Книга: Из Америки – с любовью
Назад: Вашингтон, округ Колумбия, 25 сентября 1979 года, вторник. Кейтлин Тернер
Дальше: Вашингтон, округ Колумбия, 25 сентября 1979 года, вторник. Кейтлин Тернер

Вашингтон, округ Колумбия,
25 сентября 1979 года, вторник.
Сергей Щербаков

– Да, – протянул я, – это, конечно, не «Ориент».
Действительно, не «Ориент». Такого аляповатого ало-золотого декора мне не доводилось видеть с тех пор, как меня пригласили в заведение мадам Богачевой (если кому-то будет интересно, то с тех пор я зарекся посещать дам полусвета даже по рекомендациям самых надежных коллег). Впрочем, если тут берут недорого и кормят… Кстати, а как здесь кормят?
– Сударыня, – обратился я к Кейт – называть ее «офицер Тернер» казалось мне глупым, несмотря на все ее заверения в обратном, – я не обратил внимания – где в этой гостинице ресторан?
– Тут нет ресторана, – ответила наша провожатая, критически озирая обстановку. – Только бар.
Заброцкий присвистнул, но говорить ничего не стал, памятуя, очевидно, ночевку на кухне. Нечего привередничать.
Не найдясь с ответом, я засунул свой чемодан под кровать и огляделся снова. Слава всем святым, тут есть хотя бы ванная – я не удивился бы, не обнаружив и ее. Впрочем, что за барские замашки? Соединенные Штаты – держава не из первых; не чудо, что народ здешний живет бедновато. Зато телевизор в номер поставили. Интересно, за каким, простите, чертом? Я всегда думал, что люди ездят из города в город или отдохнуть, или по делам. И в том, и в другом случае убивать время, просиживая перед телевизором, просто глупо.
Мой более непосредственный коллега уже вовсю перебирал кнопки настройки.
– Не ищите, – посоветовала Кейт. – В такой час, да еще по этим каналам, ничего интересного не будет.
– Тогда зачем такое телевидение, которое ничего не показывает? – озлился Андрей, убеждаясь, что говорят ему чистую правду. На мутном экране здоровенный мужик с дубиной в руках подпрыгивал враскорячку на ровненьком газоне. Кажется, это была какая-то местная спортивная игра.
– О, – оживилась Кейт, – Командующий играет.
– Кто? – привычно переспросил я.
– Простите… – Кейт смутилась. – Это наша национальная гордость, один из лучших бейсболистов, Фидель Кастро. У него такое прозвище – Комманданте, по-испански…
– Командующий, – показал эрудицию мой товарищ. – А почему по-испански?
– Он с Кубы, – пояснила Кейт. – Испанский – его родной язык.
Я было хотел спросить, почему испанец Кастро – национальная гордость США, но смолчал: нечего лишний раз обострять отношения с хозяевами. Еще не хватало, чтобы доведенная до отчаяния Катя побежала к начальству в слезах. Полагаю, после этого мы недолго прорасследуем дело фон Садовица. Как раз до следующего рейса на Питер.
Показали Командующего крупным планом, но лица его я так и не увидел – все скрывала кустистая черная борода, как у Шамиля на картинке из учебника истории, – очевидно, фирменный знак игрока.
– Что ж, – проговорил я, – если не будет других идей, я бы предложил вначале пообедать, а следующим этапом приступить собственно к работе. А то мы уже почти сутки в Штатах, а пока еще ничего не сделали.
– Я – за! – отозвался из-за телевизора Заброцкий с таким энтузиазмом, что ясно становилось, насколько его недокормили за завтраком.
– Где предложите нам перекусить на этот раз? – поинтересовался я у Кейт.
Та глянула на меня несколько странно, словно я пытался ее чем-то обидеть.
– Если вы не потребуете лягушачьих лапок, – саркастически промолвила она, – то где угодно, хоть в гостиничном баре.
– Лягушачьи лапки надо есть в Париже, – просветил я ее. – Или в Ницце. Но я думал, бар – это место, где только пьют?
– Пить, не закусывая, – российский обычай, – усмехнулся Андрей, поднимаясь с колен и отряхивая брюки. – Если нам предлагают есть в баре – значит, там есть чем набить желудок. Я верно излагаю, офицер Тернер?
Назад: Вашингтон, округ Колумбия, 25 сентября 1979 года, вторник. Кейтлин Тернер
Дальше: Вашингтон, округ Колумбия, 25 сентября 1979 года, вторник. Кейтлин Тернер