4
«Простите, но сейчас как раз самое время свести личные счеты», – решительно сказал себе Энакин, наблюдая за тем, как Оби-Ван, Коди и четверо солдат исчезают в кабине турболифта. Это необходимо, потому что тринадцать лет назад Нут Ганрей послужил причиной множественных бед планеты Набу.
Необходимо, потому что три года назад Ганрей нанял Дженго Фетта, чтобы убить Падме: сперва к ней на корабль подложили бомбу, затем в сенаторские апартаменты Падме на Корусанте оборотень подбросил пару коухунов.
Женщина, которую Энакин любил больше всего на свете. Его жена. Самая большая и самая светлая из его тайн. И даже Оби-Ван не знал, как много она для него значит.
В конце концов, не стоит забывать и о том, что произошло на Джеонозисе: показной суд, приговор, казнь, которая должна была состояться на арене…
Даже если забыть обо всем этом – чего явно хотел Оби-Ван, – сведе́ния личных счетов все равно не избежать – хотя бы по той причине, что Ганрей присоединился к Дуку и сепаратистам и война, которую они развязали, превратила в руины тысячи миров.
Единственным выходом Энакину виделась смерть главарей сепаратистов. Такой выход существовал всегда, вопреки возражениям некоторых членов Совета джедаев, которые еще верили в мирную развязку. Вопреки попыткам Сената связать руки Верховному канцлеру Палпатину, чтобы эти продажные политиканы продолжали получать доходы, набивая карманы своих шелковых мантий взятками от безнравственных корпораций, которые поддерживали военную машину. Продолжение конфликта им было необходимо, чтобы продавать обеим сторонам оружие и корабли.
И это приводило Энакина в бешенство.
Да, именно это ощутил Йода, когда Квай-Гон Джинн и Оби-Ван освободили мальчика из рабства на Татуине и привезли в Храм джедаев, – море гнева. Но Йоде не удалось понять одного: этот гнев давал Энакину энергию. В мирные времена он был способен обуздать ярость, но сейчас надеялся, что ярость подстегнет его и преобразит в человека, которым ему надлежало быть.
Необходимо отсечь змее голову.
Дважды он мог лично убить Дуку, не удержи его Оби-Ван. Энакин не рискнул пойти против бывшего наставника. При всем своем мастерстве он по-прежнему полагался на советы Кеноби.
Иногда.
Когда Энакин в сопровождении четверых солдат вошел в пещеру, кончик его сапога зацепил какой-то предмет на полу. На ходу подхватив предмет при помощи Силы, Энакин узнал в нем дыхательный аппарат Оби-Вана. Должно быть, учитель выронил его из подсумка на поясе во время последней краткой стычки с боевыми дроидами. Впрочем, неважно: на нижних уровнях форта у Оби-Вана не должно возникнуть необходимости в этом приборе.
Открыв один из кармашков на поясе, Энакин сунул дыхательный аппарат внутрь.
Он подозвал солдат – те приблизились и встали у него за спиной.
И они двинулись вверх – по норам, пандусам и шахтам, которыми пользовались только дроиды. Через рабочие и погрузочные зоны, через инкубаторы, наполненные визжащими личинками. Вверх – на сверкающие средние уровни цитадели. Через помещения, большие, как ангары для космических кораблей, и от пола до потолка набитые… рухлядью. Бесконечные груды хлама, ритуальных даров, спонтанных покупок. Тысячи недолговечных механизмов, никогда не использовавшихся, но слишком ценных, чтобы их выбросить, подарить, отдать или уничтожить. Здесь было больше техники, чем, вероятно, существовало на иных планетах: собранной, рассортированной, сложенной, втиснутой в каждую нишу и каждый уголок.
Энакину оставалось лишь в изумлении покачать головой. В Мос-Эспа на Татуине они с матерью жили скромно и никогда не стремились к роскоши.
Ухмылка прожила недолго.
Гнев и отчаяние заставили его вновь стиснуть зубы.
Вверх – пока они не достигли полукруглого выступа, где располагались ангары цитадели, из которых открывался вид на окружающее ее озеро и гряду поросших лесом гор.
Энакин остановил отряд. Один из спецназовцев поднял руку ладонью наружу, затем хлопнул по виску шлема, показывая, что принимает сообщение. Солдат выслушал, затем передал Энакину условными знаками: «Свита Ганрея поблизости».
– Они прощупывают маршруты для побега, сбрасывая щит и запуская челноки-приманки, – тихо сообщил спецназовец. – Нескольким приманкам удалось уйти от огня турболазеров, миновать кордон и достичь кораблей-баз на орбите.
Мускулы на лице Энакина напряглись.
– Тогда мы должны действовать быстро.
Никто не спорил, когда Энакин обозначил основную задачу. Спецназовцы без вопросов воспринимали тот факт, что личная броня и системы визуализации примитивны по сравнению с могуществом Силы. Они осторожно двинулись сквозь путаницу изысканных коридоров, покинутых в спешке и усыпанных пожитками, потерянными во время бегства.
Когда они приблизились к пересечению коридоров, Энакин подал знак остановиться.
Мгновение он прислушивался: доносившиеся из-за угла звуки напоминали тяжелую поступь боевых супердроидов. Спецназовец слева от Энакина понимающе кивнул, затем протянул за угол голокамеру толщиной в палец и включил голопроектор в своей бронеперчатке. В воздухе сформировалось подрагивающее изображение: Нут Ганрей и его свита из избранных советников. Они спешили вниз по коридору под охраной рослых боевых дроидов: их высокие головные уборы покачивались, богатые мантии развевались на бегу.
Энакин жестом установил тишину и уже приготовился ступить в перпендикулярный коридор, когда с другой стороны вестибюля появился поцарапанный серебристый протокольный дроид и всплеснул руками в радостном удивлении.
– Добро пожаловать, господа! – громко провозгласил он. – Словами не могу выразить, какая радость – встретить во дворце гостей! Я ТС-16, к вашим услугам. Почти все хозяева покинули дворец – говорят, на нас кто-то напал, – но я уверен, что мы сможем предоставить вам все условия для комфортабельного проживания и наместник Ганрей будет чрезвычайно рад…
Зажав рукой маленький прямоугольный динамик ТС-16, спецназовец оттолкнул его в сторону, но было уже поздно. Энакин прыгнул за угол и краем глаза успел увидеть, как неймодианцы бросаются бежать, а красноглазый плосконосый Ганрей кидает нервный взгляд через плечо.
Что до боевых супердроидов, то они сделали разворот на сто восемьдесят градусов и на вытянутых ногах зашагали по направлению к Энакину. Увидев джедая, они подняли правые руки и зафиксировали оружие в позиции для стрельбы.
И коридор наполнился бластерным огнем.
