52

В больнице Петелина распределила обязанности сотрудников следственно-оперативной группы. Криминалист Устинов работал в палате, где скончался Шильман, судмедэксперт Лопахин в больничном морге участвовал при вскрытии тела, оперативники исследовали видеозаписи и опрашивали вспомогательный персонал, сама Елена беседовала с врачами.

Маргарита Савенко, как и все врачи, была убеждена, что следователь пытается отыскать факты преступной халатности и неоказания надлежащей помощи больному, поэтому отвечала уклончиво и всякую вину медицинского персонала отрицала.

— Пациент поступил в тяжелом, почти критическом состоянии. После таких аварий шанс выжить — один к десяти. Все наши действия задокументированы в истории болезни. Я думаю, что вскрытие подтвердит необратимые последствия повреждения внутренних органов, вызванных автокатастрофой.

— Если все так естественно, почему вы позвонили в полицию?

— Я не в полицию звонила. Мне Марат оставил визитку. Он расследовал смерть его родителей, и я подумала… Ну, вы понимаете, я позвонила ему как знакомому.

Ах, вот как! Для нее он Марат, а не майор полиции Валеев.

Елена посмотрела на врача иным, оценивающим взглядом. Стройная женщина лет тридцати, не яркая красотка, но и не серая мышка, глаза умные, держится с достоинством — черт возьми, да она в его вкусе! Наверное, одинокая. Сколько же здесь таких умных, стройных, привлекательных.

— Вы правильно сделали, что позвонили, — похвалила Петелина, чтобы смягчить первое впечатление.

В кабинет по-хозяйски вошел Марат, чувствовалось, что здесь он уже бывал. Взгляд опера заметался между двумя женщинами, он выбирал, к кому обратиться, и остановился на враче:

— Маргарита, посмотрите вместе со мной записи с камер наблюдения. — Затем пояснил Елене: — Она всех врачей знает. Вдруг постороннего увидит.

— Ну, не всех, больница большая. Но чем смогу, помогу, — заверила Савенко.

Она встала, ожидая указаний оперативника. Тот смущенно обратился к Елене:

— Это лучше делать в аппаратной. Там большой монитор и специальная программа.

— Делай, что надо, — кивнула Петелина. — Я продолжу опросы. Через два часа собираемся здесь на совещание.

Небольшой кабинет с трудом вместил пятерых сотрудников — всех, кто прибыл для расследования в больницу. Первым Петелина дала слово Устинову, криминалист так и рвался поделиться находками.

— Сначала я обнаружил дырочку в пакете капельницы, — Головастик продемонстрировал запечатанную улику. — Отверстие соответствует проколу иглой от шприца. Я провел экспресс-тест содержимого пакета, особо не надеясь на быстрый результат, и что вы думаете?

Устинов, как обычно, заглянул в глаза к каждому, ожидая ответа. Петелиной пришлось поторопить любителя служебных викторин:

— Да объясняй уже!

— В физрастворе я нашел хлорид калия, — радостно сообщил эксперт.

Первым отреагировал на новость патологоанатом.

— Теперь понятно, в чем дело. Ишь ты! — Лопахин понимающе покачал головой.

Петелина не удержалась от упрека:

— Иван Иванович, вы тоже намерены тестировать нашу эрудицию?

— Извини. После его слов стала понятна причина смерти молодого человека. — Лопахин начал объяснять: — При внутривенной инъекции хлорид калия вызывает сердечный приступ, который трудно отличить от естественной смерти, тем более на фоне других серьезных повреждений. Остановка сердца произошла из-за нарушения нервно-мышечной передачи, это мы установили при вскрытии. Анализ крови должен выявить хлорид калия.

— Я этим займусь, — пообещал Устинов.

Петелина сокрушенно покачала головой:

— Так я и думала, опять убийство. Кто это мог сделать?

— Я снял отпечатки пальцев с пакета, штатива, приборов, — сообщил Устинов. — Их немало, буду разбираться.

— Если препарат вколол кто-то из лечащего медперсонала, их отпечатки не могут служить доказательством. А по опросам, чужака в отделении никто не видел.

— Не факт, — возразил Лопахин. — Больница большая, мог зайти врач из другого отделения, и на него не обратили бы внимания. Я убедился на себе, пока шел сюда из морга и путался в переходах.

Валеев поднял руку и объявил:

— Есть зацепка. Вот подозрительная личность. — Он передал Елене черно-белые распечатки кадров видеозаписи. — Около лифтов есть камера. Удалось снять со спины.

Елена повертела в руках нечеткие снимки, ничего подозрительного на них не увидела.

— Женщина в халате, как все врачи. Почему она подозреваемая?

— Ее не узнала Савенко, значит, она не работает в отделении интенсивной терапии.

— К больным приглашают специалистов из других отделений, — напомнила Петелина.

Марат расплылся в победной улыбке:

— Ваня, покажи.

Майоров раскрыл пакет и выложил на стол халат, рассказывая:

— Санитарка на лестнице между этажами обнаружила медицинский халат, а под ним парик. Вот этот.

Валеев перехватил пакет из рук напарника и продемонстрировал улику:

— Сравни с фото. Один в один.

— Да, похоже, — согласилась Елена.

— Просто так не маскируются, эта женщина — убийца! — заявил Валеев. — Причем умная. На обратном пути она не стала пользоваться лифтом, чтобы в камеру не попало ее лицо. Свернула на лестницу и там сбросила маскарад.

Петелина согласилась с высказанной версией. Улики действительно весомые.

— Марат, Ваня, надо опросить сотрудников других отделений. Покажите им видео. Может, кто-то узнает женщину по фигуре, походке, жестам.

— Займемся, — кивнул Валеев, давая знак напарнику, что пора на выход.

— А я увожу все это в лабораторию и поколдую. — Устинов забрал пакеты с халатом и париком и обратился к Лопахину: — Мне бы кровь на анализ. Покажете, где морг?

— Эх, молодежь, вы меня в пенсионеры списали? Не дождетесь. Я все подготовил для исследований. Вот, принимай. — Лопахин передал Устинову пакет с запечатанной пробиркой и попрощался с Петелиной: — Леночка, про бумажную волокиту я помню. Жди официальное заключение.