Глава 8
Альберт Богна́р, барон, поместье Лоури, поздний вечер
Альберт улыбнулся проходящим мимо него девушкам, кивнул. Они рассмеялись, щёлкнули веерами, скрывая за ними улыбки, и зашагали дальше по краю зала, стреляя глазками в молодых мужчин. Типичные охотницы, дочери богатейших купцов и ростовщиков провинции. Они охотились на отпрысков баронов в надежде получить титул. Даже если их отец был не беднее Альберта и его брата Брэнона, это ничего не значило. Земля – вот главное богатство. И если бы Богна́р старший, их покойный отец, знал, как они ею распорядились, он бы лично запорол их на конюшне. Или отправил служить в передовой легион лет на двадцать, чтобы поумнели. Братья Богна́ры приходились покойному герцогу Лоури внучатыми племянниками и входили в узкий круг «близких» родственников. Могли ли они предполагать, что Геррих «так» поступит с ними?
Богна́ры получили письмо от Филиппа в тот самый день, когда новоиспечённый молодой герцог Хаук покинул их земли, направившись в Лужки. Братья неплохо разбирались в людях, но о герцоге сказать могли только то, что он был странным. В том плане, что к ним приехал не с просьбами или приказами, а просто затем, чтобы напомнить о необходимости платить поземельный доход. Он не отказался поужинать с ними, спокойно говорил на отвлечённые темы, о погоде, о соседстве с асверами полудемонами. На следующий день они прогулялись к каменным карьерам, где герцог смог убедиться, что, без его ведома, никто не собирается добывать камень. Со скучающим видом герцог ходил рядом с раскопками, но Альберт мог поклясться, что он запомнил каждую метку для вырубки.
В письме же Филипп требовал от Альберта, чтобы тот срочно брал семью и без промедлений ехал к нему. Такого понаписал про нового герцога, что незнакомый с ним человек не поверит. Вот только Альберт видел, как герцог Хаук общался с полудемонами и как разговаривал с огромной чёрной собакой. А потом случились Лужки. Рамон на собрании семьи первым озвучил общую мысль, что в этом нет ничего удивительного. Все знали, каким мерзким характером обладал барон Литтер. И то, что он мог смертельно оскорбить нового герцога, не стало бы сюрпризом. К концу собрания уже все сошлись на мысли, что с Хауком лучше договориться сразу и не доводить до конфликта. Именно поэтому Филипп организовал большой праздник, растянув его на три дня, в финале которого проводился бал по столичной моде. Осведомители Филиппа из столицы говорили, что герцог Хаук любит балы, танцы и дорогое вино. Вот только сегодня он весь вечер сидел за столиком рядом с Эстефанией и смотрел на происходящее немного отрешённо. А бал как раз подходил к кульминации.
– Вика, – Альберт обернулся к старшей дочери, которой совсем недавно исполнилось пятнадцать лет. – Иди, пригласи на танец Остина. Вон он сидит, словно кислых яблок объелся. И улыбайся.
– У меня живот болит, – отозвалась девушка, хмуря брови. Красивое пышное платье нежно-персикового цвета обошлось барону почти в три сотни золотых, не говоря уже об украшениях. И ему нужно было, чтобы о дочери говорили после бала.
– Никому не интересно, болит у тебя что-то или нет. Им плевать на твоё настроение. Важно, что ты говоришь, и как ведёшь себя. Поэтому улыбайся и иди танцуй.
Девушка натянуто, но достаточно мило, на взгляд барона, улыбнулась и пошла по краю зала к молодому парню по имени Остин. Племянник Рамона был бы для неё идеальной парой. Во-первых, он был магом, а во-вторых, его родители занимали в столице высокие посты. И раз уж он приехал навестить дядю в провинцию, грех не воспользоваться удобным случаем.
* * *
Берси Хок, поместье семьи Лоури
Не прошло и трёх дней после моего возвращения в поместье Лоури, а туда уже приехала бо́льшая часть баронов провинции. Что странно, все без исключения с жёнами и детьми. Эстефания никому не предложила остановиться в большом доме, но гостей вполне устраивали постоялые дворы в городе. А затем они устроили большой праздник на несколько дней. Барон Мартенс, в чьих владениях стояло поместье, взял на себя все хлопоты по организации. И если в первый день это был просто ужин за огромным столом, с музыкой и вином, то на третий день он запланировал настоящий бал. Я вспомнил, как Клаудия говорила, что соберёт их всех в одном месте и сожжёт. По-моему, лучшего случая и придумать было нельзя.
Будь я простым жителем города Морра, то подумал бы, что благородные особы сошли с ума. Это же надо додуматься устроить праздник в тот момент, когда совсем рядом целый город сгубила Чёрная магия. Ко вчерашнему дню об этом знала уже вся провинция. Я очень жалел, что у меня нет подходящих людей, чтобы отправить их в город за слухами. Поговорив с бароном Мартенсом, попросил его выделить людей из числа городской стражи и организовать на дорогах, ведущих в Лужки, блокаду. Стоило только рассказать, что один прорвавшийся человек способен превратить город Морра в подобие Лужков, он не только выделил людей, но и снарядил их арбалетами, приказав стрелять во всех идущих с той стороны. А ещё он перекрыл реку ниже по течению, чтобы в ту сторону не шли корабли. Асверам теперь придётся делать изрядный крюк чтобы попасть в центральную часть Империи.
Сидя за небольшим столиком в бальном зале, я наблюдал за тем, как танцуют молодые парни и девушки. Они улыбались, смеялись, пили вино. Среди гостей были и представители торговой гильдии, и богатые купцы, спешно приехавшие из ближайших городов.
– Не хотите потанцевать? – лукаво спросила Эстефания, сидевшая напротив. – Это бы немного развеяло Вашу хандру, и Клаудия улыбнулась хотя бы раз за вечер.
Я посмотрел в другой конец зала, где за таким же маленьким столиком сидела Клаудия. Воздух рядом с ней едва не искрился, и я ничуть не удивлюсь, если решившего сегодня подойти к ней ударит молнией. Время от времени она бросала на родственников испепеляющие взгляды, так что даже самые смелые парни не решались подойти.
Я специально немного затянул с ответом, дожидаясь пока к нам приблизится барон Лари.
– Господин Герцог, Эстефания, – он склонил голову. – Филипп умудрился достать отменное вино, – он продемонстрировал высокий бокал. – Выпью его за Ваше здоровье и благополучие.
Одним махом он проглотил вино и довольно улыбнулся, не заметив брезгливого взгляда Эстефании.
– Шумно здесь, – сказал я, вставая. – Барнат, давайте поговорим в более тихой обстановке. Возьмите с собой братьев Богнаров и Филиппа Мартенса.
– Может, стоит позвать барона Риваса, Рамона? – уточнил он.
– Зови, – согласился я. – Эстефания проводит вас. Я сейчас подойду.
Музыка в зале как раз стихла. Если правильно посчитал количество танцев, сейчас будет небольшой перерыв. Я зашагал прямо через зал, к большим зеркалам, где остановилась молодая пара. Молодой маг, скорее всего изучавший стихию воды, весь вечер угрюмо просидевший за одним из столиков. Пару раз ловил его хмурые взгляды, но плохого смысла по отношению ко мне они не несли, поэтому я и не обращал на него внимания. Сейчас он немного улыбался, держа за руку молодую очаровательную девушку в нежно-персиковом платье. Гости передо мной резво расступались, провожая взглядами.
– Прекрасный вечер для танцев, – сказал я, подходя к молодым людям. – Прошу не сердиться, но, среди всех пар, я не мог не выделить одну, настолько яркую. Берси Хок моё имя.
– Остин, Ривас, – парень почтительно поклонился. – Моя спутница Виктория.
На лукавство парня я лишь улыбнулся. Девушка никак не могла быть его спутницей, так как приехала сюда с отцом.
– Нет, нет, даже не пытаюсь вам польстить, – сказал я, обращаясь к ним. – Просто решил немного помочь. Будет печально, если во время следующего танца здесь не останется никого, кто бы… Кхм. Просто не обращайте внимания. Виктория, позвольте Вашу руку.
Девушка нерешительно протянула мне ладонь. Я слегка сжал её и отпустил.
– Приятно провести вечер, – сказал я, коротко кивнул и направился к выходу из зала.
– И Вам тоже, – немного с запозданием ответила Виктория, беря под локоть кавалера, который недовольно сверлил мою спину взглядом.
Кабинет для переговоров представлял собой небольшую комнату с длинным столом и рядом разномастных кресел. Её успели немного обставить мебелью, повесив на одну из стен картину, явно не соответствующую обстановке и назначению кабинета. На ней была изображена обнажённая девушка, сидящая на бережку у небольшого водопада. И получалось так, что гости за столом почти в упор смотрели на неё. Магические светильники же установили настолько яркие, что первое время пришлось щуриться, долго привыкая к ним.
Бароны собрались довольно быстро, не заставляя себя ждать. Я занял место во главе стола, обвёл их взглядом. Филипп выглядел немного мрачно и решительно. Братья Богнары внешне оставались спокойными, но взглядом со мной встречаться побаивались. Барнат Лари нетерпеливо ёрзал на стуле. Последний, Рамо́н Ривас, единственный, чьи эмоции я не мог угадать с первого взгляда. Он не был так богат, как остальные, но к его мнению прислушивались. Будем считать, что среди остальных он самый умный.
– Все знают, что произошло в Лужках? – спросил я, оглядывая баронов. – Есть новости о бароне Литтере или его родственниках? Не объявлялся ли он где-нибудь в провинции?
– Мы перекрыли дороги, но слишком поздно, – сказал старший из Богнаров, Альберт. – Сегодня прибыл гонец, и, по его словам, крестьяне из хуторов и фермерских дворов Литтера успели перейти на наши земли. Теперь надо гадать, что вспыхнет первым – волнения или Чёрный мор.
– Гадать не надо, – сказал я. – Магия, сгубившая Лужки, заразна и смертоносна. Больной человек умрёт в течение одного дня. Исключений нет. Волнения давить в зародыше. У вас и так слишком много людей, которые ничем не заняты.
– Наши люди готовы работать, – быстро вставил Барнат Лари. – Даже больше того, готовы делать это почти даром. Мои люди ждут только команды чтобы начать добывать песок и глину. Если не возобновить разработку, карьеры придут в полную негодность и восстановить их будет почти невозможно. А моя гильдия делает лучшие глиняные горшки во всей Империи!
– Какие горшки, Барнат?! – почти прорычал Альберт, тяжело положив ладонь на стол. Не хлопнув ей, а именно положил. Надо запомнить, как он это сделал, и потренироваться. – Ты сам понимаешь, что несёшь? У меня заказ на отделочный камень сорвался. Сорок тысяч золотом. И если, герцог, Вы хотите привлечь сторонних работников, то пусть он и дальше срывается. Те, кто никогда не работал в каменном карьере, больше испортят и поколют, чем добудут нормального камня.
– Камень рубить, как и серебро в шахте копать – работа не сложная, – хмуро сказал я. – Да и вас это волновать теперь не должно. Камень, глина и серебро вам больше не принадлежат.
– Может быть, мы сможем прийти к какому-то решению? – миролюбиво сказал Рамо́н Ривас. В его намерениях читалось желание сгладить ситуацию, не доводя до скандала. – В провинции немало ремесленных гильдий, которые зависят от своевременной поставки руды или камня. Все они платят налоги, часть которых идёт в Имперскую казну.
– Знайте, – сказал я, – кто-то хочет посеять в провинции хаос. И начал он с Лужков. Готов спорить, что в скором времени у кого-то из вас вспыхнет мятеж, который прольётся большой кровью. Вас будут убивать, одного за другим, может вместе с семьями, чтобы страшнее было. А когда от вас останется половина, вы начнёте обвинять меня во всех бедах. А потом попытаетесь избавиться любыми способами. Станете подсылать убийц и искать выходы на культ Кровавой луны, – я посмотрел на Филиппа. – Это то, что вижу и как оцениваю обстановку. Я достаточно изучил провинцию, чтобы судить. Сейчас это тихая и богатая земля. И в наших с вами интересах, чтобы она оставалась такой. С моего разрешения Эстефания Лоури будет заниматься добычей всего, что требуется вашим гильдиям, тем, что пойдёт на продажу и принесёт прибыль. На неё возлагаю ответственность по добыче серебряной руды. Чтобы вам было спокойней, я уже поговорил с ней и попросил, чтобы она нанимала тех, кто работал на карьерах и в шахтах раньше. Если они будут хорошо работать. Со своей стороны, вам надо помочь ей в этом.
– А что южане? – спросил барон Лари. – Несколько тысяч человек без работы, кто гарантирует, что они не начнут грабить купцов на дорогах?
– Вы для начала разберитесь с теми, кого сами впустили в провинцию, – сказал я. – Если возникнут трения с южанами, решаете их со мной. Не сами, не так как Вам вздумается, а со мной. Что касается тёмного мага, то его я найду и сдам асверам. Но если узнаю, что кто-то из баронов связан с ним, его семья будет зарабатывать на хлеб самым тяжёлым трудом, который я найду в провинции.
– А может это среди южан затесался тёмный маг? – спросил барон Ривас. – Уж очень удачно всё складывается для них.
– Если так, то они об этом пожалеют, – спокойно сказала я.
* * *
Карэн Блэс, Витория, поздний вечер
Дверь, ведущая на просторный балкон, распахнулась, выпуская из дома гул голосов, звуки музыки и смех. Ночной воздух столицы был неприятно-тёплый, наполненный запахом реки. А если прислушаться, можно было уловить плеск воды. Над единственным фонарём, стоявшим на краю балкона, кружились крупные ночные мотыльки. Внизу во дворе раскинулся крошечный сад, разделённый на несколько участков живой изгородью. На одной из скамеек, тонувшей во мраке, страстно целовалась молодая пара, ничуть не беспокоясь, что их кто-то может найти.
Карэн прошла по балкону, встав так, чтобы не смотреть на предавшихся страсти людей. Ещё немного, и мужчина овладеет женщиной, которая ради этого готова была помять дорогое платье. За стеклянным створками позади Карэн бал только набирал силу. Первые танцы закончились, и сейчас молодая столичная аристократия начнёт медленно напиваться. А когда закончится второй акт танцев, некоторые из девушек будут делать вид, что окончательно опьянели, позволив мужчинам…
В ночной тишине послышался приглушённый рык. Карэн глубоко вздохнула, затем выдохнула, пытаясь унять раздражение. Если бы не письмо и уговоры мамы, она бы ни за что не пришла сюда. На женщину, пришедшую на бал без пары, всегда косились, даже если это дочь герцога. Мужчины думали о таких только как о легкомысленных дурочках, которые решили искать приключения исключительно в их объятиях и постели. Этим аристократам, среди которых было немало магов, не мешало бы почувствовать, как от них смердит гнилью и разложением.
Карэн вспомнила дом, бескрайний лес, запах ночных цветов. Столица же душила её. Здесь было тесно и многолюдно. Люди в этом сыром городе вели развратный и разлагающий душу образ жизни.
Звук музыки на секунду стал громче и снова стих.
– Прекрасная ночь, не находите? – рядом с Карэн встал крепкий мужчина, от которого пахло чем-то пряным. Он облокотился о каменные перила, посмотрел в темноту.
– Ночь прекрасна, но город портит всё впечатление, – ответила она, посмотрев на него искоса.
Снизу уже доносились сладкие стоны, один из которых был достаточно сильным, чтобы его услышал мужчина. Он посмотрел вниз, но вряд ли что-то разглядел в темноте.
– Город ни в чём не виноват, – хмыкнул мужчина. – Портят его люди. Малодушные благородные мужи, которые только и умеют, что пить дорогое вино и плясать.
Он повернулся, облокотившись одним локтём о перила, и посмотрел на Карэн. Молодая женщина встретилась с ним взглядом. Мужчина был не молод, может быть лет сорока. Волевое лицо, сильный взгляд. Длинные русые волосы собраны в хвост. Справа на виске он заплёл косичку с красной лентой и блестящими драгоценными камушками.
– Вижу, слова «малодушные мужи» вызывают у Вас те же чувства, что и у меня. Они успели утомить Вас вниманием?
– Утомляют только в первые минуты знакомства. Потом, обычно, трусливо сбегают.
– Вы меня интригуете, – рассмеялся мужчина. – Что же их пугает?
– Действительно хотите это знать?
– Прежде чем Вы оспорите мою решимость, расскажу историю моего деда. Это было давно, когда мне исполнилось два года, он ушёл в поход на юг, вдоль берега Великого моря. Поход был удачным, и наградой стал целый сундук золота и драгоценных камней. Но из-за предателя галера попала в окружение и не смогла уйти. Хотя, зная деда, вряд ли они пытались сбежать. Его галеру сцепили крючьями, сломали мачту и раздробили корму. Это был князь Скегги, которому я лично… отомстил. Он предложил деду сдаться, чтобы мы смогли его выкупить. Но дед... – мужчина улыбнулся, – он был ранен. В бою ему отрубили руку и пробили лёгкое стрелой, из-за чего он не мог говорить. Но он улыбался, глядя им в лица. Затем схватил сундук с золотом и прыгнул за борт, – мужчина расхохотался, испугав молодую пару, притаившуюся внизу и тяжело дышавшую. – Золото так и не нашли, а команду отпустили.
Карэн хотела спросить, как бы поступил он сам, но по взгляду поняла, что для него это был не просто поступок, а пример для подражания и гордости. У неё даже мурашки побежали по рукам.
Двери в бальный зал снова открылись, и впустили на балкон молодого богато одетого мужчину. От него сильно пахло вином и чем-то кислым. Слегка неуверенной походкой он пошёл в сторону Карэн, протягивая руку.
– Госпожа Блэс, я хочу…
Он не успел сказать, что же именно хотел, так как крепкий южанин схватил его за рукав, рывком потянул на себя и, подставив ногу, ловко перекинул через перила балкона. Движение настолько естественное и отработанное, как будто он выбросил врага за борт галеры. Снизу послышался глухой удар, словно уронили мешок с конской репой.
– Госпожа Блэс, простите, – мужчина слегка склонил голову, – но скажите, что Ваше имя не Бристл.
– Вы знакомы с моей сестрой? – немного удивилась Карэн.
– Заочно. Но если Берси узнает, что я провёл вечер в компании его супруги, это может закончиться дуэлью. И, что-то мне подсказывает, не в мою пользу, – он негромко рассмеялся, затем стал немного серьёзным и приложил ладонь к груди. Не так как это делали легионеры, а совсем по-другому. – Простите, что не представился. Барон Хедбёрг. Но Вы можете обращаться ко мне по имени Бран.
– Карэн Блэс. Рада познакомиться с Вами, Бран. Значит, Вы знакомы с Берси?
– О, это тема для долгой беседы, – он протянул руку. – Я видел в этом доме уютную гостиную, где мы могли бы спокойно поговорить, выпить.
Карэн лишь секунду поколебалась, затем взяла мужчину под руку, позволив увести себя. В отличие от столичных аристократов, Бран не сыпал комплиментами и не вёл себя заискивающе. От него веяло уверенностью. А ещё за пряными специями, которыми он натёр дорогие одежды, можно было уловить запах мыла и речной воды. Карэн тайком улыбнулась, вспомнив рассказы дедушки о южных князьях. Когда им нужно было соблазнить женщину, они шли на самый коварный и хитрый шаг – они мылись.
– В бальном зале очень скользкие полы, – Карэн сильнее оперлась о его руку, слегка прижимаясь к Брану плечом.
– Я не позволю Вам упасть, – сказал мужчина, широко распахивая двери.
* * *
Берси Хок, раннее утро
– Плохая идея, – сказала Илина, хмуро глядя на меня.
– Плохая, – кивнула Бальса.
– Дурацкая, – вставила Ивейн.
Вьера вздохнула, жалобно глядя на меня. Понятно, на чьей стороне она была. Диана же вела себя так, словно не слышала меня вовсе.
– Бальса, у тебя же в отряде две пары молодых…
– Нет, – отрезала она. – Тебя убьют ещё до того, как ты подумаешь о защите.
Я посмотрел на женщин, сначала сурово, потом умоляюще, потом с обиженным выражением лица. Бесполезно. Я всего-навсего предложил оставить рядом со мной одного асвера, а остальные должны были покинуть поместье. Может тогда тот, кто прятался в доме, рискнёт наложить на неё морок. В этом случае я мог попробовать его вычислить.
– В любом случае, когда рядом останется кто-то один, он может рискнуть. А если это будет Виера? Не уверен, что с ней я смогу потягаться.
– Значит, рядом всегда будут двое, – сказала Илина и, поймав какую-то мысль, задумалась.
– Ты думаешь, это снова будет морок? – спросила Бальса.
– Если это сработало раз, затем другой, значит этим можно и нужно пользоваться, – ответил я. – Проблема в том, что… если жителей Лужков убили во славу Одноглазого, то жрецы его получили много силы. И как они могут этой силой распорядиться, кроме «мо́рока», я не знаю.
– Почему нельзя одурманить разум двоих? – спросила Бальса.
– Я об этом узнаю заранее и успею пустить в ход магию. Ладно, если вы против, придумаю ещё что-нибудь. А сейчас, Диана, пойдём упражняться с оружием. Мне кажется, я стал сильней с прошлого раза, и надо определить насколько. Ивейн и ты – с нами. Чтобы другим, – я выделил это, – было спокойней.
Мы разговаривали на улице, позади дома. Погода с утра стояла просто замечательная, в глубине сада весело чирикали птицы. Нас никто не беспокоил, и можно было спокойно заниматься своими делами. После праздника прошло уже четыре дня. Разговор с баронами в ту ночь затянулся часов на пять. Удивительно, но они ни разу не предложили выкупить документы, но, несмотря на это, к соглашению мы пришли. И я десять раз вознёс благодарности Уге, что решил лично этим не заниматься, свалив всё на Эстефанию. Весь вчерашний день она провела с помощниками и бароном Мартенсом в посёлке рядом с серебряными шахтами. И, как я понял, сегодняшний день она провёдет там же. За один день штат её помощников расширился до восьми человек, которые должны будут контролировать добычу серебра, следить за рабочими и охраной шахты.
Если я не ошибаюсь, дела в провинции должны пойти в гору и принести первую прибыль лишь к концу осени. А так как я уже спустил половину всех сбережений и потрачу ещё уйму золота, настроение у меня было скверное. Я оставался в поместье только по двум причинам. Мне нужно было дождаться Бруну, который уехал за нужными ему людьми. И встретить группу магов, возвращающихся из Лужков. Люди Филиппа Мартенса сказали, что три дня назад те прошли вниз по реке. Не думаю, что им хватит одного дня, чтобы разобраться с тёмной магией, но был уверен, что завтра они объявятся здесь.
В качестве тренировочной площадки мы выбрали беседку позади дома. Диана сказала, что третий комплекс упражнений с тяжёлым мечом всё ещё актуален, и мы начали с него. Ивейн практиковалась вместе с нами, но видно, её учитель смотрел на это несколько иначе, поэтому движения девушки немного отличались. Она то высоко задирала клинок, то делала лишнее движение. Окончательно я разогрелся только ко второму десятку повторений, на что ушло минут сорок.
– Перерыв, – сказал я, отдавая учебный клинок Диане. Посмотрел на покрасневшие ладони.
Ивейн отложила меч, который не был тяжёлым, как наши учебные, и хмуро принялась заматывать ладони узкой полоской ткани. Видать, мозоли, которые они с Виерой усердно набивали всё путешествие, сорвались. Я подошёл, взял её руку, поворачивая ладонью вверх.
– Вот охота вам ходить с огрубевшими ладонями? – сказал я, вложил ей в ладонь плоскую серебряную баночку с мазью. – Как надоест, скажи – я всё это непотребство сведу. Диана, кстати, согласилась. Бери всё. Илина для меня мазь делала, но у меня, в отличие от вас, мозолей не бывает.
Мы одновременно повернулись, глядя как по дорожке к нам идёт Бруну в компании трёх мужчин. Он когда только ехал ко мне в гости, отправил им письма с просьбой о помощи. И вчера поздно вечером они должны были добраться до портового городка неподалеку. Двое из них были примерно того же возраста, что и Бруну, подтянутые, при оружии, за плечами дорожные плащи. Третий – невысокий мужчина, чёрные волосы обильно побиты сединой.
– Доброго дня, – приветствовал я их. – Как добрались?
– Задержались на два дня, – ответил за них Бруну. – Потому что через столицу ехали, а потом подходящую галеру искали. Доброго дня, герцог Хок, – он улыбнулся, склонил голову. – Знакомься, слева направо: графы Сартори, Аренцо, Ма́ри. Высокий титул заслужили службой в Имперских легионах, большей частью под моим командованием. Перед тобой: финансы, кадры и логистика будущих войск провинции. В этом году их услуги не будут стоить тебе ни монеты.
– С чем связан этот щедрый шаг? – удивился я.
– Они мне кое-что задолжали за время службы. И, работая бесплатно, приворовывать не будут – ручаюсь за них.
– Один год – это не проблема, – сказал стоявший слева. Граф Сартори. Удивительно, но за финансы отвечал один из крепких мужчин, больше похожий на бывшего легионера. Он даже причёску носил военную.
– Ручаться было не обязательно. Теперь придётся действительно ничего не брать, – проворчал стоявший справа. Граф Ма́ри. Это как раз был невысокий мужчина в возрасте. Вблизи можно было рассмотреть морщины на лице и кисти рук, принадлежавшие старику. С первого взгляда, почему-то, подумал, что он моложе. Может всё дело в выправке и том, как легко он шёл по дороге?
– Вы, случайно, не братья? – спросил я. Внешне они, конечно, не похожи, но вот манера держаться и даже взгляды были почти одинаковыми.
– Братья, – кивнул Бруну и расхохотался. – По оружию. Я их из гвардии наверх вытащил. Поэтому, если они в доспехах, так сразу и не отличишь друг от друга.
– А мы тут тренируемся, – сказал я, глядя на того, кто стоял в центре. Краем глаза он с интересом следил за асверами. И уж очень яркие у него намерения проскальзывали. – Диана учит меня обращаться с мечом. Никто не хочет провести со мной учебный поединок? Бруну, может ты?
– Нет, нет, – он махнул рукой. – Я уже давно не в форме. Среди нас только один любитель махать мечом по любому поводу – Назарий. И что ты молчишь? Всю дорогу жужжал как шмель, когда узнал, что герцог Хок умеет обращаться с мечом, и что его обучают асверы полудемоны.
– Такие слухи правда ходят? – удивился я.
– Это из разряда самых безобидных.
– Назарий, это не проблема, я целитель, и даже если мне прилетит железной палкой по голове, меня это не убьёт, – улыбнулся я. – Что? Нет, не думаю, что так легко получится выбить мне глаз. Простые переломы – это тоже ерунда. Опять же нет, тренировочные мечи достаточно тупые чтобы отрубить мне руку. А вот против асверов – нельзя. Потому что они, в отличие от меня, сдерживаться не умеют. Эти и палкой убьют. Только если Бруну пообещает найти мне ещё одного помощника, готового работать бесплатно, и только если у тебя получится победить меня.
– Знаешь, герцог Хок, – сказал Бруну, – если бы я умел читать мысли, я бы это скрывал.
– А какой смысл? – я пожал плечами. – Об этом и так все знают. Давно пора вывести это из разряда слухов. Так что, Бруну, найдёшь ему замену, если он меня победит и решит сразиться в тренировочном поединке с асвером?
– Поставлю десять золотых на твою победу, – улыбнулся он.
– Воздержусь, – сказал Сартори, которого я уже окрестил Казначеем.
– А я поставлю на Назария, – Ма́ри вынул из кармана небольшой тряпичный мешочек и передал его Казначею.
– Вон там хорошая площадка, за беседкой, – сказал я. Взяв тренировочные мечи у Дианы, протянул один бывшему гвардейцу. Если я правильно понял Бруну, то он говорил об Имперской гвардии, в которую набирали только крепких мужчин, одного роста и телосложения. Бристл как раз была капитаном именно этого подразделения. Что-то мне подсказывает, что и Бруну когда-то служил там же. – Они одинаковы по весу и немного тяжелее обычных мечей.
Назарий взял меч и удивлённо взвесил его в руке. Если быть честным, то весил он раза в четыре тяжелее обычного, что было довольно существенно, особенно для человека. Я недавно узнал, что тяжёлые мечи асверов есть только в гильдии Витории. Собственно, там их и ковали, добавляя в сердечник особый утяжелитель, разработанный гильдией магов. Именно он придавал оружию нужный вес, удваивая или утраивая его собственный. Встречались и такие экземпляры, какие использовала Диана. Сильному человеку поднять его не составит труда, но использовать как оружие – вряд ли получится. Из-за веса инерция становилась просто необузданной. Не рассчитаешь силу и улетишь вслед за мечом, сломаешь кисть или просто не сможешь удержать в руках. Исключительно по этой причине Диана могла спокойно перерубить толстую дубовую столешницу или пробить дверь. Заблокировать удар такого меча обычным оружием просто невозможно. Самым смешным было то, что любую вещь маги могли сделать тяжелее, но снизить вес считалось невозможным и противоречащим принципам и законам магии.
Пришлось немного подождать, пока бывший гвардеец снимет куртку и плащ и немного разомнётся, привыкая к весу меча. Интересно, через что они проходят и как тренируются чтобы поддерживать такую форму? Рука у него была в два раза толще моей, а ещё он выше на целую голову.
Ивейн моё желание провести тренировку не разделяла. Диана от мыслей по этому поводу воздержалась. Но вот если этому человеку удастся победить, пусть не ранив, она его убьёт голыми руками. Даже если я попрошу пожалеть несчастного. Придётся постараться, чтобы до этого не дошло. Из окна дома за нами довольно давно наблюдала Клаудия, а сейчас к ней присоединилась Илина, почувствовав убийственное намерение Дианы.
Встали друг напротив друга. Назарий перехватил длинный меч поудобнее и почти сразу атаковал сильным рубящим ударом. Всё, что было доступно в его ситуации, учитывая вес меча – это рубить сверху-вниз. Второй удар с шагом. Отличная тактика, позволяющая давить на противника как в физическом плане, так и в моральном. Зная, в каком направлении пойдёт удар, видя это по движению плеч, мне не нужно было его жёстко блокировать. Меч в руках сам выбирает позицию, встречая удар. Отработанное движение, и противник проваливается, к собственному удивлению. Если всё сделал правильно и хватило силы в руках, то на обратном взмахе клинок бьёт противнику в правую часть шеи в подбородок или под ухо. Я попал точно в шею, едва не перебив Назарию гортань. Быстро шагнув вперёд, применил среднее исцеление. Затем ещё одно заклинание, после которого послышался короткий, едва уловимый щелчок или хруст.
– Хорошая попытка, – улыбнулся я, похлопав его по плечу. – Дыши глубже, сейчас пройдёт.
– Ух… ты… – медленно произнёс Бруну. – Это был какой-то приём?
– Да. Не самый простой, кстати, – я добавил немного гордости в голос. – Замаха нет и силы маловато чтобы начисто снести голову.
– Я бы сказал, что так не бывает, если бы сам не увидел, – сказал Казначей.
– Асверы в разы быстрее и сильнее, чем я. Так что, Назарий, брось эти глупости. Лёгкие победы делают тебя слабым. Если не нашлось человека, который смог бы тебя одолеть, это не значит, что ты настолько сильный, что у других нет шанса. Не знаю, кем нужно себя считать, чтобы на полном серьёзе решить тягаться с асвером.
– Мудрые слова, – сказал Бруну.
– Недооценил, – протянул Назарий, прокрутив шеей, растирая её ладонью.
– Ну что, пойдёмте в дом решать насущные вопросы, – я печально вздохнул, собрал мечи, вернул их Диане. Она едва заметно кивнула, показывая, что я всё сделал правильно. Похвала с её стороны звучала так редко, что можно было записывать дату и ежегодно праздновать.
* * *
Западная провинция, полдень, Имперский тракт
Стуча колёсами, по мощёной булыжниками дороге, неспешно двигалась телега с сеном. Тянули её две болезненного вида лошадки, громко цокая копытами. Правил телегой прилично одетый мужчина, в одной руке держа поводья, в другой небольшую книгу. Чтобы солнце не мешало и не слепило, он водрузил на голову нелепую громоздкую шляпу с широкими полями. Время от времени телега догоняла идущих пешком крестьян. Кто-то спокойно отступал в сторону, кто-то махал руками, пытаясь привлечь внимание мужчины и напроситься в кузов. В какой-то момент мимо пронёсся посыльный, торопясь и не жалея лошади.
Когда солнце перевалило за полдень, и солнце начало припекать, на дороге почти не осталось путников. Крестьяне старались переждать самые жаркие часы дня в тени небольших рощиц. Телега же уверенно двигалась вперёд и за очередным холмом нагнала одиноко идущую девушку в сером платье. Шла девушка налегке, твёрдым шагом, не замечая жары. Мужчина потянул поводья, и телега сбавила скорость, поравнявшись с девушкой. Какое-то время они двигались рядом. Мужчина продолжал читать, девушка упорно смотрела на запад, не замечая попутчика. Наконец, мужчина закрыл книжку, убрав её во внутренний карман куртки.
– Жарковата погода для прогулки, – сказал он, с любопытством разглядывая девушку. – Может быть, нам по пути, давайте я Вас подвезу.
Девушка бросила на него оценивающий взгляд, затем подошла ближе и на ходу ловко запрыгнула на телегу, устраиваясь рядом с возницей.
– Не боитесь путешествовать по дорогам в одиночку? Здесь в последнее время небезопасно. Говорят, пропадают молодые девушки лет четырнадцати, – хитро улыбнулся он.
– Не боюсь. Ходить пешком утомительно, – к чему-то добавила она.
– Так куда Вы направляетесь? – полюбопытствовал мужчина.
– Туда, – девушка, которой сложно было дать больше четырнадцати лет, показала пальцем на запад.
– И мне туда же, – кивнул мужчина. – Ехать нам ещё долго, поэтому давай знакомиться. Персеваль моё имя. Что переводится как «проникающий». Оно созвучно с «пронзающим», но немного звучит не так.
– В «Пронзающем» второй звук «а», – сказала девушка. – Рут.
Мужчина улыбнулся, так как девушка произнесла это в интонации, которую можно было перевести только как «Малявка». И если немного смягчить последний твёрдый звук, получилось бы «Малышка».
– Необычное имя, – сказал Персеваль. – И маленькая красавица, которая его носит, наверняка должна знать несколько занимательных историй. Я люблю старинные истории. Можно сказать, что я их собираю. Слышала ли ты когда-нибудь рассказ о странствующем Муке́, который сразил демона игрой на ручной арфе, у которой было всего четыре струны?
– У нас дома нет старых книг. Папа их не любит.
– Жаль, – мужчина искренне вздохнул, затем немного щёлкнул поводьями, чтобы лошади шли быстрее. – Тогда позвольте мне развлечь Вас старой сказкой.
* * *
Витория, Гильдия асверов, полдень
Рикарда Адан вошла в лечебный покой почти в тот самый момент, когда туда заносили раненого мужчину. Она разминулась с ними буквально на несколько секунд.
– Туда его, – распоряжалась старая Эвита. – Ничего не трогай, клади прямо так. Всё, кыш отсюда, – она не глядя махнула рукой на пару мужчин, которые принесли раненого.
Мужчины принадлежали к старшему роду и сегодня несли дежурство у главных ворот. Они неохотно отступили, понимая, что ничего не смогут сделать, и вышли в коридор.
– Всё серьёзно?.. Ох… Великая мать…
Мужчина, которого положили на кровать, был обёрнут походным одеялом, которое успело пристать к ранам. Эвита пыталась освободить его голову там, где это было возможно. Одеяло немного пропиталось кровью и так просто сдаваться не собиралось. Судя по бурым пятнам, раны покрывали правую сторону тела, начиная от шеи и спускаясь до колена.
– Если скажешь, что уснул в костре, – сказала Эвита, – получишь по шеё.
В комнату вбежала помощница Эвиты.
– Воды нагрей, – сказала старая травница, – и белоцвет неси. Остальное я сама соберу. Надо сначала от одеяла избавиться. А уже потом от той дряни, что он съел. Вот, где этот вредный мальчишка, когда он так нужен?
– Письмо, – выдохнул мужчина, схватил Эвиту за руку, крепко стиснув, – не смогли доставить…
– Что за письмо? – спросила Рикарда, подходя ближе.
Эвита посмотрела на неё, взглядом показывая, что ничего не гарантирует. Затем осторожно отцепила руку мужчины и ушла за травами и инструментом.
– Берси отправил письмо… в столицу, для Императора. Город Лужки…
– Я знаю, что там произошло. Вся столица уже знает.
– Он говорил… – мужчина даже не услышал Рикарду. Он напрягся, пытаясь выдавить пару слов. Как он умудрился добраться до гильдии на лошади, Рикарда не понимала. В его состоянии он должен был свалиться с лошади ещё в самом начале пути. – Говорил, что его перехватят. Сказал, что… не нужно ехать к нему и… – он с трудом вдохнул, – и… Лужки…
Мужчина потерял сознание. Рикарда тихо выругалась и, выйдя в коридор, повернула в сторону хранилища с травами. Эвита как раз вышла оттуда, неся в руках поднос с первой порцией трав.
– Мне нужно, чтобы он выжил, – сказала она.
– Так прикажи ему, – проворчала Эвита, затем немного смягчила тон. – К вечеру будет ясно. Он съел слишком много боевых трав. Его тело может не выдержать.
* * *
– Не так! – Илина всплеснула руками, подошла и поправила мою руку. – Ты сжимаешь его словно меч. Легче держи, и кисть не напрягай. Иначе, когда он войдёт в тело, руку вывернет, и ты его потеряешь. Движения вот такие, колющие, резче.
– Как резче-то? – возмутился я. – Кисть не напрягай, а выпад резче…
Мы занимались в спальне, когда солнце уже село за горизонт. Небольшая магическая лампа создавала мрачную атмосферу, но давала для занятий достаточно света. Я сжимал в левой руке изогнутый кинжал с изящной рукоятью с собачьей головой. Держать его не ведущей рукой было сложно и крайне неудобно. Делать правой это получалось не в пример лучше, но я просил Илину научить меня пользоваться им именно левой.
– Ритуальный нож – не боевое оружие. Каждый удар должен нести смерть, каждый взмах перерезать нить жизни. Он сам ищет дорогу к телу жертвы. Шея, подмышечная впадина, внутренняя сторона бедра, паховая артерия. Острота ножа – твоя вера в Великую мать.
– Этак я должен камень резать…
– Подобные шутки не уместны. Слышать и верить – это разные вещи. Ты почувствуешь когда оборвёшь чью-то жизнь этим ножом. Да, я это делала. Не отвлекайся. Ещё взмах, вверх, кисть, шея. Берси, ты… неуклюжий.
– Ничего не даётся сразу, – проявляя чудеса спокойствия, ответил я. При этом я действительно был спокоен и собран как перед боем. Точнее, я в таком вот состоянии ходил два дня.
– Представь, что твою руку держит Уга, поверх твоей ладони лежит её. Уга ведёт тебя, поворачивает кисть, забирает жертву.
– Вспоминать её по имени обязательно? Ладно уж, я попробую.
Нож в левой руке двинулся вперёд, прочёрчивая линию в воздухе, острие поворачивается и обходит руку противника, рассекает артерию на шее.
– Ещё раз, – голос Илины звучит чуть более мягко. – Закрой глаза. Я поведу твою руку. Запоминай эти ощущения.
Я закрыл глаза, поднимая нож. Поверх моей руки легла прохладная ладонь, ведя её вперёд и вверх, поворачивая нож. В темноте я буквально видел, как нож проходит над рукой жертвы, впивается в его шею.
– Хорошо, – голос Илины по-прежнему звучал спокойно, со стороны койки. Только я при этом стоял шагах в трёх.
– Можно было догадаться, – сказал я, убирая нож в ножны за спиной.
– Поэтому этим ножом нельзя убивать животных, – сказала она наставительно. – Только разумных. Людей, асверов, думаю, что и огненных псов. В любом другом случае Уга не примет жертву.
– А асверов, значит, примет?
– Если ты даже случайно порежешь им кого-нибудь, этого несчастного останется только добить. Поэтому не вынимай его из ножен без необходимости.
– Ну, вы… вообще…
– Это шутка, – она легко рассмеялась. Подошла, крепко обняла, прижав щёку к моей щеке. Её взгляд скользнул к двери, за которой дежурила Диана. – Я уеду, Берси. Завтра с утра. Это слишком рано, но лишний месяц ничего не решит. Обещаю, что как только у нас родится дочка, я приеду. Оставлю её бабушке на воспитание и приеду. И ты можешь без опаски навещать меня в любое время.
– Ты думаешь, это будет девочка? А может мальчик родится. Я же не Даниель Блэс – у меня с этим всё нормально.
– Это обязательно будет девочка, – улыбнулась она. – Я просила об этом Угу и, мне кажется, она ответила.
– А бабушка – это ты Эвиту имеешь в виду?
– Нет. Эвита – бабушка по материнской линии. Я ей ничего не говорила, так что будешь в столице – можешь обрадовать. Не говори, – остановила она меня. – Я знаю, Тали построит хороший дом. Дело не в нём, а во мне. У меня может резко поменяться настроение. Вспышка гнева, а тебя не будет рядом, и всё закончится трагедией. Я не стану рисковать.
– Ты знаешь, что я не люблю давать обещания, так как стараюсь их не нарушать без причины. Но я приеду тебя навестить. Когда время подойдёт. Брошу все дела и приеду.
– Какой же ты глупый, – она взъерошила мне волосы. – Пойдём спать. Диана, ты не хочешь с нами? – повысила она голос.
– Если я глупый, то ты вредная женщина, – с укоризной произнёс я.
Илина лишь улыбнулась, потянув меня к кровати.
– Когда вдруг Диана приедет ко мне, чтобы спокойно родить, знай – я рассержусь. Сильно рассержусь. Но, думаю, я тебя прощу.
– Помнишь, я тебе рассказывал сказку про одного князя и сорок комнат? Не желаю себе такой судьбы. И вообще, это у вас главная в семье женщина, а у нас глава семьи – Я.
Её взгляд на это мнение отражал с десяток разных эмоций, половина из которых, скорее всего, противоречила другой. Так умеют исключительно женщины. Илину можно понять. Я всё чаще ловил тревогу в её намерениях. Но вот уехать было странным решением. Мне казалось, чтобы избавится от тревог, нужно постоянно находиться рядом, а не расставаться. Хотя Илина права, если бы она не подняла эту тему, утром я бы сам предложил. Отправил бы её с посланием к холодному мысу.
Проснувшись утром, Илину я уже не застал. Оставила на подушке небольшой полевой цветок – белые лепестки с насыщенно-лазурными прожилками. Внутренний голос заворчал, мол, сам виноват, связался с женщиной из другого рода, а сил что-то изменить – нет. Я этот внутренний голос задвинул поглубже, туда, где обитала Уга. Вот пусть он с ней поговорит. Она его быстро научит уважению и смирению.
Выглянув в окно, я стал свидетелем забавной картины. В беседке, недалеко от дома, Ивейн что-то рассказывала Аш, жестикулируя и даже что-то показывая. Аш, в свою очередь, внимательно её слушала, наклоняя голову то вправо, то влево. Пару раз было похоже, что она кивнула. Ивейн прекратила махать руками, подошла и принялась гладить её по горячей шее. Затем снова пустилась в объяснения. Есть у них что-то общее в характере. Только одна эту черту усердно исправляет, а вот вторая всё ещё плывёт по течению.
День обещал быть насыщенным на события, поэтому первым делом я заглянул на кухню, где трудились две женщины из той прислуги, что работали на Лоури раньше. Вчера немного не хватило времени чтобы закончить мазь для Клаудии. Её следовало потомить при правильной температуре, чтобы получилась густая консистенция. Если бы мы были в столице, я бы просто заказал у алхимиков нейтральную основу для мази. Они умели делать её практически любой жирности, вязкости и даже цвет могли подобрать по вкусу. А в такой глуши приходилось делать всё самостоятельно. Илина знала о мазях столько, что можно было написать книгу, поэтому не составило большого труда подобрать нужные ингредиенты, куда вошёл даже гусиный жир.
Пока я растирал румяный корень и готовил для него водяную баню, поразмышлял о друзьях Бруну. Странными они были. Как и разговор, что у нас состоялся. Я едва смог вставить пару предложений, так как говорили, по большей части, они. У старичка Ма́ри, отвечающего за логистику, были знакомые в столице, и он обещал начать поставки всего необходимого уже со следующей недели. Ему я отдал один из двух глиняных горшков с золотом. Граф Сартори получил второй, который должен был потратить на обустройство лагеря, наём людей и текущие расходы. Посетовал, что золота слишком мало, но пообещал расходовать его эффективно. Назарий же, отвечающий за кадровую политику, вообще молчал. Бруну сказал вместо него, что со старшим офицерским составом уже всё решено и без меня. Офицеры будут, и всё. Если упростить весь разговор, то меня до таинства создания военного подразделения просто не допустили. Успокоили общими словами, наобещали, что всё будет вот прям завтра. А после разговора они забрали часть лошадей и уехали, прихватив всё золото. До сих пор чувство такое, что меня просто ограбили. Втёрлись в доверие и умыкнули золото.
Ещё раз прокручивая весь разговор с Бруну и «братьями по оружию», я направился на поиски Клаудии. Она всегда встаёт раньше меня и сейчас наверняка в библиотеке. Чтобы занять себя каким-то делом и отвлечься от грустных мыслей, она взялась за обустройство дома, восстанавливая его убранство по памяти. Люди барона Мартенса хотя и вернули в дом мебель, но расставили её по принципу: «куда поместится, там и пригодится». Из-за этого дом казался немного сумасшедшим, так как в одной комнате можно было встретить три или четыре разных стиля, мало совместимых друг с другом. А то, как они развесили картины, вызывало только улыбку.
Библиотека больше напоминала книжный склад. Когда грабили дом, книги аккуратно связывали в стопки и так же аккуратно выносили. Барон Мартенс оказался одним из тех, кто понимал всю ценность книг, а не только их золотой эквивалент. Поэтому и к хранению, и к транспортировке отнёсся максимально бережно. Это хорошо, учитывая, что в доме Лоури книг было действительно много. Расстановка их по полкам и стеллажам займёт не одну неделю. Ещё придётся потратиться на укрепление помещения чарами, чтобы книги не сырели и не покрывались плесенью.
Клаудию я застал за работой. Она переписывала что-то с одних листов на другие. Я подошёл, бросил взгляд. «Два секретера из красного дерева с отделкой зелёным камнем – вторая гостиная. Парные рабочие кабинеты на третьем этаже». Бросив перо в чернильницу, она подняла взгляд. Волосы девушка уложила так, что даже с близкого расстояния сложно было разглядеть, что части не хватает. Сложно, но, если присмотреться, можно увидеть небольшую странность. И чем дольше смотришь, тем больше кажется, что что-то не так.
– Берси? – она улыбнулась, усилием воли заставив себя не поправить прическу, проследив за моим взглядом.
– Эстефания ещё не вернулась? – я придвинул стоявший рядом стул, место которому было в столовой, и сел.
– Ещё нет. Иметь дела с родственниками, – она вздохнула, – сложно. Но у неё всё получится. А ты как? Чем планируешь заниматься сегодня? Все разъехались. Генерал Фартариа, мама, асверы куда-то умчались утром. Кстати, они все уехали?
– Не все. Упрямая троица осталась. Я же сегодня планирую немного прогуляться в саду, поговорить с Аш, почитать учебники. Потом мы пообедаем и будем готовиться к большой войне. Вот, – я положил на стол серебряную шкатулку, найденную в вещах Лоури. В ней раньше хранили особые дурманящие травы. Никогда не понимал подобного увлечения богатых людей. Мальчишки из бедных районов города, кто подсаживался на подобное, давно мертвы. А на вопрос, зачем они это принимают, отвечали всегда одно и то же: «После этих трав не холодно, есть не хочется и, когда бьют, не больно».
– Здесь мазь, – продолжил я. – Она ещё горячая. Подожди полчаса, пока остынет. Это для кожи, где она изменила цвет. Выбери небольшой участок, размером с перепелиное яйцо, и пользуйся пару дней, утром и перед сном. Если в этом месте кожа посветлеет, значит, мазь работает. Если нет, буду думать, что ещё может помочь.
– Спасибо, – она кивнула, забирая шкатулку и заглядывая внутрь.
– Будет немного жечь. Если терпимо, не обращай внимания. Концентрацию сложно подобрать, поэтому, если станет невыносимо, смой и скажи мне. Илина предупреждала, что эта штука может обжечь кожу до волдырей. Если такое случится, сразу говори, не жди.
– Хорошо, – тихо сказала она, ещё раз кивнула, затем подняла глаза, посмотрев удивлённо. – Ты сказал «война»?
– Всё верно. Аш вчера сказала, что недалеко от поместья прячутся маги и люди. Думаю, что когда здесь было много асверов, они не решались напасть. Точнее, выжидали удобный момент. Сейчас их ничего не сдерживает, так как Асверы ушли на запад. Чтобы добежать до укрытия магов и вернуться с ними, понадобится примерно полдня.
– Они хотят напасть на нас? – немного взволнованно спросила Клаудия. – Это Кровавый культ?
– Сложно сказать. Не стоит волноваться. Они не доставят нам хлопот.
Во взгляде Клаудии отразилось сомнение. Я помнил, что учудили ректор академии и глава факультета огненных магов, когда ловили Брэнду Шашаг. Но, почему-то, сейчас не придал этому значения. Мы ещё поговорили о разной ерунде, а затем я вышел на улицу, чтобы немного пройтись по саду и собраться с мыслями.
То, что я оказался прав в оценке происходящего, стало ясно к обеду. Когда мы только сели за стол, а прислуга собралась подать первое блюдо. И то, что я всё же ошибался в оценке происходящего, стало понятно, когда оглушительный хлопок выбил все стёкла в доме. Хлопок был такой силы, что зал наполнился звенящими осколками стекла. Одна из служанок закричала, когда крупный осколок вонзился ей в спину, опрокинув на пол. Женщина постарше от испуга бросилась под стол, закрывая голову руками.
Перескочив стол, я вырвал стекло из раненной женщины, накладывая исцеление, затем подбежал к окну, осторожно выглядывая. С южной стороны можно было увидеть вход в дом и суетившуюся тройку охраны. А вот дорога к дому, уходящая на восток, с этой позиции не просматривалась.
– Оставайтесь в доме, – сказал я Клаудии и выбежал в коридор.
На улице столкнулся с Дианой, и уже вместе с ней мы побежали вдоль здания. Взрыв произошёл с восточной стороны, но ни пожара, ни дыма я не увидел. Чувство такое, словно в дом ударила плотная стена воздуха, разбившись о высокие стены и выбив окна. Кованый забор на серьёзную защиту не тянул, но позволял спрятаться за каменными тумбами между секциями. Пока мы бежали, я заметил, как один из охранников, пытавшийся закрыть ворота, резко крутанулся на месте и упал. Ещё один, пригнувшись, потащил его за ноги к деревянной будке, в которой они обычно дежурили в непогоду. Пять или шесть арбалетных болтов пробили и поломали несколько досок, заставляя их залечь. Выбежав из-за угла дома, мы метнулись к забору, намереваясь укрыться за тумбами. По главной дороге в нашу сторону неспешно шёл отряд человек в сорок с тяжёлыми арбалетами в руках. Шли очень медленно, внимательно осматривая открытый участок перед домом.
– Что это за жёлтая сфера? – спросил я у Дианы.
– Кипящее масло, – ответила она, разглядывая гостей.
Впереди отряда шли две четвёрки магов. Одна пара из правой четвёрки контролировала метровую жёлтую сферу, плывущую над землёй. Вокруг ещё двоих, важно вышагивающих, в воздухе кружились какие-то осколки. Несколько осколков сорвались с места и метнулись в нашу сторону. Я понять ничего не успел, но рука Дины легла мне на макушку, пригибая к земле. Совсем рядом что-то просвистело, звякнуло металлом о металл.
– Диана, помнишь, когда я исцелил ожог у Сор на руке? Там тоже использовали подобную магию?
– Сор быстрая, – сказала Диана. – Я бы не успела убить того человека.
Мне представилась картина, как кто-нибудь из асверов бежит в ту сторону, и на него обрушивается поток раскалённого масла. Я снова выглянул, посмотрев на отряд. Нас разделяло метров двести. Они не торопились, давая нам возможность сбежать, или ждали, что мы первыми бросимся на них. Сосредоточившись, я почувствовал присутствие Ивейн. Она пряталась возле конюшен, ожидая приказов. А ещё думала, что может обойти отряд с фланга и вместе с Аш напасть.
– Сидите там, – тихо сказал я. – А то нафаршируют железом.
Маг, вокруг которого вились арбалетные болты, повернул голову, и несколько стальных стержней метнулись в сторону деревянной будки у ворот. Во все стороны брызнули деревянные щепки, и крыша у будки заметно покосилась.
– Предложения? – спросил я.
– Отступить и вернуться с заходом солнца.
– Разумно, но не хочется убегать. Чувствую, добром это не кончится.
– Почему?
– Потому, что это нелогично, – добавил я, уже прижатый к земле. Над головой свистнуло несколько тяжёлых болтов. Ещё немного, и убежать к дому получится только с таким вот болтом в спине. – Они нас предупредили, напугали и хотят, чтобы мы убежали. Значит, этого делать мы не будем.
– А если не хотят? – спросила она. – Чтобы убегали.
Оставшийся у ворот наёмник вскочил и, размахивая мечом, бросился на наступающий отряд.
– Во дурак, – протянул я.
Его подпустили поближе и срубили парой точных выстрелов из арбалетов. Секундой позже из оконного проёма на первом этаже выскочила Виера, размытым силуэтом метнувшись в ту сторону. Но, не добежав даже до ворот, споткнулась и покатилась кубарем.
– Я же говорил, – проворчал я, – слишком вспыльчивая. Диана, слышишь меня? – потянувшись, поймал её рог пальцем и повернул голову к себе. – Забирай её и неси сначала в дом, а потом к конюшням. Если подстрелят, подлатаю. Не тяни, – я толкнул её в плечо, – заклинание будет действовать ещё пару минут. А то она очухается и поползёт в ту сторону.
Диана посмотрела на меня, сузив глаза, и неохотно поспешила к Вьере. В это время на северной тропинке, которая вела вокруг поместья, появилась знакомая фигура в сером платье. Приподняв подол, она бежала к воротам поместья. Я даже привстал, глядя на неё, забыв про опасность. Воздушный маг заметил девушку раньше меня и поджидал, пока она подойдёт ближе. Серое платье рванули сразу несколько железных болтов, сбив девушку с шага. Но она не упала, продолжая бежать.
– Ой, дура, – в очередной раз вздохнул я.
Ей ничего бы не стоило обойти опасный участок с севера и перемахнуть через забор в той стороне. Но она упорно бежала именно в мою сторону. Ещё несколько стальных болтов попали ей в бок и в спину. На сей раз она упала на пыльную дорогу, но быстро поднялась и вновь побежала. Наконец, что-то крупное ударило её в правую часть спины, пробив навылет, и, как мне показалось, оставив дыру размером с кулак. Словно тряпичную куклу её отбросило шагов на десять, выкинув с дороги в высокую траву. Больше она не поднималась.
– Глупая девчонка, – проворчал я. – Как теперь уходить? Зараза!
Кто-то из отряда, с арбалетом в руках, направился в ту сторону, но быстро остановился, заметив на дороге ещё одну фигуру. К ним быстрым шагом шёл мужчина с чёрной тростью в руках. Сказать больше я не мог, так как было слишком далеко. Пока я вглядывался, рядом вновь появилась Диана. Её ладонь легла мне на предплечье, сдавив его с такой силой, что у меня в глазах на секунду потемнело, послышался хруст треснувшей кости.
– Твою же мать рогатую!.. – тихо выругался я, вырывая руку и применяя заклинание исцеления. – А по-другому это сделать было нельзя?
На руке начал расплываться синяк в форме её ладони, который совсем скоро окрасится в бордовый цвет.
– Ты там, – она показала на дорогу, где лежало тело убитого наёмника.
– Да я уже понял… больно же… – проворчал я и с силой потёр руку. – Если я там, тогда кто здесь?
– Не ты, – лаконично ответила она и положила руку мне на голову, опуская ниже.
Тем временем мужчина с тростью подошёл достаточно близко, попадая в зону действия воздушного мага. Я заметил, что его напарник подаёт из большой сумки арбалетные болты и пускает их плыть по воздуху. Было плохо видно, но в мужчину с тростью полетело не меньше дюжины железных игл, правда, без какого-либо результата. Тот лениво поднял трость, показывая на магов, и в следующую секунду жёлтая сфера лопнула, разбрызгивая вокруг кипящее масло. До нас донёсся крик боли одного из магов. Защёлкали арбалеты. Что-то яркое метнулось в сторону мужчины с тростью, но разбилось о прозрачный купол. Тот снова поднял трость, и на отряд обрушился смертоносный дождь из тех снарядов, которые летели в него.
Двое водных магов из второй четвёрки бросились на землю, пытаясь отползти в траву. В открытом бою они ничего не могли противопоставить сильному противнику. Водяная плеть могла схватить жертву шагов с двадцати, не больше. Что касается водяных щитов, то они эффективны лишь против огненных атак. Ещё одно доказательство, что эти маги пришли именно по мою душу. Из восьми четверо были водными магами, которые должны были взять на себя огненного пса.
Трое воздушных и один огненный маг давили на противника, запуская в его сторону арбалетные болты и всё, что попадалось под руку. Единственный боевой маг в группе запускал Огненные оковы, но пробить невидимую защиту не мог. Он отступил, чтобы подготовить что-то более сильное и эффективное, но довольно неожиданно что-то промелькнуло на уровне его шеи, и голова несчастного упала на дорогу. Если смотреть на магические линии, то вокруг мужчины с тростью их было столько, что в этой мешанине ничего нельзя было понять. Поднявшийся ветер на дороге взметнул вверх пыль, в которой отчётливо виднелся длинный извивающийся хлыст. Он как в агонии бил по земле, метался из стороны в сторону. И там, где попадал в людей, рассекал их, легко разрезая доспехи и оружие.
– Диана, он мне пока нужен живым, – сказал я, имея в виду мужчину с тростью. Слишком ярко мелькнуло её желание убить его. – Тем более, он помогает нам.
– Он владеет Третьей струной, – сказала она, кровожадно глядя на него.
– И? – уточнил я.
– Любой, кто владеет частью арфы Муке́, должен быть убит. Так приказала Рикарда.
Тем временем один из воздушных магов зазевался, и в его грудь что-то врезалось, разорвав тело мужчины на две части. Кровь яркими брызгами разлетелась во все стороны, окропляя пыльную дорогу. По воздушному щиту его товарища прошлась воздушная плеть, оставив на нём длинные яркие росчерки. Меня поражала длина этой плети. Она всё больше и больше вытягивалась, извивалась, прыгала и стучала по земле. Прошло не более двух минут, а целыми на дороге остались всего двое. Маг, подававший арбалетные болты, и огненный маг, чья защита удерживала плеть, вспыхивая огнём каждый раз, когда та проходила по нему. Воздушный маг держал в каждой руке по короткому жезлу, которые метали что-то в противника, поднимая маленькие смерчи вокруг. Но даже незнакомый с магией человек мог сказать на чьей стороне было преимущество в силе. Это было видно по тому, как вольготно расположился человек с тростью, по его позе и, наверняка, по взгляду. Он лениво водил чёрной тростью из стороны в сторону, и каждый раз воздушная плеть яростно била по щитам магов, всё чаще и чаще оставляя на них яркие следы.
– Это не магия, – сказал Диана. – Это железная струна, способная резать камень.
Мне вспомнился маг в жарком южном городе, который унёс жизни двух сестёр. На короткий миг меня накрыло злобой и ненавистью, но это состояние быстро прошло. Ещё минута, и струна заполнила почти всё пространство на дороге. Первым сдался щит огненного мага. Струна трижды перерубила его, пока тело падало на землю. Последний маг продержался на целую минуту дольше. Он пытался создать какое-то сильное заклинание, для которого копил силу, но не успел. В поднявшийся пыли струна ещё раз взметнулась и опала. Мужчина с тростью немного постоял на месте, глядя на дом, затем направился к дороге.
Из-за тумбы, где мы прятались, дорога просматривалась плохо, но я догадывался, во что она превратилась. Разбросанные части людских тел и кровь, превратившая дорожную пыль в красную грязь.
– Пойдём, – тихо сказал я, сжимая в руке жезл целителя. У меня от этого гостя с тростью по спине побежал холодок, и вспотели ладони. Он практически играючи расправился с восьмёркой магов. – Кстати, я всё ещё там, на дороге?
Диана посмотрела в ту сторону, перевела взгляд на меня и неуверенно кивнула.
– Плохо. И Уга сделать ничего не может. Жертва нужна, которую ещё найти надо. Нет, прислугу мы убивать не будем.
Пройдя к воротам, я с горечью обнаружил, что раненый наёмник умер. Арбалетный болт взорвался в ране множеством осколков, которые растерзали его лёгкие. Когда мы вышли на дорогу, мужчина с тростью копался в останках последнего воздушного мага. Он искал два жезла, которыми тот владел.
– Уважаемый! – крикнул я.
Не отрываясь от своего занятия, он приподнял трость, махнув ею, как бы показывая, что видит нас и ничего худого не замышляет.
– Надо бы стащить всё это в яму и накрыть Очищением плоти, – поморщившись, сказал я. К горлу на секунду подкатил ком при виде изрубленных тел, но я сдержался. И только когда мы подошли достаточно близко, я узнал мужчину. – Перси?! Это Вы?
– Это я, – сказал он, поднимая окровавленный жезл и вытирая его отрубленным кусочком мантии мага.
Осторожно ступая по обочине, я приблизился. Действительно, это был глава Кровавого культа, собственной персоной. Я мог бы догадаться сразу, когда увидел знакомую трость, которую покрывала вязь рун.
– Откуда Вы здесь? – спросил я, пытаясь придать голосу нормальную интонацию.
– В поисках двух вещей. Это, – он показал жезл, – одна из них. А вторую я уже получил, так что мне снова пора в путь. Нет, нет, не провожайте, я сам найду дорогу. А Вам надо позаботиться о юной леди, что лежит вон там, – Перси коротко улыбнулся, спрятал жезл в карман дорогого камзола и зашагал по дороге в обратном направлении. Мне показалось, что его подгоняли в спину лёгкие порывы ветра.
И только когда он отошёл достаточно далеко, я смог выдохнуть и поспешил к высокой траве, куда упала Рут. Она лежала на спине, глядя в безоблачное небо и ожидая пока всё закончится. Трава вокруг была украшена красными бисеринками алой крови.
– Вот если бы во мне проделали дыру, размером с кулак, я бы умер, – сказал я, беря её на руки, и мы зашагали в сторону дома. Рана, о которой я говорил, почти затянулась, оголяя белоснежную и гладкую кожу.
– Я не успела, – она вздохнула и сдавленно всхлипнула.
– Ерунда. Боль ушла? – спросил я, на что Рут коротко кивнула. – Вот и хорошо. И куда ты торопилась, чтобы не успеть? Неужто Тали испугалась этих людей и отправила тебя ко мне?
– Не этих. Госпожа Тали сказала, что Вам нужно больше сил, и чтобы Вы были осторожны, – Рут с силой зажмурилась, и в уголке глаза у неё проступила маленькая капелька крови. Я почти сразу почувствовал давление силы, словно оказался рядом с Матео, когда в его руки попала чаша семьи.
– Диана, подержи её, – попросил я.
Мы как раз вошли во двор. Передав Рут с рук на руки, я подцепил капельку крови мизинцем и положил её себе на язык. Меня накрыло чувство, словно окатили горячей водой. По телу разбежался жар, проникая в каждую клетку. Даже дыхание перехватило. Ярко вспыхнуло солнце, пытаясь ослепить. Когда же солнечный свет перестал резать глаза, мир заиграл необычайно насыщенными цветами. Голова закружилась, но я устоял на ногах, ухватившись за плечо Дианы. Поднёс ладонь к глазам, глядя как с неё на землю сорвалось несколько золотых песчинок, быстро растаявших в воздухе.
Оторвавшись от этого зрелища, я поднял взгляд. Недалеко от дома, шагах в двадцати от нас, стояли трое мужчин в серых балахонах. Тот, что стоял в центре, держал в руках лампу в форме пирамиды. Рука сама потянулась к ножу, висящему на поясе. Не сводя с них взгляд, я сделал шаг в ту сторону, затем ещё один, и ещё, постепенно переходя на бег. Изогнутый нож сверкнул, сам находя дорогу к шее старика, стоявшего слева. Что-то обожгло мне бок, но я не обратил на это внимания. Резко повернувшись, я наотмашь ударил того, кто держал лампу. Последний, совсем юный мальчишка, путаясь в складках балахона, пытался вытащить длинный нож, больше напоминавший короткий меч легионера. Слишком медленно. Ритуальный нож вспорол ему горло, фонтаном разбрасывая вокруг крупные капли крови. Только вот эти капли падали на землю слишком медленно. Капля, упавшая первой, разбилась на десятки мелких бусинок. И только после этого я услышал булькающие звуки.
Мужчина, державший в руках лампу, в прозрачной жидкости которой плавав человеческий глаз, прижимал ладонь к горлу, пытаясь остановить кровь. Она обильно заливала серый балахон, толчками просачиваясь сквозь пальцы. Стоя достаточно близко, я, наконец, смог узнать его. Это был один из магов, постоянно находившийся рядом с главой Экспертного совета. Один из его старших заместителей. Мерк, вроде бы так звучало его родовое имя.
Тем временем умер старик, обладавший нечеловеческой реакцией и сумевший пырнуть меня коротким мечом. Нож в моей руке потяжелел и потянул к земле. В голове же взорвалась ослепительная вспышка, заполнив до отказа всё пространство внутри голосами. Говорили в основном на языке асверов, но мелькало что-то незнакомое и пугающее. Поймав взгляд глаза из лампы, я плотно сжал губы, и она исчезла в белом пламени.
Из-за угла дома вышла Ивейн. Она подбежала к Диане и забрала у неё из рук Рут. Чуть позже появилась Аш, у которой над головой вспыхивали языки пламени. Она бросила короткий взгляд на поверженных людей в серых мантиях, затем повернула голову в сторону дороги.
– Берси, ты в порядке? – спросила Ивейн.
– Не знаю, – отозвался я, пытаясь заглушить голоса в голове. – Кто мне скажет, сколько людей вчера оставалось в поместье? Прислуга, наемники из охраны, кто ещё?
– Наёмников восемь, – сказала Ивейн. – И шесть человек из прислуги.
– А сегодня утром? – спросил я. Девушки переглянулись, задумались. – Две женщины из прислуги, которые накрывали на стол во время обеда. Эти живы и сейчас в доме вместе с Клаудией. Ещё я видел троих наёмников. Двое из них убиты во дворе. Кто мне скажет, когда умер третий?
Пока они думали, я наклонился над телами убитых, проверяя карманы. У старика и пацана с собой ничего ценного или необычного не было. А вот магистр магии держал в карманах пару непонятных артефактов. Один, небольшой серебряный диск, он носил на шее, на золотой цепочке. Ещё пара стандартных амулетов, защищающих от несильной магии, были рассованы по карманам. К поясу пристёгнут короткий каменный жезл, украшенный гравировкой в виде язычков пламени.
– Вьера, Аш, пробегите по дороге и посмотрите, будут ли ещё гости. Сюрпризы нам не нужны.
Вьера выбежала из-за угла дома, со стороны конюшен, и, не останавливаясь, промчалась мимо нас. Аш поспешила следом, подумав что-то про глупых детей. Мне хотелось добавить: «Кто бы говорил», – так как из её уст это звучало смешно.
Оставив тела жрецов в покое, я встал, прислушался. Дом погрузился в неестественную тишину. Ни голосов, ни посторонних звуков. Лишь ветер шумел в разбитых окнах. Войдя в дом через парадный вход, мы остановились, глядя на широкий кровавый след, тянущийся по полу по всему этажу. Засохшая кровь дорожкой поднималась по лестнице на второй этаж. И прямо напротив входа, в дальнем конце холла на стене, вверх ногами была распята одна из служанок. Кровью и внутренностями под ней был выложен неприятный символ, на который было в прямом смысле слова больно смотреть.
Прислушавшись к ощущениям, я побежал к лестнице, взбегая на третий этаж. Вдоль всего коридора тянулся свежий кровавый след, на котором ещё оставались отпечатки маленьких туфелек и больших сапог. Пробежав ещё немного, я услышал плач в одной из комнат. Диана, легко обогнав меня, ударом ноги выбила дверь. Внутри было темно, пахло кровью и чем-то неприятным, грязным. В дальнем углу, под светом пирамидальной лампы, молодой парень прибивал руку девушки к стене.
– Живым! – крикнул я Диане до того, как она решила снести тому голову.
Мужчине достался удар ногой в бок, отчего он отлетел в угол комнаты и затих. Вспышка осветила комнату, и ещё одна пирамида с глазом исчезла в белом пламени.
– Сейчас, – я поспешил на помощь Виктории Богна́р. Красивое персиковое платье сейчас лежало в углу изорванным в клочья. На девушке остались только кружевные панталоны и полупрозрачная блузка.
Диана легко вырвала из стены железные стержни, игравшие роль гвоздей, и я аккуратно поймал девушку.
– Потерпи немного. Сейчас боль уйдёт.
– Господин… герцог, – рыдая, она судорожно вцепилась в меня.
– Сейчас я отнесу тебя к Клаудии, она поможет тебе. Успокойся.
Немного грубо, но я отцепил от себя её руки и прошёл к молодому наследнику барона Риваса. Тот выплюнул полный рот тёмной крови.
– Это тебя не спасёт, – я пнул его, применяя заклинание исцеления. – Диана, присмотри за ним. И найди из чего можно сделать кляп. Этот, – я выругался на языке асверов, называя его жертвой порочной связи плешивой гиены и портовой шлюхи, – откусил себе язык. Чтобы он не принялся жевать то, что осталось, в надежде истечь кровью. Ивейн! – я повысил голос, чувствуя её присутствие на втором этаже, где она оставила Рут. – Пробеги по дому и найди все места, где они проводили ритуалы. Все тела выноси на задний двор.
Она меня поняла, начав как раз со второго этажа, где располагались господские спальни. Я же взял на руки Викторию и зашагал к лестнице.
