Великая антиколониальная

Помню об этом всегда, и другим белым напоминаю: когда мы вместе бываем в Индии, в африканских странах, в азиатских странах, в Латинской Америке. Местные и без нас это помнят.

Если вкратце и несколько упрощая, то всё выглядит так.

Европа и Новый Свет беспощадно, последовательно и жутко издевались над «третьим миром», кормились и богатели за счёт него.

(И за счёт своей работоспособности, конечно.)

7 ноября 1917 года – с подачи русских – с кепки, зажатой в ленинской руке, – началась великая, освободительная антиколониальная борьба. Более того: успешная борьба.

Да, борьба имела место и раньше, но только русские большевики дали огромному угнетённому человечеству – африканским, азиатским, латиноамериканским народам – надежду на избавление и всемирное этническое равноправие.

Мир, и это не секрет, был расистским. Европа и Новый Свет были отъявленными и последовательными расистами.

Но человечество восстало и – так или иначе – победило.

Колониальная система (в целом, но не в частностях) рухнула, хотя не сдалась.

Когда нам говорят, что социализм в XX веке проиграл, потому что социалистические державы проиграли конкурентную борьбу капстранам – нас в чём-то обманывают. Не так надо замерять!

Освободительная антиколониальная борьба – вот основное мерило.

Страны, превратившиеся из колоний в (той или иной степени) суверенные государства – это и есть главное последствие русской социалистической революции.

Все континенты вправе (и должны, если им не отбили память) праздновать 7 ноября 1917 года.

Нас учили, что нет ничего важнее свободы. 7 ноября – день всемирного освобождения.

Как ни парадоксально, напрямую связана с этой революцией тема пресловутого пацифизма.

Белые господа – проигравшие, как правило, в вооружённой борьбе, право на использование своих колоний с целью обогащения, – в какой-то момент придумали «пацифизм».

Ещё позавчера никакого пацифизма в природе не существовало. Белым господам он был не нужен. Не существовало культа жертв – зато имелся культ победителей.

Ещё вчера в Голливуде только и делали, что убивали плохих индейцев, плохих вьетнамцев, плохих всех.

Ещё позавчера Нобелевскому лауреату Киплингу никто не смог бы объяснить, в чём прикол пацифизма. А Киплинг был голова.

Но Киплинг умер.

В какой-то момент белые господа сказали: теперь мы за мир, нам нужен только мир, мир во всём мире, теперь у нас прогресс, теперь мы будем не воевать, а развлекаться.

Посыл этот в истинном своём смысле – лукав. Скрытая суть, как обычно, проста: воевать имеем право только мы, белые господа, – все остальные должны уверовать в новейшую религию «пацифизма».

Первыми белые господа переучили писателей и журналистов: хэй, ребята, теперь вы все будете выступать за мир, а мы будем вам давать немного долларов и Нобелевские премии. Только отныне вы будете выступать за наш мир, за мир белых господ, а не за тот мир, который предлагают советские генсеки, бородатый Фидель, кровавый Мао и отвратительные вьетконговцы.

И, конечно же, все мировые медиа и все эти милейшие писатели понемногу купились на разводку белых господ.

Служить белым господам – огромное счастье.

Чёрт с ним, что Сервантес потерял руку на войне, что на сепаратистской войне погиб Байрон, что на захватнической Кавказской войне воевал Лев Толстой, и он же сражался в Крыму против «мировых демократий», что Хэм торчал в пылающей Испании, – это всё ерунда, теперь все мы – миротворцы.

Yes?

О, нет, коллеги. Вы не миротворцы, вы доверчивые чудаки на службе у жулья; вас развели.

Когда жульё бомбит очередную «тиранию» на соседнем континенте – вы, медиа, и вы, литераторы, чаще всего просто смотрите и молчите. Но не надо делать вид, что этого никто не замечает. Всё это слишком заметно. Всё это бросается в глаза.

Да, в мире есть много плохих парней. Да, в мире есть хорошие парни. Иногда хорошими парнями бывают даже бравые белые парни из Нового Света, мы не спорим.

Но это не значит, что хорошими парнями бывают только они. И это не значит, что будут сохраняться прежние правила. В XXI веке мир будет «леветь» и «праветь» одновременно.

Хвалёный пацифизм был бы полезен в новом столетии. Жаль только, что из него сделали игрушку для собственных забав.

Жаль таких понятий, как «суверенитет», «независимость», «борьба за свободу», «Нобелевская премия», «гуманизм», «деспотия», «правда».

Эти понятия слишком часто использовали в личных, лукавых целях.

Так мало слов осталось, которыми можно было бы объясниться. Понятия требуют возвращения себе первичных смыслов.

Смыслы вернутся в процессе неистовых дел.