Глава 4
На сей раз мы перенеслись в его кабинет, и меня подцепили за хвост и аккуратно положили на стол.
Оглядевшись по сторонам, ощутила приступ глухой тоски.
Никуда не скрыться.
Даже если я сейчас брошусь убегать, все равно из кабинета не ускользнуть.
– Пообщаемся? – выгнул серо-серебристую бровь ректор.
Общаться не хотелось.
А потому…
– Нет.
– О как. А почему?
– Вы меня не слышите, в родной шкаф не пускаете и вообще оказываете моральное и физическое давление. За хвост таскали.
Это оказалось неожиданно легко – говорить то, что думаешь.
А быть может смелости мне придавало осознание того, что пока он ничего не может доказать, то соответственно ничего не сделает.
– Ладно… – медленно кивнул ректор и внезапно улыбнулся. – Тогда у меня для тебя хорошая новость!
Ой, мамочки, какие клыки.
Смотрю и обмираю… В этот момент я осознала, что меня ни капли не радуют хорошие новости, высказанные такими мужчинами.
– И какая же?
Некро-эльф подался вперед и аккуратно коснулся кончиком пальца мягкого шерстяного пузика. Я рефлекторно плюхнулась на бок и задрала лапки открывая обзор и одновременно демонстрируя подчиненную иерархию. Что-то вроде «начальник… конечно, начальник… разумеется, начальник».
Демоновы рефлексы, будь проклята эта память тела!
Разум бесновался где-то внутри малюсенькой черепной коробки и пытался достать из мыши остатки гордости и самоуважения. Мероприятие было обречено на провал по одной простой причине. Ни гордости, ни остальных излишеств у этой мышки просто не было.
Упс.
– Ты будешь теперь со мной рядом, – низким, бархатным голосом протянул упырь поистине ужасную фразу. – Ты… я…
Откуда-то из под стола раздался радостный голос третьей-лишней.
– И я!
Над краем столешницы появилась довольная морда нави и подмигнула мне красным глазом.
– И Таль, да, – в противовес ужасным фразам мне медленно и упоительно прекрасно чесали пузо. И самое кошмарное было в том, что пузику это очень нравилось. – А знаешь почему?
– Нет. Даже не догадываюсь зачем вам скромная мышка.
– Да вот понимаешь, ученики и даже учителя говорят, что я слишком злобный. Просто ужас. И что это мне не охрана внешнего периметра. Не боевые големы и не земляные драконы, а хрупкие и нежные студенты. Их надо беречь, а я не умею. Посоветовали завести домашнее животное и на нем тренироваться любить мир.
Я вспомнила как болталась над банкой со змеей.
Если мир станут любить так же как и меня, то он проживет недолго.
– А как же мой шкаф?
Ничего более умного в голову не пришло.
– У тебя будет новый.
– А если мне нравился старый?
– Хорошо, перенесем его ко мне, – как-то очень покладисто согласился упырь.
– В склеп? – ужаснулась я.
Хотя картина перетаскивания шкафа из общаги в последнее пристанище умертвия обещала стать зрелищем века.
На него можно будет продавать билеты! Особенно если потащит сам Сибэль.
– Тебе не нравится? – серебристые брови сдвинулись к переносице, и у меня задрожали лапки.
– Там прохладно, – робко пискнула я в ответ.
– Проведем отопление.
Зрелище матерящихся домовых, которым выдали разнарядку на отопление в склепе, грозило стать картиной века номер два.
– И сыровато.
– Думаю, отопление решит и эту проблему.
– Слишком мрачно.
– Повесим дополнительные светильники.
Возражения у меня закончились.
Логические аргументы тоже.
– Впрочем, Фэйниэль, ты можешь побыть умной девочкой, и мы благополучно минуем этап совместного проживания.
Я мрачно посмотрела на Короля Нежити.
– Не понимаю о чем вы.
– Как скажешь.
Мы скрестились взглядами. Мои бусинки, в которых плескалось упрямство, и багрово-алые глаза высшей нежити… с дурацким чувством юмора!
– Мне надо работать, – внезапно решил ректор.
А после меня вновь подцепили за хвост и перенесли в кресло. Оно было мягкое и в общем-то удобное, но расслабиться так и не получилось. Во-первых, из-за того, что в голове как тараканы носились панические мысли, а во-вторых… по паркету медленно и зловеще цокали когти нави. Она наворачивала уже десятый круг по кабинету и косилась на меня с очень большим интересом.
Я нервно шевелила усами и думала, что на этом контрасте змея была в общем-то совсем не страшная. Очень даже милое змейство.
Сижу. Морально страдаю.
Навь подошла ближе, положила морду на подлокотник и блаженно прищурила глаза.
– Продолжай.
– Что? – пискнула я.
– Бойся. У тебя это очень вкусно получается. Сибэль, ты чувствуешь?
– Чувствую, – не отвлекаясь от бумаг кивнул ректор. – Но я работаю. А ты можешь и полакомиться, глядишь, наша упрямая эльфийка все же сдастся.
– У вас мания преследования, – всплеснула лапками я. – Нельзя притеснять свободную личность только потому, что вам что-то мерещится, господин Нефигасэй-Сибэль.
Да, имя я произнесла по слогам и с выражением. Особенно первое.
Сам упырь никак не отреагировал, а вот навь прокомментировала:
– Вот гады, да? А я ещё думала, откуда это извращение пошло. Оказывается твои родственники поглумились.
– В любом случае вести разъяснительные беседы уже поздно, – спокойно заметил Король Нежити и, отложив первый документ, пристально посмотрел на меня.
Я решила воспользоваться оказией и немного обогатиться интеллектуально.
– А как имя звучало в оригинале?
– Нэфисэль.
Хм. В переводе с древнего наречия – Серебряный.
Красиво.
А вот что означает его второе имя, которое используется повсеместно, я не помню. А жаль.
На каком-то этапе я не то чтобы перестала бояться, а скорее привыкла.
И осмелела.
За окном уже давно стемнело, и взошла луна, а ректор как приклеенный сидел в кресле и разбирал бумажки. Притом с каждым часом красный взгляд становился все злее и злее.
В животе начинало печально урчать.
– Уважаемый ректор, может вы все-таки отпустите меня спать? – полюбопытствовала я спустя некоторое время.
– Нет.
Суров и неприступен.
– Ну а хотя бы есть?
– Хорошо, – кивнул Сибэль и подписал очередной договор, бормоча что-то о совсем потерявших берега пакостниках.
Я уставилась на умертвие как на явление верховного божества и шепотом спросила:
– Ну так я… пойду? – Неужели все так и получится? Он действительно меня отпустит?! Чтобы заверить высокое начальство в своей благонадежности, я поспешно добавила. – Я туда и обратно!
– Туда это куда? – доброжелательно поинтересовалась навь с пола, где растянулась еще пару часов назад.
– На кухню за корочкой хлебушка.
Надеюсь выражение морды было достаточно страдательным для того, чтобы сжалилась даже нежить.
Сибэль неторопливо сложил все бумаги в стопочку, стопочку убрал в папочку и с отчетливо видимым отвращением на лице закинул её в верхний ящик стола.
– Мда… все же стоило уничтожить мир чисто для того, чтобы сейчас не заниматься бюрократией.
С этой стороны я мотивацию тиранов не рассматривала!
Упырь встал, потянулся и вперил в меня решительный взгляд.
Лапки похолодели.
– Хорошо, пойдем есть. И даже не ограничимся сухариками.
Глядя на клыкастую улыбку мужчины, я почему-то решила, что кормить будут явно не меня.
Но возразить не успела! Он шагнул к креслу, сгреб меня в ладонь и закинул на плечо, а после широким шагом вышел из кабинета.
Я вцепилась коготками в складки плаща и отчаянно скользила, ибо накидку древнее умертвие надевало на кольчугу.
В этот вечерний час в коридорах Академии было мало зажженных светильников, но много отражающих поверхностей.
Высокая фигура в багровом плаще, по которому стелились серебряные волосы, поражала воображение. Усугубляя впечатление о конце света, который непременно принесет этот древний воин, за ним по пятам шла огромная, шипастая навь.
Я с испугом косилась на пляшущие по стенам тени, превращающие ректора и его спутницу в поистине кошмарных тварей.
Замуж отчаянно не хотелось.
Ну правда, зачем мне этот артефакт, эти почести? Пусть упыря разводит на брак какая-нибудь другая дева! Вот их тут аж четыре еще есть!
А мне уже совершенно не хочется этих сомнительных подвигов!
Тем временем величественный ректор, от которого шарахались абсолютно все встреченные нами существа, спустился по лестнице и свернул в один из боковых коридоров.
Тут было темно.
Красные глаза нежити вспыхнули с удвоенной силой, а я всерьез начинала подумывать о том, чтобы начать молиться.
Тем временем в воздухе появились какие-то совершенно новые, непередаваемо прекрасные запахи… еды!
О святые деревья! Неужели это прекрасное умертвие все же несет меня на кухню?
Я покосилась в сторону красных глаз с некоторой любовью и благодарностью.
Через несколько минут мы вышли в освещенный коридор, а после попали в просторную кухню, где суетились домовые.
В центре стояла крепенькая, весьма молодая темноволосая домовая и дирижировала поварешкой.
– Оп! – взмах кухонной утварью, и нож сам кромсает морковку, разделочная доска взлетает и опрокидывается над сковородой, в которой уже шкварчало масло. – Ап!
Я зачарованно водила носиком, глядя как мгновенно подрумяниваются овощи и к ним несутся кусочки мяса. Кто сказал, что эльфы травоядные? Эльфы просто за правильное питание! И среди нас очень много вегетарианцев и сыроедов. Но не все, не все…
В общем, то ли сработала память разума, то ли мышка тоже не орехами едиными была сыта, но рот наполнился слюной.
– Доброй ночи, – хищно улыбнулся упырь.
На какой-то момент все замерло. Поварешка на взлете над темной головой домовой, поварята где-то в углах перестали замешивать тесто, и даже будущий гуляш начал шкворчать тише.
А после главная повариха развернулась к нам, окинула ректора ни капли не испуганным взглядом и рявкнула:
– Сырое мясо кончилось! Ничего не знаю, ничего не дам!
Король Нежити ни капли не смутился от такого приветствия.
– Я не себе.
– И собаке твоей тоже не дам!
Вперёд вышла навь и, взмахнув хвостом, сказала:
– Это конечно обидно, но это не для меня.
Древнее умертвие невозмутимо освободило себе место на лавочке возле обеденного стола прислуги. Поварята бросились в разные стороны, кажется, не разделяя отваги своей предводительницы.
– Булочка, нам действительно нужна еда. Вот для нее.
На меня указали. Домовиха всплеснула руками и заявила:
– Во-первых, давайте-ка без фамильярностей! Я для вас Булка Никоноровна.
Мда, все же по каким принципам домовым-девочкам дают имена – загадка великая.
– А во-вторых… – ясный взгляд поварихи вдруг немного смягчился. – Мышку накормим, да и для вас, признаться, у меня есть сюрприз. Потому освободите стол и садитесь!
Я вжала голову в плечи, опасаясь, что на отважную домовую как минимум от души рявкнут, а как максимум… как говорится, пойдут клочки по закоулочкам!
Но нет!
Я с отвисшей челюстью наблюдала за невероятным. За тем, как Король Нежити переставляет кастрюльки с одного стола на другой.
Сибэль и кастрюли это… это как… как… даже сравнить не с чем!
В общем дальнейшие полчаса для меня слились в одно большое – ВПЕЧАТЛЕНИЕ.
Домовая сбегала к холодильному шкафу и принесла оттуда тарелочку с россыпью разнообразных сыров, а также положила на край несколько видов орехов. И у меня начался праздник живота!
Спустя минут десять бесконечно голодная я в буквальном смысле слова отвалилась от блюда и наконец-то обратила внимание на окружающий мир.
В миру тем временем произошли небольшие изменения. Булочка как раз ставила перед ректором тарелку и ворковала:
– Вот, новый рецепт. Тебе должно понравится.
Это фамильярное «ты» вновь буквально резануло по нервам. В моем понимании совершенно все, кроме нави, должны были трепетать перед этим умертвием.
Впервые закрались подозрения о том, что скорее всего эти двое – очень-очень давние знакомые. Потому как вряд ли обычная домовая стала бы так себя вести.
– Неужели перестала обижаться? – выгнул серебристую бровь некро-эльф, с теплом глядя на мелкую служанку.
Мне внезапно стало завидно. На меня он в любых ипостасях смотрит так, что хочется помереть самостоятельно, чтобы не утруждать сиятельного лорда своим убийством.
– Нет, не перестала, но накормить это святое, – вздернула курносый нос домовая.
– Ты меня балуешь, – обаятельно улыбнулся упырь в ответ и, подхватив вилку, аккуратно подцепил кусочек… сырого мяса.
У меня отвисла челюсть.
Мясо было нарезано настолько тонко, что были видны все его прожилки. Заглянув в тарелку, я увидела россыпь таких же пластиночек, политых соусом и посыпанных мелкой ореховой крошкой, а также украшенных зеленью.
– Ну как? – затаив дыхание, спросила домовая.
– Булочка, ты бесподобна, – с благодарностью посмотрел на нее упырь и отправил в рот второй кусок.
Видимо выражение моей морды было очень говорящим, так как ректор покосился на меня и спокойно пояснил:
– Я по-прежнему люблю вкусную еду. Другое дело, что из-за особенностей не-жизни, я могу питаться в основном сырым мясом.
– Но орехи… соусы, – я развела лапками и махнула хвостом в сторону укропа. – Зелень!
– В таких мельчайших дозах вполне расщепляется на чистую энергию. Я же как-никак реликтовый и уникальный. Должны же быть дополнительные бонусы перед остальными представителями нежити.
– Ага…
Я пристально смотрела на мужчину.
Сейчас, в ярком свете, сидящий на простой лавке на самой обыкновенной же кухне, он казался… словно вырванным из сказки персонажем.
Воин. Красивый, остроухий, серокожий, красноглазый…
И кухня!
– Поела? – он внезапно повернулся ко мне, отвлекаясь от диалога с домовой.
– Да.
Я по-прежнему была не в силах сформулировать более распространенные предложения.
– Ну и отлично, – упырь встал и положил ладонь рядом со мной, предлагая забраться самостоятельно. Я осторожно поставила лапку на прохладную кожу и со вздохом перебралась вся.
Сибэль и Таль попрощались с Булкой Никаноровной и вышли из кухни.
Некоторое время мы в тишине шли по коридорам Академии. Достигли главного зала. Огромные двустворчатые двери судорожно распахнулись перед нами сами-собой.
– Боятся, – задрала довольную морду навь и резюмировала. – Значит уважают!
– Ну… – упырь досадливо дернул уголком рта и со вздохом согласился. – Можно и так сказать.
– Ну да, в прошлый раз ты несколько переусердствовал, – кивнула навь и, взглянув на меня радостно, сдала хозяина по всем фронтам. – Мы месяц назад с лисами пили! Коллекционное вино мешали с не менее коллекционной эльфийской кровью! Сибэль ее любит! И вот прикинь, оказывается, кровь сцеживали у какого-то юного остроухого алкоголика, который предварительно ужрался самогоном троллей! В общем намешали мы это дело с вином и получили совсем непредсказуемый результат.
– Таль, – в этом коротком слове было столько угрозы и откровенного предупреждения, что у меня в пузике похолодело.
– Ну а причем тут Таль? Это не я открывала с ноги главные двери и ловила на крыше каменных горгулий, чтобы побеседовать «за смерть».
– Таль!
– Ладно, молчу.
Я тоже решила, что молчание золото и нервно переваривала новость о том, что гипотетический муж еще и пьет! Я как-то думала, что упырий статус нас хотя бы от этой напасти избавит.
В темноте дошли мы до склепа. Я с печалью во взгляде наблюдала за тем, как легко и элегантно, одним толчком закрывается дверь на свободу.
Как оказалось – склеп был действительно со всеми удобствами!
В стене скрывалась ниша, из которой навь зубами вытащила большую бархатную подстилку для себя.
Притащила поближе к саркофагу и довольная свернулась клубком, даже острые иглы успокоились и прильнули к гладкой шкуре.
Некро-эльф достал оттуда же маленькую бархатную подушечку и положил ее на крышку саркофага. Рядом посадил меня.
Я квадратными глазами смотрела на этот невиданный сервис.
– Это тебе.
Какой ужас.
«Заботливый упырь» – вы видели в этой жизни все.
Но я была настолько уставшая от переживаний и настолько накушавшаяся, что решила получать удовольствие от ситуации. Залезла на подушку, раскинула в сторону лапы и выдохнула.
Святые деревья, хорошо-то как!
Закрыла глазки. А когда открыла – они у меня едва не выпали от удивления.
Потому что упырь начал раздеваться!
– Что вы творите?! – взвизгнула я, с трудом поднимаясь на четыре конечности. Сыр и орехи неумолимо тянули к земле.
Красный плащ эффектно спланировал на одну из статуй в углу склепа, укрыв ее с головой.
– Снимаю одежду, – спокойно ответил упырь, расстегнул кольчугу и повесил ее на протянутую руку все той же статуи.
– Но зачем?
На меня как на дуру посмотрела навь, ни капли не смущенная начавшимся стриптизом.
Раз сапог, два сапог. Эльф снял рубашку.
Мама-дарагая…
Красивый, перевитый мускулами торс на полминуты лишил меня дара речи. Пока сильные руки с четким рельефом не взялись за ремень штанов.
Раздевался он по армейски быстро. Пока я пребывала в шоке – ректор уже успел снять совсем всю одежду.
– О-о-ой! – пропищала я, закрывая лапами глаза. К сожалению, яркие образы так просто из головы не вытеснялись.
Я же раньше голых мужчин только в анатомических атласах видела. А они там совсем другие. Ик!
Тихие шаги босых ног начали приближаться.
В моей голове всплывали одни ужасы за другими.
Наконец-то все они трансформировались в главный – а что если он сможет каким-то образом вернуть мой разум в тело, а тело сюда?!
– Фэй, – меня коснулось прохладное дыхание.
– Да-а-а? – дрожащим голоском отозвалась я.
Разума в голове не было. Вообще.
– Попалась! – торжествующе взвыла навь, и судя по скрежету когтей, запрыгнула на крышку саркофага. – Так я и знала!
Бамс! Разум вернулся. Можно сказать, пинком отворил двери.
Я напомнила себе, что мыши не краснеют, а потом набралась решимости и открыла глаза.
Некро-эльф нависал надо мной огромной громадой идеально скульптурного торса. Остальное тело упыря целомудренно прикрывал от меня гроб. Никогда не думала, что меня порадует его наличие!
Мысленно отвесив себе оплеуху, я напомнила опять же самой себе, что ты, Фейниэль, вообще-то воспитывалась как наследница сильного и грозного клана! А не просто погулять вышла.
– По поводу чего я попалась?
Села, обернула хвост вокруг лапок и пристально уставилась прямо в красные упыриные глазища. Они сейчас казались мне самым безопасным местом на его теле!
Сбоку высунулась морда Стерви, как следует меня обнюхала и восхитилась:
– Вот это незамутненная наглость! Заканчивай ломать комедию, Фэйниэль, мы уже все раскрыли. Ты сама ответила «да»!
Я посмотрела сначала на просто страшную нежить, потом на очень страшную, и чистосердечно призналась:
– В тот момент, когда на вас надвигается голый Король Нежити, вы ответите «да» на что угодно, даже не осознав вопроса! Я не избалована такими зрелищами!
Опять молчим. Друг на друга смотрим.
У меня дрожат лапы, и я нервно хватаю собственный хвост. Теперь трясется хвост.
Святые бревна!
Нет, если серьезно, Мать Природа, если ты меня слышишь – дай сил! Моральных.
– Ладно, – зловеще протянул Сибэль, и я разом осознала – не ладно.
Совсем не ладно. Вообще не ладно.
Капец мне.
Ректор выпрямился и, развернувшись, ушел в противоположный конец склепа. Дёрнул пустое в данный момент крепление для факела, и в стене практически не слышно открылся проход.
В том помещении медленно разгорались огни, позволяя разглядеть просторную купальню.
Сибэль застыл на пороге, со вкусом потянулся, и я вновь подавила желание закрыть глаза. Потому что нельзя, ну нельзя порядочным девушкам до свадьбы такое видеть.
Но я мышь. Мне не только можно видеть, мне еще и нужно спокойно реагировать.
– Зря ты так разнервничалась, – эльф перебросил волосы вперед, неторопливо заплетая их в свободную косу. – Разделся и разделся. Мертвый я может и мертвый, но не грязный ведь?
И ушел в ванную комнату!
Удобства склепа действительно поражали воображение.
Дверь закрылась, отрезая меня от умертвия, и я немного выдохнула.
Зря.
Рядом с моей подушкой легла огромная морда нави и улыбнулась мне во всю клыкастую пасть.
– Поговорим?
Я фыркнула и повернулась к ней спиной, вновь распластавшись на подушке.
– Нет.
– Невежливая ты, – и в этот момент она… она прикусила мой хвост!
Беззащитно и доверчиво оставленный болтаться и не притянутый ближе к телу.
– Ты с ума сошла?!
Я взвилась, развернулась и лихорадочно подтащила к себе пострадавшую конечность, на глазок оценивая ущерб.
Вроде бы все на месте.
– Я лишь продемонстрировала. Расслабься, эльфийка. Но поговорить действительно надо.
– Не понима…
– Цыц. Мне надоело с тобой развлекаться, – в багровых глазах уже совсем не было веселья, и это пугало не на шутку. – Мне все равно, кем ты себя считаешь, но сейчас обязана выслушать. Будешь страдать ерундой, я через полчаса с самой виноватой мордой скажу Сибэлю, что очень случайно тебя… съела. Ему это конечно не понравится, но вряд-ли он станет слишком сильно и долго на меня ругаться. И на этом твоя эпопея кончится. Ам и все! Представляешь как обидно?
Я представляла. Потому медленно кивнула.
– Вот и умничка. А теперь хочу напомнить тебе, маленькая эгоистка, что не ты одна такая умная. Перенос сознания дар редкий, но как понимаю в этот раз к нам приехала очень талантливая эльфийская молодежь. И в банке сидит вторая такая одаренная. Сколько там дней можно спокойно находиться в чужом теле без риска? Три? И сколько уже миновало для этой прекрасной змеи? Мы, конечно, можем на исходе времени рискнуть и выпустить ее к девушке, но предварительно придется вырвать ей клыки. Потому что это пресмыкающееся действительно ядовитое. Как думаешь, какой сильной психологической травмой это будет для остроухой? Мне-то плевать, я только удовольствие получу, а тебе потом с этим жить. Будет ли хорошо тебе, Фэй, если эта девушка сойдет с ума из-за молчания?
Я невольно посмотрела в сторону ниши, в которой стояла банка с несчастной рептилией.
Если честно, то про Иринэль я не задумывалась. Уж точно не в том ключе, чтобы признаваться во всем, чтобы ее вызволить.
Она прямой конкурент. Не враг, конечно, но вполне может ею стать.
Но сейчас на меня огромной тяжестью рухнуло осознание ответственности. Если я ничего не сделаю – она навечно останется в таком виде.
У нее на сутки меньше времени, чем у меня.
В общем, к моменту явления чистого упыря я пребывала в раздумьях и расстройстве. А потом сразу задумалась о сохранности уже своей серой шкурки.
Беглый взгляд в сторону ректора позволил выдохнуть – он таки был в белье!
Навь невинно лежала на полу и старательно изображала сон. Врала! Она нежить, какой к демонам сон?!
Вспомнив этот занимательный факт, я нервно посмотрела на остроухого.
Он как раз залез в гробик, взял подушку вместе со мной и положил где-то рядом с собой. И закрыл крышку!
Темнота.
Только я и высшее умертвие.
Прелесть-то какая.
– Уважаемый ректор… – нерешительно пискнула я, ощутив, что происходящий абсурд начинает слишком сильно давить мне на нервы. Еще немного, и начну беспорядочно носиться с криками «А-а-а-а!»
– Да?
Вкрадчивый, бархатный голос во мраке саркофага производил неизгладимое впечатление.
– А почему я тут? Не поймите неправильно, я разумеется очень рада, что вы меня настолько бли-бли-близили… – та-а-ак, быстро сладить с заиканием! – к своей особе, но вместе спать – это как-то слишком!
– Блиблизил? – насмешливо переспросил некро-эльф.
– Я ж говорю – все слишком!
– А кто сказал, что мы будем спать? Лично я не планирую! – в голосе проклятого упыря появились глумливые нотки. «А-а-а-а!» становилось все ближе и ближе!
– Хорошо, – терпеливо согласилась я. – Но вопрос «почему тут я, с не собирающимся спать вами» все еще актуален!
– Потому, что если я тебя оставлю снаружи, то ты или сбежишь, или тебя сожрет Таль. С терпением у нее дела обстоят несколько хуже, чем у меня.
– Но я не собираюсь бежать.
Очень надеюсь, что мой обман звучал убедительно.
– Какая врунишка. Не хочу показаться старым занудой, но в наше время, моя дорогая академическая мышь, все было иначе!
– Небо голубее, кровь вкуснее и мыши честнее? – не удержалась от иронии я. А потом в принципе… не сдержалась. – Ну выпустите вы меня отсюда, а?! Неужели вы не понимаете, что рядом с вами… с вами… в общем совсем все плохо.
Села и молитвенно сложила лапки.
– Я тебе очень сочувствую.
Судя по довольному тону – нет. Он наслаждался.
Я замолчала, поняв, что глупо ожидать от нежити снисхождения. И раз такое дело, решила потратить время с пользой и задать Королю Нежити пару вопросиков.
– А если вы сюда не спать, то зачем?
– М-м-м… – судя по шевелению, упырь лег на бок. На меня упала шелковистая прядь волос, и я сначала рефлекторно схватилась за нее обеими лапками, а после нервным движением отбросила.
Сибэль тихо засмеялся, а после низким, каким-то вкрадчивым тоном, спросил:
– Ну а что я могу делать… в саркофаге… наедине… с мышью?
Я сидела и думала.
Если честно, тут два варианта. Первое – Король Нежити обладает чрезвычайно изощренным чувством юмора. Второе – он просто извращенец.
Я с испугом покосилась в темноту. Где-то там валялся камешек, который должен был обеспечить частичное оживление упыря и заветное ХОБА.
Не рассчитывала я находиться так близко к месту действия в этот момент…
Некоторое время в гробу царила тишина, а после ректор рассмеялся.
– Да-а-а… Ладно, это в общем-то не секрет. Драгоценности видела?
– Видела.
– Они энергетически насыщенные. Находясь в непосредственной близости, я напитываюсь их силой.
– А как же то, что дает Академия?
– Она позволяет заглушать голод, а не поддерживать структуру тела. Я – эксперимент, как собственно и Таль. Нам нужны особенные условия.
Я замерла, озадаченно шевеля усами и с трудом осознавая одну невероятную вещь. Он со мной… откровенничает.
Действительно? Вот тот страшный упырь, на которого я смотреть без содрогания в первую встречу не могла? Надменный, страшный, ужасный.
И если вспомнить, в нем было куда больше высокомерия, когда он общался с Фэйниэль, чем когда с мышкой.
Может не такой уж он и плохой? Древний кровавый ужас.
Больше ректор ничего не говорил, а я не решалась нарушить молчание первой. Нет, у меня было безумно много вопросов!
Но я очень боялась спрашивать.
Ведь вряд ли Король Нежити расскажет мне о том, как его создали, не так ли?
За этими размышлениями я незаметно уплыла в сон.
А новый день… новый день принес новые сюрпризы!
