Глава 50

Город – это место для тех, чей настоящий дом где-то еще, но они пока не знают, где именно. Вероника вычитала это в какой-то книжке или, может, услышала по телевизору. В этом утверждении что-то есть. Сама она жила в Париже, Лондоне, Берлине и вот теперь – в Стокгольме. И ни в одном из этих городов она не чувствовала себя по-настоящему дома.

В последние часы, сидя за рулем машины, она много думала о Кристере Монсоне. О том, с какой любовью он говорил о своей жене, о детях и внуках, чьи фото висели на стенах прихожей и гостиной. Монсон был женат на Малин, наверное, лет тридцать пять, не меньше, но все еще с нетерпением ждал, когда она придет домой. Веронике этого не хватало – ей некого было так ждать. У нее вообще никого не было.

Вероника открыла входную дверь, осторожно прислушалась к темным глубинам квартиры. Там было тихо и неподвижно. Вероника зажгла весь свет и не успокоилась, пока не заглянула в кладовку и под кровать. Квартира выглядела такой, какой Вероника ее оставила, ничто не указывало на то, что здесь кто-то побывал. Вероника открыла окно, чтобы проветрить комнаты, выглянула наружу и посмотрела в конец улицы. Курильщика не было. А вот ночные бабочки вернулись. Кружились вокруг своего электрического солнца, повторяя все ту же ошибку.

Телефон подмигнул ей с кухонного стола. Четыре подмигивания, по числу сообщений. Сначала те два, когда звонивший дышал и бросал трубку. Третье сообщение тоже началось с молчания, но когда она уже хотела перейти к следующему, послышался голос.

– Это снова Ларс, из группы. – Ларс несвязно бормотал – видимо, был пьян. – Вы не перезвонили. Черт… – Он запнулся, что-то неразборчиво забубнил, и сообщение кончилось. Вероника так и не поняла, откуда у него ее номер. Надо завтра обсудить это с Руудом.

Четвертое послание оставил Маттиас:

– Привет, это я. Хотел проверить, что ты нормально добралась. Ну и… – Вероника почувствовала, как он заерзал. – Рад был видеть тебя, Вера. Нам бы надо видеться почаще. – Еще пауза. – Да нет, это все. Береги себя, – торопливо закончил он. Судя по голосу, Маттиас был недоволен собой, словно хотел сказать что-то другое, более существенное.

Вероника выключила автоответчик. Посмотрела на лампочку – та горела теперь ровным красным светом. Больше ей никто не звонил.

Она нажала на кнопку сохраненных сообщений. Последняя весточка от Леона была здесь, и на этот раз Вероника прослушала ее с самого начала.

«Это конец, Вероника. Как ты не понимаешь? Я не хочу больше писем. Не хочу сообщений или разговоров посреди ночи. И прекрати ждать меня у подъезда. Это уже болезнь. – Он вздохнул. – Хватит, Вероника. Прошу тебя. Хватит».