Эпилог
Месяц спустя
– Фэй, у меня проблема, – трагическим шепотом поведала навь.
Я медленно положила полотенце, которым вытиралась, и, глядя на висящую в воздухе призрачную фигуру с красными глазищами, проговорила:
– Перед тем, как ты расскажешь эту душещипательную историю, хочу спросить: «Какого демона ты материализуешься в моей ванной с утра пораньше, вместо того, чтобы как порядочная нежить дождаться совместного завтрака и там обсудить все дела?!»
– Во-первых, это не дела, а ПРОБЛЕМА, – последнее слово было так выделено интонационно, что не оставалось никаких сомнений – проблема если не века, так года точно!
– А во-вторых? – мрачно спросила я, запахивая халат и разворачиваясь к постепенно перешедшей на физический план реальности Тали.
– А во-вторых… с чего ты взяла, что я порядочная нежить?
– Действительно, – с показным спокойствием согласилась я и, обогнув стоящую на серебристо-черной плитке навь, вышла из ванной в спальню. Стервь конечно же отправилась за мной.
И вообще, временами мне кажется, что она всеми силами стремится оправдать это прозвище! И, чтобы не растерять навык, тренируется абсолютно всегда, в том числе и на родных и близких.
– Слушай, мышь, мне временами кажется, что ты начисто лишена сочувствия, – нудела Таль, таскаясь за мной из одной стороны комнаты в другую, пока я одевалась, собиралась и причесывалась. – А эльфы, между прочим, признаны милосердной расой! Слышала про такое? Оправдывать надо, между прочим! Быть чуткой, заботливой и…
– Таль, – я с размаху плюхнулась на стульчик возле туалетного столика. – Это уже пятая твоя «проблема» за неделю, и если вспомнить потрясающий идиотизм первых четырех, то мне страшно представить, что будет сейчас!
Угу… когда в первый раз она появилась возле нас с Сибелем поздним вечером, драматически заявила, что все, без нас никак, то мы, разумеется, подорвались и, даже не спрашивая в чем дело, вылетели в ночь решать неведомые навьи проблемы.
Проблемами оказались слишком высоко забравшиеся на раскидистый дуб студенты.
Навь махнула хвостом и сказала, что высоты она боится, потому сама к ним залезть не может, а сил на то, чтобы стряхнуть ребятушек с дерева, у нее не хватит, даже если она врежется в ствол лбом.
Во второй раз она сильно поссорилась с одним из призраков, в третий – с кем-то из охраны периметра.
Единственной действительно проблемой оказалось то, что однажды специфическое чувство юмора нашей дорогой Стерви довело до слез Нарвиэль, после чего на первый план вылезла агрессивная часть личности девушки и бросилась на нежить. Драться. Таль настолько растерялась, что просто ушла в подпространство, смывшись с поля, с позволения сказать, боя.
Но к сожалению, психические особенности суккубы преподносили все новые и новые сюрпризы. Агрессия по отношению к Тали у дурочки включалась всякий раз, когда она попадала в ее поле зрения. И нави становилось все труднее защищаться, не нанося вред.
После некоторой проработки со знахарями и целителями удалось убрать основную часть агрессии. Но осталось пакостничество и вредительство, потому противостояние вышло на новый уровень.
В общем, я уже отчаялась во всем этом разобраться и предложила любимому упырю предоставить извечной подружке возможность разрешить все самостоятельно. В конце концов, мы давно уже живем в цивилизованном обществе, где съедение оппонента не является достойным выходом из ситуации.
– И вообще, ты не уделяешь мне внимания. Приличные собаки в такие моменты по углам гадить начинают, а я вот…
Закончить она не успела:
– Во-первых, ты нежить, а не собака. А во-вторых, ладно, жги. Что за происшествие?
Взялась за щетку для волос. Взглянула на собеседницу и с трудом подавила в себе желание засветить расческой прямо между этих наглых багровых глазонек! Вот да, непонятное, совершенно иррациональное желание!
– У меня мастер по когтетюру ушла в декретный отпуск, – грустно протянула навь.
– И? Где проблема?
– Ты реально не понимаешь? – поразилась нежить. – Фэй, я не ты! Я не могу прийти в первый попавшийся салон и потребовать услугу. У меня с этим примерно такая же ситуация, как у Сибэля с ресторанами. Все бегут. Одна я стою красивая… но с когтями.
– Ладно, – я задумчиво постучала пальцами по туалетному столику. – Решу, найду. Не переживай.
– Правда? – просияла Таль. – Ты лучшая!
– Я знаю, – поддавшись порыву потянулась и погладила навь по шее. – Но ты мне будешь должна разговор, дорогая моя.
В красных глазах мелькнула досада и отчетливое нежелание выходить на откровенность, но вариантов у собаки страшной не было, и она это, очевидно, понимала. Да и необходимость давно назрела.
Слишком уж странно Таль себя вела.
– Тогда, как решишь вопрос – зови, – навь двинулась к выходу из комнаты. – Я с вами сегодня не останусь – дела.
Я на полном серьезе забеспокоилась на тему того, чтобы дела нави не обернулись последствиями для нас.
Разговор действительно становился очень нужной штукой.
Закончив прихорашиваться, я спустилась вниз, к завтраку, параллельно возвращаясь мыслями к недавним событиям.
Таль начала чудить со страшной силой через пару недель после того, как мы вернулись в Академию Триединства из Эльзитура.
Сначала я не замечала особых перемен в ней потому, что моя собственная жизнь совершила настолько головокружительный вираж, что теперь непонятно где верх, а где низ, где право, а где лево.
Еще пару месяцев назад у меня было четкое представление о моем месте в иерархии как рода, так и в принципе эльфийского сообщества, а тут р-р-раз и я оказалась вне его! И не просто вне, а замужем и на каких-то совершенно птичьих правах в Академии. Потому что учиться здесь я не видела смысла – все базовые предметы я знала на уровне аспирантов, если не выше, а к факультативам пока только присматривалась. Но в любом случае, учеба просто ради учебы и чтобы занять время, казалась так себе идеей.
К счастью, у меня был Сибэль. Хотя в то время одна эта формулировка взрывала мне мозг и оставляла панические мысли бесчинствовать на его развалинах.
Когда мы телепортировались обратно в Академию, то нас встретил Эдан Хрон. Я с любопытством смотрела на легендарного кицунэ, а он с интересом на меня и с очень довольным лицом на моего некроэльфа. Лицо же Сибэля не выражало ответной радости от встречи.
Ректор с ходу сообщил, что поздравляет нас с официальным бракосочетанием и поинтересовался, не нужно ли послать в эльфийский лес венки с соболезнованиями в стиле: «Помним, но не сильно. Любим, но, если честно, не очень. Скорбим, но тоже так себе». Упырь с каменной невозмутимостью выдал, что можно не торопиться, но, если ректору так хочется потратить куда-то денежки, то можно перевести на нужды разрушенного храма. Эдан с деланным сочувствием отметил, что свадьба родственника дороговато обошлась королю.
После обмена этими своеобразными любезностями, лорд Хрон подошел ко мне и протянул свиток, оказавшийся свидетельством о собственности на дом неподалеку от стен Академии. Свадебный подарок! Я искренне пыталась не принять и вообще заверяла, что это все лишнее, но черный лис одним жестом прервал мои речи, сказав, что у девушки, которую так выдернули из семьи, обязательно должно быть как минимум свое жилье, потому что у муженька только муниципальный склеп и очень много денег. Деньги, конечно, легко превращаются во что угодно, но лучше, чтобы было личное. И вообще, если мне так удобнее – дом был куплен с добровольно-принудительных пожертвований моего отца.
Немного подумав, я с благодарностью приняла подарок.
А потом Эдан Хрон заявил, что отбирает у моего некро-эльфа склеп. Так как уже живой, потому иди, обитай в нормальных условиях, а не застужай свежеоживленные почечки в гробу.
Вот так мы и остались. Я с домом и Сибэль с навью без муниципального склепа.
Навь особенно страдала, как ни странно, оказалось, что серая псина меньше всех была готова к настолько радикальным переменам.
В итоге, мой дом так и остался моим домом, а любимый упырь приобрел особняк рядом, и каким-то неведомым образом сагитировал бывших жильцов оттуда съехать. Хотя, помилуйте, кто откажет Королю Нежити? Тем более, если в дополнение к сохраненной жизни будут идти еще и немалые финансовые дивиденды.
Вообще наша семейная жизнь началась весьма своеобразно.
Это очень сложно, строить нечто новое и изучать друг друга практически с нуля, особенно, когда мир обоих встал с ног на голову. Но постепенно все вошло в колею. Если Сибэль вернулся на прежнюю должность главы охраны, то мне повезло и Эдан Хрон все же разрешил остаться на посту секретаря, заявив, что я весьма неплохо справлялась во время его отсутствия.
Летели недели, и со временем ректор стал брать меня еще и на переговоры с сильными страны сей и не только ее. Оказывается, благополучие Академии объяснялось весьма скучно – договорами, согласованиями, обязательствами выпускников отработать на благо государства определенный срок и так далее.
Работа захватила! Я делала действительно важное дело, и это доставляло огромное удовольствие.
А по вечерам меня забирал Сибэль, который с каждым днем становился все более похожим на того эльфа, что я некогда увидела на портрете в кабинете отца. Кожа теперь лишь слегка отливала серым, и разве что глаза по прежнему были насыщенного багрового цвета, растворив в себе начавшуюся было проявляться синеву. Красноглазый эльф… это было завораживающе.
Затягивающе.
Наверное, одним этим словом можно было описать ту патоку, в которую я буквально проваливалась, как только его видела. Что такое влюбленность? Это когда тебя прошивает восторгом и волнением лишь от того, что он легко подхватывает тебя за талию, когда ты спускаешься с лестницы, и ставит рядом. Это уже стало ритуалом. Чувственной, но невинной с виду вольностью, которую можно позволить себе даже на людях. Ведь перед тем как спустить меня на грешную землю, некроэльф прижимал к широкой груди и уже после этого разжимал ладони, позволяя соскользнуть вдоль его тела.
И улыбался. Святые деревья, как же он улыбался в этот момент. Когда поддерживал меня под локти, потому что плиты двора Академии подло уплывали из-под моих подкосившихся ног.
– Фэйниэль? – раздался над ухом вкрадчивый голос, что выдернул из дум.
– А?.. Да? – вскинулась я и подняла голову к мужу, что опирался обеими руками о подлокотник моего кресла.
– Завтрак остывает, а ты все где-то витаешь, – мягко улыбнулся Сибэль и провел кончиками пальцев вдоль моего лица, убирая за ухо выбившуюся из прически прядку. – О чем думала?
– О тебе, конечно же, – невозмутимо ответила я и, осмелев, привстала в кресле, чтобы коснуться губ мужчины легким поцелуем и, не удержав равновесия, с тихим писком рухнуть обратно.
– Мышка и есть мышка, – рассмеялся Сибэль, в свою очередь наклоняясь ко мне и целуя гораздо более уверенно и долго. – Такая же очаровательная. И пищишь.
Спустя минуту он оторвался от меня первый, провел кончиками пальцев по изогнутой ему навстречу шее и хрипловато заметил:
– Слишком страстные поцелуи для завтраков, душа моя.
– У нас бывает по-другому? – шепнула в ответ я.
Он лишь улыбнулся и сел напротив, с любопытством заглядывая в тарелку. Когда мы переехали в соседние дома, то умудрились сманить к себе на службу Булку Никаноровну, потому теперь домовая заботилась не о всей академии, а только о нас.
Вообще, это оказалось неожиданно… занимательно. Вот так вот жить рядом, вроде и вместе, но не совсем. И в этот период времени я поняла, насколько был мудр и прав Эдан Хрон, когда настоял на том, чтобы я приняла дом.
Если бы я жила на территории Сибэля, то точно не ощущала бы себя настолько самостоятельной и независимой. Периодически меня посещали мысли о том, что вся эта самостоятельность и яйца выеденного не стоит, потому что добилась я ее не сама, а мне создали почву и предоставили все возможности.
А с другой… чем это отличается от исходных, если все это дают средства родителей? В конце концов, это они и были, хоть и прошли предварительно через цепкие руки господина Хрона.
Пока я уплетала свой салат, заедая полезными лепешками, то уже в который раз с интересом наблюдала за тем, как поглощал пищу Сибэль.
Он всегда делал это с таким удовольствием от процесса и смакованием каждого кусочка, что поневоле начинаешь рассматривать еду не просто как способ насытить организм.
– Вкусно? – тихо спросила я, глядя как муж отправляет в рот очередной кусочек рыбы.
– Невероятно, – закатил красные глаза драгоценный и отпустил уже вполне дежурный комплимент. – Но ты вкуснее.
– Быть вкуснее красной рыбы – это очень льстит моей самооценке, – с очень серьезным выражением лица ответила я.
– Знаешь, милая, если учитывать, что еды у меня не было уже много столетий, а при жизни я был отъявленным гастрономическим гурманом, то сам факт того, что ты для меня привлекательнее, уже говорит о многом!
– Слушай, мне кажется, мы еще слишком мало женаты для того, чтобы ты ценил еду больше, чем меня!
– Ну, что из радостей доступно… – философски заметил бывший некроэльф, рассматривая кусочек помидора на вилке.
А я покраснела, что тот помидор!
Торопливо ухватила обеими руками чашку и отпила. Потом наткнулась на насмешливый взгляд супруга и отпила ещё!
А когда Сибэль вдруг встал из-за стола и решительно двинулся ко мне, то вообще окаменела от неожиданности. В голове судорожно носились панические мысли в попытках предположить, что именно муж сейчас собирался делать. В свете того, о чем мы говорили только что…
Придумать ничего такого, из-за чего нужно было бы лезть под стол и спасаться бегством, я не успела.
Муж приблизился, поцеловал меня в лоб, дёрнул за выбившуюся из прически прядку и сказал:
– Ты бы видела свои глаза. На меня так жертвы, которых я убивать шел, не смотрели.
– Я не пугалась! – поспешно возразила я в ответ. – Просто ты очень решительно встал.
– Потрясающе, – судя по выражению лица, благоверный действительно удивился моей фантазии. А потом снова поцеловал и, пожелав удачного дня, вышел из столовой.
Я подавила в себе желание картинно рухнуть лбом в стол. Ощущение собственного идиотизма не отпускало, как ни старайся.
Если честно, вопрос прогрессивности наших отношений весьма тревожил всякий раз, когда я старалась о нем задуматься. Потому делала я это как можно реже, ибо ни к чему хорошему подобные размышления не проводили. Навь в такие моменты лишь вздыхала и говорила, что я классическая женщина, хоть и эльфийка.
Кстати, про навь…
Я решительно встала и вышла сначала из комнаты, а после из дома. Путь мой лежал на одну из центральных улиц столицы, где в достатке расположились разнообразные заведения по наведению красоты.
Итак… я решительно промаршировала мимо самых пафосных, свернула с основной улицы во дворы и оценивающе осмотрела аккуратную вывеску.
Она ещё лоснилась от свежей краски, а само заведение не выглядело таким популярным, что потенциальные клиенты начинали караулить очереди с самого утра.
Интересно, насколько пугливы его работники?
Решительно толкнув двери, я под звон колокольчика прошла вперёд. В просторной комнате было светло, а стены оказались, как ни странно, облицованы камнем, а не оклеены бумагой по новой моде.
В дальнем углу сидела молодая, очень плотная гномка и, судя по выражению лица, читала какую-то очень скучную книгу.
Сначала я обрадовалась. Где вы видели трусливую гномку? А после задумалась, так как: а где вы видели гномку, что работает в сфере красоты? Вот-вот.
Девушка повернула ко мне круглое личико, поправила толстую, тяжелую косу, настолько рыжую, что она казалось свитой из медной проволоки.
– Добрый день, – несколько настороженно поздоровалась представительница подгорного народа.
Если я хоть немного разбираюсь в гномах, а я разбираюсь – для своей расы девушка была потрясающе красива. Именно классически, по-гномьи. Широкая в кости, с крутыми бедрами, тонкой талией и роскошной грудью, что с трудом удерживало платье.
Таких девушек суровые бородачи охраняют, как лучшее сокровище рода, и отдают исключительно в «замуж», а уж точно не в какие-то деловые вопросы.
– Здравствуйте… – пауза, которую я допустила, гномка и не подумала заполнить своим именем, по-прежнему глядя на меня, как на неведомое явление, а не на потенциальную клиентку. Потому пришлось продолжать разговор. – Это ведь салон красоты?
– Лавка красоты, – поправила меня гномка, поднялась и подошла. Задрала голову, рассматривая меня яркими зелеными глазами и решительно протянула руку. Хорошо так вверх, так как гномочка достигала макушкой моего подбородка. – Лизабетта.
– Очень приятно. Меня зовут Фэйниэль, и я к вам по делу, – я подобрала платье и опустилась на колени, чтобы быть одного роста с маленькой хозяйкой лавки. А она была именно хозяйкой.
Это сквозило во всем. В том, как она себя держала, в том, как прямо на меня смотрела и как улыбалась.
– Какому же?
– Я бы хотела прийти к вам на маникюр.
– Отлично, мы будем рады вас принять в любое удобное время.
Н-да, одной фразой гномка подтвердила то, что дела ее маленького дела не торопились идти хорошо.
– Только я не одна.
– У меня есть две помощницы.
– Видите ли… – я замялась, не зная, как донести мысль наиболее верно. – Ногти моей подруги очень твердые.
Если я правильно помню, то лапищи нави резали практически все, что угодно.
– У меня авторские инструменты, – улыбнулась гномка. – Возьмут даже навьи когти.
Святые деревья, как актуально-то!
– Собственно, это они и есть! – на одном дыхании выпалила я и, глядя, как округляются глаза хозяйки лавки красоты, поспешно добавила: – Тройная оплата.
– То есть вы придете с навью? – переспросила гномка. – С той самой?
– Она живет в Академии Триединства.
Судя по тому, как поджала губы Лизабетты – о Стерви слышали не только в нашем замечательном учебном заведении, но и за его пределами!
– В четыре раза, – со вздохом повысила ставку я.
– Плюс надбавка, – кивнула гномка. – Завтра в пять вечера. И я попрошу вас об услуге.
– Какой же?
– Мне нужна встреча с ректором Академии Триединства. Сможете устроить?
Да вообще без проблем! Хоть три раза!
Главное все же – привести мозги нави в порядок. И когти до кучи.
– Попробую, – уклончиво ответила я.
– Сделаю все бесплатно. Мне действительно нужна услуга.
Хм, становится все интереснее!
– Дело не в деньгах. Но, хорошо, у вас будет встреча с ректором, Лизабетта.
После того, как я обо всем договорилась, отправилась в Академию, попутно обдумывая недавнюю беседу. Анализировала и пыталась прикинуть, зачем гномке наш драгоценный черный лис. Притом, настолько нужен, что она была готова поступиться даже заработком.
Думать оказалось неожиданно приятно.
Итак, судя по всему, мы имеем дело с попыткой юной девушки выжать у родни независимость и право решать, что делать. Она не назвала имя своего рода, стало быть находится в том же статусе, в котором и все молодые гномы-наследники, когда они выходят в большой мир для того, чтобы состояться в нем без поддержки и влияния родни.
Женщина-наследница клана?! У гномов?! У них там что, все мужское население переубивали в этом клане, раз наследие до девочки дошло? Гномы – не эльфы, они очень плодовиты, и трое детей в одной семье – минимум.
Интересненько.
Но если я права – Лизабетте сейчас приходится очень сложно. Так как у настолько красивой для гномов девчонки, которая вдобавок наследница, наверняка очень много женихов. А достается девушка обычно сильнейшему.
В общем, если она на испытании наследников, то, скорее всего, за ней действительно стоит весь клан. Потому что, если она не докажет, что достойна, то остатки клана войдут в клан сильнейшего жениха. И все достанется новым владельцам.
Лизабетта хочет о чем-то договориться с Эданом Хроном? Если учитывать более чем авантюрный характер моего начальника, то, скорее всего, он согласится. Плюс такая умная рыжая девушка обязательно придет не просто просить о помощи, а что-то предлагать взамен.
Нечто, что заинтересует Черного Принца.
Собственно, именно это я и рассказала кицунэ, когда пришла на работу. Он заинтересованно сверкнул черными, как смоль, глазами и сказал:
– Запиши на первое же свободное время!
– Как скажете, – склонила я голову в ответ.
А после отправилась искать навь!
Навь обнаружилась возле входа в свой бывший склеп.
– Все тлен, – сообщила Таль печально, глядя на то, как осенние листья кружат и падают на гранитные плиты.
Я проследила яркий лист взглядом. Скептически уставилась на собаку и, присев рядом, сообщила:
– Мне кажется, что ты в депрессии.
– Возможно, – навь даже ухом не повела. – Все мрак.
– Таль, ты меня пугаешь.
– Все беспросветно ску-у-учно.
– Мы можем отозвать у Цая официальный запрет не приближаться к тебе ближе, чем на два метра, – злорадно предложила я добавить огонька в жизнь нежити.
Хм. Какой потрясающий получился каламбур! Жизнь нежити.
Стервь даже вскинулась, с ужасом глядя на меня:
– Мышь, никогда не думала, что ты настолько жестока! Я, конечно, все понимаю, но ваш эльф – БОЛЬНОЙ. Совсем крышей поехал от своих ядов!
– То, что он считает тебя красивой, еще не значит, что он поехал крышей, – повела плечами я и почесала Таль между ушами. – Я вот тоже считаю, что ты красивая. Несмотря на то, что костлявая и характер у тебя поганый.
Нежить зажмурилась от удовольствия, но прокомментировала.
– Ты хотя бы не норовишь пересчитать мои ребра, вдохновенно бормоча, что у меня их, судя по длине туловища, на несколько штук больше, чем у остальных тварей моего вида. Извращенец остроухий!
– Тебе жалко было? Пощупал бы и отпустил!
– Ну, эльфа! – возмущенно округлила глаза Таль. – Я, может, и мертвая, я, может, и собака, но я все еще женщина! И не позволю, чтобы какой-то гад шарил по тем местам, где раньше у меня была грудь!
– Да, про это я не подумала.
– То-то же, – она снова опустила морду на лапы.
– Что с тобой случилось? – спустя несколько минут в тишине, спросила я, осторожно проводя кончиками пальцев по серой холке. – Ты такая… расстроенная. Постоянно.
– Без понятия, – почти сразу отозвалась нежить. – Я уже думала об этом, Фэй. Пришла к выводу, что оказалась не готова к такой резкой смене… да всего. Сибэль ожил, и я очень этому рада. Он встретил тебя, и ваши отношения на глазах меняются. Теперь это не просто симпатия, теперь это влюбленность. Дело даже не в браке, дело в том, как он на тебя смотрит. Дело в том, что недавно я видела, как он начал смотреть в городе на маленьких детей. Дело в том, что не через год, так через десять, не через десять, так через пятьдесят лет ваша жизнь изменится настолько, что для меня в ней совсем-совсем не будет места.
Я не знаю, каких эмоций оказалось больше в моей голове в этот период. Шока от того, что упырь меня любит, притом слышу я это не от него, а от драгоценной нави, или удивления, что его дохлейшество еще и о детях начал задумываться!
Но про это я подумаю позже!
– Ты что, Таль, мы же всегда…
– Стой, – оборвала мой не начавшийся монолог навь. – Ты в свое время спрашивала о том, как мы с ним вместе живем. И я поняла, что все мое посмертие действительно оказалось замкнуто на Сибэля. И я оказалась не готова к тому, что мне нужно будет жить… самой. Когда мы с ним были двое таких отщепенцев от живого мира, то все было отлично. А сейчас я… придаток прошлого, которое он усиленно запихивает в настоящее и уже сейчас задумывается о том, как будет тащить в будущее. Мне не нравится быть балластом, а как выйти из этой ситуации я еще не придумала. И… тс-с-с, Фэй. Ты хотела ответов, я хотела выговориться. Эта тема не нуждается в обсуждении именно сейчас.
Я лишь молча кивнула и прижалась к боку Тали, обнимая ее обеими руками, и надеясь, что вот так, через жесты навь почувствует то, что я даже не знала, как сказать.
Что я всегда рядом с ней, и, несмотря на прошлое этой замечательной личности, я хочу сделать так, чтобы она больше не боялась будущего.
Нельзя ведь до бесконечности сидеть в склепе и развлекаться тем, что испытываешь нервы окружающих на прочность, изображая из себя жуткую жуть?
После того, как мы вдоволь насмотрелись на осенний пасторальный пейзаж, и я замерзла практически в зюзю, мы отправились в мой новый дом. Ну, я в свой, а навь в соседний. Сказала, что уже заказала вырыть себе там яму для мини-склепа, вот пойдет контролировать рабочих. Бедные рабочие…
На прощание я напомнила Тали, что завтра у нас когтетюр и пусть она зайдет за мной в приемную около пяти вечера! Собака вредная ответила, что уважает мою целеустремленность.
В момент икс навь пришла. Правда не одна, а с Тишей на загривке. Мышь сидела с самым похоронным видом.
– Что такое? – пораженно спросила я.
Мышь расплакалась.
Навь прокомментировала:
– Проблема.
– Да я уже поняла. Какая?
– Он… – мышь высморкалась прямо в короткую шерсть Тали, от чего глазищи псины вылезли из орбит. – Он не хочет на мне жениться!
– В смысле? – потрясенно переспросила я, мысленно нащупывая стул у меня за спиной. – Вы же только недавно стали вместе жить.
– Эльфа! – Тиша посмотрела на меня так, что я сразу поняла – только что было произнесено ругательство! Пусть оно и звучало как название моей расы, но точно ругательство. – Я ведь не остроухая долгоживущая. Я – мышь!
– И? Ты, вроде как, академическая мышь.
– Ты думаешь, что это многократно увеличивает срок моего существования?! В общем, то, что мы уже месяц живем вместе, а он не шевелится – говорит только об одном! И не планирует! Ты понимаешь? МЕСЯЦ жизни коту под хвост! Я отдала ему свои лучшие дни.
– Давай ее на когтетюр с собой возьмем? – просительно-вопросительно посмотрела на меня Таль.
В общем, в итоге к Лизабетте мы отправились не вдвоем, а втроем. Открыли портал, воспользовавшись одним из артефактов, и вышли прямо посреди лавочки.
Из угла на нас отважно смотрели две человеческие девчонки, которых закрывала мощной грудью гномка.
– Ага, – внимательно глядя на нас, флегматично заметила она. – Вот и навь.
– Вот и я, – радостно, во все клыки улыбнулась ей та.
– Вот и мы, – эхом откликнулась Тиша, по-прежнему не слезая с загривка нави.
– За еще одну – доплата, – мигом сориентировалась Лизабетта.
Хорошая гномка. Очень хорошая. Наиклассическая просто!
В общем, женские народные мудрости оказались правы – сплетни и наведение красоты очень сближают! Обо мне и Тишке позаботились помощницы Бетты, а вот навью гнома отважно решила заняться сама.
Мы обсудили все!
Во-первых, обругали Хруста. Потому что, действительно, как так можно позвать честную мышь вместе жить, а вот замуж – нет? Я даже в запале пообещала поговорить с ректором на счет того, имеет ли столь аморальный тип право занимать элитное жилье в главном корпусе! Тиша возрадовалась, а вот я почти сразу прикусила язычок, в красках вообразив то, как стану рассказывать черному кицунэ причины для выселения мышей из его Академии.
После мы обсудили строительство нового склепа у нави. Стервь страдала на тему того, что упырь ежедневно ей намекает на то, что зарываться обратно под землю так себе уход от проблем. Навь упорно игнорировала намеки.
Ну а я… я просто радовалась тому, что все мои проблемы заключаются в том, что все не совсем гладко у моих друзей. А это можно решить, и чужие проблемы, как ни странно, решаются как-то лучше, чем свои, обычно.
Уже вечером, когда я сидела на коленях у Сибэля, и он привычно заплетал мои волосы в сложную косу, уже третьей разновидности по счету, в комнату залетел магический птичий вестник, держащий в клюве белоснежный свиток. Тот упал ко мне на колени, и сердце тотчас забилось чаще, потому как я прекрасно узнала печать на послании. Жгучая лоза. Письмо из дома!
Я еще ничего не получала с того времени, как уехала с Сибэлем из Эльзитура. И надо признать, это единственное, о чем я пыталась не думать – предательство отца до сих пор алело раной в груди. Но я ничего не могла с ней сделать, кроме как дать время затянуться. Хоть как-то…
Дрожащими руками развернула послание и почти сразу узнала витые, красивые буквы. Так писала мама.
«Здравствуй, моя милая дочь.
Я знаю, что ты очень обижена на меня за то, что я много внимания уделяла твоему брату после его рождения, и, поверь, сама я себя тоже сейчас за это кляну. Твой отец натворил настолько много сомнительных дел, что сейчас ему стыдно даже извиниться за это.
Я не стану просить тебя его простить.
Я попрошу прощения сама. За то, что в своей любви к слишком слабенькому младшему ребенку отдала тебя на воспитание отцу и подумала, что все будет в порядке. А он попытался совместить любовь с долгом, и получилось это крайне паршиво.
Я знаю, что произошло во дворце. Ты вышла замуж и, судя по тому, что докладываю отцу шпионы – все хорошо. Да-да, несмотря на то, что сам он появиться перед тобой не смеет, все равно пытается держать, так сказать, „руку на пульсе“. Мы купили тебе дом и попросили Эдана Хрона что-то придумать для того, чтобы ты его приняла. Гордость – это хорошо, но даже в счастливом браке нужно иметь свой тыл.
Надеюсь, что ты не будешь на это обижаться, моя милая Фэй.
Прости, что не приехала к тебе сама. Я хотела, но недавно врачи обнаружили, что я беременна. В третий, невероятный для эльфов раз! Но, к сожалению, состояние здоровья не такое, как раньше, потому я нахожусь под неусыпным контролем лекарей, и мне не дают поднимать ничего тяжелее пера. Пользуюсь хотя бы этим.
Дочка, мы тебя очень любим. Папа тоже, пусть и по-своему. Поверь, он многое переосмыслил. Надеюсь, что когда-либо ты сможешь хотя бы с ним поговорить, ну и, разумеется, я буду счастлива, если ты приедешь ко мне.
Но в любом случае, мы не торопимся и примем любое твое решение.
С любовью, мама».
– Поедешь? – тихо спросил муж, касаясь губами моего виска.
– Да, – я уткнулась носом в его шею и глубоко вдохнула. Разжала пальцы и письмо с шелестом упало на ковер возле кресла. – Но не скоро. Когда буду готова.
– Ты умница, – я почувствовала кожей, как Сибэль улыбнулся, а после отстранился и аккуратно заставил меня посмотреть ему в глаза. – Фэй.
– Что? – шепотом спросила я в ответ, глядя прямо в алые глаза и растворяясь в их чарующих переливах.
– Ты самое лучшее, что есть в моей жизни. Самая прекрасная женщина, самая желанная, самая красивая, самая драгоценная. Если бы я был драконом, ты была бы сердцем моей коллекции. Но я эльф. Потому ты просто – мое сердце.
– А ты мое сердце.
И все. Не нужно никаких дополнительных лишних слов.
Нужно лишь тянуться навстречу его поцелуям. Один за одним, один за одним… уже не только губы, но и все тело.
Зря, совершенно зря я боялась.
Близость – это не просто сладко, близость это волшебно.
