Глава 4. Подстава
Проект Софи набирал обороты. Ей удалось получить финансирование, и она с удовольствием выступала на корпоративных встречах, рассказывая, как организовать рабочие процессы без дискриминации. По некоторым лекциям она советовалась с Эмили – у той был большой преподавательский опыт.– Это что? – спросила Эмили, показывая на незнакомые слова в презентации.– Кобаяси Мару. – Софи пожала плечами, а потом спохватилась. – Проверочное задание для курсантов академии Звездного флота. Это невыполнимый сценарий, в котором ты демонстрируешь умение погибать с честью.– Это из Star Trek?– Конечно, откуда же еще! По сути, мы превращаем дискриминацию в игру. – Софи кликнула на следующий слайд. – Люди нанимают на работу тех, кого знают, с кем ходили в одну школу.Она показала диаграмму со статистикой и пролистнула на следующую страницу, которая была забита данными исследований о подсознательных ассоциациях.– Люди склонны неосознанно предпочитать тех, кто на них похож.На следующем слайде были кадры из фильмов, телепрограмм и видеоигр, а также картинки из комиксов.– Любой информационный продукт, какой ни возьми, лишь подтверждает их предубеждения в пользу доминирующей группы.Дальше был слайд с длинным списком персонажей – белых, мужского пола, которые выступали в героическом образе. Рыцари в сверкающих доспехах, мужчины в плащах, мутанты со сверхспособностями, волшебники, детективы, волшебные детективы…– В культуре поддерживается иллюзия, что коллективы белых мужчин не просто нормальны, а лучше всех остальных. Короче говоря, мне предстоит спасти корабль в Нейтральной зоне под атакой клингонов! – Тут Софи оживилась, и в глазах заблестел фанатский огонек. – Я погибну. Сто процентов. Победа в том, чтобы показать своего персонажа с лучшей стороны. И так в каждой проверке.– То есть ты собираешься сказать участникам мероприятия, что заведомо проигрышный сценарий – их рук дело?Софи кивнула:– Исследования показывают, что на процесс можно влиять, только когда дашь ему название.Этим исследованиям и посвящена данная глава.
Как только произошло нападение, мы должны первым делом остановить кровотечение и спасти свою жизнь. Но дальше надо вернуться в прошлое и разобраться, почему преступление вообще случилось и как не допустить его повторения. Иными словами, посмотреть на нож и на человека, который применил его против нас.
Инструменты, которые мы описали в части I, оказывают первую помощь. Это экстренные меры, чтобы стабилизировать ваше состояние. И они могут буквально спасти вам жизнь. Ежедневно завершать цикл стресс-реакции, приглядывать за монитором, работать в сфере Чего-то Большего – это под силу любому человеку, эти ресурсы живут в каждой из нас. Они будут в вашем распоряжении всю жизнь, куда бы вы ни поехали, в какой бы культуре ни жили.
Но теперь пора поговорить о том, кто нанес нам рану. Нож и враг, вооруженный этим ножом.
Будучи женщиной в индустриальной западной культуре, вы сталкиваетесь с определенными врагами, которые ограничивают ваши возможности снова и снова. Причем они будут врать в лицо, что делают это ради вашего блага и что вы должны быть благодарны за «помощь». А поскольку эти враги начали атаковать нас буквально с самого рождения, мы склонны им верить.
Для наглядности посмотрим на исследования с крысами. Оно того стоит, честное слово.
Ну так вот. Представьте двух крыс. Крыса № 1 – пусть будет Рэйф. Как Рэйф Файнс. Помните старшего консьержа из отеля «Гранд Будапешт»? Представьте, что такого Рэйфа поместили в коробку с заслонкой между двумя камерами. Пол в этой коробке периодически бьет током ему по лапкам. Не больно, но неприятно. Рэйфа это очень нервирует. Каждый разряд заставляет его бегать и искать выход. К счастью, он замечает, что после удара током открывается заслонка. Через нее можно сбежать, что он и делает! Уровень дофамина подскакивает вдвое, ведь его монитор усвоил, что избежать разряда – достижимая цель! Рэйф преодолел испытание и выучил урок: он может спастись, если будет активно действовать.
У крыски № 2 ситуация совсем другая. Назовем его Колин, в честь Колина Ферта. А кто нам запретит? Так вот, Колина поместили не в коробку, а в большую бочку с водой. Его ждет «принудительный заплыв». Название эксперимента уже не предвещает ничего хорошего. Как и большинство крыс, Колин умеет плавать. Помните, как он плавал в «Гордости и предубеждении» и в «Одиноком мужчине»? Но в воде ему некомфортно, и он хочет скорее выбраться на сухую поверхность. Плывет, плывет, а берега не видно. Его охватывает раздражение, потом отчаяние. Болтанка! В конце концов монитор переводит цель из «потенциально достижимых» в «недостижимые». Уровень дофамина падает в два раза. Колин чувствует бессилие. Он пассивно отдается течению и едва дергает лапками, чтобы на минимальных усилиях хоть куда-то доплыть.
А теперь самая грустная часть исследований. Если мы выловим Колина из бочки, высушим и посадим в коробку с заслонкой, он даже не попытается найти выход. Хотя заслонка будет открыта. Бедняге не повезло в бочке, но в коробке у него есть все шансы. Однако его внутренний резерв попыток уже истощен. Его мозг усвоил, что попытки не дают результата. А значит, это пустая трата энергии… Колин потерял способность добиваться цели.
Эта неспособность предпринимать попытки получила название «выученная беспомощность». Она наблюдается и у животных, и у людей, которых регулярно подвергали жестокому обращению и не давали возможности защититься. В дальнейшем они, скорее всего, не будут даже пытаться избежать насилия. Даже когда у них есть реальная возможность. Сразу после фазы разочарования наступает бездна отчаяния. Это не осознанный выбор. Их нервная система перестроилась в результате перенесенной травмы. Они выучили, что они бессильны. Отныне им доступна лишь одна стратегия выживания – пассивность, отказ от попыток спастись и экономия энергии.
Когда читаешь такие исследования, а их сотни, тебя так и подмывает подойти и шепнуть крыске на ушко: «Колин, тут все подстроено! Экспериментаторы специально доводят тебя до ручки, чтобы посмотреть на реакцию».
Именно этим и занялись ученые в следующем исследовании. Они дали участникам задачу и включили фоном утомительный шум. В одной группе его можно было выключить, в другой – нет. И ровно как Колин, испытуемые из «бессильной» группы бросили все попытки решить задачу. Но экспериментаторы не оставили их в бездне отчаяния. Как только участнику сообщали, что «шум был специально включен либо задача в принципе нерешаема, физиологические показатели возвращались в норму».
Узнавая, что вас подставили, вы тут же расправляете крылья.
Поэтому мы посвятили эту главу большой подставе.
В фильме-антиутопии «Голодные игры» главную героиню Китнисс Эвердин принуждают к игре, в которой она должна убивать других подростков. Это жестокий ритуал, созданный тоталитарным правительством, чтобы контролировать нищие провинции.
Перед началом игры наставник говорит ей: «Помни, кто настоящий враг».
Наши главные враги – не мы сами и не другие участники игры.
Враг – сама игра, которая старается убедить нас в обратном.
Итак, поехали.
Патриархат (фу)
Да-да, мы в курсе. Слово «патриархат» многим не нравится. Если вы из таких людей, все в порядке. Не обязательно использовать это слово, чтобы распознавать его симптомы. Установки крутятся в наших головах, как заевшая пластинка. Мы настолько к ней привыкли, что уже не замечаем и не помним, как их «внедрили» в нас в далеком детстве.
В день появления ребенка на свет (а то и раньше) родители восклицают: «Это мальчик!» или «Это девочка!». Если бы к детям обоего пола относились одинаково, форма гениталий значила бы не больше, чем цвет глаз. Но вместо этого к ребенку относятся так, словно о нем заранее все известно: какие игрушки он или она любит, какими навыками будет обладать, в кого будет влюбляться и кем пойдет работать, когда вырастет.
Разница в воспитании мальчиков и девочек постепенно стирается. Все больше отцов приветствуют, когда дочка демонстрирует «традиционно мужественные» черты, такие как независимость и сила… что не мешает им осуждать такие черты в своих женах и подругах. Однако по большому счету наши ожидания от мальчиков и девочек по-прежнему драматично отличаются. Это видно даже по ассортименту в детских магазинах. Полки для мальчиков и для девочек – словно два разных царства. И эта разница отнюдь не нейтральна. Воспитание мальчика помогает ему во взрослом возрасте занимать в обществе высокие позиции, получать власть и ресурсы. Это и есть значение термина «патриархат».
Его проявления многогранны.
Открытая мизогиния. Яркий пример: известный мужчина говорит, что может «лапать женщин между ног» когда захочется, потому что он знаменитость. СМИ подают эту цитату в нейтральном ключе, мол, болтовня между приятелями, ничего особенного. Представьте, если бы он хвастался, как «лапает мужиков за одно место». Или этим бы хвасталась женщина!
Другой случай: молодой человек открывает стрельбу в общественном месте. Несколько убитых, много раненых. Свое преступление объясняет тем, что женщины не хотят с ним спать. По следам трагедии в The New York Times выходит колонка про «инцелов» с шуточками, не пора ли нам заняться «перераспределением секса». Разумеется, имелся в виду секс для мужчин, то есть перераспределение женщин. Оказывается, убитые женщины могли предотвратить преступление, если бы делали что положено – удовлетворяли сексуальные потребности склонных к насилию мужчин.
На момент написания книги в США насчитывалось 15 эпизодов массовой стрельбы, совершенных мужчинами или мальчиками-подростками. Несколько этих убийц указали одной из причин ревность, сексуальную неудовлетворенность или боль от женского отказа. В более чем половине массовых убийств преступники лишают жизни своих подруг, жен, матерей или детей.
Изнасилования и насилие в отношениях. Женщины являются основными жертвами в преступлениях против половой неприкосновенности – для них в три раза выше риск нападения. При этом 95 % преступников – мужского пола. Каждая пятая студентка в США переживает изнасилование либо попытку изнасилования за время учебы в колледже. Согласно исследованиям в разных странах, мужчины-насильники объясняют свой поступок глубоким убеждением, что они могут распоряжаться женским телом независимо от желания хозяйки. Ученые назвали этот феномен «право на секс». На женщин возлагают ответственность за мужские преступления и обвиняют в «провоцировании» своим поведением или одеждой. При этом большинство нападавших избегают наказания. А публичные фигуры позволяют себе защищаться аргументами в стиле «да кто на такую страшную позарится».
Вдобавок к животрепещущей угрозе физического и сексуального насилия женщины ежедневно сталкиваются с хроническими гендерно-специфичными стрессорами. Эти ситуации образуют фоновый шум, как нестихающий гул шоссе в больших городах. Если вы горожанка, он становится настолько привычным, что ухо перестает его различать. Однако шумовое воздействие на организм никуда не девается. Перечислим фоновые факторы стресса.
Восприятие своего тела. Мы подробно поговорим о нем в , однако сейчас стоит упомянуть, что дисморфия (неприятие своего тела) и расстройства пищевого поведения в основном бьют именно по женщинам. Распространение этих проблем фиксируется уже с начальной школы: половина шестилетних девочек боятся, что они «слишком толстые». Прибавьте к этому, что расстройства пищевого поведения имеют самый высокий риск смертности из всех психических расстройств. Тревога по поводу своей внешности – это не проблема тщеславия. Речь идет о жизнях девочек и женщин.
Возможность высказаться. Эта проблема также наблюдается с начальной школы. Мальчики в восемь раз чаще отвечают и выкрикивают с места. Во взрослых коллективах, где мужчины составляют большинство, женщины говорят в среднем на треть меньше. И только если большинство присутствующих на встрече – женщины, распределение времени будет примерно поровну. Во время первого срока президентства Барака Обамы сотрудницам его администрации пришлось выработать целую стратегию «усиления», чтобы их стали слушать. Когда одна из женщин выступала с предложением, другая тут же повторяла его и упоминала имя первой. Даже президент Обама, публично поддерживавший феминизм, не мог выровнять гендерный баланс среди своего персонала.
Когда ученые исследуют крыс, такие мелкие, но постоянные проблемы называются «хроническими стрессорами умеренной интенсивности». У крысок могут отбирать еду и воду на различные, но неопасные периоды времени. Им наклоняют клетки под углом 45 градусов на несколько часов, поливают лежанки водой, ставят мигающие лампы. Дискомфорт накапливается день за днем, одно за другим – их подтачивает слабо выраженная беспомощность. Выражаясь по-простому, ученые создают крысам ощущение «навалилось всяких проблем».
Именно это чувствует женщина в XXI веке: бесконечные тревоги, которым нет конца-края. Мы словно бредем по мелководью против течения – слабый, но постоянный поток стрессоров, которые вне нашей зоны контроля. Каждый стрессор по отдельности – досадная мелочь… Но они имеют свойство накапливаться.
Мы не хотим сказать, что у мальчиков и мужчин жизнь легкая и беспроблемная. Они тоже борются с препятствиями. Над ними довлеет маскулинный стандарт, который с удовольствием эксплуатируют компании. И постоянно повышают планку: стальной пресс а-ля «стиральная доска», железная эрекция по щелчку пальцев и т. д. В терактах гибнут люди обоих полов, как правило, включая самого преступника, а у мужчин выше риск насильственной смерти и самоубийств. Мизогиния – не единственная трагедия нашего общества.
Но это тема для другой книги. А сейчас нас интересует социальное устройство, при котором женщина чаще, чем мужчина, по возвращении домой обнаруживает «залитую водой лежанку» и «пол, уходящий из-под ног».
Быть женщиной – значит испытывать хронический слабо выраженный стресс, но в жизни все несколько сложнее. Во-первых, весьма вероятно, что женщины и мужчины имеют разный физиологический ответ на стресс. Когда слабым хроническим стрессом обрабатывают крыс-самцов, время их активности в принудительном заплыве падает вдвое сразу же, а затем еще раз – через шесть недель. У самок, напротив, 50-процентное падение активности наблюдается через три недели… и с тех пор не меняется. То есть самки сопротивляются стрессу лучше, чем самцы. В трудные периоды они больше выкладываются, и выученная беспомощность ломает их мозг вдвое дольше. Судя по всему, самки крыс тоже живут под девизом «Она продолжила».
Во-вторых, один из стрессоров, которые нас добивают, – это со всех сторон слышать, что женский стресс ничем особенно не отличается от мужского. Одна из граней современного патриархата (фу, что за словечко) – заявление, что он больше не существует.
Газлайтинг
Помните фильм «Газовый свет» с Ингрид Бергман, снятый в 1944 году? История разворачивается в период, когда дома освещались газовыми лампами. Муж героини слегка гасит светильники, однако уверяет, что они светят как обычно. Он подкладывает ей в сумку часы и утверждает, что она своровала их. Он шарит на чердаке в поисках украшений ее покойной тетки и говорит жене, что шаги наверху ей послышались. А когда она начинает нервничать, запрещает ей общаться с посторонними – ведь она явно не в себе.
Изолированная от других людей и запертая в ловушку, героиня верит ему.
В конце фильма за нее вступается красавчик-полицейский. Он посещает дом и говорит ей: «Свет действительно меркнет. Вы не сходите с ума».
Эта история откликнулась в сердцах стольких поколений женщин, что в психологию вошел термин «газлайтинг». Им обозначают явление, когда дискриминируемому меньшинству внушают, будто дискриминация – всего лишь плод их воображения.
Когда вам говорят, что нет никакого сексизма, – это газлайтинг.
Когда вы начинаете сомневаться: может, и правда вы слишком остро реагируете и делаете из мухи слона, может, вам не стоит доверять своим ощущениям, хотя они однозначно указывают на дискомфорт… Так ощущается газлайтинг. Вас раскачивают сомнения, страхи, гнев, чувство предательства, одиночество, паника и путаница в мыслях. Ситуация вызывает тревогу, но невозможно объяснить почему. Вы переживаете, что где-то ошиблись, а потом чувствуете стыд за то, что не в состоянии четко объяснить, что не так.
Обратиться за поддержкой к подруге тоже непросто. Если вы не умеете распознавать газлайтинг, сомнения не дадут вам открыть рот. Суть этой психологической манипуляции – заставить вас разувериться в собственном рассудке. Так что успокойтесь. Это не ошибка и не ваша глупость. Эти люди просто газлайтят вас.
Эксперты из телевизора радостно сообщают, что со всяческими дискриминациями у нас покончено (не все мужчины такие; не все белые такие). Так что, если вам платят меньше, чем коллеге-мужчине, это потому, что вы не заслужили. Или даже хуже – мы тряпки, не умеющие просить прибавки к зарплате. Мужчины вот просят и получают. Почему бы нам не брать пример? А если вы попросили и не получили, значит, надо было просить по-другому. Журналы и подавно вещают, что, если пить десять овощных смузи в день, будешь чувствовать себя на пятерочку, выглядеть как топ-модель, а дети сразу начнут говорить «спасибо» и «пожалуйста». И начальник тут же предложит повышение. Ну а если ничего этого не произошло – признайтесь, вы схалявили и выпили мало смузи. Систематические предубеждения против женщин ни при чем!
Женщинам последовательно внушают: что бы ни случилось, вина лежит на вас. Быть не может, чтобы весь мир был устроен несправедливо и неразумно. Это у вас завышенные, неразумные ожидания. Мало старались. Неправильно себя вели. Это просто не ваше, ну куда вам в эту сферу!
И в конце концов начинаешь им верить.
Газлайтинг формирует неустойчивое, тревожное ощущение ловушки, в которую ты сама себя загнала. От этого еще сильнее захлестывают злость, печаль и беспомощность.
Иногда люди газлайтят вас специально. Они из породы хулиганов, которые хватают вас за руку, бьют ею и причитают: «Перестань! Что ты с собой делаешь!»
Но не все такие злонамеренные. У многих развилось то, что можно назвать «слепота к патриархату». Мы выделим две причины такой слепоты: уже известный нам синдром донора и «эффект встречного ветра».
Патриархальная слепота № 1: синдром донора
Глубоко в основе синдрома донора лежит негласная установка, что женщины должны посвятить всю свою энергию до капли и каждый момент жизни заботе о других людях. Забота о себе самой даже не обсуждается. Пускать свои ресурсы на собственное благополучие – жалкий эгоизм.
На синдром донора, как на елочку, навешиваются разнообразные обязанности, вместе составляющие так называемую «вторую смену» – дополнительное время, которое женщина тратит на детей и дом. Это явление постепенно уменьшается, но все еще достаточно ощутимо влияет на неравенство. В мировом масштабе цифры составляют 40 часов в неделю у женщин против 1,5 часа у мужчин. Даже в таких прогрессивных странах, как США, Британия и Канада, разрыв в неоплачиваемом домашнем труде достигает 50 %. Например, в 2016 году насчитали, что англичанки тратят на «вторую смену» 26 часов в неделю, а англичане – лишь 16.
Кроме того, синдром донора дает почву для сексуального насилия, поскольку поддерживает идею, что женские тела предназначены для удовлетворения мужчин. Если женщина кому-то понравилась или выглядит беззащитной, мужчины имеют право брать что могут. Такая социальная динамика закреплена не только в культуре, но и в законодательстве. Целую тысячу лет жительницы Англии, выходя замуж, лишались своей воли и всего имущества в пользу мужчины. Лишь недавно женщины получили право оставлять за собой имущество (1882 г.), свое имя (1924 г.) и право не быть изнасилованной в браке (1991 г.).
Синдром донора настолько глубоко въелся в общество, что мы не верим в дисбаланс власти между полами, пока не столкнемся с беспощадной статистикой. Хочется махнуть рукой и смириться с привычным неравенством. Но широкомасштабные объективные исследования, включая историческую перспективу, заставляют взглянуть правде в глаза. Доноры не владеют и не распоряжаются ничем, даже собственными телами. Поэтому, слыша, что очередную женщину кто-то домогался или изнасиловал, мы скорее посочувствуем сломанной карьере мужчины, чем сломанной жизни женщины, которая решилась публично защититься. Истицу засыпают угрозами смерти, а обвиняемому дают теплое местечко в Верховном суде (привет Бретту Кавано).
В общем, легко игнорировать звоночки.
Что же делать? Как нам открыть глаза и помочь прозреть окружающим женщинам?
Когда мы читаем лекции в колледже и рассказываем про Доноров и Индивидуумов, первая реакция почти всегда такова: «Надо вырастить всех людей Индивидуумами!»
Давайте представим на минутку, как изменился бы мир, если бы все живущие в нем имели качества Индивидуума – соревновательность, уверенность в своих правах, стремление захватить ресурсы.
Одна студентка с факультета философии выпалила: «Человеческая жизнь будет одинокой, бедной, грязной, жестокой и недолгой», а затем процитировала Томаса Гоббса, который считал, что «естественное состояние общества» – это «война всех против всех». Ведь «человек, чье удовольствие заключается в конкуренции с другими», обречен на «вечную борьбу за свои честь и достоинство».
Если мы воспитаем всех Индивидуумами, начнется бесконечная война, а может, появится тоталитарное государство, если следовать Гоббсу. Красота! А как вам тот факт, что многие студентки автоматически полагают, что Индивидуум – это конфигурация по умолчанию, а Донор – так, запасная? Ведь это тоже проявление синдрома донора. Та самая патриархальная слепота!
А что, если… что, если вырастить всех похожими на Доноров? Что, если бы мы внушали всем людям, независимо от пола, что их моральный долг – быть внимательными и щедрыми по отношению к окружающим? Что, если бы никто не чувствовал за собой права брать что пожелает, но каждый стремился бы помочь где только возможно?
Никто не сидел бы перед телевизором, пока другой хлопочет на кухне, если только оба не договорились заранее, что сейчас такое разделение оптимально лично для них. Никакой закон не позволил бы распоряжаться телом другого человека, потому что такое право никому было бы не нужно. Никому не пришлось бы проходить через ад сомнений, предательства, печали и гнева, порожденных газлайтингом. А когда кто-то под тяжестью стресса падал бы в бездну отчаяния, другие Доноры окружили бы его заботой и сочувствием без осуждения. Избавление от патриархата (ох…) сделало бы жизнь Доноров безопаснее.
Синдром донора глубоко поразил наше общество, и искоренить его можно лишь упорной, долгой практикой. Эмили много лет проработала в сфере предотвращения изнасилований, однако до сих пор изредка сталкивается с приступами синдрома донора – внезапными мыслями типа «Почему она зашла к нему в комнату?» или «Почему она не ушла?». Наша цель – не в том, чтобы выкорчевать эти мысли полностью, а в том, чтобы замечать их все раньше и раньше. Потому что с ними легче бороться «на подлете». Чтобы распознать, когда синдром донора заслоняет от нее патриархальную реальность, Эмили задает себе такие вопросы: «Как бы я реагировала, если бы на месте женщины был мужчина (и наоборот)?»
Или такие экспресс-тесты: «Не предполагаю ли я, что эта женщина обязана быть милой, довольной, спокойной и заботливой?» и «Не считаю ли я, что у этого мужчины есть моральное право и обязательство быть пробивным, воинственным и брать все что захочется, невзирая на последствия для окружающих?».
Синдром донора делает нас невосприимчивыми к симптомам патриархата (черт его возьми!), потому что отключает нашу способность замечать гендерно окрашенное неравенство и дисбаланс власти. Мы перестаем видеть, что это несправедливо.
Но это не единственная причина нашей слепоты.
Патриархальная слепота № 2: эффект встречного ветра
Колеся на велосипеде по окрестностям, Эмили заметила одну вещь. Ее дорога была в целом ровной, но возвращаться домой было легче, чем выезжать.
Разве возможно, чтобы одна и та же дорога требовала разных усилий при движении на север и на юг?
Оказалось, что у дороги был уклон. Совсем небольшой, меньше одного градуса, и внешне она выглядела совершенно плоской. Но, будь она идеально ровной, напряжение Эмили в обе стороны было бы одинаковым. Или уж легче на выезде, тяжелее по возвращении, после 30-километрового маршрута. Но крутить педали по направлению к дому было значительно проще. Но самое главное, из-за того, что мозг воспринимал дорогу ровной, легкое движение с горки казалось нормой, а обратное – отклонением от нормы (поскольку было тяжелее, чем она ожидала).
Это когнитивное искажение называется «эффект встречного ветра». Людям свойственно замечать, когда ветер дует в лицо, но попутный ветер, облегчающий путешествие, воспринимается как должное. Этот эффект проявляется в самых разных ситуациях и выборках людей. Так, согласно исследованиям, американцы склонны считать, будто коллегия выборщиков и система финансирования избирательных кампаний дают несправедливые преимущества той партии, против которой они настроены, – даже когда доказательства говорят об обратном. Спортивным болельщикам свойственно считать, что их команда поставлена в невыигрышные условия по сравнению с конкурентами. Вспоминая детство, люди говорят, что родители относились к ним хуже, чем к братьям и сестрам, а у тех – аналогичные воспоминания. Большинство из нас игнорирует собственные преимущества, но отлично помнит трудности, с которыми пришлось столкнуться. Ведь преодоление препятствий требует больше усилий и ярче запоминается, чем легкая часть пути.
Если ваше восприятие искажено данным эффектом, это не значит, что вы злонамеренно хотите кому-то навредить. Вредительство – требовать себе преференций по сравнению с другими людьми и утверждать, что это справедливость. Но в основном люди отрицают женскую дискриминацию из-за эффекта встречного ветра. Как-то Национальное общественное радио выпустило сюжет о том, что мужчины-доктора в два раза реже называют коллег женского пола «доктор такая-то», опуская их профессиональный статус по сравнению с собой. Эта новость вызвала жаркие дебаты на «Фейсбуке». Женщины писали возмущенные комментарии: «Прямо новость дня! Да каждой женщине это известно!», а мужчины обижались, что в сюжете не осветили и их сложности – ведь таковых немало. Но они не обязательно шовинисты. Многие из этих ребят просто не в курсе, как работает наше восприятие.
Белые люди также постоянно транслируют свои заблуждения, вызванные эффектом встречного ветра. Мои глаза говорят мне, что дорога плоская. С чего бы цветным людям было труднее ехать? Должно быть, дело в том, что они хуже подготовлены, или ленивы, или просто с жиру бесятся. Причина не может заключаться в дороге. Далеко не все белые сознательно дискриминируют цветных – многие просто пали жертвой когнитивного искажения.
Выходцы из состоятельных семей недооценивают препятствия, стоящие на пути людей с низким доходом. Граждане страны не видят трудностей, с которыми сталкиваются мигранты. Здоровые люди игнорируют проблемы тех, у кого есть инвалидность. Члены любой доминирующей группы в социуме поверить не могут, что для остальных групп дорога идет в гору. Они убеждены, что все дело в недостаточных способностях или старании. И, чтобы опровергнуть это предубеждение, достаточно свериться с фактами.
В самый разгар семейных проблем Джулию пригласили работать в старшую школу по соседству. Предложение было заманчивым. Хорошая администрация, высокая зарплата, гибкий график и уважаемая должность. Вдобавок ей поручили руководить школьным театром – о таком она могла лишь мечтать.Амелия попросила написать ей, как идут дела на новом месте. Джулия ответила: «Обожаю эту школу! Работаю с утра до ночи, все как в сказке, мозг взрывается, в животе бабочки. Как же мне повезло! Ты представляешь? Я первая женщина, которую назначили управлять театром в этой школе! Как такое вообще возможно?!»Это была первая руководящая должность Джулии в театральной секции. В колледже ей доводилось писать пьесы, она имела базовую театральную подготовку, но стоять во главе школьного театра было совершенно новым этапом!Приходилось принимать много решений, брать на себя много ответственности и пахать, пахать… Вскоре она уже тонула в том объеме работы, который на нее свалился. Времени хронически не хватало. На репетициях она стала срываться на учеников.Однажды ей понадобилось что-то обсудить с руководителем оркестра, который обеспечивал музыкальное сопровождение на спектаклях. Он заметил, что она взвалила на себя больше, чем ее предшественник на этом посту.– Зачем тебе такая нагрузка? – спросил он. – Пусть этим занимаются другие люди: постановщик, ассистент, техник. В твои обязанности это не входит.– Но они попросили, чтобы я помогла.– Вот как! Бедные птенчики впервые ставят пьесу? Пусть сами разберутся.Сердце Джулии сжалось. Она и впрямь воспринимала их, как цыплят, которые и шагу не сделают без мамы-курочки.– А как мне им отказать?– Скажи как есть. Делайте сами, и все.Ну ла-а-адно…Джулия осознала, что «опекающий подход» завел ее в тупик. Ощущая себя мамочкой-наседкой для всего коллектива, она стремилась удовлетворять не только нужды сотрудников, но и пожелания, и всякие причуды. И вообще ставила их комфорт превыше всего – и своих собственных обязанностей, и своего здоровья.Ей стало интересно, как бы выглядел стиль управления «папочки-петушка»?Джулия решила создать его своими руками. Когда люди пытались переложить на нее ответственность, она отвечала, что они отлично справятся сами, либо указывала, к кому обратиться за помощью. Через пару недель руководитель оркестра подтвердил, что она стала больше напоминать прошлого режиссера.Однако до идеала было далеко. Ученики жаловались, что она не помогает им. Сотрудники говорили, что она скидывает с себя управление.– Я ничего не скидываю. Я делаю то же самое, что делал прошлый режиссер и что делает режиссер школы в соседнем районе. Ученики должны брать инициативу в свои руки.– А им трудно без вашей поддержки!Почему же ученики воспринимали Джулию иначе, чем ее предшественника?– Синдром донора, – предположила Амелия. – У людей разные ожидания от женщин и от мужчин, даже если никто не скажет это вслух.– И что мне делать?– Продолжай в том же духе. Покажи всем, какая ты классная специалистка, и в конце концов они привыкнут, что ты отдельная личность, режиссер, и у тебя есть свой взгляд на вещи. Твоя компетентность будет для них важнее, чем их прежние ожидания.И у Джулии все получилось. Гендерные стереотипы постепенно уступили место конструктивной работе.Однако здесь ее ждали новые сложности.
Проверка на справедливость «Высокое дерево»
Социальные привилегии и дискриминацию, задающие русло нашей жизни, можно представить в виде простого природного образа – дерева. Растущее в чистом поле, оно устремляется ввысь к солнцу и вырастает высоким. Дерево, растущее на склоне обрыва, тоже стремится к солнцу, поэтому вырастает под углом к корневой системе. Чем круче склон, тем сильнее изогнут ствол. И если мы перенесем дерево на ровную почву, оно будет выглядеть совершенно иначе по сравнению с тем, которое росло тут всегда. Мы можем угадать обстоятельства, в которых выросло дерево, глядя на его форму.
Белые мужчины вырастают на ровном открытом поле. Белые женщины вырастают на холмистой местности, изрезанной оврагами, потому что поле – не для них. Цветным женщинам отведены уступы скал над океаном, под штормовыми волнами и солеными ветрами. Никому не дано выбирать ландшафт, на котором мы растем. Если вас родили на отвесной скале среди бушующего моря, у вас нет выбора. Цепляйся корнями или падай в море. Если пересадить вас с оврага или со скалы на ровную землю, то деревья, росшие там всегда, могут удивиться – почему вы такая странная, почему вам так сложно адаптироваться к обществу, доверять окружающим и даже собственному телу. Почему это дерево такое кривое и сучковатое?
Да потому, что этого требовали условия, в которых оно выросло. Это дерево боролось с ураганами, гравитацией, эрозией и, несмотря ни на что, выросло крепким и зеленым. Конечно, оно будет странно выглядеть на равнине. Побитое штормами, высушенное ветрами, оно может оскорбить наши эстетические чувства. Разве так выглядит нормальное дерево? Но для своей родной местности оно выглядит органично. А высокое стройное дерево с равнины и дня бы не выдержало на скалистом склоне.
Простой вопрос: сколько белых родителей учат детей держать руки на виду и быть супервежливыми, если их остановит полицейский? Для афроамериканских семей это норма жизни. Чернокожие родители растят детей иначе, потому что этого требует социальный ландшафт. Полиция гораздо подозрительнее и враждебнее относится к чернокожим. Одно неверное движение – и рискуешь получить пулю в лоб. Но для белых эти страхи выглядят смешно и нелепо. Мы не видим океана, и когда чернокожие говорят: «Нам приходится так себя вести, чтобы не упасть с обрыва», нам это непонятно. Если не видишь чего-то сама, первая реакция – отмахнуться. Но посмотрите на форму этих деревьев. Такое угловатое, пригнутое к земле дерево вырастает лишь на крутых склонах. Люди, которые дрожат при виде полиции, выросли в мире, где полицейский означает угрозу.
Дорога может выглядеть ровной, потому что человеческий глаз просто не фиксирует наклон дорожного полотна. Вы не видите океана, который бьется о скалы под корнями другого дерева, – но о его существовании вам расскажет форма ствола. Не удивляйтесь, что некоторым деревьям трудно расти на открытом поле. Лучше подумаем, как сделать поле подходящим для всех.
ИСТОЩЕНИЕ СОЧУВСТВИЯ
Патриархат (из песни слов не выкинешь) не только влияет на нас непосредственно, но и причиняет косвенный вред, когда мы заботимся об окружающих. Замечая чужой стресс, можно недооценить его вред, посчитать реакции человека «нерациональными» и проигнорировать звоночки. Доноры могут годами следить за потребностями других людей, успокаивать чужие страдания, упуская из виду собственный стресс, активированный в организме. В результате один за другим накапливаются незавершенные циклы стресс-реакции. Такое накопление приводит к истощению способности сострадать. Это первейшая причина выгорания среди Доноров, особенно тех, кто работает в «помогающих» профессиях (многие из которых являются преимущественно женскими – преподавание, социальная защита, здравоохранение и т. д.). Пройдемся по основным признакам истощения сочувствия.Человек не доверяет своим эмоциям – симулирует душевную теплоту, потому что знает, что должен ее чувствовать, но не чувствует.Человек обесценивает умеренное страдание и сравнивает его с экстремальным: «Кончай ныть. Это же не рабство / геноцид / изнасилование ребенка / ядерная война».Человек чувствует себя слабым, беспомощным, будущее пугает, однако парадоксальным образом он чувствует личную ответственность за то, чтобы стараться еще больше.Человек застревает в разрушительной рабочей или личной ситуации из-за ложного чувства своей грандиозности: «Без меня никто не справится».Согласно последним правозащитным тенденциям, принято говорить не «жертва», а «пережившая травму/насилие».А как назвать людей, которые проходят путь исцеления вместе с ними, любят и оказывают поддержку? Для них есть термин «со-пережившие насилие/травму». Им тоже нужны поддержка и забота. Если они не организуют себе безопасное ресурсное пространство для восстановления, то «выгорят» и в конце концов прекратят работать совсем. Мы хотим изменить мир – значит, нам нужны живые примеры того, как получать помощь.К счастью, в последней главе этой книги мы опишем необходимые навыки, помогающие преодолеть истощение сочувствия и не допускать его в дальнейшем. Они включают социальные связи, отдых и налаживание контактов с вашим внутренним критиком.
Ах, если бы общество перестало говорить, что мы ненормальные и больные! Но мы можем перестать так думать, не дожидаясь глобальных изменений, уже сейчас. Этому и посвящена вторая половина нашей книги.
Первый шаг – осознать, что нас подставили. Игра устроена несправедливо: правила позволяют не только дискриминировать одних людей перед другими, но и ослеплять нас по отношению к этой дискриминации.
Следующие шаги – применить первые три главы из этой книги:
1) завершить цикл, чтобы справиться с самим стрессом;
2) применить плановое решение проблем и позитивную переоценку, чтобы ваш монитор был доволен;
3) посвятить время и силы своему Чему-то Большему, чтобы вылечить синдром донора.
1. Завершение цикла: выйти из патриархального оцепенения
Как писала Глория Стайнем, «правда освободит вас, но сначала она приведет вас в ярость». Когда вы видите, что правила игры созданы вам во вред, невозможно остаться равнодушной. По мере того как на глаза будут попадаться проявления дискриминации, а также вранье о том, что ее не существует, вас будут охватывать разнообразные эмоции. Они будут не особо приятными, и в особенно возмутительные моменты возникнет соблазн вовсе выйти из игры. Иными словами, вас ждет выгорание. Так что не будем игнорировать ваши чувства.
Сначала вы ощущаете гнев. Многие женщины десятками лет копят незавершенные циклы стресс-реакции, потому что синдром донора велит нам быть милыми и всем довольными, чтобы не расстраивать окружающих своим негативом. Двигайтесь, пойте, кричите, пишите. Нарубите дров, в конце концов. Устройте организму прочистку от стресса. Завершите цикл!
Следующим вас охватит горе. Мы оплакиваем потерю жизни, которую могли бы прожить. Хороним личность, которой так и не стали, потому что наше общество не считает женщин такими же полноценными людьми, как мужчины. А мужчин не учит быть внимательными к потребностям окружающих. Все так запутано! Этот самый лживый и несправедливый мир сформировал нынешнюю вас, но разве ваша личность не прекрасна? По крайней мере, ее большая часть. Никто не говорит про идеал, его не существует. Но все же это потрясающе.
Что делать с горем? Двигайтесь по этому туннелю. Дайте место эмоциям, чтобы они свободно протекли сквозь вас и в конце концов исчезли. Каждый раз с вами будет та часть – ваша лучшая часть, которая вас восхищает, даже если вы пока с ней незнакомы. Эта часть – ваш свет в конце туннеля.
Потом наступает отчаяние. Оно обессиливает и лишает надежды. Это сигнал, что наш монитор сдался и перевел цель в режим «недостижимой».
Но наука может подсказать пару средств от отчаяния.
2. Перепрограммирование выученной беспомощности: пойти и сделать
В небольших краткосрочных экспериментальных условиях человеку становилось легче от простой новости, что непреодолимый дискомфорт подстроен заранее. Узнав, что наша выученная беспомощность формировалась извне годами, мы можем переучить свою нервную систему на здоровые реакции.
Как?
Пойдите и что-то сделайте. Буквально что угодно. Патриархат (фу, опять он) устроен так, чтобы каждая женщина чувствовала себя, как те крыски в коробке с заслонками: в цепочке бесконечных разочарований, пока не опустит руки. Но эксперименты показали, что от выученной беспомощности можно отучиться!
Вот что ученые проделали с собаками. После того как животным создали выученную беспомощность и они перестали двигаться, их вручную перетаскивали через открытую заслонку на безопасную сторону коробки. Одного раза, конечно, не хватило. Но после многократных перетаскиваний собака привыкала, что движение связано с улучшением ситуации. Она заново научилась ассоциировать усилия с позитивным результатом.
Люди могут перепрограммировать себя обратно, используя такую же технику. В мы узнали, что для проработки стресса не обязательно разбираться со стрессором. Беспомощность устроена так же. Когда вы чувствуете, будто застряли в ловушке и бездействии, освободите себя от чего угодно. Разберитесь с чем-то физическим, и ваше тело вспомнит, что усилия приносят результат.
Например, многие чувствуют апатию после очередного выпуска тревожных международных новостей. Не отвлекайте себя на пассивный просмотр чего-то другого. Не заглушайте чувства. Встаньте и что-нибудь сделайте. Уберитесь во дворе, покопайтесь в саду – позаботьтесь о собственном кусочке мира. Занесите подруге полезной еды. Погуляйте с собакой. Выйдите на митинг против дискриминации. Сходите в городскую администрацию и поучаствуйте в улучшении жизни своего города. Это уже хорошо. Это усилия, направленные на позитивный результат. Вы не бессильны. И пусть вас не заботит, что придется пошевелить чиновников. Их комфорт – не ваша забота (конечно, если вы сами не чиновница, – но даже в этом случае не забывайте разбираться со стрессом, а не только со стрессором). Ваша задача – заботиться о своем комфорте, чтобы чувствовать себя у руля и выполнять свои семейные и общественные дела. Как гласит пословица, «никому не под силу сделать все, но каждому под силу сделать что-то». А «что-то» – это любое усилие. Главное – не бездействовать.
В периоды бессилия и истощения вам, скорее всего, много раз говорили: причина в том, что вы слишком остро реагируете, смотрите на ситуацию «нерационально», что нужно просто поменять «настрой», взять себя в руки и прочие вариации на тему «сама виновата».
Это не так. Эти люди газлайтят вас. Правда в том, что вы «научились бессилию» из многократного опыта, когда усилия не давали результата.
Чтобы выйти из этой колеи, необходимо пойти и сделать. Не в уме, а физически. Прогуляться, покричать в подушку или, по словам Кэрри Фишер, «взять разбитое сердце и переплавить в искусство». Оберните вспять действие беспомощности. Создайте ситуацию, в которой вы можете действовать.
В мультфильме «В поисках Немо» мы знакомимся с голубой рифовой рыбкой Дори, у которой проблемы с кратковременной памятью. Озвученная голосом знаменитой ведущей Эллен Дедженерес, Дори советует своим друзьям «просто продолжать плыть», когда наваливаются неприятности. У нее есть целая песенка об этом. А в следующем мультфильме «В поисках Дори» мы узнаем (спойлер!), что этому ее научили родители, чтобы помочь ей справляться с провалами в памяти. Продолжай двигаться – и ситуация улучшится. Плыви – и выплывешь, куда тебе нужно. Даже когда ваш мозг хочет сдаться, поскольку не видно земли, все равно шевелите плавниками. Не потому, что вы уверены в направлении движения, а чтобы доказать самой себе, что все еще можете плыть.
3. Боритесь
Итак, вы завершаете цикл. Делаете физические движения, чтобы чего-нибудь достичь и напомнить мозгу, что вы не бессильны.
Шаг третий: бейте патриархат. Шаг за шагом.
А для этого исцеляйте себя от синдрома донора через взаимодействие со своим Большим и через создание смысла своей жизни.
РАБОЧИЙ ЛИСТОК ДЛЯ БОРЬБЫ С ПАТРИАРХАТОМ
Мое Что-то Большее: _____Что-то, относящееся к моему Чему-то Большему и одновременно помогающее бороться с патриархатом: _____
Результат моей борьбы будет виден, когда (быстро, гарантированно, осязаемо, позитивно, конкретно, лично затрагивающее меня): _____
Примечание: не ставьте себе цель «победить патриархат». Мы с вами не увидим конец неравенства – ни гендерного, ни расового, ни прочих. Но вы сможете наблюдать прогресс по примеру того, как выравнивалась структура социума в XX веке. А вашу цель нужно формулировать, как мы помним, краткосрочно, достижимо, позитивно, осязаемо, конкретно и так, чтобы она имела эмоциональный смысл лично для вас. Например: «Покупать всем подругам подарки на дни рождения в магазинах, которыми владеют женщины». Или: «На каждой встрече в первую очередь приглашать высказаться женщин». Или: «Каждый день давать моим мальчикам небольшой урок о том, как быть Донором». А можно просто: «Бей каждый день!» Настройте напоминание в календаре. Ну как, дали сегодня сдачи патриархату?
Софи практиковалась перед выступлением, объясняя Эмили свою «безвыигрышную» игру.– Никому бы не понадобилась эта лекция, если бы они провели в моей шкуре хотя бы час. У меня, например, могут спросить, настоящие ли волосы. Доктор говорит, что не может измерить мне пульс, видите ли, я слишком толстая. Когда я иду по тротуару, подростки из машины могут швырнуть в меня мусор…– И как ты еще не подалась в террористки! – воскликнула Эмили. – Героическая выдержка!– А что делать, – вздохнула Софи. – Дискриминация за расу, за пол, за размеры тела, в глобальных и в бытовых проявлениях. Социальная система жестока, и ее не одолеть. Кобаяси Мару в чистом виде. Никому не уйти живым. Но я побеждаю каждый раз, потому что доказываю силу характера. Смотри, как меня закалила борьба. Как закалила мой ум. Не говоря уже о теле! – Она изящно провела рукой сверху вниз.Эмили закивала:– Ты – новейший модный тренд!Что она имела в виду, мы расскажем в следующей главе.
Осознавать масштаб мошенничества в этой игре болезненно и страшно. Он ошарашивает и заставляет сжимать кулаки. Неудивительно, что люди ненавидят слово «патриархат». Оно обнажает реальность и указывает источник боли, такой древний и глубокий, что мы привыкли игнорировать его или пожимать плечами, мол, так заведено. Большинство книг о популярной психологии стараются поднять людям настроение, придать сил и вернуть ощущение контроля над своей жизнью. Вопрос патриархата они обходят стороной, ведь признание масштабных социальных сил, влияющих на нас, не особо внушает оптимизм.
Попробуйте отнестись к социальной иерархии как к климату. Вы тут живете, и никуда не скроешься. На погоду можно влиять в крохотной степени. И, если не учитывать ее в своих планах, все пойдет наперекосяк. Когда сажать семена, а когда собирать урожай? Климат диктует правила, и, если не признавать его влияние, вы не заметите, что он начал меняться. Солнце изжарит мир заживо, но будет уже слишком поздно.
Однако нас ждет следующий враг. Вы сталкиваетесь с ним каждый божий день. Он притворяется другом, но на самом деле пытается медленно свести вас в могилу.
Ему посвящена следующая глава.
Краткое содержание
• Игра нечестная, и вам заранее уготован проигрыш. Женщины и девочки – особенно цветные – систематически исключаются из правительства и других систем власти в обществе. Это называется неприятным словом «патриархат».
• Патриархат внушает, что его не существует. Негласные патриархальные установки гласят: в возникших проблемах виноваты мы сами – плохо стараемся. Этот феномен называется газлайтинг.
• Синдром донора – заразная идея, что на вас лежит моральный долг посвящать окружающим всю себя до последней капли, и не важно, какой ценой. Патриархат создает идеальные условия для синдрома донора, как сырой подвал – для плесени.
• Наш ответ патриархату? Борьба! (См. .)
Назад: Часть II. Настоящий враг
Дальше: Глава 5. Бикини-индустрия
