеально. Многие транспортные артерии обвалились, стены и свод центрального зала пересекали трещины, источник энергии почти иссяк, — красноватое излучение подпитывало тысячи роящих здесь кристаллов.
— Райбек, обозначь себя! Любым доступным способом!
Один из логр-компонентов внезапно пришел в движение, рванулся к ней.
Беат действовала грубо, но эффективно и быстро. Определить «обитаемый логр» не составляло труда. Такие кристаллы отличаются уникальными микросигнатурами.
Закрепленные по бортам кристаллосферы стрелковые комплексы огрызнулись огнем. Пули не могли повредить логры, но разорвали связь между ними.
Один из кристаллов тут же устремился к ней, остальные стремительно сцеплялись в нити, закручиваясь пространственными фигурами, — они явно формировали энергетическую установку, способную покарать нарушителя.
Логр Райбека нырнул в диафрагменный порт, открытый для него в обшивке «Одиночки». Приняв на борт кристалл с сознанием Дениэла, Беат, выскользнула из пещеры, набирая высоту и скорость.
— Глеб, у меня получилось! Вы держите правильное направление! Райбек только что транслировал данные, передаю маркер и схему манипуляции логр-компонентом аварийной системы…
Ответом послужила тишина, а в следующий миг в сотне километров к западу вспух ослепительный выброс раскаленного вещества…
* * *
«Озеро Тьмы».
В последние дни Глеб часто слышал про него, но совершенно не представлял, как оно выглядит.
«Гессель», преодолевая бездорожье, медленно приближался к цели. Маршрут стал сложнее. Теперь флайкар взбирался по склону холма. Сканеры нервно попискивали, отмечая глубокие, разбросанные безо всякой системы раскопы и выработки. Старатели из числа разных цивилизаций на протяжении веков раскапывали древние постройки, в надежде найти логры.
Вокруг по-прежнему царили багряные сумерки, слышался грохот, подвывание ветра. Кое-где бушевали сухие грозы.
Норл постоянно поглядывал в небо. Один из выбросов, возникших при разрушении соседней планеты, уже достиг атмосферы, — тысячи огненных болидов казались отсюда каплями пылающего дождя. За ними тянулись туго скрученные шлейфы дыма. Большинство осколков сгорали на больших высотах, но некоторые достигали поверхности Первого Мира, высекая ослепительные всплески пламени.
Наконец «Гессель» достиг вершины холма и остановился. Дальше и ниже простирался вытянутый к западу кратер.
— Глеб, ну что там? — Ронг взглянул на экраны обзора.
— Зонды пошли. Сейчас будет картинка.
— От Беатрис нет известий?
— Пока тихо. Она сама выйдет на связь, мы так договорились.
Тем временем экраны «Гесселя» автоматически разделились на три информационные секции. Справа отображался курс и скорость астероида, бежали цифры обратного отсчета до момента его столкновения с планетой. По центру велась трансляция с датчиков флайкара, показывая окружающую местность. В левой части информационного пространства суммировались данные от зондов, продвигавшихся вглубь кратера. На их основе моделировался рельеф и объемное голографическое видео.
Места загадочные, пустынные. На пути следования зондов попадались развалины и относительно недавние постройки. Изобиловали башни мурглов, — грубые сооружения из необработанного камня. Кое-где виднелись настилы, леса и сходни. Отвалы оплывшей породы обрамляли места раскопок.
Глеб на всякий случай закрепил флайкар дополнительными манипуляторами. Сейчас им оставалось только наблюдать и ждать.
Вскоре зонды начали фиксировать тепловые сигнатуры. Десятки существ обитали в глубинах кратера. Охотников за лограми не смущали былые и грядущие катастрофы. У каждого наверняка имелся личный кристалл, — идеальная страховка на все случаи жизни.
Через пару километров в поле зрения разведчиков попали остовы космических кораблей, — настолько древние, что от скитальцев остались лишь силовые наборы несущих конструкций, похожие на скелеты ископаемых животных. Их обшивка давно пошла на строительство укрытый и другие нужды веками промышлявших тут старателей
К западу рельеф резко понижался, а обнажившиеся скалы принимали вид сглаженных, похожих на мутное стекло поверхностей.
Следы плавления виднелись повсюду. Постепенно исчезли деревянные постройки, затем на пути аппаратов разведки перестали попадаться даже руины, а вскоре начались сбои в передаче данных.
Глеб дистанционной командой остановил зонды, перевел их в режим непрерывного сканирования. Теперь информация накапливались медленно, но ее сумма все же позволила взглянуть на «Озеро Тьмы».
Его образовывали силовые установки космических кораблей, вплавленные в камень. Детали технологической оснастки выглядели поврежденными, казалось, что комплекс давно разрушен и не может функционировать…
Опровергая эти предположения по периметру устройств вились молнии, образующие яркую окружность, сотканную из сотен тысяч блуждающих, приплетающихся между собой нитевидных разрядов. Одни вспыхивали, другие гасли. Диаметр окна гиперкосмоса, однажды открытого непосредственно на поверхности Первого Мира составлял девять километров. В его центре из трещин и разломов извергался мрак.
Мгла бурлила, вспухала волдырями, ярилась гейзерами, закручивалась спиралевидными течениями. Там искажались пространство и время, порождая сполохи призрачного, переливающегося разными оттенками сияния, особо зловещего и контрастного на фоне текучей антрацитовой тьмы.
Логр-компоненты, образующие сложнейшие пространственные структуры, пытались сдержать эманации мрака, разрушить или хотя бы повредить вплавленные в камень устройства, но тщетно.
Картина происходящего подавляла разум. Окно гиперкосмоса пульсировало, то наполняясь тьмой, грозящей выплеснуться за периметр оконтуренных молниями берегов, то мельчало, разливаясь зловещей гладью, но ненадолго…
— Глеб! — норл схватил его за плечо. — Глеб посмотри сюда!!!
Он тряхнул головой, отгоняя тяжелое впечатление увиденного, обернулся, взглянул на правую секцию экранов и невольно вздрогнул от неожиданности.
Астероид, приближавшийся к планете, резко ускорился.
Таймер, ведущий обратный отсчет до вероятного столкновения, обнулился.
— Бежим! — заверещал инсект.
Некуда и поздно…
Хмурые небеса Первого Мира уже залил ослепительный свет.
В следующий миг раскаленный обломок планеты прорвал низкую облачность. От него отлетали пылающие фрагменты, окропляя огненным ливнем Равнину Порталов и царящий над ней горный хребет.
Скалы рушились. Ветер моментально набрал мощь урагана, но все это выглядело мелко и незначительно в сравнении с грядущей катастрофой. Через несколько секунд астероид, точно нацеленный на «Озеро Тьмы», уничтожит его, превратив это полушарие планеты в жерло вулкана.
Норл невольно зажмурился.
Глеб сидел, не в силах пошевелиться, и до последнего смотрел на экраны. Зонды все еще транслировали данные. Он видел исполинскую раскаленную глыбу.
Две секунды до столкновения…
Окно гиперкосмоса выбросило навстречу астероиду кипящий поток черной, как смоль субстанции.
Раздался чудовищный удар.
Глеб успел увидеть, как «Озеро Тьмы» выплеснулось из берегов, расширилось и поглотило нацеленный в него обломок планеты, — поглотило без следа, словно омут, в который кинули мелкий камушек.
Сокрушительная ударная волна рванулась во все стороны. Зонды смело, а в следующую секунду «Гессель» сорвало с креплений, подхватило, как песчинку, ударило о скалы.
Помятый флайкар, переворачиваясь, покатился вниз по пылающему склону холма…
* * *
Кровь сочилась по разорванному металлу, тягучими каплями срывалась вниз.
Ронг попытался повернуть голову.
— Все живы? — хрипло спросил он.
Тишина. Только слышно, как снаружи завывает ветер.
Норл поднатужился, со стоном отжал вдавленный внутрь салона фрагмент бронирования. Раздался тягучий скрежет. Освободилось немного места, — теперь он смог кое-как извернуться в тесном пространстве.
Хашт куда-то исчез. Пассажирское сидение пустовало. Глеб обмяк, не подавая признаков жизни. Кровь была его. «Гессель» лежал на боку. Вокруг машины плясали отсветы пламени, в салон через разорванную обшивку проникал тусклый свет и прогорклый дым.
— Держись… Только не умирай… Я сейчас!..
Действуя с недюжинной силой, норл вырвал пустующее кресло, затем, упираясь в него ногами, выпихнул наружу через приоткрытую дверь.
Глеб истекал кровью. Его зажало смятым металлом. Ронг старался изо всех сил, но деформированный борт флайкара не поддавался усилиям. Лопнувшие приборы щерились острыми осколками пластика.
— Не умирай… — хрипел норл. — Хашт, ну где ты? Помоги же!..
Инсект пропал. Может его выкинуло из машины во время аварии?
— Ничего… Сейчас, Глеб… Потерпи немного…
От возни норла «Гессель» потерял шаткое равновесие, сполз еще на несколько метров и едва не перевернулся.
Ронгом овладела ярость. Стиснув зубы, упираясь руками и ногами, норл прилагал нечеловеческие усилия, пока мешающий кусок обшивки не выдавило наружу. Теперь он смог дотянуться до водительского кресла и перерезать ножом страховочные ремни.
Обмякшее, бессознательное тело Глеба сползло вниз.
— Держись, хомо, держись… — заскорузлые от запекший крови пальцы норла оторвали наплечник тиберианской брони.
Наружу выпростались аспирианские шунты, Один из них выглядел, как обрубок, второй изогнулся, его острие разделилось на три зазубренных жала.
Ронг вытянул дрожащую руку. Он напряжения все плыло перед глазами.
— Давай же!
Метаболическое устройство, словно услышав его, с хрустом впилось в плоть норла.
В багажнике скребся серв.
Пожар на склоне холма постепенно угас. Температура падала, и вскоре снаружи началась метель.
* * *
Глеб медленно выкарабкивался из небытия.
Его бил лихорадочный озноб. Слышалось завывание ветра, чьи-то голоса.
Пытаясь удержать искру сознания, он прислушивался к ним, стараясь разобрать смысл слов.
— Они не остановят Смещения, — голос, как показалось, принадлежал Райбеку.
— Почему? — резко спросила Беатрис.
— Окно гиперкосмоса, созданное еще при вторжении Омни, вновь активизировалось. Кто-то пытается пройти тем же путем, используя мост между Вселенными.
— И чем же помогут Смещения? — сипло уточнил Ронг
— Логриане включили защитную функцию гравитационного генератора, — спокойно и обстоятельно пояснил Райбек. — Они постоянно сбивают настройки портала. Пока что им это удается, но вряд ли миры Ожерелья уцелеют.
— Утешил, называется! Так чего же мы тут сидим?! — нервно переспросил норл.
— Мы никуда не пойдем, пока Глеб не очнется! — отрезала Беат.
— А ты? — упрямо допытывался норл. — Могла бы сама быстренько сгонять к этой аварийной системе. Райбека ведь вызволила…
— Ничего не выйдет, — вмешался Дениэл. — «Одиночку» сразу распознают и уничтожат как «чуждое кибернетическое устройство». Логриане осознали степень угрозы и усилили меры защиты. Нам потребуется древний обитаемый кристалл, чтобы манипулировать компонентом.
— Обитаемый? А что разве бывают какие-то другие логры? — с неподдельным удивлением спросил норл.
— Конечно, — ответил Райбек. — Есть еще и технические кристаллы. Но мало кто из старателей понимает разницу.
— И в чем она заключается?
— Технический кристалл имеет немного иную структуру и в любой момент может быть востребован древними управляющими системами.
— А личность, записанная в логр, при этом сохранится? — поинтересовался Ронг.
— Да, — ответил Райбек. — Но по сравнению с «обитаемым кристаллом», ресурсы, выделенные для поддержания нейроматрицы, в техническом логре попросту ничтожны.
— Погоди, а не отсюда ли взялось поверье, что в плитах логрианских дорог заточены души смертных?
— Да. Верно. Каждый исправно работающий сегмент логрианской дороги содержит технический логр. И большинство из них населены.
— Жуть… — сипло выдавил норл. — Но все равно мне непонятно, как нейроматрицы записываются в кристаллы? Особенно в технические, явно не предназначенные для этого?
— Хороший вопрос, — усмехнулся Райбек. — Понимаешь ли, любой логр способен поддерживать матрицу личности. Древние больше всего боялись смерти, и оснастили технические кристаллы необходимой структурой.
— Зачем? — простодушно поинтересовался норл.
— На случай катастроф или других чрезвычайных обстоятельств, — терпеливо пояснил ему Райбек. — Для логриан запись сознания на технический носитель являлась экстренной мерой безопасности. Но другие-то об этом не знают. Думаю, существуют миллиарды кристаллов, хранящие личности различных существ, и одновременно являющиеся частью логр-компонентов. Так и возникли легенды о духах умерших, заточенных в древних системах. Мы, кстати, разрабатывали специальные устройства, которые должны были распознавать матрицы личностей и перемещать их на новые носители.
— Хомо так могущественны и добры? — усомнился норл.
Райбек лишь усмехнулся, горько и иронично, но все же ответил:
— У Конфедерации Солнц были свои заводы по изготовлению кристаллов. Логриане передали нам эту технологию в благодарность за вызволение из рабства и восстановления Логриса. Они миллионы лет находились под пятой у цивилизации Харамминов, которые узурпировали бессмертие, а логриан нещадно эксплуатировали.
— Ого!.. — удивился Ронг и тут же переспросил: — Но есть и подвох, да?
— Есть, — вздохнув, согласился Райбек. — Во-первых, логриане передали нам мягко говоря «урезанную версию» кристалла, даже не заикнувшись, что оставили за собой возможность блокировать логры, произведенные людьми. Ну, а у нас были амбициозные планы по освоению Первого Мира. Перезаписывать личности, заключенные в технических кристаллах, казалось отличной идеей. Так мы могли установить контакт с представителями тысяч цивилизаций, когда-либо посещавших систему Ожерелье. Информация, технологии, культурный обмен, и все это без риска межпланетных конфликтов.
— Логриане всегда были двуличны, — заметила Беат. — Им нельзя верить ни при каких обстоятельствах.
— Райбек, а как ты узнал о системе управления Смещениями? — продолжал допытываться Ронг.
— Я руководил всеми археологическими изысканиями на планетах Ожерелья, — охотно ответил Дениэл. — Однажды мне доставили фрагменты хитинового панциря с процарапанными на них рисунками. Им никто не придал должного значения, сочли, что это останки инсекта.
…
Глеб слушал их через дымку боли.
Постепенно возвращалось зрение, но сил пошевелиться, подать знак, что жив, пока не хватало. Он то впадал в забытье, то снова начинал воспринимать смутные образы, — темный контур помятого «Гесселя», костерок, разведенный под защитой скалы, силуэт норла, и два аватара — Райбека и Беатрис.
…
— Вот, пожалуйста, сам взгляни — Дениэл смоделировал фрагменты хитиновых пластин, контрастно выделив и частично восстановив покрывающие их полуистершиеся узоры.
— Но это не панцирь инсекта! — заметила Беатрис, рассматривая изображение. — Ты уверен в точности рисунка?
— Я в логре, — напомнил Райбек. — И опцию абсолютной памяти больше никто не блокирует! Но ты права. Фрагменты хитина принадлежат фокарсианину! — пустился он в пространные пояснения. — Мне удалось установить, что они однажды уже вторгались в Первый Мир, примерно два столетия назад по локальному времени Ожерелья, но та попытка оказалась провальной. Фокарсиане проиграли битву, портал был закрыт.
— И чем же тебя привлек рисунок? — спросил норл.
— Я надеялся сделать величайшее открытие современной истории. Понимаешь, логриане всегда говорили, что не в силах остановить однажды запущенный механизм Смещений, — типа, он полностью автоматизирован, а комплекс управления гравитационными генераторами находится вне нашего пространства. Но это не так. Присмотрись. На панцире изображены последовательности логр-компонентов и карта Первого Мира!
— Вижу. Тут еще какие-то надписи.
— Угу. Я их расшифровал. Неподалеку отсюда есть древняя постройка. Она находится внутри скал. Логриане нам лгали. Аварийная система управления существует, и расположена она вот тут! — Райбек спроецировал модель местности, поставив на ней отметку.
— Ты не можешь знать наверняка, — осторожно заметила Беат.
— Могу! И знаю! — запальчиво воскликнул археолог. — Смотрите, — он выделил последовательности точек. — Это логр-компоненты. Их нужно сконфигурировать в точности, как показано на рисунке. К примеру, вот эта цепочка логров образует команду «аварийная остановка». К счастью, я понял ценность находки. В моем распоряжении находились вычислительные мощности кибернетического центра на Элио. Связь осуществлялась по каналам гиперсферной частоты. Подлинность рисунка, как и его трактовка не вызывают сомнений!
— А зачем фокарсианин нацарапал его на своем панцире? — озадаченно спросил норл.
— В горах холодно, — пояснил Дениэл. — Ашанг пытался добраться до центра управления, чтобы вновь открыть путь в свой мир. Но ему приходилось пережидать ночную стужу в состоянии гибернации, а это сильно влияет на интеллектуальные способности.
— То есть, переждав холодное время суток, он слишком медленно приходил в себя? — заинтересованно уточнила Беатрис.
— Верно! — кивнул Дениэл. — А рисунок на панцире служил ему постоянной подсказкой. Карта помогала не сбиться с пути, а точки подсказывали, какие компоненты системы отвечают за ту или иную функцию!
— Своего рода «напоминалка»?
— Именно так!
— А ты бывал в той пещере?
— Угу. Но не успел ничего сделать. Меня опередили скелхи. Собственно, я там и погиб…
— Но теперь скелхи вымерли, а Омни уничтожен. Что если мы все же доберемся до древнего центра управления и выставим логр-компоненты в положение «аварийная остановка»?
— Боюсь, что теперь такой шаг будет крайне опрометчивым, — ответил Райбек.
— Это еще почему?! — не поняла его сомнений Беатрис.
— Я же ясно сказал: кто-то вновь пытается использовать мост между Вселенными. Постоянные Смещения — это всего лишь побочный эффект защитной функции. Гравитационный генератор препятствует открытию портала.
— Но ведь иначе мы погибнем! — прорычал норл. — Планеты Ожерелья не выдержат! В конце концов они все разлетятся на куски!
— Есть логры, — флегматично возразил Райбек. — Даже если планеты Ожерелья превратятся в обломки, мы сохраним свои матрицы сознания.
— И что? Будем дрейфовать в гиперкосмосе миллионы лет?! — Ронгу такая перспектива пришлась не по душе.
— Мы сможем объединить логры, — сказала Беат. — Построить на их основе свой цифровой мир и жить в нем!
— Почему бы нам просто не остановить Смещения? — упрямо переспросил норл. — Самое простое решение на мой взгляд
— Ты разве ничего не понял?! — возмутился Райбек. — Подумай, каким уровнем развития, какой техногенной мощью должна обладать цивилизация, сумевшая повторить путь логриан?! Открыть мост между Вселенными под силу только очень высокоразвитым существам!
— Если они умны, развиты, то почему обязательно злы? — озадаченно спросил Ронг.
— Логриане не зря так сильно боятся своего прошлого, — ответил Райбек. — Многие цивилизации погибли или серьезно пострадали, когда Логран прокладывал себе путь, порождая пространство и время, образуя связь между Вселенными, — связь, которая никогда не могла бы возникнуть естественным путем! — запальчиво подчеркнул он. — Именно так, к примеру, в скопление О'Хара попали загадочные механоформы, едва не уничтожившие все Семьи инсектов в скоплении! У логриан множество врагов, о которых мы даже не подозреваем!
— Но, не остановив Смещения, мы точно умрем! — упрямо и мрачно изрек норл.
— Или логриане справятся с ситуацией и все придет в норму, — парировал Райбек.
— Тебе не все ли равно? Ты уже в логре, — заметила Беатрис.
— Нет. Мне не все равно! Логры — неоспоримая ценность для любой цивилизации. Даже если прорывающиеся сюда существа еще не знают об уникальных свойствах кристаллов, дающих виртуальное бессмертие, то быстро получат информацию такого рода. Они начнут охоту лограми, чтобы использовать в своих целях! И вот тогда уже совершенно не факт, что наши сознания уцелеют!
— Значит, по-твоему, логриане сейчас действуют в рамках разумного?!
— Да. И я не склонен им мешать!
— А другие пусть гибнут?!
— Поверьте, все образуется тем или иным способом. Как я уже объяснял, матрицы личностей большинства обитателей Первого Мира уцелеют. Хотя бы на технических носителях!
— А мы должны сидеть тут и смиренно ждать развязки?! — возмутилась Беатрис.
— Я бы поступил именно так, — Райбек свернул голограмму. — Сидеть сложа руки не обязательно. Технические логры — не лучший из вариантов. Надо подобраться ближе к «Озеру Тьмы». Там издревле велись раскопки. Я могу дистанционно определить местонахождения незанятых логров. Таковые наверняка найдутся.
— Ну, как первый шаг на пути к спасению — уже неплохо, — кивнул Ронг. — Сидеть здесь и ждать гибели намного хуже.
— От «Озера Тьмы» есть прямая дорога к древнему центру управления? — спросила Беатрис.
— Раньше была, — ответил Дениэл. — Омни велел проложить тоннель. Но не знаю, цел ли он теперь?
* * *
В десяти километрах к югу…
Хашт не погиб при аварии.
Он пострадал меньше других и вообще не терял сознания. За миг до того, как «Озеро Тьмы» поглотило обломок планеты, он видел, как система флайкара приняла сообщение от Беатрис.
Сразу после катастрофы, некоторые информационные экраны еще работали, и у инсекта было несколько минут, чтобы изучить полученные сведения.
Он покинул машину и сейчас продвигался по узкой извилистой расселине, уводящей в нужном направлении.
В организме инсекта протекали экстремальные процессы. Метаболизм менялся. Внешне это был все тот же Хашт, но пронзительный холод сейчас не воздействовал на него, как прежде. Он стал похож на биологическую машину.
Ловко цепляясь за выступы скал, не обращая внимания, что оставляет на пути обрывки «одежды», в которую кутался, покидая флайкар, он карабкался все выше и выше, навстречу холоду и снегопаду.
В его сознании тоже происходили перемены. Мысли четкие и трезвые, не замутненные сожалениями, говорили: «логр — не вариант».
Он видел, что происходит и не строил иллюзий.
«В конце концов я погибну, а вместе со мной погибнет Семья — миллионы еще не рожденных особей».
Где-то в глубине сознания (не души, а именно сознания) он сожалел, что вынужден приговорить к смерти своих недавних друзей, но эти остаточные эмоции уже не имели значения. Не они руководили поступками.
Остановить Смещения. Навсегда.
Текущая задача выглядела вполне выполнимой. Древний центр управления располагался внутри этого скального массива.
Как только прекратится подвижка планет, портал, ведущий в Сферу, вновь заработает. Это Хашт знал наверняка. Он навсегда покинет проклятую, истерзанную гравитационными ударами планету, уйдет в стабильный и безопасный искусственный мир, когда-то построенный Единой Семьей. Там он оставит потомство, выполнив главное предназначение.
Ради этого он готов был пожертвовать всем. Так диктовала его природа. Ну, а друзья?
Жаль, что они погибнут. Оказаться подле «Озера Тьмы» в момент, когда падет последний рубеж обороны логриан и в Первый Мир прорвутся неведомые существа, — вариант однозначно смертельный.
Хашт продолжал карабкаться по уступам скал и вскоре расселина вывела его в частично обрушенный тоннель, ведущий прямиком к цели.
Передвигаться стало значительно проще. Ледяной ветер больше не досаждал, наоборот, на подступах к аварийному центру управления царило красноватое освещение и ощущались токи теплого воздуха.
Поглощенный поставленной задачей, Хашт утратил большинство черт разумной особи. Он не оглядывался по сторонам, не заботился о последствиях своих поступков, не замечал, как от свода и стен отделились десятки логров охранной системы.
* * *
После неудачной попытки разрушения портала над кратером наступило затишье.
Тучи рассеялись и лишь ветер завывал в горных ущельях, срывая снежинки с уступов скал.
Ночное небо заливал красноватый свет. Обломки разрушенной планеты застыли в зените.
Глеб очнулся, чувствуя скованность в мышцах. Взгляд еще не обрел остроты, большинство предметов окружающего выглядели размытыми.
Серв ремонтировал флайкар. Костерок почти угас.
— Зонды вернулись, — раздался поблизости голос Беат. — Хашта нигде нет. Вероятно его выбросило из машины и засыпало снегом. Прости, но больше я ничего не могу сделать. Сканирование не дает результатов.
Норл не ответил. Он лишь шумно сопел, тяжело переживая потерю друга.
Худшее место во Вселенной. Здесь даже погибнуть — проблема. Оказаться запертым в куцей нейросистеме технического кристалла, а затем по первому требованию стать частью логр-компонента, до скончания веков управляя каким-нибудь сегментом логрианской дороги, — такой участи Глеб откровенно страшился.
Он всегда отличался жизнелюбием, стремился навстречу приключениям, но испытания последних дней как будто выжгли внутри что-то важное, сокровенное, сделав его немного сильнее, циничнее, жестче.
Неужели вот так и выковывались характеры тиберианцев?
Глеб не знал этого наверняка, но разве можно сохранить здравый рассудок, постоянно имея дело со Смещениями, гравитационными ударами, гибелью близких, набегами неведомых тварей?
Невольно станешь нелюдимым, суровым, ведь так легче переносить утраты, ни к чему не привязываться, жить одним днем.
Но он не мог, да и не хотел становиться оголтелым ксенофобом. Если выражаться фигурально, то в его жилах теперь текла кровь норла. Они не раз спасали друг друга. Огульная ненависть ко всему, чего не понимаешь или страшишься, тоже род уязвимости.
Откуда берутся такие мысли?
Глеб смотрел на обломки планеты, царящие в ночных небесах, и им, замещая все другие чувства, постепенно овладевала ярость.
Заметив, что он пришел в себя, уловив неровный пульс и прерывистое дыхание, Беат включила аватар, присела подле, заглянула в глаза, не давая бессильной злости Глеба разрастись до рамок безумия. Ее мысленное прикосновение, ставшее возможным благодаря прямому нейросенсорному контакту, немного облегчило и сгладило всплеск неконтролируемых эмоций.
Ее образ воплощал все, что Глеб мог бы полюбить, и снова душевное равновесие опасно пошатнулось от горечи, брошенной на весы.
Хотелось дожить до рассвета, что-то сделать, изменить, исправить, не чувствовать себя песчинкой, скрипнувшей меж шестеренками свершившейся истории.
— Помоги встать.
Беат протянула руку. За вуалью голограмм прятался холодный манипулятор.
Норл ссутулился у потухшего костерка.
— Ронг, дружище, подъем. Идем к тоннелю.
— Придется пешком.
— «Гессель» все равно не проехал бы по скалам. Пусть серв пока подлатает его.
— Хашт пропал.
— Знаю. Зонды продолжат поиск. А нам нужно идти.
— Глеб, — Ронг отвел его в сторону. — Глеб, я не хочу умирать.
— Мы найдем себе логры.
— О них и речь.
— А в чем проблема?
— Отец кое-что рассказывал мне о кристаллах. Они хороши для тех, кто пожил сполна. Иначе существование в логре превратится в кошмар, сожаление о несбывшемся. Вот у меня, к примеру, никогда не было самки.
— Почему?
— Не встретил. Не довелось. Еще ребенком меня схватили амгахи. Я жил в услужении, убирая их гнезда. Потом сбежал и скитался по миру. Что же я вспомню за чертой?
— Не знаю. Не могу представить… — честно признался Глеб, чувствуя, как от слов норла холодок пробежал по спине. — Но какие у нас варианты? Ты ведь слышал Райбека. Логриане не остановятся. Первый Мир в конце концов не выдержит постоянных Смещений и развалится на куски.
— Знаю. И думаю, уж лучше мгновенная смерть, но ведь какой-нибудь технический кристалл все равно подхватит мое сознание, не даст ему исчезнуть, так?
Глеб кивнул.
— Беатрис говорила, что поблизости есть старая база твоего народа и заброшенный военный космопорт. Может там мы найдем корабль? Заберем с собой серва. «Одиночка» тоже поможет в ремонте. Выживем назло логрианам? Назло их трусости!
— Да я не против. А почему ты назвал логриан трусами?
— Если сюда прорываются их враги, не проще ли встретить пришельцев лицом к лицу, а не прятаться? Скольких они уже погубили? — со свойственной прямотой спросил Ронг.
Его слова глубоко задели Глеба, заставили о многом задуматься.
— Идем. Так или иначе, нам придется пересечь кратер. И тоннель, о котором говорил Райбек, и старая база ВКС находятся на юго-западе.
— Я знал, что ты согласишься, — приободрился Ронг.
* * *
Рассвет все никак не наступал. Смещения прекратились. Но надолго ли? Обломки планеты, заливающие округу красноватым светом, постоянно напоминали о необратимости происходящих событий. Вряд ли все закончилось. Логриане не смогли уничтожить окно гиперкосмоса, и Глеб спрашивал себя: почему?
Снова резко похолодало.
Порывистый ветер пригнал густую облачность, и вскоре началась метель.
— Беат?
— Я тут.
— Забрала серва?
— Нет. Пусть ремонтирует флайкар. Если база ВКС хотя бы частично уцелела, там наверняка найдутся нужные нам механизмы.
— Хорошо, — он не стал спорить. — Надо идти.
Погода окончательно испортилась. Видимость не превышала пары метров, а скалы быстро покрывались наледью.
«Одиночка» отключила аватар и скрылась во мгле, ведя разведку маршрута, а Дениэл замер на краю обрыва, — крупицы снега пролетали сквозь его призрачную фигуру.
Глеб остановился поблизости, установил крепление, защелкнул карабин с тросом.
— Злишься? — не оборачиваясь спросил Райбек.
— На твоей совести множество загубленных жизней. Не думай, что сойдет с рук.
— Я лишь искал людей. И не мог предположить, какими способами станут действовать фокарсиане.
— Это ничего не меняет!
Крупицы снега секли по лицу. Глеб начал спуск. Трос вибрировал под напором ветра. Не имея навыков альпинизма, он едва не сорвался в глубокую расселину, когда нога соскользнула с обледеневшего каменного уступа.
Ситуация постоянно балансировала на грани жизни и смерти. «К такому раскладу постепенно начинаешь привыкать», — мысль промелькнула, но не зацепила.
Из мглы вынырнула кристаллосфера, передала данные, затем спроецировала аватар, и вдруг улыбнулась тепло, неподдельно:
— Там, впереди красота необыкновенная. Ущелье и замерзший водопад! Нашла мост, правда он старый, ненадежный.
— Чему ты вообще радуешься? — насупился Ронг.
— Жизни, — искренне ответила она, украдкой взглянув на Глеба.
— Если это жизнь, то тогда лучше сразу скинуться в пропасть, — проворчал норл. — Будем бродить здесь призраками, наплевав на Смещения, любуясь красотами.
Улыбка Беатрис угасла.
— Ронг, заткнись, не нагнетай, — Глеб обернулся. — Беат, веди. Я следом за тобой.
Гул не прекращался ни на секунду. Земля под ногами угрожающе подрагивала. Возможно близилась очередная подвижка планет?
— Быстрее! Надо успеть перейти мост!
Габаритные огни «Гесселя» уже скрылись за пеленой непогоды. Хотелось верить, что флайкар уцелеет, — для Глеба машина стала за эти дни вторым домом.
Осыпь камней, покрытая коркой наледи, вывела их к переправе через ущелье. Конструкция не принадлежала к логрианским технологиям, выглядела ветхой. Металлические балки протяжно поскрипывали. Ветер посвистывал в тросах.
— Перебираемся на ту сторону!
Скалы вибрировали все сильнее. Несколько новых трещин с грохотом прыснули по склону, сорвав небольшой камнепад. Обломок горной породы врезался в каскады замерзшей воды, выбив облако острых искрящихся осколков.
Один из тросов лопнул, хлестнул по гранитному выступу и повис, раскачиваясь.
Сразу за мостом начиналась старая дорога, проложенная во времена вторжения Омни. Она закручивалась серпантином, вела вниз.
Земля дрожала все сильнее, ощутимее. Мелкие камушки срывались в пропасть. Мост стонал и поскрипывал, грозя рухнуть.
* * *
Старая дорога сильно пострадала за последние дни. По сути, от нее остались лишь небольшие участки, подсказывающие направление.
Беатрис отключила аватар. Ее кристаллосфера двигалась на высоте нескольких метров, ведя постоянную разведку, предупреждая остальных о множестве опасностей, скрытых от взгляда. К ним относились завуалированные наледью расселины, ямы, заполненные снегом, да держащиеся на «честном слове» валуны, способные вызвать обвал или сход небольшой лавины.
Райбек плелся последним. Очевидно прижизненные привычки сохранились при оцифровке личности. Он не рвался вперед, постоянно ворчал, глядя под ноги, опасаясь споткнуться, хотя аватару такие случайности не грозили.
Первый час пути пролетел незаметно. Из-за ограниченной видимости и постоянных монотонных усилий Глеб и Ронг теряли чувство времени. Им казалось, что спуск длится уже несколько дней, а обледеневшие склоны попросту бесконечны.
Вибрации скал постепенно пошли на убыль, стих монотонный рокот, да и ветер унялся, — снег теперь падал крупными хлопьями, медленно кружа в стылом воздухе.
Глеб остановился тяжело дыша. Его лицо раскраснелось от холода.
— Беат?
Кристаллосфера одиночки тут же сформировала виртуальный образ.
— Я тут. Ближайшие сто метров вполне проходимы, дальше сканируется сеть расселин.
— Ты уцелеешь, если планета разрушится?
— Надеюсь.
— И каков же процент вероятности?
— Примерно пятьдесят на пятьдесят.
— Так не пойдет.
— Глеб, есть обстоятельства, над которыми мы не властны.
— Чушь. Тебе тоже нужен логр. Сможешь переписать матрицу своего сознания в кристалл?
Губы Беатрис тронула мечтательная улыбка. Ее юный пронзительный образ сейчас лучился счастьем.
— Ты этого хочешь?
Глеб сильно замерз. Система терморегуляции экипировки отказала еще минут тридцать назад. Элементы тиберианской брони покрылись разводами инея. Он ощущал изнуряющий холод и бесконечное одиночество, к которому подмешивались только два чувства: надежда и злость.
Райбек казался не от мира сего. Он выглядел ненадежным. То рассуждал здраво, то впадал в меланхоличное состояние, то демонстрировал параноидальные наклонности. Норл вроде бы хороший друг, но после исчезновения Хашта замкнулся в себе, на всех поглядывал искоса.
Глеб с трудом отдышался. Губы посинели от холода.
— Да, хочу, — с трудом выдохнул он.
— Ты совсем замерз!
— Угу. Микроядерные батареи не выдерживают повышенной нагрузки, быстро истощаются. У них и так-то запас энергии был невелик… Надо идти дальше…
— Забери мои!
— Нет.
— Ну хотя бы одну! — в защитном корпусе открылся технический лючок.
— Твои антигравы потеряют мощность.
— Глеб я справлюсь! Твоя жизнь важнее!
— Ладно. Только одну. И не вздумай отключится. Обещай.
— Я тебя не брошу.
Глеб вставил элемент питания в слот, но притока тепла не ощутил. Холод прочно засел внутри.
Беат отключила аватар, снова начала разведку, указывая путь.
Они шли в полную неизвестность.
Что ждало впереди? Мифическое «Озеро Тьмы»? Слабая надежда, что Смещения прекратятся? Возможность найти логр и сохранить свое сознание? Или последняя схватка, в том случае, если неведомым существам, прорывающимся в Первый Мир, удастся преодолеть защиту логриан?
