ГЛАВА 32
Все вышло случайно. Решили утром прогуляться по округе, посмотреть. Район города, где они остановились, был небогатым, но и трущобами его назвать было нельзя. Нашли несколько постоялых дворов, куда Бьярн мог бы устроиться охранником. Ни учреждений, ни крупных магазинов. Маленькая лавка травника на углу — Мара ее приметила, чтобы знать, куда приходить за настойкой живисила, когда их припасы закончатся. Жилой район окраины столицы не предоставлял широкого выбора. Что же, придется завтра с утра отправляться ближе к центру или сразу в контору, где оставляли заявки работодатели. Прошлой зимой Мара подрабатывала именно так. Оставила в конторе свои данные и забегала каждое утро, чтобы узнать, не поступило ли запросов на ее услуги. Бывало, ее помощь требовалась немедленно, в такие дни к ней прибегал мальчишка-посыльный, иногда даже по ночам.
Уже хотели возвращаться, понимая, что искать дальше бесполезно, хотя домой можно было не торопиться: Эрл под присмотром. Получилось так, что с утра пораньше из соседнего дома, стоящего стенка к стенке с их собственным, прибежали два братика-погодка, увидевших, что в пустующий до этого особнячок въехала семья с мальчиком-ровесником. А следом пришла их мама — молодая симпатичная женщина, принесла пирог.
— Какая вы юная, — удивилась она, разглядывая новоиспеченную соседку.
Мара действительно никак не могла быть матерью Эрла, но вдаваться в подробности не стала, ни к чему это. Пусть в глазах всех они будут казаться обычной семьей.
— Вы, наверное, вдовец? — сделала новое предположение разговорчивая женщина, решив, очевидно, что молодой красивый мужчина, овдовев, женился во второй раз.
Бьярн промычал нечто неопределенное, что приняли за согласие. В конце концов новое знакомство оказалось очень кстати. Эрл побежал играть с братьями, а женщина, которая назвалась Вики, вызвалась присмотреть за ним, пока Мара и Бьярн ищут работу.
— Где двое, там и третий, — добродушно сказала она. — Хотите, могу каждый день присматривать. Тем более что мальчишка у вас просто чудесный!
Сговорились за монету в день. У Мары камень с души упал: оставлять Эрла одного, запертого в доме на целый день, не хотелось. А теперь за ним присмотрят, да и скучать не станет.
Так что Эрл находился на попечении Вики, когда напарники рыскали по округе в поисках предложений о работе. Они уже повернули к дому, когда заметили притулившееся в тупике короткой улицы неказистое здание с красной крышей. Красные крыши указывали на казенное учреждение: их всегда должно быть видно издалека.
Обменялись взглядами: «Посмотрим?» — и оба одновременно кивнули. Под красной крышей расположился охранный стан — маленькое отделение системы, призванной следить за порядком в столице. Обычно в стане работали двое, редко трое дознавателей, каждый с помощником-некромантом, да несколько стражей, которые подключались к делу тогда, когда необходим был не разум, а грубая сила.
Как показывал небольшой опыт работы Мары в таких местах — прошлой зимой она несколько раз оказывала услуги как наемный некромант, — грубая сила требовалась гораздо чаще. Дела редко бывали сложными и запутанными. Если и случалось убийство, то раскрыть его по горячим следам можно было в тот же день, просто задав нужные вопросы погибшим. Неприятно, но несложно. Только однажды пришлось собрать целую команду дознавателей, некромантов и стражей для расследования: тот самый случай, когда мать, тронувшаяся рассудком от горя, заманивала мужчин и скармливала их умершему сыну, ставшему шатуном.
За конторой у входа грустил дежурный — один из стражников. При виде Мары и Бьярна немного оживился и взял в руки перо:
— Ограбление? Убийство? — спросил он едва ли не радостно, видно, день выдался небогатым на события и бедняга совсем измучился. — Изна…
Не смог закончить фразу, потому что тяжелая рука Бьярна легла ему на плечо. Заговорил он, однако, миролюбиво:
— Вам сотрудники на постоянную работу не требуются? Некромант и стражник.
— Это вы, что ли? — парень оглядел пришедших с ног до головы, потом махнул рукой куда-то влево. — Вообще требуются как раз. Господин старший дознаватель у себя, можете зайти.
Господин старший дознаватель, пожилой, но поджарый мужчина, с коротко остриженными волосами и бритым лицом (Мара прямо-таки остолбенела на пороге: бритым она как-то не очень доверяла), узнав, в чем дело, указал на стулья перед собой.
— Витор Даг, — представился он. — Так вы хотите у нас работать? — Критически осмотрел Мару. — И что, значок гильдии имеется?
Бьярн в роли стражника его, похоже, сразу устроил.
Мара выложила на стол значок, уговаривая себя не злиться. Он ведь не обязан ей на слово верить, а на лбу у нее не написано.
Как выяснилось чуть позже, зашли они удачно. Совсем недавно помощник дознавателя перевелся в стан, расположенный ближе к центру, а стражники требовались всегда: многие не выдерживали тяжелой работы и увольнялись. Одно дело — сиднем сидеть в трактире, совсем другое — высунув язык, рыскать по городу с утра до поздней ночи.
— Я вас возьму, почему нет. Но с испытательным сроком. Оплата… — Витор задумался. — Шесть в день стражнику, пять помощнику дознавателя.
Мара нахмурилась. Она знала, что будущий начальник обманывает: помощники дознавателя всегда получали больше. Но она девушка, а значит, шансов найти хорошее место у нее гораздо меньше. Согласится, никуда не денется. И Мара согласилась, мрачно переглянувшись с Бьярном. Тот попытался успокоить ее взглядом, словно хотел сказать: «Плевать, мы же вместе». Но было обидно.
— Вы ведь грамотные оба? — спохватился Витор. — Только грамотных принимаем.
— Угу, — не разжимая губ, подтвердила уязвленная Мара. А потом подумала: «А вдруг Бьярн…»
Но он тоже кивнул. Витор положил перед каждым листы бумаги и перья, поставил чернильницы.
— Ладно, пишите, — задумался. — Ну, давайте хоть из клятвы…
Принялся мерить шагами комнату за их спинами, диктуя:
— Поступая на службу, торжественно присягаю на верность Вседержителю и клянусь…
Мару учил грамоте профессор, и до сих пор ее почерк оставался округлым, немного детским, буквы выходили аккуратными и слишком старательными. Писала она медленно и, как ни печально сознаваться в этом, продолжала иногда сажать кляксы. Она вывела несколько слов, потянулась к чернильнице макнуть перо, посмотрела на Бьярна и вздрогнула.
Ладно, следует признать, Тайла оказалась права. Ни один деревенский парень не осилил бы такого виртуозного обращения с пером. Бьярн будто играючи держал перо своими огромными пальцами, и на бумагу ложились ровные, словно стежки, строчки. Не просто какие-то корявые буквы — линии с нажимом там, где необходимо, и тонкие при соединении букв. Перо летело по бумаге, не забывая оставлять даже затейливые завитушки на заглавных буквах.
Мара позабыла о том, что с ее пера капают обратно в чернильницу черные капли — так засмотрелась. Ох, Бьярн… Если ты скрываешься от кого-то, именно эта мелочь и может тебя выдать с потрохами.
Бьярн поймал ее взгляд, приподнял брови: «Что?» Мара указала глазами на лист, пока начальник не видел, покачала головой: «Не так». Бьярн понял. Кажется, впервые за эти два года Мара увидела, как он побледнел. Скомкал исписанный лист в руке и засунул в карман.
— Испортил, — вслух сказал он. — Давно не писал…
Начал сначала, старательно подражая неуклюжему почерку деревенского парня.
Судя по всему, с заданием они справились, потому что Витор приказал ждать в кабинете, а сам отправился за подъемными и договориться об обмундировании для новых сотрудников.
— Мара… я… — начал Бьярн, с трудом подбирая слова. Вид у него был такой, словно он только что повстречал стадо шатунов.
— Не надо, не говори, — оборвала она.
— Я и не могу… Не имею права. Прости!
Как ему худо, бедному. Бьярн выглядел ужасно виноватым. Мара дотронулась до его руки.
— Каждый имеет право на тайны. Ничего.
Больше об этом не говорили.
Мара надеялась, что сегодня их отпустят домой: Эрл хоть под присмотром, но начнет волноваться, прождав их несколько часов. На подъемные можно купить крупы, овощей и мяса, так, чтобы на неделю хватило. Мара мысленно составляла в голове список трат, когда в комнату ворвался стражник, дежуривший у двери:
— Господин дознаватель зовет вас с собой. Труп нашли!
Вот так всегда, стоит только начать строить планы, как все летит в тартарары.
Старший дознаватель уже ждал у выхода.
— Идешь со мной, — отрывисто бросил он. — И надень перчатки, ты теперь штатный некромант. Могут выписать штраф. Пока так, а завтра выдадут обмундирование.
Он протянул ей черные тканевые перчатки, обычные для униформы штатного помощника дознавателя. Мара, кривясь, натянула их на руки. Как же неприятно ощущение скованности на коже, но никуда не денешься. Шагнула следом за начальником к выходу, Бьярн за ней.
— Эй, а ты куда собрался? Стражники ожидают на месте до особых распоряжений.
Судя по лицу Бьярна, он хотел уволиться в ту же секунду: так сжал скулы, что желваки напряглись. Мара дотронулась до его руки: «Ничего, мы ведь не можем быть всегда вместе. Это работа».
— До вечера, — прошептала она.
— До вечера, птаха.
Признаться, Маре и самой стало немного не по себе: она так привыкла видеть Бьярна рядом с собой, что теперь словно часть ее тела или души оторвали от нее. Поэтому мысль о том, что они увидятся вечером, еще больше согревала.
Работа помощника дознавателя не так проста, как кажется. Да, большинство убийств раскрываются быстро. Обычно люди убивали непредумышленно, в порыве ярости или страсти, а потом бежали, бросив труп на месте преступления. Но существовали и те, которые все тщательно планировали и старались замести следы преступления. Например, прятали тело, чтобы его не могли обнаружить несколько дней — тогда разговорить несчастного уже почти невозможно. Или пытались впрыснуть в кровь яд, чтобы хотя бы так помешать расследованию и не позволить провести обряд передачи последних воспоминаний. Тот самый, который Мара использовала, расследуя убийство Базиля. В большинстве случаев уловки не помогали, и опытный некромант находил способ установить истину.
Но то, что Мара увидела на месте преступления, даже для нее оказалось в новинку. Тело обнаружили на скамейке в небольшом сквере. Издалека все казалось обычным — парень сидел, откинувшись на спину, свесив голову на грудь. Либо жертва ограбления, либо умер своей смертью, перебрав с алкоголем. Немного времени займет. Мара приблизилась, стягивая с рук перчатки, и застыла.
Тело вблизи напоминало сдувшийся воздушный шарик, казалось странно сплющенным, точно внутри не имело ни костей, ни органов. Мара подняла руку жертвы и ощутила, что та повисла, прогнувшись, словно была сделана из резины. Ладно, еще можно предположить, что убийца каким-то образом выпотрошил несчастного, но представить, что он вынул кости, притом что на теле нет заметных разрезов, было практически невозможно.
Мара сосредоточилась, перебирая в памяти все способы и варианты преступных хитростей, — на ум ничего не шло.
— Что скажешь? — спросил начальник, выждав какое-то время. — Есть мысли?
Мара оторопело покачала головой, но тут же приказала себе собраться. Ты профессионал или где?
— Я попробую воскресить. Возможно, оно что-то скажет.
— Действуй, — разрешил Витор.
Мара вовсе не была уверена, что обезображенное тело поддастся ее влиянию, но попробовать стоило. Вспышка! И мертвец, сидящий на скамейке, действительно сделал попытку пошевелиться. Правда, у тела, практически лишенного костей, это получалось плохо, и движения напоминали подергивания дождевого червяка в луже.
— Твое имя? — спросила она, хотя и понимала, что в данном случае ошибки никак не может быть: мертвец был мертвее некуда.
Тело промычало в ответ невнятное. Мара вопросительно посмотрела на начальника. Она свою работу выполнила, задавать вопросы — прерогатива дознавателя, некромант же только посредник в разговоре. Но не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, каким станет первый вопрос.
— Кто тебя убил? — спросил дознаватель, а Мара повторила, обращаясь к воскрешенному.
Тот силился поднять болтающуюся голову, но так и не сумел. Двигать челюстями, упираясь подбородком в грудь, он не мог, поэтому продолжил бормотать нечто нечленораздельное. Мара, вздохнув, задрала ему голову. Молодой совсем парень. Печально.
— Кто тебя убил?
— Я… убил… его… Он… убил… меня…
— Что? — озадаченно спросил Витор, очевидно, и сам впервые столкнувшийся с таким ответом.
— Не знаю, — призналась Мара.
— Спроси его, кто «он».
— Кто — он?
— Я… Я — он… Он — я…
— Бред! — разгорячился Витор. — Да ты нормально спроси! Так, чтобы он ответил!
Мара оглянулась на начальника, но ничего не стала говорить. Еще не хватало вылететь с работы в первый рабочий день.
— Назови имя того, кто тебя убил, — приказала она. «Раз уж господин старший дознаватель дал позволение!» — скептически дополнила про себя.
Воскрешенный долго молчал, только открывал и закрывал рот, словно пытался выскрести что-то из глубин памяти.
— Нет имени… — тихо произнес он, а потом стал кричать все громче и громче. — Нет имени. Нет имени! Нет имени!!!
Он орал так, что Витор зажал уши.
— Упокой его! Упокой! — закричал он.
— Умри!
Вспышка. Парень дернулся, сполз на мокрую осеннюю траву, замерев уже навсегда.
— Поехали к медикусам, — мрачно изрек начальник.
Медикусы часто оказывали помощь в странных делах, требующих дополнительных исследований. Проводили вскрытие, могли определить присутствие в крови яда или обнаруживали невидимые с первого взгляда следы уколов или укусов.
В городской больнице существовало особое отделение в помощь дознавателям, где всегда дежурил один из медикусов.
Мару представили смуглому молодому медикусу Вайсу и попросили подождать — ее знания тоже могли понадобиться. Вайс провозился с телом до поздней ночи, исследовал вдоль и поперек. Мара и рада была бы помочь, но к столу ее не подпускали: не положено. Но и домой не отпускали: может пригодиться в любой момент.
В итоге узнали то, о чем и так уже догадывались. На теле ни одного разреза, однако почти все кости неведомым образом растворились, а внутренние органы попросту исчезли. Вайс заметил только одно наружное повреждение — укус с внутренней стороны губы. Но укус почти зажил и, скорее всего, к делу отношения не имел: вероятно, симпатичного парня в порыве страсти укусила возлюбленная. Мара надеялась, что именно в порыве страсти, а не пытаясь отбиться…
И все же о своем предположении рассказала.
— Возлюбленная, значит? — удивился Витор, но подумал и добавил: — Значит, завтра поищем возлюбленную. Жаль, имени своего он нам так и не сказал.
«Да, жаль, — согласилась Мара. — Ведь если бы сказал, это означало бы, что он жив…»
Домой вернулась совершенно разбитая, уставшая и голодная. Ей казалось, что от нее за версту разит покойницкой. Работенка, чтоб ее…
В окнах домика горел свет. Мара надеялась, что Бьярн давно дома и Эрл не успел соскучиться. Наверное, они давно спят — ночь на дворе. Догадались ведь перекусить чем-нибудь? Ну, Бьярн точно Эрла голодным не оставит, сварит свою знаменитую похлебку. А сама на ужин даже не надеялась. Умыться бы холодненькой водичкой и спать, спать, спать!
Мара тихонько отворила дверь и вошла. И тут же с коврика у камина подскочил Эрл, а с кресла поднялся Бьярн.
— Я закончил работу и пытался тебя найти, — сказал он. — Но никто не знал, куда вы отправились.
— А мы тебе воды принесли! — закричал Эрл. — И нагрели! А еще Бьярн приготовил суп!
— Ох, ребята, — у Мары в носу защипало. — Обожаю вас!
Эрл тут же подбежал ластиться, подставляя черноволосую головку под поцелуй. Мара поцеловала его в макушку.
— А меня поцелуешь? — спросил Бьярн и тут же улыбнулся: «Шутка, шутка, птаха!»
Наверное, от усталости голова плохо соображала — иначе не объяснить. Мара и сама не поняла, что это такое она сделала, но она вдруг обняла Бьярна, поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку. И вновь ее охватило чувство тепла и защищенности, а Бьярн снова пах костром и совсем чуть-чуть медом.
— Почему ты медом пахнешь? — выдохнула она.
— Потому что я тебе сделал молока с медом, — тихо сказал Бьярн, ошеломленный не меньше самой Мары. — Моя девочка…
Потом они сидели у огня, и Мара, стараясь не упустить ни одной подробности, рассказывала Бьярну о странном убийстве. Вдруг, пока рассказывает, случится озарение и она что-то поймет? Или Бьярн подскажет. Но пока оба терялись в догадках. Засиделись за полночь, обговаривая все детали, но так ни к чему и не пришли. А Эрл притулился к Маре, да так и уснул, счастливо сопя.
