Не знаю, что на меня накатило – дерзость или самоубийственное безумие, но я шел к отстреливающимся пришельцам спокойно, чеканя шаг, как на параде. Я даже не поднял пистолета.

Один из них обернулся на мой голос и замер, отвесив челюсть.

– Сдавайтесь! – приказал я своим лучшим командирским тоном. – Вам не причинят вреда.

Канонада быстро стихала – президентские охранники, до сих пор палившие в белый свет как в копеечку, кажется, приняли меня за одного из своих и боялись попасть, чужаки предпочитали беречь боеприпасы. У них не могло быть много патронов – зачем тащить лишнюю тяжесть, когда весь бой не продлится и пяти минут?

Тот чужак, что первым откликнулся на мой голос, осторожно поднялся на ноги. Когда выстрела не последовало, за ним поднялись остальные.

Только тут я сумел рассмотреть их подробнее. Не знаю, чего я ждал, каких мефистофельских улыбочек и скошенных лбов. Обычные парни, каких я за неделю пребывания в Штатах насмотрелся вдоволь. Разве только более самодовольные. Хотя самодовольство это сейчас облетало, как сусальное золото.

– Бросить оружие, – скомандовал я, указав подбородком на траву.

Первая винтовка упала с глухим бряцаньем.