Здание штаба округа не выглядело особенно примечательным – так, небольшой серый старинный особняк, притаившийся в глубине парка. Парк, правда, обнесен добротным бетонным забором, но это вовсе не редкость для подобных особняков. Разве что в воротах стоит армейский часовой, а не обычный привратник. Я пристроился метрах в ста от ворот, заглушил мотор и только собрался вылезать из машины, как рядом, словно чертик из табакерки, появился подтянутый фельдфебель с повязкой «Дежурный».

– Запрещено.

– Что запрещено? – не понял я.

– Запрещено оставлять машину, – пояснил фельдфебель. – Отгоните.

Я пожал плечами и вернулся за руль.

– А где можно оставлять?

– Вон там. – Фельдфебель показал на противоположный конец улицы. – Стоянка для гражданских машин. Платная.

Щербаков поморщился.

– Понятно. – Я завел мотор и покатил прочь. – Делать им больше нечего.

– Делает он как раз все правильно, – возразил Щербаков. – Согласно Уставу о противодиверсионных мероприятиях. А то ведь в подобной машине запросто могут десять пудов тротила заложить и оставить на полчасика постоять, пока тикает будильник фирмы «Павел Буре». Были ведь прецеденты.

– Хм.

Я по-новому взглянул на бетонную стену. А ведь она, голову даю, спроектирована особым способом, вроде многослойной танковой брони, способной многократно глушить взрывную волну. А сверху еще и всякими хитрыми датчиками утыкана вроде тех, которые нас учили дурить с помощью ножа, куска проволоки и расейской смекалки.

Оставив «патрульчик» отдыхать за счет Третьего управления – на казенной стоянке за казенный счет, это ж придумать надо! – мы вернулись к зданию штаба. Караульный у ворот мельком взглянул на мою бляху сотрудника криминальной полиции и удостоил меня кивка – проходи, мол, не задерживайся. Зато удостоверение Щербакова он изучил чуть ли не под микроскопом. Хотя, учитывая давнюю «дружбу» между армией и тайной полицией, очень может быть, что он видит подобное удостоверение в первый раз.

Наконец караульный признал свое поражение.

– Можете проходить, – как мне показалось, с сожалением констатировал он, протягивая Щербакову его карточку. – Идите прямо по дорожке, никуда не сворачивайте.

Напутствовал он нас, должно быть, из чистого злорадства – свернуть с дорожки было, мягко говоря, затруднительно. По обеим сторонам возвышались двусаженные заросли кустов, колючих даже на вид. В глубине зарослей поблескивало что-то металлическое – то ли колючая проволока, то ли очередная сигнализация. Помню, наш взвод как-то целую рощу заплел подобными сигналками вперемешку с учебными минами. У входа в штаб стояла еще пара часовых, еще менее дружелюбная, чем их товарищ у ворот. Тем не менее наши документы выдержали и эту проверку, после которой огромные двери медленно раскрылись, и мы вступили в прохладу, граничащую с холодрыгой, штаба Виленского военного округа.

– А ведь идиоты мы вами, Сергей, – прошептал я Щербакову, когда тень колонн жадно накрыла нас.

– Это почему же? – так же шепотом спросил Щербаков.

– Пообедать-то забыли. Теперь как бы без ужина не остаться.

Может, я был настроен слишком уж пессимистично, но весь мой опыт общения с так называемыми «штабными», если исключить обязательные дежурства у знамени полка, сводился к числу «пятнадцать» – и это были не лучшие воспоминания моей жизни. В егерской же среде бытовало мнение, что все штабы делятся на два типа – наши и вражеские. Вражеские штабы уничтожать можно, а свои, к сожалению, нет. Все остальные деления надуманы – идиоты одинаковы; что там, что здесь. Однако мой гражданский чин был почти столь же низок, как и армейский, поэтому я предпочел заткнуться и наблюдать за действиями Щербакова. Тем более что он явно имел куда больше опыта общения с этой публикой.

Пока что действия господ штабных ничем не отличались от действий гражданских чиновников в том плане, что никто из них не желал принимать на себя ответственность. Сначала Щербаков начал излагать наше дело лейтенанту, который после первых трех фраз признал свою неполномочность в данном вопросе и отправил нас к штабс-капитану. Штабс совершил героическое, на мой взгляд, деяние – он отвел нас сразу к майору, миновав таким образом целую ступень в табели. Майор, как мне показалось, почти собрался разрешить нашу проблему, причем, по-моему, он собирался разрешить ее наиболее радикальным способом – выгнать нас в шею, но в последний момент все-таки передумал и отвел к подполковнику.

– Да уж… – Подполковник Баскаков, начальник отдела безопасности при вычислительном центре штаба округа, задумчиво уставился на Щербакова. – Задали вы мне задачку, господин титулярный советник.

Я едва не ляпнул, что задачку-то мы, собственно, хотим задать умной машине, а не подполковнику или даже, страшно подумать, их высокопревосходительству командующему, ибо даже он вряд ли располагает нужной нам информацией.

– Да уж, – снова повторил подполковник. Очевидно, это была его любимая присказка. – Так сразу я вам, пожалуй, ничего не скажу, поскольку этот вопрос – допуска к машине – находится в моей компетенции только частично. Вот если бы вы пришли ко мне чисто по армейской линии, тогда да. А что касается сотрудничества с другими ведомствами…

– По-моему, – осторожно заметил Щербаков, – мы все делаем в конечном счете одно дело.

– А я разве утверждаю обратное? – усмехнулся подполковник. – Я разъясняю вам свои обязанности, но при этом ничуть не ограничиваю ваших прав.

Я решил, что подполковник значительно умнее, чем выглядит. Возможно, нам все-таки повезло.

– Да уж. В общем, так. – Подполковник тяжело поднялся из-за стола. – Подождите здесь, а я сейчас попробую кое-что для вас сделать. Есть тут у нас один господин, который ваше ведомство по старой памяти уважает и даже слегка опасается. Если удастся получить его подпись в придачу к моей, может, вас и пропустят в храм техники.

– Интересно, – заметил я, когда дверь за подполковником закрылась, – мы его увидим до того, как он выйдет в отставку, или нет?

– Обнадеживает, – задумчиво произнес Щербаков, – что он оставил нас рядом со своим письменным столом. Штабной офицер без стола – это, я бы сказал, нонсенс. Так что шансы на его возвращение довольно велики.

Однако прав оказался я, хотя довольно неожиданным образом. Спустя сорок три минуты после исчезновения подполковника дверь распахнулась и на пороге кабинета объявился некий лейтенант, с которым мы еще не сталкивались.

– Господин Щербаков и господин Заброцкий? – осведомился он, сверяясь с какой-то бумажкой.

– Так точно, – подтвердил мой друг-филер за нас обоих.

– Следуйте за мной.

Три коридора спустя я сообразил, что ни я, ни Щербаков так и не поинтересовались, куда нас, собственно, ведут. Похоже, что не наружу – явно не тем путем, которым мы добрались до кабинета подполковника. К очередному высокому начальству? Или?.. Лестницы, лестницы, лестницы. Первый этаж, подвал, ого, минус второй этаж, а лестницы-то еще ого-го. Матка боска, да что ж они тут отрыли такое? Ну и ну. Кругом сталь, бетон, двери – полсажени брони, герметичные, как на ядерных подлодках. В дверях амбразуры, часовые кругом с «сударевыми» наперевес. Вот тебе и скромный особнячок. Куда там до него линии «Барбаросса»! Наша экскурсия завершилась в небольшом помещении, больше всего почему-то напомнившем мне шлюз – наверно, из-за очередной бронедвери, возле которой маялся здоровущий фельдфебель без автомата, зато с внушительной кобурой на боку. Впрочем, габариты, а главное, рожа фельдфебеля наводили на мысль, что он в состоянии без помощи всяких там огнестрельных штучек в одиночку расправиться не менее чем с ротой. В остальном, если не считать фельдфебеля, помещение выглядело более-менее уютным. Правда, стосвечовая лампа, забранная решеткой, резала глаза не хуже прожектора, зато в наличии имелось пяток кожаных кресел и даже низенький столик. На столике была разложена дюжина военных журналов, среди которых, кажется, мелькнула пара особо секретных. Под ними сиротливо маячил одинокий номер «Медведя»

– Прошу вас, господа. – Лейтенант извлек из папки два увенчанных двуглавым орликом листа и протянул нам. – Ознакомьтесь и распишитесь.

Я пробежал взглядом семь пунктов, каждый из которых начинался с «запрещено», а заканчивался зловещим «карается», и проставил внизу свою завитушку.

– Благодарю. – Листочки снова исчезли в папке. – Господин Щербаков, вы можете проходить. За дверью вас встретит дежурный оператор. Господина Заброцкого я попрошу подождать здесь.

Я чуть не икнул от удивления. Это еще что? А зачем же тогда я эту филькину грамоту только что подписывал. Что же мне разглашать-то запретили, а?

Тяжелая броневая дверь захлопнулась с тихим лязгом, словно ворота рая. «И поставил фельдфебелей с мечом огненным…» Я с вызовом посмотрел на охранника. Фельдфебель посмотрел мимо меня. Я тяжело вздохнул, опустился в кресло и взял со столика последний номер «Вестника Генштаба», демонстративно игнорируя полунагую красавицу с обложки «Медведя». Судя по затрепанной обложке, он пользовался куда большим спросом у местного населения, чем все остальные журналы вместе взятые. Однако я не притронулся к нему даже не из-за присутствия фельдфебеля. Просто мне показалось, что девица смеется именно надо мной.