ГЛАВА 13
Сильные возвысятся, слабые падут, а автостопщики не переведутся никогда.
Кабан притормозил у обочины (ночь, зомби, апокалипсис, что может случиться-то?), чтобы мы могли полюбоваться на очередного бедолагу. Он был одет по-походному, в штаны и жилетку с многочисленными карманами, как у Вассермана, а за пояс засунул небольшой туристический топорик. И судя по тому, что у бедолаги был уже второй уровень, пару раз ему пришлось пустить этот топорик в дело.
— До города не подбросите? — спросил бедолага.
— Соточка, — хохотнул Стас. — Ладно, шучу. Видел бы ты свое лицо, парень. Лезь назад.
Автостопщик открыл заднюю дверь и отшатнулся.
— Там у вас тело, — сказал он.
— Тело подвинется, — сказал я. — Ты, главное, пихни его посильнее.
Он пихнул. Тело что-то неразборчиво пробурчало и подвинулось, бедолага забрался на заднее сиденье и хлопнул дверью.
— Виктор, — сказал он.
— Кабан, — сказал Стас, видимо, решив избавиться от своей партийной респектабельности и вернуться к старому пацанскому прошлому. Наносное вообще быстро слетает. — Это Чапай. А рядом с тобой дрыхнет Федор Сумкин.
— Что, серьезно?
— Стали бы мы шутить в такое время и с такими вещами? — вопросил Стас. — И куда путь держишь, Виктор?
— В Москву.
— Это мы уже поняли, — сказал Стас. — А чего ты там делать собираешься?
— А в лесу мне чего делать? — спросил Виктор. — Схроном с тушенкой и патронами я все равно не озаботился.
— Это ты зря, — сказал Кабан. — У каждого человека должен быть свой схрон с тушенкой и патронами. У меня, например, их три. А у тебя сколько, Чапай?
— У меня ни одного, — сказал я.
— Совсем ты о будущем не думал.
— Я думал, — сказал я. — Просто у нас с с тобой финансовые возможности разные.
— Тушенка не так дорого стоит.
— У меня тогда были другие приоритеты, — сказал я.
— Я и говорю, совсем ты о будущем не думал.
— Думал, — сказал я. — Просто я думал о светлом и хорошем будущем, в котором хотелось бы жить, а не о том, которое наступило, и в котором только выживать можно. И потом, это все равно тупиковый вариант. Кончится у тебя тушенка, и что ты будешь делать?
— С чего это у меня тушенка кончится?
— Ладно, ты запрятал в лесу консервный завод. И завод по производству патронов вдобавок. Но неужели это все. что тебе нужно?
— Еда и патроны. — сказал он. — Что еще нужно человеку, чтобы достойно встретить старость? Разве что еще нож неплохой бы не помешал.
— В лесу холодно и одиноко, — сказал Виктор.
— Это тебе, — сказал я. — А у Кабана там наверняка землянка восьмикомнатная вырыта, с домашним кинотеатром и джакузи. Так, Кабан? Ведь вырыта же?
— Человек в моем положении должен быть готов к любому повороту событий, — туманно сказал он.
— И еще одна в Испании, — сказал я. — Хотя я бы Испанию в данном случае не рекомендовал?
— А что не так с Испанией?
— Мне кажется, в России шансы пережить зомби-апокалипсис все-таки повыше, — сказал я.
— Это еще почему?
— Зима близко, — сказал я. — При трицатиградусных морозах зомби, скорее всего, замерзнут. Если в белых ходоков не превратятся.
— Но по весне-то они оттают, — резонно возразил Стас.
— Весна — это когда еще будет, — сказал я. — Не все доживут.
Но, скорее всего, Система и на этот случай какой-нибудь выверт придумает, и зомби в белых ходоков таки превратятся и станут на мертвых лосях по заснеженным улицам рассекать. С другой стороны, закутанного в зимнюю одежду человека не особенно-то и укусишь…
Особенности национальной охоты на зомби в зимний период.
Но если все будут сидеть по лесам, человечество точно не выживет. Так зомби всех по одному и сожрут.
Но и выживать колониями, наверное, тоже не получится. В случае обычного, если сие слово тут вообще применимо, зомби-апокалипсиса это могло бы сработать, но Система, любящая постоянный вызовы, наверняка создаст каких-нибудь штурмовых упырей, которые ходят кучами и способны преодолевать любые укрепления. Или какие-нибудь некро-кроты подкоп устроят.
— А возьмите меня с собой, — сказал вдруг Виктор.
— Куда? — спросил я.
— Зачем? — спросил Стас.
— Ну, вы же наверняка в какое-то безопасное место едете.
— Ну да, типа того, — сказал я.
— Это как сказать, — хохотнул Стас.
— То есть, не в безопасное? — расстроился Виктор.
— Вообще ни разу не безопасное, — сказал Стас. — Там и в прошлые времена все друг друга жрали, а уж что теперь творится, я даже представлять не хочу.
— А зачем представлять? — спросил я. — Скоро сами все и увидим.
— Так-то да.
— Зачем же вы туда едете? — спросил Виктор.
— У нас квест, — сказал я. — Точнее, вот у него квест, а мы в качестве группы поддержки выступаем.
— А можно мне с вами?
— Ты не представляешь, о чем просишь, — сказал я. — К тому же, прости меня за откровенность, боец из тебя так себе.
— Просто случая еще не представилось, — сказал он.
— Да какая разница? — сказал я. — У тебя второй уровень, навыков наверняка нет, пользы в бою ты никакой не принесешь. Ты хоть в армии служил?
— Нет.
— Ну и вот, — сказал я. — Даже если мы дадим тебе парабеллум, ты ни фига не представляешь, как им пользоваться. А у нас не та ситуация, чтобы одной рукой зомби крошить, а другой тебя прикрывать.
— Я понимаю, — сказал он.
— А раз понимаешь, говори, где тебя высадить.
— До возле метро где-нибудь, — сказал он.
— Ты хорошо подумал? — спросил я.
— О, — сказал он. — Метро не работает?
— Мы не проверяли, — сказал я. — Но вряд ли.
— А может, вы меня тогда до дома подбросите?
— А где ты живешь?
— На "Соколе".
— Не по пути, — сказал Стас.
— Ты водить умеешь? — спросил я.
— Умею, только у меня прав с собой нет, — сказал Виктор. — А что?
— Можем тебе машину угнать, — сказал я. — Чтобы ты домой доехал. Только не очень современную, без электроники.
— Давайте, — согласился Виктор, вздохнув.
Мы пересекли МКАД и практически сразу же обнаружили на обочине несколько брошенных машин, среди которых были два "мерседеса", красный "Пи-Ти крузер", снятый с производства больше десяти лет назад, и старушка трехдверная "нива", которой я и занялся.
Что хорошо в отечественном автопроме, так это стабильность. Годы идут, а ничего не меняется. Дверь все так же можно открыть просунутой под стекло линейкой, и пучок проводов вываливается из-под торпеды после первого же рывка.
Я соединил нужные провода и мотор довольно заурчал.
— Удачи, — сказал я Виктору. Он довольно неуклюже влез на водительское сиденье и принялся регулировать зеркала. — Води аккуратно.
— Спасибо, — сказал он.
— Без обид? — спросил я.
— Да, без обид, — сказал он, но было видно, что некоторое разочарование после нашего расставания у него все-таки осталось.
Но тут уж извините. Мы не можем помочь всем, да и цели такой никогда себе не ставили. А он — взрослый мужчина и должен быть способен сам о себе позаботиться.
В теории хотя бы.
На практике же мегаполисы полны клерками и хипстерами, которые, окажись они в дикой природе, могут принести пользу только в качестве корма для бродячих собак. Ни дров собрать, ни воды раздобыть, ни зайца в поле лопатой угандошить.
Требования к мужчинам изменились и брутальность стала дополнительной опцией, которую мало кто себе ставил.
— Это плата за цивилизацию, — сказал Стас, когда я поделился с ним своими соображениями. — За выросшее качество жизни, за комфорт и теплые ватерклозеты не на улице. Если бы все не полетело к черту, навыки по добыванию зайцев лопатами больше одного раза в жизни никому бы не пригодились.
— Я где-то читал, что естественное для человечества состояние — это варварство, — сказал я. — Цивилизация — это случайность, налет, полиэтиленовая пленка, в которую завернули истинную человеческую природу, и стоит только ее содрать, как обнаружится натуральный дикарь.
— А что толку? — спросил Стас. — Дикарь-то он может быть и дикарь, и сущность у него варварская и все такое, но навыков варварских у него все равно нет. Ты можешь сколько угодно чувствовать себя Конаном и пытаться вести себя, как Шварценеггер под бутиратом, но если не умеешь махать здоровенным мечом, шансов у тебя нет.
— Махать мечом — дело нехитрое, можно и научиться, — сказал я.
— Кто-то научится, кто-то помрет в процессе, — согласился Стас. — Такова, сука, жизнь.
На этот раз никаких полицейских заслонов мы не повстречали, и город ранним утром выглядел, как после апокалипсиса. Заброшенным и пустынным. Изредка нам встречались зомби, пасущиеся на газонах, тротуарах и во дворах. На проезжую часть они больше не совались, видимо, у них появились какие-то зачатки инстинкта самосохранения и до них дошло, что на асфальте они легкая добыча.
А может, Система им какие-то ограничения выставила, для поддержания популяции в городской черте.
— Ладно, растолкай тело, — сказал Стас. — Надо кое-что обсудить.
— Не надо меня толкать, — отозвался Федор. — Я вас прекрасно слышу. Вы оба брутальны и сокрушаетесь, что добытчики зайцев в современном обществе больше не котируются. И у меня для вас плохие новости. Я могу добыть зайца в поле. Я даже могу его зажарить прямо на бегу.
— Давайте прекратим обсуждать геноцид зайцев, — сказал я. — Что у тебя, Кабан?
— По поводу этого квеста, — сказал он. — Я давно собирался вам сказать, но случая как-то не представлялось. То жена рядом, то теща, а им этого слышать явно не надо.
— Не нравятся мне такие заходы, — сказал я.
— Ну, в общем, зачистить Думу — это не весь квест, а только первая его часть, — сказал Стас. — Думаю, вы должны это знать.
— А сколько их всего?
— Понятия не имею. В описании не сказано. Но, как минимум, две.
— Что-нибудь про продолжение известно? — спросил Федор.
— Нет, — сказал он.
— Похоже, нам повезло, — сказал Федор. — Ухватили цепочку. если пройдем ее до конца, нам наверняка что-нибудь вкусное отвалится. Бонусы, в смысле.
— Это если пройдем, — сказал я. — Не нравятся мне эти квесты, честно говоря.
— Квесты — это самый быстрый способ набора уровней, — сказал Федор. — Если ты не хочешь годами на диких кабанах качаться или у местного кладбища нежить бить.
— Квесты — это самый быстрый способ свернуть себе шею, — сказал я. — Потому что они нелогичны, непредсказуемы и не всегда выполнимы. Лучше уж кабаны, хоть они и дикие.
— Но-но, я бы попросил, — сказал Кабан.
— Невыполнимых квестов не бывает, — сказал Федор.
— Ну да, — сказал я. — Конечно.
— Всегда должен быть шанс.
— Ты кое-чего не понимаешь, Федор, — сказал я. — Ты лучше нас всех разбираешься в игровой механике и вроде бы сечешь местную логику, но главная проблема в том, что мы не совсем в игре. Точек респауна нет, сохранения не предусмотрено, и если тебе один раз перегрызут горло, то это уже навсегда. В игре можно использовать разные подходы, ошибаться, умирать, воскресать, пробовать еще, а у нас — нет. Поэтому твоя игровая радость по поводу цепочки квестов, на любой стадии которой мы все можем лечь в землю, чуточку неуместна.
— Просто у тебя мозги еще не перестроились, — сказал он. — Пройдет полгода, и ты за такую возможность обеими руками хвататься будешь.
— Не буду, — сказал я.
— Ну и сам дурак, — сказал он.
По мере продвижения к центру города стали заметны следы отгремевших военных действий. Раскрошившийся под гусеницами асфальт, раздавленные машины, выбитые окна, подпалины на стенах домов. На проезжей части валялись искореженные останки оружия, два раза нам повстречались танки с огромными пробоинами на бортах, видимо, оставленными той самой кислотой.
Тел не было.
Несмотря на их отсутствие, зрелище все равно не обнадеживало.
— Интересно, кто победил, — сказал Федор.
— Система, — сказал я. — Это как в казино. Побеждают не игроки, а те, кто принимает ставки и ведет игру.
У третьего повстречавшегося нам танка отсутствовала башня и был оторван левый трак, и я даже не хотел думать о том, что здесь произошло.
— В любом случае, не очень похоже, чтобы армейцы чего-то добились, — сказал Стас. — Иначе тут были бы патрули, пропускные пункты и прочие периметры безопасности. Все, как они любят.
— Я даже не знаю, хорошо это или плохо, — сказал я.
— Фиолетово, — сказал Стас. — Выполняем квест и валим из города.
— Изумительный в своем изяществе план, — констатировал я.
Перед зданием Госдумы все было спокойно. На парковке обнаружилось несколько машин представительского класса, в одной из них за рулем сидел зомби и никак не мог найти нужную кнопку, чтобы открыть дверь и выбраться наружу.
Я галантно распахнул ему дверь, и как только его голова оказалась на свежем воздухе, размозжил ее Клавой. Федор одобрительно хмыкнул. Кабан подошел к дверям в Думу и подергал.
— Заперто, — сказал он.
— Это хороший признак, — сказал Федор. — Значит, они все еще там и мы доберемся до них первыми. Вы же не думаете, что Стас один такой квест получил?
— Я вообще об этом не думаю, — сказал я. — Но, допустим, если мы не первые, то что помешало бы первым зайти внутрь и запереть за собой двери?
— Игровая механика не так должна работать, — сказал Федор.
Я вздохнул.
Может, и хорошо, что он воспринимает творящийся вокруг ужас через призму своих игровых пристрастий. Может, это его защитная реакция и только поэтому он еще не сошел с ума. Может, он культурного шока таким образом избегает, в конце концов, у каждого свои способы примириться с действительностью. Главное, почаще ему напоминать, что перезагрузка тут не работает.
— У тебя есть ключ? — поинтересовался я у Кабана. — Или как вы там свое право доступа реализуете?
— Обычно через охранника, — сказал Кабан.
— Ну, потычь ксивой в окно, вдруг сработает.
Он достал свои корочки и потыкал, но больше ради прикола, наверное. Я начал думать, как нам вскрывать проход, и ничего, кроме тарана, в голову пока не приходило. Двери выглядели довольно мощными, но и мы не на "оке" сюда приехали, так что все должно было получиться Ворваться в здание главного органа законодательной власти на "хаммере", под завязку забитом оружием и взрывчаткой, это ли не воплощенная в реальность мечта каждого второго законопослушного гражданина?
Я прикинул траекторию. "Майбах", из которого вывалился упокоенный мною зомби, немного мешал, но его можно и в сторону оттолкать.
— Стас, — позвал я.
— Чего? — он в последний раз ткнул своим удостоверением депутатского помощника куда-то в сторону двери и развернулся ко мне.
— Уже ничего, — сказал я.
Ему этого видно не было, но двери за его спиной медленно и торжественно распахивались, словно приглашая нас войти.
— Вот так и должна работать игровая механика, — сказал Федор.
То ли Система от ксивы сработала, то ли тут полученный Стасом квест свою роль сыграл…
Немного жаль, кстати. Мне моя идея больше нравилась. Ворвались бы красиво, а там уже стали бы разбираться, что к чему.
Ладно, жизнь непредсказуема, может еще куда-нибудь и ворвемся.
— Грузим инвентари по максимуму, — сказал Стас. — Что не влезет, тащим на себе, но без фанатизма.
Я взял пару "калашей", кучу запасных магазинов, а оставшееся свободным место забил гранатами и тяжелым вооружением. Стас поступил также и стал похож на готовящегося к финальной схватке "Коммандо" Шварценеггера, разве что тот как-то без боевого молота обходился. Федор, у которого инвентарь был не прокачанный (а в силу он вообще не вкладывался) ограничился автоматом и парой гранат.
Одно слово, маги.
— Подвигали, — сказал Стас, убедившись, что все мы должным образом вооружились. — Кстати, если встретите Зюганова, не трогайте его. Он мой.
