Вот почему, прежде чем описывать примечательные события, приведшие к победе христианства, я хочу остановиться и немного подумать о потерях.

Нигде в современном мире трагические последствия столкновения религий и культур не проявились так ярко, как в Пальмире (Сирия) в 2015 году, когда представители ИГИЛ, захватив этот город, казнили множество его жителей, уничтожили археологические ценности, разорили и разрушили местные древности, а главному их хранителю после долгих пыток отрубили голову. Такого зверства древняя Пальмира еще не знала! Однако не в первый раз терпела она нападение религиозных фанатиков, не приемлющих ее храмы и святыни. Вернемся на семнадцать веков назад.

Древний город Пальмира лежит к северо-востоку от Дамаска, почти точно посередине между Средиземным морем на западе и Евфратом на востоке. Изначально оазис для торговых караванов, место это стало транспортным и торговым центром, естественным перевалочным пунктом на перекрестке дорог между Римом и Персией.

По мере роста своего экономического влияния Пальмира начала привлекать взоры средиземноморских держав – в IV веке до н. э. Греции, затем Рима. Первым напал на Пальмиру в 41 году до н. э. Марк Антоний, а окончательно она вошла в состав империи при Тиберии (правил в 14–37 гг. н. э.). Через два с половиной века Пальмира взбунтовалась и вернула себе независимость; самой известной правительницей освобожденной Пальмиры стала царица Зенобия. Однако в 272 году император Аврелиан вновь захватил Пальмиру, Зенобию взял в плен и провел в своей триумфальной процессии по Риму, а город в конце концов приказал разрушить. Потом Пальмира была частично отстроена заново, но прежний блеск и слава к ней уже не вернулись. Роскошные ее дворцы и частные дома столетиями стояли, никем не тронутые, заметаемые песками Сирийской пустыни.

Первые дошедшие до нас известия о религиозной нетерпимости, повлекшей за собой уничтожение древностей Пальмиры, относятся к концу IV века. На троне Римской империи в то время восседал Феодосий I (379–395), пламенный христианин, вознамерившийся сделать христианство в империи государственной религией. Феодосий был не первым христианским императором. Я уже упомянул, что первым стал Константин (306–337). Не был Феодосий и первым из христианских императоров, уничтожавшим языческие храмы. Первым этим занялся сын Константина, Констанций II (337–361). Однако Феодосий первым ввел христианство как общеобязательную религию и издал указ о полном прекращении языческих религиозных практик. Не сказать, что указ Феодосия выполнялся последовательно, однако он затронул Пальмиру и, как минимум, одно из ее славных древних святилищ – храм сирийской языческой богини Аллат.

Богине Аллат поклонялись кочевые племена в этих краях; со временем ее отождествили с греческой Афиной. В весенние сезоны 1975 и 1976 годов команда археологов из Польши предприняла раскопки развалин этого храма. Обнаруженные при раскопках надписи, а также монеты, глиняные черепки и сильно изуродованная статуя божества позволили специалистам восстановить историю святилища. Построенное в середине II века н. э., святилище простояло более двухсот лет и было разрушено приблизительно в 380-х годах. Погибло оно не от естественных причин – землетрясения или бури. Об этом ясно говорит найденная статуя божества, лицо которой намеренно изуродовано. Как отмечается в докладе археологов, подобные увечья статуе, «очевидно, не могли быть нанесены грубыми силами природы; это дело рук человеческих».

Дошло до нас и множество других статуй, изуродованных примерно в это же время по всей империи. Крушили и разбивали их не какие-нибудь безбожные варварские орды, а благочестивые христиане – со вполне ясными намерениями. Статуям богов отбивали и разбивали глаза, носы, рты, уши, руки, гениталии. Это было религиозное утверждение. Языческие боги – куски дерева или камня, не более того. Они не могут ни видеть, ни слышать, ни обонять, ни говорить, ни действовать. Они бесполезны, безжизненны, мертвы. И христиане ворвались в храмы, чтобы это доказать.

Особенно красноречива дата разрушения храма Аллат. Она совпадает с принятием самых жестоких антирелигиозных законов, известных древнему миру. С 381 по 392 год н. э. Феодосий выпустил указы, в которых запрещал языческие жертвоприношения и приказывал закрыть языческие храмы. Законодательство это – как и большинство законов Римской империи – воплощалось в жизнь не слишком последовательно и не слишком успешно. У Римского государства просто не было аппарата, пригодного для того, чтобы утвердить волю императора по всей империи. Однако там, где местная власть принимала императорские указы всерьез, начиналось разрушение языческих храмов и почитаемых культовых объектов, – в том числе и уничтожение золотых, бронзовых и каменных статуй.

Самые известные акты гонений на язычество связаны с высокопоставленным чиновником из администрации Феодосия, преторианским префектом Матерном Кинегием. Как и Феодосий, Кинегий был ревностным, глубоко верующим христианином. В 385 году н. э., проводя в жизнь антиязыческие указы Феодосия, он отправился в путешествие по восточным провинциям. Командировка эта, говоря словами одного современного археолога, привела к «невиданному опустошению и уничтожению величайших сокровищ языческой сакральной архитектуры и искусства». Особенно много времени Кинегий провел в Сирии – и там, при поддержке местных христианских вождей, уничтожил знаменитый Храм Зевса в Апамее.

У нас нет оснований утверждать, что Кинегий действовал и в Пальмире. Однако его присутствие в этом регионе несомненно побуждало местных христиан действовать активнее. Скорее всего, именно это произошло с храмом Аллат. На него напали местные ревнители, скорее вдохновленные имперской властью, чем получившие от нее прямой приказ. Невозможно сказать, сподвигли ли их на это церковные вожди, или возбужденная толпа набросилась на храм по собственной инициативе. Мы знаем лишь, что несколько десятилетий спустя христианские лидеры превратили оставшиеся языческие храмы Пальмиры в христианские церкви; это произошло и со старейшим и прекраснейшим языческим святилищем города, храмом Бела, остатки которого также были уничтожены ИГИЛовцами в 2015 году.

Мы скорбим о таком бездумном – или, точнее, вполне намеренном – уничтожении древностей отчасти потому, что в остатках античной культуры с трепетом узнаем следы собственного прошлого. Вот почему такую горечь и даже гнев вызывают у нас слова современного археолога: «Как письменные, так и археологические свидетельства не позволяют сомневаться в том, что христианизация Римской империи и раннесредневековой Европы привела к уничтожению произведений искусства в масштабе, невиданном прежде в истории человечества».

Древний мир не разделял нашей современной страсти к материальным остаткам былых веков. И рушились в ту эпоху не только храмы и статуи: они были лишь частью живой, плодотворной культуры. Под ударом оказалась личная и духовная жизнь людей, самые драгоценные их верования и убеждения, – на них нападали, их высмеивали, унижали, уродовали, убивали у людей на глазах.

Я не хочу принижать ценность огромных благ, принесенных миру победой христианства. И христиане, и нехристиане, несомненно, согласятся, что культурные ценности, унаследованные нами от христианской традиции – изобразительное искусство, музыка, литература, философия, – наполняют сердце благоговением и благодарностью. Но я начал с храма Аллат в Пальмире для того, чтобы подчеркнуть свою мысль: любая победа – чье-то поражение, и радостному кличу победителей всегда сопутствуют стоны побежденных.