41
Путь на автомобиле в Тверскую область в поселок Старица занял у оперативников более трех часов. Въехав в городок, они быстро нашли почтовое отделение и остановились около него. Валеев вышел, разминая затекшую спину. Майоров заприметил рядом продуктовый магазин и проявил инициативу:
— Я за водой и возьму перекусить чего-нибудь. Тебе что?
— Бананы, — ответил Марат и зашел на почту.
Оперативник давно освоил самую действенную тактику общения в малых городах. Суровым голосом он сообщил, что прибыл из столицы для расследования убийства, взял паузу, чтобы сотрудники осознали услышанное, и потребовал начальника. Припудренный синяк придавал ему мужественности, а удостоверение, где он был запечатлен в форме майора, — солидности.
Заведующей отделением оказалась полная женщина в растянутой вязаной кофте на пуговицах с настороженным взглядом.
— Что случилось? Какое убийство? — спросила она из-за стеклянной перегородки, появившись из недр здания.
— Разрешите. — Валеев открыл дверцу в перегородке, прошел в служебное помещение, по-хозяйски осмотрелся и повернулся к семенящей за ним заведующей. — Случилась серия убийств. Есть основания полагать, что убийца скрывается у вас.
— У меня? — изумилась женщина, приняв слова оперативника на свой счет.
Валеев, как положено начальнику, не стал вдаваться в объяснения и для пущей важности добавил:
— По закону о терроризме вы обязаны оказывать содействие следствию.
— Понимаю, — закивала женщина, застегивая кофту и подбирая живот. — И чем я могу, так сказать…
Она во все глаза смотрела на крутого гостя. Валеев спросил:
— Инвалидам пенсию разносят почтальоны?
— И старикам тоже. Действуем по инструкции. Жалобы, конечно, бывают, но…
— Тихонов Дмитрий Михайлович, инвалид по зрению. — Оперативник, повысив голос, перешел к главному вопросу. — Кто носит пенсию ему?
Заведующая схватилась было за прошитый журнал на столе, но быстро спохватилась.
— А чего смотреть, у нас одна всем деньги разносит, самая ответственная. Тоня, Антонина! — заголосила она в открытую дверь.
В подсобку вошла женщина в расстегнутой форменной куртке работника почты. Она была старше заведующей, с обветренным лицом с редкими, но глубокими морщинами, однако намного стройнее и сноровистее кабинетной служащей, наглядно иллюстрируя преимущества подвижного образа жизни.
Валеев снова спросил про инвалида Тихонова и показал распечатанную на принтере фотографию:
— Это он из старого паспорта. Узнаете?
— О господи! — Антонина боязливо перекрестилась. — Так он умер вчера.
— Как? — напрягся Валеев.
— Известно, как алкаши умирают, напился и готов. — Она опять перекрестилась. — Все одно человека жалко.
— Где жил Тихонов, покажете?
— Да тут недалече.
Почтальон застегнула куртку и достала из кармана плотную вязаную шапочку, показывая, что готова идти немедленно. Они вышли на улицу. Валеев окликнул напарника, который уже жевал что-то в машине.
Антонина привела оперативников к вытянутому дому из красного кирпича на две семьи, окруженному палисадником, и показала на левую половину:
— Тут он жил, у сестры.
Калитка в заборе была распахнута, дверь в дом не заперта. В доме с занавешенными зеркалами оперативников встретила старая женщина в черном платке.
— Я его сестра, Валентина, — стала рассказывать она. — Димка по молодости в областном депо работал, а потом ближе к дому путейцем. Работа такая, что и в дождь и снег надо вкалывать, ну и пить, ясно дело, стал, сначала для согрева, потом без меры.
Она с осуждением покосилась на траурную фотографию на комоде и убрала ее в ящик.
— Вы же за правдой приехали? Так вот. Жена вместе с Димкой стала употреблять, чтобы ему, окаянному, меньше досталось, но где там! Бог наказал их за выпивку — прибрал жену, а Димку зрения лишил. Он только левым глазом чуть-чуть видел. Я его к себе пустила по доброте душевной. Пенсию у него забирала, иначе нельзя, иногда по маленькой сама ему покупала.
— А деньги от продажи дома ваш брат на что потратил? — спросил Майоров.
— Да какие там деньги, слезы, а не деньги. — Валентина стала оправдываться: — Ему же одежда нужна, я покупала. Уход за инвалидом тоже чего-то стоит. Ведь так?
— Про старое мы знаем, вы про вчерашнее расскажите, — направил разговор в нужное русло Валеев. — Как умер ваш брат?
— А что тут рассказывать. Все нормально было, пока эта вертихвостка столичная не приехала.
— Кто?
— Алиса. — Валентина стала говорить эмоционально, активно жестикулируя руками. — Сто лет ее не было — и на тебе!
— Алиса Никитина, его дочь? — заинтересовался Валеев.
— Она самая. Прикатила без объявления, и сразу с бутылкой. И пошло-поехало, что ни день, то пьяный. Он денег у нее взял, сам стал покупать и нарвался на поддельный коньяк. Слепого дурня всякий облапошит.
— Где сейчас Алиса? — спросил Марат и незаметно кивнул напарнику.
Майоров понял намек и, как бы невзначай, стал осматривать квартиру.
Хозяйка продолжала рассказывать:
— Алиса первая нашла отца на полу. Я хоть и на пенсии, а подрабатываю. А она будто сбрендила, то ли мертвяков никогда не видела, то ли еще что. Выбежала из дома, стала голосить что-то про астры. Околесицу, бедняжка, несла такую, что соседи не сразу поняли, что Димка свалился.
Ваня осмотрел квартиру и доложил:
— Никого.
— Алисы нет, — подтвердила хозяйка. — Она на станцию в тот же день умчалась, уехала сломя голову.
— Куда?
— А почем мне знать. Как приехала, так и исчезла. Дочь называется! Но мне она без надобности. Похороны наше депо организует, а поминки, чего уж тут, — соседи да я.
— Про какие астры Алиса говорила? — спросил Валеев.
— Цветочки белые на пороге дома лежали. Дима купил их, наверное, чтобы меня умаслить, когда я ругаться начну. Только и с цветами слепого обманули, они были сломаны. Он, видимо, только дома это заметил и выбросил их.
— Все астры были сломаны? — уточнил Валеев.
— Все, — подтвердила Валентина. — Это до чего ж злые люди.
Оперативники цепкими взглядами осмотрели комнату. Валеев задал интересующий их вопрос:
— А где коньяк, который пил ваш брат?
— Так выпил он его до донышка. Бутылку я выбросила от греха подальше вместе с дурацкими цветами.
— Куда выбросили?
— У нас мусорные баки в конце улицы, — махнула рукой женщина и остановила собравшегося идти Майорова. — По утрам их вывозят. А что такое?
Валеев поморщился от досады и спросил:
— Где сейчас тело?
— Диму на скорой увезли, откачать пытались, да бесполезно. В районном морге он.
Валентина промокнула уголком платка невидимую слезу, вынула из ящика фотографию брата с траурной лентой, перекрестилась на икону в углу. Валеев передал ей свою визитку.
— Если Алиса появится или что-то узнаете о ней, сразу звоните мне.
— Так вы из-за нее приезжали? Набедокурила в Москве? — оживилась женщина. — То-то я смотрю, она от собственной тени шарахается. Не к добру это.
По пути в Москву оперативники заехали в районную больницу, поговорили с патологоанатомом, проводившим вскрытие тела Тихонова.
— Случай очевидный — отравление метиловым спиртом. Доза смертельная, вот и результат, — уверенно сообщил он, передавая копию заключения о смерти.
— Что-нибудь подозрительное в организме обнаружили? — спросил Валеев. — Неизвестный яд, к примеру.
Врач усмехнулся:
— Это у вас в столице особые хитрости. А у нас картина банальная, выпил поддельное бухло и, если повезло, отделался жестким похмельем, не повезло — пожалуйте ко мне на стол.
— Значит, метиловый спирт. — Валеев покачал головой, понимая, что врач прав. Но все-таки спросил: — И много таких случаев по району?
Врач задумался, на его уверенном лице вдруг появилась озабоченность.
— Вы знаете, единственный за последние месяцы. Это странно. Обычно если всплывает поддельная партия, наша скорая разрывается от вызовов. А тут пока он один.
— Позвоните, если отравления метилом повторятся. — Валеев оставил врачу визитку.
— Я не ошибся, это стопроцентный метил, — подытожил патологоанатом на прощание.
