Глава 13
Наталия Аврора Ирне, Витория, поместье семьи Хаук, раннее утро
Наталия всю ночь провела на узкой, но очень удобной кушетке. Новомодная мебель была настолько удобной, что она могла просидеть в таком положении несколько дней. Она недоумевала, почему люди не додумались сделать кресло с длинным сиденьем раньше? Резные ножки, мягкая обивка с вышитыми орлами и пушистыми кисточками. Читать книги или вышивать на нём было одно удовольствие. Открыв глаза, Тали посмотрела на светлеющее окно. Глубокая ночь внезапно сменилась рассветом.
– Хорошо бы ты научилась спрашивать разрешение, – сказала Тали, зевнула, сверкнув клыками.
Рядом с Берси присутствие Тёмной матери ощущалось особенно сильно, когда он глубоко спал. Если оставить его в таком состоянии на пару месяцев, то полудемоны, обитающие в столице, решат переехать в этот дом, и остановить их будет крайне затруднительно. А ещё, через месяц-другой, надумают воздвигнуть на этом месте храм в её честь и начнут думать, как выселить людей с этой территории. Вот и сейчас Тёмная мать полудемонов вмешалась в короткую дрёму Тали, наполнив её приятными сновидениями. И только из-за того факта, что после таких снов Наталия чувствовала себя удивительно бодрой и прекрасно выспавшейся, она не спешила ставить защиту от божественных сущностей на весь дом. Если Тёмной так сильно хочется, пусть она сама и защищает это место. По крайней мере, до тех пор, пока эта защита не начнёт лезть туда, куда не следует.
Тали встала, потянулась. Прошлёпав по комнате босиком, она села на край кровати, на которой спал Берси. Выглядел он бледным, но спал умиротворённо, как будто просто сильно устал и решил немного отдохнуть. То, как быстро он накапливал силу, вызывало у Тали некоторое недоумение и заставляло думать, что в его роду был кто-то из Раван. Вот только единственной подходящей по времени была семья Лиц. Но тётя Карина не позволила бы никому из семьи покинуть род и сжечь свою кровь.
Тали коснулась лба Берси, сдвигая непослушную чёлку. Раньше она думала, что лет за пятнадцать, если очень постарается, сможет поднять уровень его силы. И тогда они вдвоём смогут создать сердце семьи. Выходило же так, что ей нужно стараться ещё больше, лишь бы он не набирал силу так быстро. Тётя Карина называла Тали самой талантливой и одарённой в молодом поколении, и она была рада что нашла мужчину под стать себе, пусть и человека. Да и последнее качество в нём она поправит довольно скоро. Об этом говорило то, что частичка её силы в теле Берси убрала всю грязь, включая неприятный яд, и почти полностью растворилась.
С ладони Тали сорвалась маленькая золотая искорка и растворилась в воздухе. Секунд через пять она уколола спящую Рут, давая понять, что госпожа проснулась, и она должна была скорее прийти и помочь. А пока Малявка падала с кровати и спешно приводила себя в порядок, Тали сунула ножки в мягкие тапочки и вышла из комнаты. Пройдя по тихому коридору, она остановилась у спальни Александры. Буквально через пару секунд дверь открылась.
– Тали? – Александра отступила в сторону, пропуская её в комнату. Как и Наталия, она ещё не сменила ночную сорочку на платье, зато успела расчесать и уложить длинные волосы. Оборотни вообще много времени уделяли волосам, и Тали привыкла заглядывать рано утром к Александре. – Ты сегодня рано. Как Берси себя чувствует?
– Скоро поправится. Думаю, к вечеру проснётся, – Тали села у высокого зеркала.
– Я могу помочь и посидеть с ним, – Александра вооружилась мягкой щёткой. В отличие от оборотней, волосы у Тали были нежные и мягкие, поэтому расчёсывались с большим трудом. На улице и при ярком освещении заметно не было, но в тёмной комнате, когда на них падал тонкий лучик солнечного света, они блестели золотом. Странно, что с лампами и магическими светильниками это не работало. Нужен был именно свет солнца.
– Илина не оставляла рецепт зелья из румяного корня?
– Оставляла, – оживилась Александра. – Только надо Грэсию просить его приготовить. Может, разрешишь ей осмотреть Берси? Просто все волнуются.
– Вечером, когда проснётся, пусть напоит его зельем и осматривает, сколько захочет. Хм… гости…
Тали провела рукой перед зеркалом, и по нему начала расплываться серебристая пленка. Когда она заняла половину зеркала, на её поверхности появилось изображение ворот, в которые въехала повозка в сопровождении группы асверов. У площадки перед домом из повозки вышла глава гильдии полудемонов Рикарда Адан. Она посмотрела в сторону сада.
– Совсем недавно у него была одна собака, теперь их две, – голос женщины звучал так, словно она стоит рядом с зеркалом. В этот момент в отражении зеркала появилась Ивейн, скорее всего выбежавшая из дома. Она сказала что-то на языке асверов, на секунду склонив голову. – И почему из того отчёта, что ты прислала мне, совершенно ничего не понятно? В чём, объясни мне, в таком случае его смысл? Ладно, потом об этом поговорим. Что с Берси? Госпожа Диас, – она кивнула в сторону окон дома, – что говорит?
– Пока неизвестно, – сказала Ивейн. – Госпожа Наталия его забрала куда-то. Сказала, положит в склеп лет на двадцать, пока он в себя не придёт.
Тали при этих словах, глядя на лица женщин, захихикала. В этот момент на пороге дома кто-то появился, так как асверы одновременно повернулись в ту сторону.
– Доброго утра, – прозвучал голос Сессилии. – Простите, госпожа Бристл сию минуту не может Вас принять, но просит подождать в малой гостиной.
По зеркалу пошла рябь, и серебристая плёнка растворилась, вновь показывая отражение Тали и Александры.
– Удобное колдовство, – сказала Александра, стараясь не показывать, что шокирована. Она никогда не слышала, что подобное возможно. Даже в сказаниях о великих древних магах такого не было.
– Слишком утомительное, – Тали зевнула. – Может быть, я тебя научу, когда-нибудь. Только для этого мне надо тебя укусить и превратить в равану-оборотня.
– Если бы это было так легко, – вздохнула Александра, сразу поняв, что это всего лишь шутка.
– А кто сказал, что это легко? – Тали развернулась к Александре. Из-за низкой табуретки она смотрела на молодую девушку снизу вверх. – Вот Берси, к примеру, говорит, что это больно. И всегда морщится.
Тали взяла руку Александры, провела пальчиками по предплечью, поднесла ко рту и начала медленно вонзать клыки. Не встретив никакого сопротивления, клыки легко проникли в плоть, словно были невероятно острыми. Когда они вошли всего на пару миллиметров, Алекс охнула и побледнела от боли, пронзившей всё тело. Ей показалось, что в руку воткнули два раскалённых шила. Тали не стала сжимать челюсти, отпустив её руку и улыбнулась, слизнув капельку крови с клыка.
– Твоё тело реагирует на чужеродную силу, отторгая её. Если когда-нибудь оно станет настолько сильным, что будет способно сдержать частичку чистой силы, ты сможешь использовать зеркало видений. И не вздумай пробовать на вкус кровь Берси. Она разрушит твоё тело, как разрушила тело маленькой девочки огненного мага. Шанс, что его удастся вернуть, настолько ничтожный, что лучше не брать его в расчёт. Хорошо, что Берси это понимает и научился контролировать кровь, – Тали показала на дверь. – Малявка Рут, терзаемая жаждой, если она решится укусить его – умрёт. Ей, рожденной полукровкой, нужно ещё лет сто, чтобы стать достаточно сильной. Научится ли контролировать свои желания или нет – от этого зависит, проживёт ли она эти сто лет.
Тали встала, обняла Александру, поцеловала в щёку.
– В твоей голове слишком много маленьких глупостей, которые не доведут до добра, – сказала Тали. – Верь в мужчину, которого выбрала.
К тому моменту, как Наталия вернулась в комнату, сонная Рут успела убрать разбросанную одежду и подготовить для госпожи новый наряд на день. Тали тайком улыбалась, глядя как девчонка спешит помочь ей с переодеванием чтобы сбежать из комнаты. Несмотря на нерасторопность и неуклюжесть, Рут старалась и к каждому поручению подходила со всей возможной ответственностью. С уверенностью можно сказать, что девочка была талантливой хотя бы потому, что до сих пор скрывала характер, догадываясь, что госпожа тщательно следит за ней. Осталось воспитать в ней силу воли и духа. Она правильно делала, что не торопилась стать сильней, и Тали решила, что тоже спешить не станет.
Несмотря на суету в доме, Наталия спустилась на кухню чтобы перекусить и понаблюдать за работой прислуги. Она часто начинала день с этого, поэтому Сессилия всегда держала на столе булочки с мясом и старалась не удивляться, обнаружив, что с тарелки неожиданно исчезала пара штук. Затем в распорядке дня Тали шла работа над печатями сразу в двух особых комнатах. Она подобрала отличное помещение для комнаты Ритуалов и почти закончила возводить внешний контур. С комнатой Крови всё было сложней, и без помощи Берси ей пока не справиться.
На пути в гостиную из кухни, в нише, рядом с лестницей, устроили себе уютный пост асверы. Если в доме был Берси, кто-то из его любимой троицы всегда находился на этом посту. Специально для них туда принесли мягкие кресла и круглый чайный столик. Сегодня с утра там дежурила вся троица. Они пили чай и трескали пироги с печёнкой. Точнее, лопала пироги только Вьера. Ивейн выглядела слишком напряжённой, а о чём думала высокая Диана, сказать не мог, наверное, никто. Проходящую мимо Наталию они не замечали, кроме Вьеры, которая быстро прикрыла ушки ладонями. Из многих асверов только эта малышка могла почувствовать намерения Тали. В данный момент – желание коснуться пальчиком её уха, чтобы немного подшутить.
«Надо бы спросить у Берси, – подумала Тали, – можно ли научиться прятать намерения». По правде сказать, была ещё одна молодая особа, которая всегда находила Тали, как бы она не пряталась. И сегодня эта особа решила подслушать, о чём говорят старшие, притаившись в коридоре, недалеко от большой гостиной. Подкравшись сзади, Тали схватила тихонько захихикавшую Лиару, обнимая её.
– О чём говорят? – зашептала Тали.
– Что Берси отравили, а ты его где-то спрятала, – так же шёпотом, ответила она.
– Ты им не рассказывала?
– Пыталась, но они меня не слушают.
Тали погладила её по голове, улыбнулась и пошла к гостиной. В просторной комнате наставница Берси беседовала со старшей из гильдии асверов. Бристл слушала их, хмуря брови. У самого дальнего окна тихонько примостилась Клаудия, делая вид, что её тут нет.
– Доброго утра, – невинным голосом сказала Тали, заходя в комнату. Защитные чары развеялись за секунду до этого, и первой её заметила асвер.
– Госпожа Наталия, – асвер кивнула.
– Доброе утро. Надеемся, что оно таковое, и мы услышим добрые вести, – сказала целительница, в голосе которой промелькнула едва заметная язвительная нотка. Не потому, что женщина хотела съязвить, а, скорее всего, по привычке.
– Как Берси себя чувствует? – спросила Бристл.
– С ним всё в порядке, – Тали оглядела серьёзные лица женщин, вздохнула, решив не подшучивать над ними. – Я сожгла яд в крови, и ему нужно время чтобы поправиться. К вечеру он проснётся, и хорошо бы напоить его горячим отваром, который готовила Илина. Из красного корня.
Рикарда и Грэсия переглянулись.
– Я бы предпочла, чтобы отвар приготовила наша травница, – сказала Рикарда.
– У меня это получится не хуже, – возразила Грэсия. Похоже, они спорили об этом совсем недавно. – Даже с учётом добавления золотой пыли. Вы, лучше, выясните, что это за яд.
– Хорц ничего не нашёл. Кроме кучи песка.
– Если вы говорите о яде, – Тали села между ними и поставила на стол небольшой флакон из тёмного стекла. Внутри что-то тихонько звякнуло.
Женщины не спешили брать его в руки, разглядывая издалека. Грэсия использовала заклинание и только после этого позволила себе взять флакон. Посмотрела на свет, удивлённо приподнимая брови. Внутри можно было увидеть две небольшие щепки или иголочки.
– Колючки морского ежа, – сказала она, встряхнув флакон.
– Мне это ни о чём не говорит, – сказала Рикарда. Бристл кивнула, как бы говоря, что тоже ничего такого не слышала.
– Полая трубка, внутри которой быстродействующий животный яд, – пояснила Грэсия. – Очень сильный. Жертва умирает от удушья и остановки сердца. Есть два заклинания, способные нейтрализовать его, но… вряд ли Берси знал о них. Это очень специфическая магия, даже я не помню их наизусть. Дело в том, что морские ежи изначально почти не ядовиты. Они могут убить ныряльщика за жемчугом или несчастного, который на них наступит в воде, но этот процесс очень медленный. Любой, даже самый безграмотный целитель выведет этот яд малым заклинанием Геома. Гильдия магов разводит этих ежей, помещая их в особый раствор. Там они медленно умирают, накапливая в иглах смертоносный и моментальный яд. Госпожа Адан, Вы знакомы с декретом Парса?
– Сколько раз за последний год гильдия магов нарушила его? – прищурилась Рикарда. – Если Вильям и в этот раз спустит им это с рук, я возьму решение этого вопроса на себя.
– Необходимо срочно осмотреть Берси, – Грэсия встала. – Это очень коварный яд. Даже нейтрализованный он может нести опасность в виде осложнения. Со стороны может казаться, что отравление прошло, человек дышит, его сердце бьётся, но в этот момент яд медленно разрушает тело.
В это время в коридоре раздался радостный возглас Лиары: «Берси!» – секунду спустя её силуэт пронёсся мимо двери.
– Не дали-таки выспаться, – покачала головой Тали. Встав, она ушла закрывать за ним дверь, пока кто-нибудь не додумался войти в её спальню. Если уж Берси умудрился сломать защиту тёти Карины, то запирать его в комнате было бессмысленно. – Интересно, а сможешь ли ты пройти сквозь Иллюзорный лабиринт? А сквозь Предел стража?..
* * *
Незадачливый крушитель барьеров, утро, поместье семьи Хаук
– Берси? – Александра потрясла меня за плечо.
– Не сплю, не сплю, – я сосредоточил на ней взгляд.
– С тобой всё в порядке? – с тревогой во взгляде спросила она.
– Если не считать усталость, то я чувствую себя просто замечательно. За небольшим исключением.
– Бабушка говорила, что нельзя будить людей, которые ходят во сне. Прости, мне показалось, ты не спал.
Только сейчас заметил, что стою посреди коридора, завернувшись в одеяло. И, самое странное, понятия не имею, куда шёл и зачем.
– Берси! – сзади раздался голос Лиары. Она едва не врезалась в меня, схватив сзади. – Теперь не сбежишь!
– Лиара, ты же обещала посидеть в комнате вместе с Ялисой, – Александра посмотрела на неё сурово.
– Мне просто стало интересно, зачем Берси стащил у Тали одеяло.
– Лиара! – Александра хотела сказать ещё что-то, но лишь вздохнула, протягивая ей маленький бумажный конверт. – Это лекарство для Берси. Беги, отнеси его маме. Пока он переодевается, Грэс успеет приготовить отвар.
– Ага, румяный корень, – опознала она его. – Тогда я ещё на кухню забегу, за пирогами. На голодный желудок его же нельзя принимать?
– Беги, – согласилась Александра.
Приподняв подол платья, Лиара убежала в обратном направлении, сверкая мягкими сапожками. Мы с Александрой встретились взглядом. Я подтянул одеяло повыше, словно смущаясь наготы.
– Алекс, это случайность. Я не виноват, меня обманули. Нет, меня опоили! Да, думаю, это было приворотное зелье…
– У тебя болезненный вид, зачем ты встал? – она крепко обняла меня.
– М... ты вкусно пахнешь.
– Если бы я не знала, где ты был и что делал, подумала бы, что ты пьян. Берси? Что случилось? Тебе больно? Я сейчас Грэс позову…
Я с силой зажмурился, впился ногтями себе в плечи.
– Нет, нет, всё в порядке. Просто Лиара очень неожиданно появилась. Помоги лучше переодеться. Надо пойти выпить отвар румяного корня, чтобы во рту появился этот незабываемый привкус. Может это немного приглушит жажду.
– Если хочешь пить, у нас есть целый бочонок хорошего кваса.
Я отрицательно мотнул головой, направившись к своей комнате. Алекс взяла меня под руку, опасаясь, что я упаду. В гостиную, где меня с самого утра ждали гости, мы попали минут через двадцать. Я видел своё отражение в зеркале и, как говорят в народе: «Краше на погребальный костёр кладут». Усталость смешалась с чувством внутреннего опустошения, хотелось упасть в мягкое кресло и не двигаться пару дней. Из всех присутствующих охать и ахать, глядя на меня, могла только Клаудия, но и она воздержалась. Поздоровавшись с гостями, я упал в кресло, блаженно вытянув ноги.
– Оцени общее состояние в цифрах от одного до десяти, – сказала Грэсия, заканчивая возиться с отваром и разбавляя его тёплой водой. Чтобы правильно оценить температуру, она использовала незнакомое заклинание.
– Здоровье, до принятия румяного корня – восемь, бодрость – четыре, энергичность – два.
– Очень смешно, – она принялась размешивать зелье, добавив золотую пыль раван. Бристл одарила меня строгим взглядом.
– Я магию использовать не могу и, если не считать усталости, чувствую себя более-менее сносно.
– Чем тебя отравили, знаешь?
– Нет. Отсюда у меня вопрос, почему Геом не сработал? В справочнике сказано, что большое заклинание Геома убирает любой яд, какую бы форму он не имел. Кроме агрессивных солей, таких как картусская.
– Один маг пытался это объяснить и уложился в четыре сотни страниц. Если так интересно, дам почитать. А если проще, то это яд морских ежей. Их топят в особом растворе, одной из составляющих которой является гниющая человеческая плоть. Когда они её поедают, то выделяют стойкий, и, что важно, быстродействующий яд, – она подошла и вручила мне в одну руку стакан с отваром, в другую – тарелку с куском пирога. – Если бы этот яд придумали во времена, когда жил мастер Геом, он бы обязательно придумал заклинание, удаляющее его. А с морскими ежами возятся чуть больше двадцати лет. И та, кто этим занималась, моя ученица. Не самая талантливая, но очень упорная девчонка. За десять лет она смогла сделать так, чтобы обычные заклинания стали неэффективны. Пять лет назад гильдии запретили заниматься опасными ядами. После того, как в небольшой лаборатории был разбит аквариум. Погибло восемьдесят человек и десяток магов. Не смотри, кушай.
Грэсия обошла кресло и положила руку мне на плечо, проверяя состояние здоровья. Рикарда, думающая об убийстве парочки магов, подняла на неё удивлённый взгляд. Когда кто-то взывает к Уге, получая осмысленный ответ, это сразу чувствуется. Не каждый асвер способен так легко обратить на себя её внимание.
– Рассказывай, чем подавил яд? – спросила Грэсия, как ни в чем не бывало.
– Вы очень легкомысленны, госпожа Диас, – сказала Рикарда. Я не разобрал, прозвучал ли её голос с угрозой или с предупреждением.
– Госпожа Адан хочет сказать, – вставил я, бросив строгий взгляд на Рикарду, – что не стоит использовать обращение к Уге как медицинский инструмент или особое бездушное заклинание. Также нельзя злоупотреблять её добротой. И всегда помнить, что за божественное чудо расплачиваться приходится частью собственной жизни.
– И в мыслях не было проявлять неуважение, – спокойно сказала Грэсия. – Ты ждёшь, пока оно остынет?
Вздохнув, я быстро прожевал кусок пирога, запивая его горячим отваром. На этот раз он не показалось мне таким уж противным на вкус. По телу начало расходиться тепло, словно залпом выпил большой стакан креплёного вина. И с каждой минутой чувство расходящегося по телу тепла будет только нарастать.
– Яд, – напомнила Грэсия. – Какие заклинания использовал?
– По справочнику «каскад Бессо». На себе его использовать очень неприятно.
– Сердцебиение и дыхание? – переспросила наставница.
– Да, они самые. В отличие от Геома, эти хоть как-то помогли. Малое и большое противоядие не сработали. От главного исцеления тоже толку не было. А больше я ничего не успел сделать. Если бы не появилась Тали, я бы протянул ещё пару минут. Может успел бы использовать что-нибудь из Лехаля, рассчитывая на удачу.
– Госпожа Наталия использовала магию? Понятно, – кивнула она, видя мой взгляд. – На днях принесу тебе формулу простого заклинания, которое нейтрализует этот яд.
– Госпожа Адан, вы планируете?..
– Планирую, – ответила она. – Если, по Вашим словам, изучение этого яда должно было быть прекращено несколько лет назад, это следует проверить. Все образцы должны быть уничтожены, а записи отданы в архив под ответственное хранение. Это не моя прихоть, а прямой приказ Императора.
– На полудемонов этот яд наверняка действует не хуже, чем на людей. Подождите, пока я не выучу противоядие.
– Берси, – Рикарда посмотрела на меня как на ребёнка, – по-твоему мы сейчас всё бросим и побежим собирать отряд чтобы пойти штурмом на гильдию магов? Может, для начала, нам нужно узнать, кто причастен и где находится лаборатория? Это не охота за спятившим магом. Чтобы искоренить подобную заразу, мы должны заручиться поддержкой Императора. И хорошо бы привлечь Хорца и его службу. Если нам понадобится твоя помощь, я тебе об этом сразу скажу. Не поставив меня в известность, даже не думай встревать в это. Уважаемая Блэс, – она посмотрела на Бристл, – повлияйте на Вашего супруга, чтобы он оставался дома пока не поправится и пока не выучит нужную магию.
– К моему здравому смыслу, значит, Вы уже не взываете? Обидно. Когда это я поступал безрассудно?
– Если я начну перечислять те случаи, когда ты поступил глупо и безрассудно, мне придется остаться у вас в гостях на несколько дней, – сказала Рикарда. – У меня есть дела поважнее. Да что далеко ходить. Ты хотя бы понимаешь, что устроил и как вёл себя на празднике у Кортезе?
– Ничего, вроде, не успел. Всё слишком быстро закончилось.
– Кто же тогда устроил драку в зале? Кто половину вечера отгонял гостей от Агны Кортезе? Сегодня к вечеру по городу пойдут слухи, что ты имеешь на племянницу герцога виды.
– Ничего подобного, я просто спасал её от навязчивого внимания.
– Берси, балы для этого и созданы, чтобы люди смогли оказать знаки внимания высокородным особам, – Рикарда едва руками не всплеснула. Остальные женщины в помещении были полностью с ней согласны. Александра даже покивала. – Но ладно бы ты просто сорвал праздник. Это было бы даже лучше. Но как только пойдут слухи о твоих притязаниях к Агне, её шансы найти супруга существенно снизятся. Потому что никто не захочет иметь во врагах кровожадного герцога.
– Когда это я стал кровожадным?
– Когда распылил в прах целый легион.
– А можно как-нибудь пустить слух, что Агна мне неинтересна, и никаких видов на неё у меня нет?
– Ты хочешь её оскорбить? Запомни, никаких «личных» слухов, если дело касается герцога или его семьи. И никаких извинений, – прочла она мои намерения. – Потому что всем будущим слухам больше всего будет рад именно Кортезе. Тебе стоило бы увидеть его довольную… лицо после бала.
– Тогда я буду ссылаться на обычаи рода Блэс, – сказал я задумчиво. – Ещё месяцев семь-восемь никаких разговоров о свадьбах и всему подобному.
– Хорошо бы ты меня проводил, – сказала Рикарда на языке асверов, – но вижу, что не в состоянии. Загляни в гильдию, как поправишься – есть серьёзный разговор. Маленькая женщина накануне родила близнецов. Прошу простить, но меня ждёт Император. Госпожа Диас, будьте любезны, составьте отчёт по яду.
– Я провожу Вас, – вызвалась Александра.
Бристл забрала у меня опустевший стакан и вернулась чтобы промокнуть мокрый от пота лоб.
– У тебя такой вид, словно она сказала, что кто-то умер.
– Наоборот, – всё ещё погружённый в свои мысли сказал я. – Не обращай внимания.
– Знаешь, порой лучше, чтобы кто-то обратил внимание на твои проблемы и взял часть на себя. Или хотя бы помог. Потом поговорим на эту тему, – она посмотрела на платок. – Сесси, принеси таз с тёплой водой и полотенце.
Грэсия ещё раз проверила моё состояние, наверняка оценивая, как действует зелье. Она даже не скрывала намерений вернуться домой и всё основательно записать.
– Накануне среди магов прошёл слух, что твоя гильдия алхимиков начала продавать мазь, которая убирает серые пятна с кожи, – сказала Грэсия. – Мне, увы, достать образец не удалось.
– Сделаю для Вас немного, по особому рецепту.
– Тот пресловутый рецепт для женской, более нежной кожи, нежели у мужчин? – она вопросительно приподняла брови.
– Когда бы он стал пресловутым, – хмыкнул я. – Но да, он самый.
Грэсия переставила один из стульев поближе ко мне, села, посмотрела пристально. Иногда я забываю, что основной источник её доходов отнюдь не преподавание в академии и не степень магистра. За последнее гильдия платит не такие уж большие деньги. Золото к наставнице несут благородные дамы, желающие продлить красоту и молодость. Среди знатных женщин довольно много магов, которые ещё в бытность учёбы в академии умудрились перебрать с загрязнением. Это сказывается не только на внешнем виде, но и на возможности родить здорового наследника.
– Помнишь, я говорила о той женщине, целительнице третьесо… третьего класса? Даже учитывая, что ты ей покровительствуешь, она пытается пролезть туда, где уже достаточно тесно. Должность управляющей в твоей, – она выделила это слово, – лавке алхимика ей мала?
– Я понял, не продолжайте. Среди женщин проблема серых пятен настолько актуальна?
– Поверь мне, некоторые женщины ради такого могут убить.
– Хорошо, лавка алхимика будет поставлять мазь для женской кожи исключительно Вам. Рецепт не отдам. За четверть прибыли мазь Ваша.
– Четверть слишком мало, – деловито прищурилась Грэсия.
– Я готов брать и сорок процентов, если хотите. Будет легче отбить затраты на производство.
– А, имеешь в виду, четверть тебе. Тогда договорились, – взгляд Грэсии резко подобрел. – Когда будет готова первая партия?
– Через две недели, если всё пройдёт гладко. Только учтите: даже особую мазь следует наносить осторожно, понемногу и не ждать, что результат появится через десять минут. Две-три недели – вот примерный срок, за который серые пятна начинают светлеть.
– Знаю, знаю. Наставник огненных магов Вахмир, помнишь его? Он умудрился сжечь кожу на животе. Торопился предстать с красивым торсом перед очередной выпускницей, – она рассмеялась. – Две недели, значит? Как раз посмотрим, сойдёт ли пятно со шкуры Вахмира. Ты сам поделил мазь по двадцать пять грамм или твоя недалекая целительница постаралась? Одна порция должна составить грамм пятнадцать. Иначе она испортится быстрее, чем маги её будут успевать использовать. Если только не станут целиком натираться. А это вызовет недовольство. Что это за взгляд? Ты какую основу для мази брал? У алхимиков в городе? Так вот, они добавляют особую отдушку, которая начинает пахнуть тухлой капустой через определённое количество дней. Ты им сказал три недели? Тогда через двадцать дней мазь начинает смердеть так, что втирать её не станут и самые небрезгливые люди. Представь себе, что испортится большая часть того, за что они заплатили огромные деньги. Представил?
– Спасибо, что предупредили, – удивился я, даже не догадываясь об этой особенности. – Ну алхимики, придумали же…
– Пожалуйста. И если придумаешь мазь, от которой станут расти волосы на голове, дай знать. Озолотимся. Ты выглядишь как вареный рак, которого только что достали из котелка. Брис, оботри его и уложи в кровать. Что? – она посмотрела на меня.
– Тошнит меня…
– Держи, – Грэсия протянула мне медный таз. Из коридора в гостиную заглянула Лиара, решившая поддержать меня сочувствующим взглядом.
Вечерние события я благополучно пропустил, проспав до самого утра. Усталость, накрывшая вчера, не спешила отпускать. Хорошо, что ушло чувство болезни. После отвара из румяного корня меня как будто наждаком изнутри почистили. Если сосредоточиться, то я мог уловить мельчайшие частички силы, блуждающие по телу. Минут десять я следил за ними, пока с потолка не начали сыпаться золотые искорки, и сонный голос Тали не произнёс: «Не перенапрягайся». Затем шёл неспешный семейный завтрак, во время которого делились последними новостями столицы. Как и говорила Рикарда, главным событием стало моё необычное поведение на балу. Главные сплетницы столицы растрепали, что я чуть ли силой отгонял поклонников от очередной возлюбленной. Шептались, что герцог Хаук убил одного из юношей на дуэли, защищая честь Агны Кортезе. Не удивлюсь, если в ближайшие дни число «юношей» возрастёт до пяти.
– Брис, – вздохнул я, видя кислое выражение её лица. – Ты меня хорошо знаешь. Хочешь, я пообещаю, что ближайший год буду игнорировать и не замечать разговоры о свадьбе и любые подобные намёки?
Послышался звук разбившейся чашки. Мы повернулись к Клаудии, которая немного удивлённо смотрела на осколки рядом с ней. Сессилия поспешила убрать их.
– Лучше не давать подобных обещаний, – сказала Бристл. – Женщины бывают коварны и, прежде чем ты поймёшь, заманят в ловушку, побег из которой обернётся небольшой, или большой, войной. Вместо любых обещаний, постарайся быть осмотрителен.
В гостиную вошла Рут, объявив о появлении гостьи. Клара Тим приехала чтобы рассказать о продажах мази. Бристл постоянно повторяла, что нужно привыкать вести деловые разговоры в рабочем кабинете. Это хорошая привычка, настраивающая тебя на нужный лад и проявление уважения к гостям. Поэтому я отправился в кабинет, дожидаясь гостью там. Клара с утра выглядела жизнерадостной и улыбчивой. Она впорхнула в кабинет с увесистой деревянной шкатулкой. Взмахнула ею, звякнув содержимым, и аккуратно поставила на стол.
– Добрейшего утра, – улыбнулась она и только сейчас заметила мой болезненный вид. – Я не вовремя?
– Всё в порядке. Это просто усталость. Рад тебя видеть. Думал сам наведаться к тебе на днях, как приду в норму. Садись, рассказывай, что случилось хорошего.
– «Хорошего» есть у меня, – улыбнулась она. – Мазь, которую ты дал, и которую позже привезли асверы, продалась вся и сразу. У лавки алхимика со вчерашнего вечера очередь. Здесь, – она положила на шкатулку ладонь, – две тысячи восемьсот пятьдесят монет. Думаю, что за первый месяц мы продадим в десять, а может и в двадцать раз больше. Плюс та мазь, для женской кожи, на неё спрос меньше, но продать можно будет существенно дороже. Можно даже…
– Клара…
– …продавать её в комплексе. Допустим, сделать мазь для смягчения кожи, с очищающим эффектом. И для, не будем говорить «старой», скажем, для «проблемной» кожи. У меня есть пара знакомых целителей…
– Клара…
– …которые могут поучаствовать. Даже снимать кабинет в городе не придётся. И прибыль…
– Клара, уймись! – пришлось повысить голос. – Мы с тобой говорили на эту тему. Услуги для благородных женщин в городе оказывают всего несколько человек. Если ты хочешь потеснить их, будь готова драться. Всерьёз драться. Против бюрократической машины, гильдии целителей и магов. Они поднимут все связи чтобы тебя устранить. В самом широком значении этого слова. И Лавка алхимика в этом противостоянии участвовать не станет. И я ещё не решил, будем ли мы продавать мазь от серых пятен или нет. Если будем, то исключительно в лавке и для всех желающих, кто будет готов заплатить обозначенную цену.
Улыбка на лице Клары погасла. Она взрослая женщина, старше меня минимум лет на десять, а чувство такое, словно я ребёнка обидел.
– Ни мне, ни Лавке алхимика проблемы и скандалы не нужны. Понимаешь о чём я? Хочешь заниматься «красотой и долголетием» – пожалуйста. Я даже готов сделать тебе скидку в лавке как особому покупателю. Вот как тебе объяснить? – я вздохнул. – Мне нужен хороший счетовод и управляющий, а не целитель и лекарь. Выбери, чем хочешь заниматься. И, чтобы между нами не было недопонимания, скажу сразу – особую мазь от серых пятен получит исключительно Грэсия Диас. И если она попросит задавить конкурентов или вдруг решит лечить мужчин, я уберу с прилавка любой товар до тех пор, пока ей это будет выгодно. Она часть моей семьи, и этого достаточно, чтобы не говорить, что я многим ей обязан.
– Ты жестокий, – сказала она. – Сбить мечту на взлёте…
Помолчали.
– Можешь не отказываться от мечты, – сказал я, смягчив тон. – Подумай, взвесь всё. Если тебе на это хватит сил – действуй. Мне почему-то показалось, что я увидел искру в твоих глазах, когда мы говорили об открытии лавки.
– Я думала, что это выльется в нечто большее, чем продажа зелий. И ты принёс эту мазь… Мы бы смогли создать настоящую гильдию…
– Клара, я делаю это исключительно ради золота. Если создание какой-либо гильдии будет сулить большие деньги, я её создам. Но не стоит сейчас пытаться откусить больше, чем мы способны проглотить.
– Я понимаю, – сказала она, после недолгого молчания. – Я пойду. Мне надо подумать. Ты отдыхай пока. Я потом…
Погружённая в свои мысли, она вышла из кабинета. Я приоткрыл крышку шкатулки, бросил взгляд на золотые монеты. С одной стороны – помогать огненным и прочим магам не хочется, с другой – это сулит немалые деньги. Представляю, какой шум поднимется, когда они привыкнут к зельям, отварам и мазям, а потом всё разом исчезнет.
– Ивейн, зайди, – сказал я.
Она вошла в кабинет, осторожно прикрыв за собой дверь. Замерла, пытаясь понять, подслушивают нас или нет.
– Подготовь повозку. И отправь кого-нибудь к главе Имперской безопасности Хорцу. Сейчас напишу письмо для него. Нам нужно встретиться после обеда, пусть назначит удобное время.
Не хотел сегодня никуда ехать, думая, что отдохну пару дней дома. Но в этом случае пришлось бы мириться с мыслями в голове, которые всё равно не дали бы спокойно расслабиться. Поэтому уже через час я выходил из повозки у гильдии асверов. В здании царило необычное оживление. Полудемоны, вроде бы, занимались своими делами, но общее приподнятое настроение можно было почувствовать ещё на подходе. Может, дело было в том, что строители окончательно закончили ремонт, оставив асверов в покое? Теперь им не придётся ютиться в тесных комнатах на двоих, впятером. Я бы тоже обрадовался и ходил довольный жизнью.
Пока я стоял у входа и рассматривал группу молодёжи, спускающуюся со второго этажа, один из охранников у дверей подошёл, похлопал меня по плечу. Он показал жест пальцами, означавший «Хорошо постарался», и, улыбнувшись, вернулся к своим товарищам.
– Мужчины, – Ивейн фыркнула, сморщив носик.
– Заметь, я к ним тоже отношусь, – вставил я.
– Ты... – она замерла, пытаясь подобрать слово, чтобы отделить меня от тех мужчин, которые охраняли двери в здание. – М…
– Кто-нибудь объяснит мне, почему они ещё здесь? – из коридора лечебного покоя вышла Рикарда в сопровождении секретаря, травницы Эвиты и Кларет Тебар. – Я же просила отправить их домой. Берси? Ты зачем приехал в таком состоянии?
– Здравствуйте, – поздоровался я со всеми разом. – О ком речь, если не секрет?
– О рыбаках из поселения Ут’ше, – пояснила Рикарда.
– Осталось пять пар, ожидающих исцеление.
– Вот пусть они остаются, а остальных гоните в шею! Чтобы завтра с утра я их в гильдии не видела. Меня старейшины задушат, – Рикарда изобразила, как именно они это сделают, – если я не приму ещё сотню пастухов из северных деревень. Где мне их размещать? Комнаты на постоялых дворах снимать? Берси, ещё раз, что ты хотел?
– У меня разговор по поводу трав, Эвита, поучаствуйте, пожалуйста.
Рикарда посмотрела на травницу оценивающе, прикидывая, будет от неё больше толка или вреда. В итоге смилостивилась и разрешила «послушать», что я скажу. Для разговора выбрали малый зал для совещаний.
– Может что-нибудь из укрепляющего заварить? – спросила Эвита, видя мой уставший вид. – Или тонизирующего. Крови-то у нас нет.
– Вот, о чём я и говорила, – добавила Рикарда, строго посмотрев на старую травницу. – Что на уме, то и на языке.
– Крови не надо, – отмахнулся я, пытаясь задавить вышедшее на пару секунд из-под контроля намерение. – Да и нужна всего одна капля, наполненная чистой силой. И пока у меня дома бегают два, чуть не сказал «вкусных», подростка, приходится сдерживать себя. И это очень неприятно, чтобы вы знали.
– Не злись, мы понимаем, – Рикарда примиряюще подняла ладони. – Что ты хотел обсудить?
– Хотел поднять этот вопрос немного раньше, но вылетело из головы. Это по поводу редких трав, которые будет выращивать моя лавка алхимика. Вы выделили по одной паре чтобы обеспечить безопасность для ферм. Это хорошо, но мало. Секрет трав и того, как их выращивают, а также семена – это тайна и секрет, которые ни в коем случае не должны попасть к людям. Вы же не хотите, чтобы маги стали жить лучше благодаря вам?
– Я предлагала, – вставила Эвита интонацией «А я говорила!»
– Ущемлять женщин, которые выращивают травы, не надо, – добавил я. – Но с ними можно серьёзно поговорить и следить за тем, чтобы они не разболтали секреты и не передали семена магам. Я бы вообще забрал большую часть забот о выращивании трав. Целители нужны только для того, чтобы готовить удобрение, следить за магической подпиткой земли и особым образом сушить травы и коренья.
– Это здравая мысль, – согласилась Рикарда. – Сколько всего ферм? Пять? Выделю дополнительно по две пары. Эвита, ещё раз посетишь каждую ферму. Поговоришь с целительницами и теми, кого сама подберёшь смотреть за выращиванием трав. Повозку дам.
– Не проще у магов зелье для задабривания земли покупать? – спросила Эвита.
– Не проще, – ответил я. – Когда золото нам больше будет не нужно, мы просто перестанем продавать магам зелья. А так, пусть у них будет небольшая иллюзия, что всё будет хорошо.
– Раньше твоё отношение к магам было мягче, – сказала Рикарда.
– Если бы не золото, я бы им воду из реки не стал продавать. Утомили они меня. Видите, до какого состояния? Не помню, чтобы делал им что-то плохое. А они меня то сжечь пытаются, то ежовым ядом травят.
– Ох, недоговариваешь, – она покачала головой. – С травами всё? Хорошо. Кларет, помоги Эвите подобрать пары.
Мы подождали, пока женщины уйдут. Эвита, к слову, совсем не выглядела недовольной, что её отправляют на долгую прогулку по фермам. Наоборот, она была рада, что такое важное, на её взгляд, решение было принято.
– У Васко всё хорошо? Как дети?
– Хорошо. Я получила только короткое послание. Дети здоровы, Васко тоже. Через семь дней прибудет почта, тогда и почитаем. Старухи опять начнут воевать за то, где она будет жить, и кто за твоей семьёй присмотрит. Тебе шатёр поставили в центре посёлка старшего рода. Ещё один в поселке у Серой реки, рядом с шатром старой Вейги. Но, думаю я, Васко может решить уехать к Илине. Главное, чтобы до драки не дошло.
– Всё у Вас не как у людей, – вздохнул я, протягивая ей конверт. – Я ей письмо написал, передайте. От Илины весточки не было?
– Через меня письма от неё не проходили. К ним редко кто заезжает, так что ты особо не жди. Но если напишешь письмо сам, я могу отправить кого-нибудь его передать.
– Напишу. Завтра.
– Не делай такое лицо. Радуйся, в твоей семье родились близнецы. Скоро ещё одно пополнение. Следующим летом обязательно навести их. Мой тебе совет: раз в неделю пару листов написать не так уж и трудно. Ты сразу чувствуешь, что родные где-то рядом, когда получаешь письма регулярно. О чём ещё хотел поговорить? – перевела она тему.
– Дайте минуту, собраться с мыслями, – я растер лицо ладонями. – Так. Поговорить хотел об Эдгарде Беке. Он появлялся на Имперском совете.
– Помню, ты рассказывал.
– Я отправил сообщение Белтрэну Хорцу сегодня утром. Хочу к нему наведаться после обеда. Составьте мне компанию.
– Что конкретно тебе нужно от Беке́? Почему ты всегда не договариваешь? Если я должна догадаться, то ты зря на это рассчитываешь. Говори прямо в чём подозреваешь, и что тебе от него надо?
– Подозреваю, что он не тот, за кого себя выдает. Собственно, в этом и состоит претензия. Я вообще думаю, что он не человек, и хочу это проверить или опровергнуть.
– Почему Хорц?
– Он рассказывал мне, что лично видел Эдгарда Беке мёртвым. А сейчас не придает этому значения. Я списывал это на влияние одноглазого бога, но сейчас рядом с Белтрэном находится Вигор. Получается, тут что-то другое.
– И как ты это проверишь? – прищурилась Рикарда. – Если он «не человек», то кто?
– Есть задумка, но надо смотреть.
– Каждая твоя «задумка» кончается десятком убитых и сотней раненых, – проворчала она, но быстро смягчилась. – Ладно, отдыхай пока. Через пару часов поедем. Можешь располагаться в моём кабинете или в лечебном покое.
– Я на склад трав загляну пока. Позаимствую кое-что. Не против?
– Заимствуй, – махнула она рукой. – Для нас только трав успокоительных оставь немного.
В гости к Хорцу мы приехали часам к четырём после полудня. Я успел неплохо выспаться в лечебном покое. Вроде прилёг на минуту, а несколько часов пролетели как один миг. Жаль, что сон принёс не так много бодрости, как хотелось бы. Это добавляло раздражительности и неприятного беспокойства, из-за чего немного путались мысли. С Белтрэном мы пересеклись на третьем этаже, недалеко от его рабочего кабинета. Он что-то обсуждал с парой подчинённых. Широкоплечие мужчины носили тяжёлые плащи, под которыми проглядывали очертания кожаных доспехов. Суровые воины, склонив головы, молча слушали начальника. Одного из них я точно встречал во время бала у Кортезе.
– Герцог Хок, – Белтрэн заметил нас и жестом отослал подчинённых. – Госпожа Адан. Вы очень своевременно. Как Ваше здоровье?
– Спасибо, мне уже лучше, – ответил я. – Здравствуйте.
– Я получил Ваше довольно странное послание, – сказал он, подходя ближе. Бросил короткий взгляд на Диану, как будто прочёл её намерения. Чтобы не брать большую группу, Рикарда взяла её в качестве поддержки. Она была уверена, что сегодня без драки не обойдётся, поэтому сама держала меч под рукой и на Диану надавила, чтобы та сменила облик. – Не люблю короткие послания как раз из-за того, что они оставляют после себя огромное число вопросов.
– Вы пригласили его? – спросил я.
– Есть хороший повод, поэтому мы уже час обсуждаем опрометчивые поступки гильдии магов. Прошу, – он сделал приглашающий жест, первым входя в помещение.
В кабинете Хорца всегда царил порядок, что мне казалось странным. Он должен получать огромное число писем, доносов, отчётов, и всего за пару дней кабинет должен погружаться в бумажный хаос. Но, входя, ты не видишь ни одной бесхозной бумажки или оброненного на пол письма. Голову даю на отсечение, если заглянуть в ящик стола, можно узнать много интересного и необычного из тайной жизни столицы и всей Империи. Возможно, в этом столе лежит небольшая папка с письмами, в которых через слово упоминается и моё имя. Странно, что Хорц не побоялся оставить в кабинете гостя. А именно Эдгарда Беке. После всего, что произошло с магами за последние полгода, тот умудрился подняться на высокий пост. Ему пророчат должность главы гильдии целителей. А ведь он когда-то поддерживал заговорщиков вместе с наследником Императора.
– Доброго дня, герцог Хаук, – Эдгард встал, чтобы поприветствовать нас. – Госпожа Адан.
– Здравствуйте, – я благожелательно кивнул, заступив путь Диане, чтобы она не пыталась встать между нами. – Спасибо, что выступили на Имперском совете в мою поддержку.
– Это не стоит благодарности, – он потёр подбородок, – я всего лишь выступил как официальное лицо гильдии магов. И очень надеюсь, что Вы не держите зла на гильдию целиком только из-за того, что несколько предателей додумались решать свои цели её руками.
– Да, да, очень похож, – кивнул я ему, прошёл к свободному стулу в другой части кабинета. – Я сяду, если не возражаете. Усталость берёт своё. Подняться на третий этаж было тяжело. О чём я? Точно, о сходстве. И жесты, и облик, и даже тень силы ощущается точно так же, как у Эдгарда Беке. Идеальная маскировка… почти.
– Очень интересно, – удивился он, усаживаясь на стул. – Не расскажите, о чём Вы сейчас говорите?
– Уважаемый Хорц, – я посмотрел на хозяина кабинета, который занял своё рабочее место, положив руки на стол, – Вы говорили мне, что лично видели тело Эдгарда Беке. Насколько он на тот момент был мёртв?
– Это имело место, – кивнул он. – В доме семьи Беке молодой Ингвар нашёл тело своего отца в рабочем кабинете. Меня вызвали сразу. Эдгард был мёртв настолько, насколько это вообще может быть с человеком, у которого изъяли внутренности. Странно, что этот факт вылетел у меня из головы, пока Вы не напомнили.
– Вы уверены, что видели там именно моё тело? – спросил старший Беке. – Не может ли это быть очередными происками культистов? Буквально три дня назад мы с Вами встречались с молодым жрецом Пресветлого Зиралла. На мне нет серого балахона, и фонарь с собой я не ношу. Так же предпочитаю мыться не реже двух раз в неделю. Герцог Хаук, как целитель целителю – отдохните пару дней, придите в норму, мы ещё обязательно вернёмся к теме что я – это не я.
Единственной в комнате, кто по-прежнему верил в мои слова как в непоколебимую истину, была Диана. Даже Рикарда колебалась, не говоря про Белтрэна Хорца.
– Я встречался с Эдгардом трижды, чтобы запомнить тень его магической силы. Ваша очень похожа, но я могу уловить небольшой изъян. Проверять ничего не нужно, – опередил я его. – Есть простой способ удостовериться, прав я или не прав. Нужно пролить немного крови. Покажите нам, что она красная – порежьте ладонь.
Эдгард хмыкнул, улыбнулся, вольготно расположившись на стуле. Его улыбка всё удлинялась и удлинялась. Уголки губ медленно двигались к мочкам ушей, открывая вид на ровные белоснежные зубы. В какой-то момент даже показалось, что его голова развалится на две половинки, разделённая линией губ. При этом руки Эдгарда медленно вытягивались из рукавов мантии целителя.
– Ты ещё нужен, – произнёс Эдгард.
В эту секунду стул под ним взорвался. Я смог увидеть лишь две мелькнувшие тени. Звук разбиваемого стекла слился со звонким лязгом железа и хрустом дерева. Затем наступила тишина, сменившаяся криками в коридоре и на улице.
– Все живы? – голос Белтрэна прозвучал из-под стола.
– Я жив, – отозвался я, выглядывая из-за Дианы, которая успела встать передо мной ещё до того, как до меня долетели осколки разбитого стула.
– Что это за тварь? – Рикарда тихо зашипела, выругалась на языке асверов.
Как я понял, поддельный Беке просто выпрыгнул в окно, оттолкнув стул, отчего тот разлетелся на мелкие щепки. На пути к окну находился стол, за которым сидел Белтрэн. Рикарда пыталась остановить монстра и даже нанесла удар мечом. Попала она или нет, я не знаю, но меч отлетел в ближайший шкаф, перерубив одну из полок и застряв в нём. Сама Рикарда отделалась неприятной травмой кисти.
Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился один из той пары подчинённых, с которыми разговаривал Белтрэн. В одной руке он сжимал увесистый кинжал, в другой – короткий посох.
– Спокойно, Ю́жин, – сказал Хорц, выбираясь из-под стола. По лбу начальника Имперской стражи текла струйка крови. – Мы в порядке. Поищите лучше Эдгарда Беке на улице. Он умудрился выскочить в окно. И распорядись отправить к нему домой особую группу.
Мужчина кивнул и скрылся в коридоре, прикрыв дверь.
– В голове звенит, – сказал Белтрэн, опираясь о столешницу. – Госпожа Адан, надеюсь, обе из вас настоящие.
Оценив внутренние силы, я использовал два одинаковых исцеления. Одно досталось Рикарде, второе Белтрэну. Взгляд у него сразу прояснился, а поза стала уверенней. Он потрогал окровавленную голову, затем вытащил из-под рубашки небольшой кулон на тонкой серебряной цепочке.
– Амулет всё ещё работает, – подсказал я. – Диана, подвинься немного, пожалуйста.
– Мне обещали, что он защитит от любого направленного исцеления, – сказал Хорц.
– Уверен, что так оно и есть, – устало отозвался я. – У меня чистота силы выше, чем у других целителей, и вряд ли его создатель рассчитывал на это.
– Что это была за тварь? – повторила вопрос Рикарда. Она сходила за мечом и теперь оценивала ущерб в виде большой зазубрины, оставленной явно не столкновением с полкой шкафа.
– Могу только догадываться, – ответил я. – Но это не вампир, не оборотень и не равана. Надо поговорить с… в общем, надо посоветоваться насчёт него.
– Давайте внесём полную ясность в происходящее, – сказал Белтрэн. Он обошёл стол и сел на уцелевший стул. – Эдгард Бекке и этот… – это две разные личности?
– Эдгард Бекке на десять из десяти был человеком. Двойник, не боящийся выпрыгнуть в окно третьего этажа, человеком не является на девять десятых.
– Если ты знал, – сказала Рикарда, – надо было действовать превентивно. И не загонять его в угол.
– Не думал, что он настолько прыткий.
– Этот двойник может принять любой облик? – спросил Белтрэн. – И как кровопускание может раскрыть подобных ему?
– Насчёт первого вопроса, ответить затрудняюсь. Любой облик – вряд ли. Слишком точно он скопировал Беке. До мельчайших тонкостей. Возможно, не хотел, чтобы его раскрыли…
Дверь снова открылась, и на пороге появился молодой целитель в обычной одежде, а не в мантии. Белтрэн жестом отослал его.
– Догадываюсь, что он знал почти столько же, сколько и сам Эдгард, – добавил я. – Что касается крови – тут всё просто. Ни одно разумное существо не станет проливать собственную кровь.
– А как же лечение кровопусканием? – спросил Белтрэн, вытирая кровь с лица платком.
– «Самое ужасающее действо во всём мироздании», – процитировал я. – Это не мои слова, не смотрите на меня так. Но, как Вы могли заметить, работает.
* * *
Витория, Храмовый район, вечер
В вечернее время Храмовый район наполнялся людьми, и любые попытки проехать по нему на повозке заканчивались у первого же проулка. Самой обсуждаемой новостью последних дней стало возобновление служб и обрядов в главном храме Зиралла. Последствия пожара частично устранили, полностью расчистив внутренние помещения. Жрецы говорили, что восстанавливать храм начнут уже со следующей недели, поэтому люди спешили посетить его и хотя бы издалека увидеть оракула, говорящего устами Пресветлого бога.
Бросив серебряную монетку извозчику, Грэсия Диас вышла из повозки у входа в Храмовый квартал. Вечерний воздух был наполнен запахами свежего хлеба и сжигаемыми благовониями. Служители Светлобога доплачивали хозяевам пекарен, расположенных на углу улицы, чтобы два раза в неделю те распахивали окна, выставляя свежеиспечённый хлеб. На обратном пути после службы верующие могли отщипнуть небольшой кусочек, приняв тем самым благодать бога. За этим пристально следила городская стража, чтобы самые хитрые не ухватили больше, чем надо для «благодати». Запахом благовоний вечерний воздух наполняли небольшие тлеющие угольки, которые несли с собой последователи Зиралла. Чаще всего использовалось дерево Ми́ры, названного в честь супруги Пресветлого. При его сгорании выделялся сладковатый дым, надышавшись которым, люди проливали слезы, не в силах остановиться. С регулярной периодичностью в квартале вспыхивали драки среди верующих. Никому, кроме последователей Пресветлого, не хотелось плакать и дышать дымом. Бедные, кто не мог позволить себе уголёк ми́ры, подменяли его дешевым деревом, дым от которого был настолько удушливым и противным, что плакать хотелось совсем по другой причине.
Грэсия поплотней закуталась в плащ, пряча лицо под низким капюшоном. Сливаясь с потоком людей, она двинулась к храму Зиралла, обходя его полукругом. Затем она нырнула в толпу последователей Светлобога, чтобы пройти вглубь квартала и незаметно свернуть на неприметную улочку. В отличие от дыма, запах хлеба до этой улицы не доходил, и пахло здесь больше нечистотами и гниющими отходами. Впереди несколько человек из городской службы собирали в небольшую телегу мусор из подворотни, распространяя вокруг неприятный запах. На идущую женщину, прячущую лицо, рабочие даже внимания не обратили. Грэсия же заметила, как из груды мусора в телеге выглядывает тонкая женская рука.
Пройдя по проулку до тупика, Грэсия свернула на юг, затем выбрала ещё одну узкую улочку. Каменные дома в этом районе пропитались сыростью из-за того, что на узкие улочки почти не попадало солнце. Из-за этого воздух казался холоднее, а при каждом выдохе изо рта вырывалось облачко пара. У одного из холодных домов Грэсия остановилась, поднялась по узкому крыльцу и пару раз громко постучала в дверь. Окна дома были плотно занавешены тёмной тканью, но сквозь тонкую щель можно увидеть яркий свет внутри.
Спустя минуту дверь открылась, выпуская тёплый воздух.
– Доброго вечера, – поздоровался невысокий маг, изогнув тонкие губы в подобии улыбки. Он не носил маски, и обезображенное лицо выглядело больше пугающим, чем приветливым. К тому же, несмотря на то, что в доме было довольно тепло, он кутался в шерстяной плащ мага бурого цвета.
– Я хочу поговорить с Лисаной.
– Прошу, – он отступил в сторону, пропуская Грэсию в дом. Прежде чем закрыть за ней дверь, он выглянул на улицу, чтобы убедиться, что она по-прежнему пустынна. – Я предупрежу госпожу, что Вы пришли. Можете подождать в гостиной.
Не дождавшись помощи от мужчины, Грэсия скинула плащ, повесив его на крюк у двери. В правой комнате от входа, именуемой гостиной, даже не было нормального стола. Маг, обитающий в двух комнатах на первом этаже, использовал в качестве него тележку для посуды. Оба узких продавленных кресла были грязными, и садиться в них у Грэсии не было никакого желания. Некогда яркая обстановка комнаты потускнела, словно впитала всю грязь, что скопилась в каналах мага. Даже золотые подсвечники у камина утратили блеск. В одной из книг Грэсия читала, что маги, впавшие во тьму, сторонятся яркого света и блеска. Что от долгого нахождения рядом с ними тускнело серебро, а зеркала наливались чёрной тенью. В комнате, кстати, было небольшое зеркало, занавешенное серой тканью. Грэсия решила подойти…
– Госпожа Диас, – раздался голос мага со стороны лестницы, – госпожа Лисана готова принять Вас.
– Спасибо, Чак, – Грэсия убрала руку от ткани, так и не успев заглянуть под неё.
На втором этаже дома находились всего две комнаты. Дверь в одну из них перекрывала печать, нанесённая прямо на дерево. За ней скрывалась небольшая магическая лаборатория, и печать сдерживала всё, что могло оттуда вырваться. Грэсия поёжилась. Даже находиться рядом с такой печатью было неприятно, не говоря уже о том, чтобы жить бок о бок. Вторая дверь была едва приоткрыта и вела в рабочий кабинет. В ярком свете лампы, за массивным столом работала круглолицая тёмноволосая женщина. В сорок лет она выглядела старше Грэсии лет на десять. Всё из-за глубоких морщинок в уголках глаз и губ.
Ожидая гостью, Лисана небрежно водила по бумаге пером, пытаясь нарисовать какого-то невиданного монстра с множеством ножек или щупалец. Рядом лежало несколько изрисованных каракулями листов.
– О, Грэсия! – Лисана поднялась и, обойдя стол, коротко приобняла её за плечи. – Вы так редко навещаете меня. Я так рада Вас видеть! Чак, ленивая скотина, завари нам чай! – крикнула она в коридор.
– Спасибо, я ненадолго. И я бы навещала тебя чаще, если бы ты переехала из этого мрачного квартала поближе к центру или к академии.
– Здесь неплохо, – улыбнулась женщина. – Никто не мешает работать, не сбивает с мысли.
– Касательно работы, – сказала Грэсия. – У меня группа выпускников из тех, кто хочет присоединиться к Экспертному совету. Хочу устроить им экскурсию в твою лабораторию. Показать работу целителей, познакомить с местом, где им придётся трудиться.
– Да, Вы всегда не любили Экспертный совет, – Лисана коротко рассмеялась. – После этой экскурсии желающих ведь не останется, так?
– Большей частью. Особенно, если им показать твою коллекцию пиявок. Единственные в своем роде три образца изначальной чёрной Нефы. Или набор агрессивных солей. На это стоит посмотреть.
– Экскурсия – это хорошо. Но без разрешения магистра Сметса я ничего не могу сделать. Даже для Вас.
– С магистром я поговорю завтра с утра. Он не откажет. Я планирую экскурсию на конец следующей недели. Поставлю тебя в известность за день. Прости, у меня ещё дела. Рада была тебя видеть.
– Взаимно, наставница Диас, – улыбнулась Лисана. – Не забывайте меня и приходите чаще. Я тоже рада Вас видеть.
Выйдя на улицу, Грэсия глубоко вздохнула, чувствуя, как сырой холодный воздух забирается в лёгкие. Потерев немного вспотевшие ладони о плащ, она незаметно коснулась потайного кармашка в мантии, где хранила фиал из хрупкого стекла с летучим быстродействующим ядом. Вряд ли бы он дал ей преимущество перед Лисаной, но с помощью него можно было выиграть немного времени и избавиться от огненного мага. Скрыв лицо под капюшоном, Грэсия направилась в обратном направлении.
В это время в рабочем кабинете Лисана позвонила в колокольчик, подзывая своего помощника. Чак вошёл в комнату с подносом, на котором стояли чайник и одна единственная чашка. Даже если бы Диас осталась, вряд ли бы она стала пить что-то, что предлагают в этом доме.
– Наставница всё так же плоха в актерской игре, как и много лет назад, – сказала Лисана, возвращаясь к столу и доставая оттуда небольшую чёрную шкатулку. – Экскурсию она хочет провести, как же. Держи. Здесь два губительных посоха и бритва. Догони и уйми её любопытство. Сам не порежься, иначе сгниёшь заживо.
Мужчина кивнул, опустил поднос с чайником на стол. Открыв шкатулку, он вынул один из посохов и небольшую бритву.
– Торопись, – напутствовала его Лисана.
Захватив маску огненного мага, Чак вышел через дверь на кухне, попав на задний двор дома. Несколько крыс с противным писком бросились из-под его ног в ближайшую щель. Не обратив на грызунов внимания, он собрался бежать по узкому проходу между домами, но умер, не успев переступить кучу мусора. Короткий клинок раскроил ему череп, перерубив маску мага.
– Корова неуклюжая, – раздался раздражённый женский голос. – Рубить надо не выворачивая кисть. Чему вас только учили?
Над убитым склонилась асвер, вытирая меч о багряный плащ. С крыши бесшумно спрыгнула ещё одна.
– Бери тело и тащи его к стокам, – сказала старшая всё тем же недовольным голосом. – Надоели мне эти холодные камни. Гуль, ты готова? Отлично, я через дверь, ты в окно.
Витория, здание Экспертного совета, два дня спустя
Экспертный совет магов не пользовался такой популярностью, как мастеровые магические гильдии, так как не оказывал никаких услуг. Поэтому в любое время дня холл в здании оставался практически пустым. Рядом с тяжёлыми дубовыми дверями скучал дежурный маг. Подперев подбородок, он стоически боролся со сном, пересчитывая в уме сложные магические формулы. Когда одна из створок дрогнула, он собрался, выпрямляясь на стуле.
– А, это ты, Марк, – выдохнул дежурный, закрыв рукой глаза от яркого солнца, проникшего сквозь двери. Когда дверь закрылась, он убрал руку, с улыбкой посмотрев на мага в сером плаще с капюшоном, из-под которого выглядывала маска с прямоугольными вырезами для глаз. – Ты где пропадал? Тебя магистр Нэйтис искал. Сказал, чтобы бежал к нему, как появишься.
Вошедший маг коснулся пальцами горла, покачал головой.
– Надеюсь, этот знак означает, что ты перепил, – хохотнул дежурный, затем полез в карман чтобы достать небольшой амулет. – Держи. Позавчера «камень» сменили на жёлтый, сожри асверы душу того, кто его придумал. Мне повезло, я тут на всю неделю, а вот ребята внизу скоро выть начнут. Подожди, – он остановил друга, залез в стол и долго что-то искал. В итоге на свет вышла жёлтая бумажка с печатью верховного магистра Сметса. – Возьми. Я всё-равно практиковать не буду какое-то время. Сходи, почисть каналы – они всё равно имена не смотрят. Им только бумажка нужна.
Маг в маске кивнул, неохотно забирая лист с печатью.
– Бери, бери, – замахал руками дежурный. – Потом сочтёмся.
Ещё раз кивнув, маг направился к широкой лестнице, обходя её слева. С этой стороны, пройдя под аркой, можно было попасть на площадку, откуда начинался спуск в подземелье. Здесь дежурил ещё один маг, который бросил на посетителя короткий взгляд, затем посмотрел на артефакт, лежащий на столе. По артефакту прошла голубая рябь, показывая, что у спускающегося есть на это право.
Маг в маске неспешно миновал два уровня, остановившись возле дверей с пометкой «К2А». Экспертному совету не было смысла экономить на освещении, поэтому магические светильники вереницей тянулись вдоль стен на протяжении всего спуска. Достав клочок бумаги, маг сверил название двери с бумагой, после чего решительно вошёл. Внутри света было существенно меньше, и выглядело это так, чтобы специально создать мрачную атмосферу подземелий. Грубый камень стен и свода покрывала грязь, кое-где можно было увидеть мох и длинные потёки вонючей слизи. Сам проход был удивительно широким для подземелий. Но самое неприятное – это запах. В коридоре пахло точно так же, как на нижних уровнях тюрьмы для магов. Разве что крыс не было. Если прислушаться, в звенящей тишине можно уловить мужской, наполненный болью и отчаянием плачь.
– Паскудное место, – проворчал маг, пройдя пару шагов, чтобы оказаться в свете фонаря. Ещё раз достав клочок бумажки, он вчитался. – Камеры… защитный амулет… слева шестнадцатая или восемнадцатая дверь…
С потолка вытянулась длинная капля дурно-пахнущей слизи. С громким шлепком капля упала магу на рукав дорогого камзола, заляпав часть листка.
– Кошачий ливер! Бристл меня убьёт, если я испорчу ещё один наряд…
