57.
– Ты лучше расскажи, куда мы едем? – спросил Сергей у Михалыча.
– О, в замечательное место. – Михалыч поставил на столик стакан с чаем. За окнами был вечер, стемнело, и фонари проносились стремительными огненными стрелами мимо. Иногда где-то вдали показывались огоньки небольших городков, деревень.
От этого ласкового, домашнего света на душе становилось теплей. Там, далеко, жили люди, любили, радовались. Почему-то хотелось думать, что все именно так. Что нет там ни печалей, ни горестей, ни предательства. Только нежный свет домашнего очага, согревающий всех счастливых людей, которые, может быть, тоже смотрят в окно и видят желтую гусеницу поезда, который несет, несет других счастливых людей в далекие края, где их ждут…
– В этом замечательном месте живут родственники моей жены. А у нее их много, – продолжал Михалыч. – Все прекрасные люди. Охотники, в основном. Места там дикие, кроме деревьев да зверья нет ничего.
– А электричество? – ни с того ни с сего спросил Сергей.
– Ну, хорошо, деревья, зверье и электричество.
Гриша замахал руками, указывая на свой ноутбук.
– А вот это самое интересное. – Михалыч поднял палец вверх. – Интернета там нет. То есть вообще.
Гриша развел руками.
– А вот так, – ответил Михалыч. – Нет, и все.
Гриша ткнул пальцем вверх и обвел ладонями некую окружность.
– И спутникового нет. Никакого.
Последовала пантомима. Программист вставал, закладывал большой палец за воображаемую жилетку, выставлял другую руку вперед, словно призывая куда-то идти. Потом садился, что-то читал. Бил кого-то…
– Не устаю поражаться, как ты его понимаешь? – Сергей допил чай. – У меня, конечно, тоже бывают приходы, но ты же с ним общаешься совершенно свободно.
– Опыт – сын ошибок трудных, – зевнул Михалыч и махнул Грише. – Понял я, понял! Все, понял, говорливый ты наш. В общем, новости там получают в виде газет.
Гриша показал на ноутбук и вопросительно поднял брови.
– Не электронных газет, а бумажных… – ответил Михалыч и, глядя в расширившиеся от удивления глаза программиста, пояснил: – Да, да. Натуральных, бумажных. Двойного применения.
– Как так? – удивился теперь Сергей.
Михалыч всплеснул руками.
– Ну сначала прочитают, а потом на растопку печи отправляют. Чего непонятного-то?
– И газа там тоже нет, – пришел к выводу Сергей.
– Только в баллонах. – Михалыч кивнул. – Да и зачем он там? Печка есть… Хотя летом разве что… Но ради летнего сезона, не такого уж и длинного, кстати, трубы через болота тянуть… Не имеет смысла. Да и местные не желают.
– Почему?
– Нелюдимый народ. – Михалыч пожал плечами. – Бирюки. Они там чужаков не жалуют. К слову сказать, именно на таких вот точках, которых, между прочим, не так уж и мало, держится наше газетопечатание. Крупные и средние города предпочитают в цифре новости читать. Такие дела. А кто помельче или совсем на карте не увидеть, те по старинке…
– Отлично. Интернета там нет, газеты приходят на машине…
– На санях… иногда. На машине там не всегда проедешь, особенно в феврале. Сейчас еще ничего…
– Еще лучше. А чего там есть?
– Ну, – Михалыч развел руки в стороны, – вот такие вот сосны!
– Гхм…
– И зверье непуганое! И воздух! Эх, братцы, такой там воздух, это что-то… невероятное! Словно не дышишь, а пьешь его. Удивительное что-то. Сосны эти огромные…
– Романтик ты, однако. – Сергей не разделял восторгов друга относительно радостей примитивной жизни. – Траванемся мы, Гриша, тамошним воздухом. Без привычных легким каждого москвича выхлопных газов… Видит бог, траванемся. Ну, а чего там еще нет?
– О! – Михалыч обрадовался. – Нет большой-большой гадости!
– Ну. – Сергей смотрел с подозрением.
– Телефонной связи нет. Никакой.
– Так…
Гриша снова показал вверх, обрисовав что-то круглое.
– Спутниковые телефоны не работают! – торжественно ответил Михалыч.
Гриша сделал совсем круглые глаза.
– Не работают! – повторил Михалыч.
Гриша усмехнулся и сделал руками движение, словно был в лодке и греб веслами. Потом приложил руку к уху и гримасами изобразил разговор.
– Знаю я, что в море работает, рассказывать он мне будет про средства связи, – проворчал Михалыч. – И в море, и в океане, и в Сахаре тоже работает. Знаем, проходили. В горах, так совсем хорошо. А там, куда мы едем, – нет! Даже спутниковая связь там не пашет. Аномалия такая. Научный факт. Сам проверял в первые годы, когда за Машкой ухаживал. Чего только не пробовал. И навигаторы карманные не пашут ни фига. Вообще электроника неадекватно себя ведет. Электронный компас не определяет Север.
– А обычный?
– Определяет. Железки все работают, как надо. А электроника нет. Так что ни ГПСов, ни мобильной связи. Такое место, может быть, одно-единственное на Земле. Даже на Амазонке нету такого. Уж вы мне поверьте.
Гриша с сожалением посмотрел на свой ноутбук.
– Нет, ну эта машинка, возможно, будет пахать. По крайней мере, включаться. Но в Сеть на нем не выйдешь точно.
– Погоди-погоди. А как же они там, в случае чего, вызывают… ну, например, «Скорую»?
– Во-первых, там врач есть. Из местных. Хороший, надо отметить. И кабинет себе отстроил почти по последнему слову техники.
– Откуда деньжищи?
– Из лесу, вестимо, – ответил Михалыч, радостно смеясь. – Мужики там сознательные. Зверя настреляли, шкурки продали. А зверь там… Ну, сами увидите. В общем, насобирали. Врач там, сам понимаешь, человек нужный. Его всем миром поддерживают. Сознательные, я ж говорю. Там вообще, как в Греции, все есть. Врач есть, священник есть, местный сумасшедший есть, шаман даже есть. Из каких-то древних народностей, на горе живет. О! Чуть не забыл. Там такое дело, если что, ну, сами понимаете, всего не предусмотришь, так вот коротковолновая рация имеется.
– Ты ж говорил, что не работает там электроника?! – попытался поймать Михалыча на вранье Сергей.
– Не работает. А я и не говорю, что они прямо из Деревни в эфир выходят. Юмор ситуации в том, что рация эта работает исключительно на той самой горе, где сидит шаман. Как только вниз спускаешься, отрубает начисто, а поднялся – все есть, и связь, и устойчивое соединение. И вроде бы спутник даже поймать можно.
– Шаман, однако, – пробормотал Сергей.
– Не знаю, то ли действительно шаман виноват, – серьезно ответил Михалыч. – То ли место там такое изначально было… Но факт остается фактом.
– Хорошенькая картинка, – протянул Сергей. – Природа, воздух, медведи, казаки и балалайка…
– Не, про казаков я ничего не говорил.
– Должны быть казаки! – возразил Сергей. – Без этого русская зима – не русская зима. Без этого никак. Потому что картина должна быть такая: русский разогнал медведей, вошел в избу, поставил пику в угол, выпил водки и долго играл на балалайке.
– А на балалайке там играют, кстати. Только медведей нет.
– Почему? – Сергей удивился.
Михалыч допил чай и осуждающе покачал головой.
– Да… Гуманитарное образование…
– Да ладно! Почему медведей нет?! Экологию, поди, разрушили…
– Ага… Экологию. Двоечник. Спят они! Медведи! Зимой спят! А белые туда не забредают. Еще…
– Тьфу ты… – Сергей всплеснул руками. – Поймал.
– Да… На уроках биологии ты спал, натурально. Как тот медведь…
– Ладно подкалывать! Ну спал, ну медведь! У меня, может быть, тогда был роман. С девушкой.
– Хорошо, что уточнил… – пробормотал Михалыч, а Гриша хмыкнул.
– Да ну вас! – Сергей отвернулся и уставился в окно. – Блин…
– Чай будешь? – спросил Михалыч.
– Буду, – тут же ответил Сергей.
– Ну, так сходи. И мне заодно нальешь…
– Ну, вообще, праздник. – Сергей обмяк.
– А ты разве не слышал? На сердитых воду возят, – засмеялся Михалыч.
Сергей, бормоча что-то вроде «Так дальше жить невозможно», ушел за чаем.
Его не было некоторое время, потом, вернувшись, он заметил:
– Проводница, конечно, ничего…
– И что тебя сдерживает? – спросил Михалыч, высыпая в стакан сахар из маленького пакетика.
– Проводник, – так же задумчиво ответил Сергей.
Гриша фыркнул и едва не расплескал чай.
– Ты лучше расскажи, как мы туда, в этот заповедный уголок, будем добираться? А то наплел тут про электронного шамана и прочие радости. А что туда ходит?
– Это, брат, песня! – задушевно ответил Михалыч, и Сергей почувствовал некоторое беспокойство.
