…Чем дальше Брахман и Алина продвигались в сторону гор, тем заметнее менялся ландшафт местности. Через несколько часов повозка уже ехала между скал, покрытых, в основном, смешанными лесами. Вдоль дороги цвели магнолии. Солнце, как специально, палило нещадно. Проехав еще пару часов по жаре, отряд оказался в котловине, окруженной горами, покрытыми пышной растительностью.

— Мы прибыли, — сказал брахман и распрощался с кшатриями.

Алина смотрела им вслед, пока отряд исчез из виду. Она смахнула невольно накатившую слезу и спросила брахмана:

— Учитель, где же священное озеро?

— Посмотри внимательно. Видишь, чуть дальше поблескивает вода?

— Да.

— Вот оно, место поклонения Создателю. Мы достигли цели нашего путешествия. Брахма вознаградит тебя, если постараешься.

— Что я должна делать, чтобы угодить Брахме?

— Прежде всего, слушать и повиноваться мне. Потом высшие силы направят тебя на истинный путь.

«Истинный путь… высшие силы… интересно, долго ли мне придется разобраться в этой божественной мешанине? Что же, Мукеш сказал, что других вариантов нет…».

Меж тем Мишра направил повозку к воде. Алина заметила в ней крокодилов и моментально пришла в ужас:

— Учитель, озеро кишит крокодилами! Надеюсь, что мне придется купаться рядом с ними?!

— Видишь людей, сидящих в лодках? — вопросом на вопрос отозвался брахман.

— Вижу.

— Эти люди — охранники, плотно окружают место купания и не подпускают к нему хищников — бьют тварей острыми кольями по голове. Так что, тебе опасаться некого. Успокойся и сосредоточься. Сейчас ты войдешь в воду и четыре раза окунешься с головой.

— Хорошо. Но почему я должна окунуться четыре раза?

— Тем самым ты поклонишься всем четырем частям света.

— Зачем?

Терпеливый Мишра принялся объяснять:

— Брахма — четырехглавый всевидящий бог, смотрящий во все стороны, присутствующий везде, создавший землю, воду, огонь и воздух. Поэтому ты обратишься к нему во все стороны. А озеро — тиртха на нашей земле, — продолжал брахман, — На рассвете и закате солнца миллиарды тиртх появляются здесь. Грехи мужчин и женщин уничтожаются, стоит лишь раз принять омовение. Уничтожается даже грязь, пришедшая из прошлой жизни. И достаются тому человеку нетленные миры в обиталище Брахмы.

— Учитель, а почему это место священное?

— Всемогущий Брахма захотел принести жертвоприношение здесь. Но он не мог начать ритуал без своей супруги — Савитри, которая задерживалась по неизвестным причинам. Для того, чтобы исполнить свой долг и начать процесс жертвоприношения, Брахма пригласил покорную ему богиню Гаятри — исполняющую все желания и женился на ней. Но Саятри, наконец, пришла и увидела, что Брахма женился без ее согласия. В гневе она прокляла его и сказала, что неверному супругу смогут поклоняться только здесь.

Алина усмехнулась:

— Так Высшие Силы наказали неверного мужа?

Брахман в ответ нахмурился:

— Ты — даршан. Боги прощают тебя.

— Я сказала глупость?

— Да. Боги женятся столько раз, сколько им понадобится. Горе тому, кто прогневает их.

— Поняла, уважаемый. Постараюсь больше не шутить.

— Так-то лучше. Не забывай об этом, — одобрительно кивнул Мишра, соскочил на землю, подошел к группе мужчин, стоящих на берегу неподалеку, поздоровается с ними и что-то тихо сказал, показывая в сторону Алины. Мужчины согласно закивали головами.

— Абха, подойди сюда, — позвал он её, — ступай, окунись четыре раза, как я тебя учил.

— Хорошо… — девушка с опаской зашла в теплую воду по грудь, зажала нос рукой, быстро окунулась четыре раза и возвратилась на берег. Мишра улыбался, глядя, как Алина приглаживала руками мокрые волосы.

— Постой, немного, на солнце. Пусть твоя одежда просохнет. Сейчас мы поедем в храм.

— А в пещеру когда?

— После посещения храма…

…Дорога от озера вела наверх, к череде холмов. Мишра остановился на вершине одного из них. Дальше пути не было.

— Приехали, — сказал он, спрыгнул с повозки и пошел по чуть заметной тропинке, огибающей холм. Алина следовала за ним и любовалась яркими кустами цветущих повсюду диких азалий. На противоположной стороне холма показалось овальное отверстие с человеческий рост.

— Это вход в храм?! — удивилась девушка, подойдя ближе.

— Да, — подтвердил Мишра.

Не задумываясь, она сняла сандалии и зашла внутрь. Колокольчики, висящие над дверью, несколько раз вздрогнули и издали тоненькие хрустальные звуки. Воздух чуть заметно завибрировал. «Какие приятные ощущения…», — подумала Алина. Её охватило внезапно возникшее душевное волнение. Несколько секунд она осматривалась в полумраке лампад, пока не наткнулась взглядом на гигантскую статую четверорукого Шивы, запечатленного в танце. Из-за его спины виднелся барабан, которой он поддерживал двумя руками, остальные руки изящно вытянулись вперед и замерли над приподнятой и согнутой в колене ногой, попирающей демона. Пол святого места был сплошь усыпан тульси — ароматической травой.

— Учитель, — Алина оглянулась и спросила стоящего за её спиной брахмана, — для кого Шива танцует?

— Так Шива Натараджи — танцующий создает мир из хаоса. При помощи движений и звука барабана он направляет потоки энергии Вселенной в известные только ему места. Поклонись Натараджи четыре раза.

Алина вновь повиновалась наставнику и не заметила, в какой момент рядом с ними появился маленький иссохший, как спичка, босой старец. Его седые неимоверно длинные волосы уложены на голове в виде тюрбана, а тело прикрывало лишь ветхое вылинявшее дхоти.

— Приветствую тебя, Шукла, — Мишра приложил руки к лицу и поклонился ему.

— И я тебя приветствую, Вагаспати, — ответил во взаимном поклоне старец, — давно ты не появлялся в храме! Что привело тебя сюда на этот раз?

— Со мной женщина. Всемогущий Шива послал ее мне, как последнее испытание перед Восхождением.

Шукла внимательно посмотрел на Алину, потом перевел взгляд на Мишру и жестом показал девушке на маленькую незаметную дверь за статуей.

— Ступай туда, — сказал Мишра.

— А вы, уважаемый? — девушка колебалась.

— Подожду тебя здесь. Ступай…

Она прошла в следующий совсем небольшой зал, освещенный парой факелов. Посередине стоял каменный стол. В его центре мерцал хрустальный череп, очень похожий на человеческий. Вокруг черепа небольшие золотые изваяния Шивы, Парвати и множества разных второстепенных божеств, имена которых она не знала. Все божества оказались с глазами. У Шивы и Парвати глаза изумрудные, у божеств — их помощников — рубиновые. Неровно мерцающий свет факелов отражался от изваяний в черепе и, в скупе с запахом травы, создавал в помещении таинственную мистическую обстановку.

— Вытяни вперед левую руку, — попросил девушку отшельник, перевернул её ладонью вверх, внимательно рассмотрел линии, затем взял прозрачный кристалл — горный хрусталь с острым концом, похожим на тщательно заточенный карандаш, и рассёк им подушечку указательного пальца.

— Ой! — только и успела произнести Алина от неожиданности.

Просветленный взял факел, затем осветил им хрустальный череп, поднес к нему окропленный кровью кристалл, всмотрелся в него, монотонно прочитал мантру и с торжественным видом обратился к девушке:

— Идем к наставнику. Я сообщу ему, что боги приняли твою кровь.

«Зачем богам моя кровь? Они вампиры?» — подумала Алина и решила спросить у Мишры — чтобы значило такое заявление.

Шукла кивнул головой в сторону девушки и сказал:

— Боги подтвердили. Она даршан. Покажи ей пещеру для медитаций…

Уже больше месяца Алина то и дело проваливалась в полузабытье на полу узкой пещеры, выдолбленной в скале рядом с родником. Кроме соломенного тюфяка, служащего ей ложем, и шелковой накидки, которой она закрывалась от москитов, у неё ничего не было. Только чистая вода, чудесным образом вытекала прямо из основания скалы в каменный чан, охраняемый двумя горными демонами. Девушка набирала её в глиняный кувшин и пила небольшими глотками. Ей очень хотелось проглотить хоть маленький кусочек рисовой лепешки. Но брахман не позволял. На голодный желудок он учил её специальной дыхательной гимнастике. Чем они только не занималась! И упражнениями для прочищения ноздрей для правильного дыхания, и упражнениями для мысленного освобождения от гордыни, гнева, ненависти, зависти, глупости и лени. Во время вдохов он заставлял Алину вспоминать о всем самом хорошем и возвышенном, что есть в мире, и постоянно напоминал: только в совершенстве овладев техникой, можно входить в состояние савикальпа самадхи.

— Не забывай, это только начало обучения. Со временем ты должна уметь вызывать картинки — просматривать, что происходит вокруг тебя на большом расстоянии и создавать фантомов — призраков лишь при помощи собственных мыслей…

Сначала Алина думала, что брахман немного сумасшедший, но потом привыкла к его наставлениям и усердно развивала свои способности.

Вечерами к ним в гости приходил Шукла. Он устраивался у ног девушки и монотонно читал мантры вместо Мишры, который на это время удалялся для личных медитаций под баньян.

Странно, но вместо ожидаемого умиротворения, на душе у Алины постоянно скребли кошки. Каждую ночь муж являлся ей в видениях. Вот и сегодня его образ возникнул перед ней, как наяву: Мукеш сидел на спине боевого слона и, с выраженной тревогой на лице, пристально вглядывался вдаль. Алина пыталась определить, чем вызвана тревога. Но у неё не получалось. Посему, девушка спросила у Мишры:

— Уважаемый, что, по-вашему, сейчас происходит в Питхоре?

Но брахман не слышал вопроса, или сделал вид, что не слышит и продолжал читать. Звуки мантры незаметно окутали Алину со всех сторон, увлекли за собой, и она провалилась в черный тоннель. Мощный поток воздуха засасывал её все глубже и глубже, тянул за собой, пока полностью не отдал во власть стихии… В конце тоннеля появился маленький просвет, ведущий в неизвестность. Девушка стремительно приближаюсь к нему. «Кто это?» — ей показалось, что она увидела человека, стоящего на краю тоннеля и наблюдающего за происходящим. «Хвала Богам! Это Мукеш!» — только она успела осознать увиденное, как Мукеш исчез. Вместо его объятий она ощутила объятия вязкой липкой и бесцветной, как гель, субстанции, которая плотно обволокла её и вынесла из тоннеля в открытый космос. Дикий восторг и неописуемое чувство полнейшей свободы заполнили её душу. Звезды, будто по чьей — то неслышной команде, симметрично выстроились в два ряда, образуя между собой новый огромный переливающийся всеми цветами радуги, тоннель… Другая, более мощная сила втянула девушку туда и понесла к раскаленному огненному шару.

«Я лечу к Солнцу», — понимала она и безбоязненно приближалась к светилу. Жар нарастал. Состояние блаженства ушло. Алине стало страшно. И тут она услышала свой собственный, неизвестно откуда взявшийся голос: «Вспомни близких тебе людей… вспомни…».

Девушка сосредоточилась и снова увидела расплывчатую тень Мукеша. Протянула нему руку, но попала в пустоту… Тело супруга исказилось, превратилось в тоненькую змейку и растворилось в пространстве. Откуда-то извне она услышала знакомый голос: «Мудрейший и искуснейший правитель через своё покаяние построил три города: золотой, серебряный и стальной. Эти три превосходных города исправно служили в небесах и на земле… Войдя в них, могучие и доблестные воины наслаждались там всеми радостями жизни. В городах было множество дворцов, украшенных драгоценностями, росло множество кальпа — деревьев исполнения желаний. В изобилии жили слоны и лошади. Воздушные колесницы, усыпанные натуральными камнями и сияющие на солнце, двигались во всех направлениях и, подобно лунному свету, освещали города…, там нет печали, воины радуются и ликуют… Летим к городам, не бойся…»

— Мукеш, куда ты? Не бросай меня! — крикнула она и открыла глаза.

Мишра внимательно смотрел на неё…

— Где я, учитель?

— Ты на своем месте, в пещере.

— А космос, звезды, города, откуда они?

— Пока твое тело отдыхало, душа гуляла на просторах Вселенной.

— Там был мой муж. Я видела его.

— Я и не сомневался, что ты встретишься с ним именно там.

— Почему?

— Потому, что я сидел рядом с тобой и читал текст из Махабхараты.

Ты еще не научилась отпускать свои мысли и отключать слух. Душа путешествует вместе с ними.

— Это плохо, учитель?

— Хорошо, плохо — понятия несовершенные. Научись оставлять мысли здесь… Освободи разум для Брахмы. Послушай меня. Я прочту отрывок из древнего текста: «Есть, о отшельники, царство, где нет ни земли, ни воды, ни огня, ни воздуха, ни сферы бесконечного пространства, ни сферы чего бы то ни было, ни сферы восприятия или не восприятия, ни этого, ни того света, ни солнца, ни луны. Это, о отшельники, я называю ни приходить, ни идти, ни стоять, ни исчезать, ни возникать. Оно без точки опоры, без начала, без основания; именно там конец страдания. Трудно увидеть это не — я, нелегко понять истину. Преодолена жажда для знающего, и для созерцающего ничего не осталось. Есть, о отшельники, не рожденное, не ставшее, не сотворенное, не оформленное. Если бы, о отшельники, не было этого не рожденного, не ставшего, не сотворенного, не оформленного, то не было бы избавления от рожденного, ставшего, сотворённого, оформленного…».

— Разве такое состояние возможно познать?

— Если очень сильно желать, невозможность превратится в реальность. Лучшей, чем прерываемая ненужными мыслями медитация, является непрерывная медитация, подобная потоку воды или ниспадающей струе очищенного масла… когда ум, оставив внешние объекты, познает только собственную форму света, это одно есть подлинное знание…

Алина слушала учителя с открытым ртом. В словах брахмана содержалась бесконечная мудрость.

«О Боги, помогите мне овладеть наукой, которой владеет Мишра», — девушка приложила руки к лицу и принялась молиться…

Сколько дней и ночей Алина провела в пещере — неизвестно. Она попусту сбилась со счету. Все ночи и дни проходили, как в летаргическом сне. Она перестала обращать внимание даже на маленьких змеек — фурзен, живущих меж крупных камней, от сильнейшего яда которых обезьяны гибли в считанные минуты, ни на скорпионов, обладателей не менее страшного яда. Девушка оттачивала технику правильного дыхания, бесконечно медитировала и пыталась отключаться от навязчивых мыслей. Иногда ей это удавалось, иногда — нет. Наставник терпеливо наблюдал за ней и усердно продолжал читать мантры. Казалось, что летаргическому сну не будет конца… Но сегодня Мишра смягчил условие пребывания в пещере — разрешил ей впервые прогуляться.

Отвыкнув от яркого солнца, Алина зажмурилась на несколько секунд, потом, осторожно приоткрыв глаза, посмотрела в небо. О чудо! Оказывается, она стояла под мощным потоком огненного света, переливающимся подобно северному сиянию.

«Чтобы это значило? — посетила девушку неожиданная мысль, — может, таким образом, Брахма передаёт мне Божественное знание»?

— Мы рождаемся благодаря энергии солнца, — вдруг услышала Алина, — переходим в другой мир при помощи огня: сгоревшее тело освобождает душу от оков, и она свободно поднимается на небеса Индра, ближе к светилу, чтобы вновь опуститься на землю и воплотиться в новом теле. — Кто-то осторожно тронул её за плечо. Она оглянулась. К ней незаметно подошел Шукла. В руке он держал хрустальный череп.

— Это вы разговаривали со мной, уважаемый? — на всякий случай спросила девушка старца.

— Не разговаривал, а передал тебе свои мысли.

— Никогда не задумывалась о том, что такое возможно.

— Возможно. Подойди и дотронься рукой до черепа, — попросил её старец.

Девушка исполнила его просьбу — дотронулась и моментально почувствовала, как энергия Вселенной ручейком побежала по телу сначала вниз, к ногам, затем поднялась вверх, постепенно заполняя собой все клеточки тела. Через минуту в голове зашумело, она покачнулась и села на землю.

— Достаточно, — произнёс старец и подал ей долгожданную рисовую лепешку, — поешь вместе со мной. Сегодня можно.

— Спасибо, Учитель, — Алина с удовольствием отправила в рот кусочек… — скажите, для чего вам череп и почему он хрустальный?

— Таким способом Брахма передаёт мне божественную информацию. Череп отражает сигналы, отправленные из Вселенной. А храм, где он размещен, собирает эту информацию.

«Получается, что храм, в котором есть подобный череп, обыкновенная матрица!» — осенило Алину. Она снова спросила:

— Сколько в Раджастане еще храмов, где хранятся такие черепа?

Шукла хитро прищурился и сделал вид, что не услышал последнего вопроса:

— Не торопись, ешь медленно, наслаждайся вкусом простой пищи, — ответил он ей, давая понять, что разговор на запретную тему неуместен.

Из пещеры вышел Мишра и присоединился к трапезе. Алина посмотрела вверх и снова увидела огромного парящего в воздухе орла, точно такого же, как и в Питхоре.

Шукла прервал её созерцание:

— Идем в храм. Сегодня праздник Парвати-дэви — главной супруги Всемогущего Шивы. Ты поклонишься ей — воплощению матери Вселенной, а я прочту сахарсранаму — божественную мантру.

Алина послушно поднялась по горной тропе вслед за наставниками. Тело её было легко, как пух. Она на секунду застыла на месте, подняла руки, закрыла глаза и на миг почувствовала, будто отрывается от земли… Но её притяжение оказалось сильнее. Девушка моментально поймала мысль старца: «Твое время еще не пришло…».

— Я не знаю, что мы собой представляем, — торжественно заговорил Мишра, — таинственный, ограниченный ум наш теряется и не может постичь истину… Ведь солнце никогда не восходит и не заходит. Когда люди думают, что солнце заходит, оно лишь меняет свое местоположение и, в конце дня, порождает под собой ночь, а день для того, что есть на другой стороне земли. Когда же люди думают, что солнце встает утром, после того, как закончилась ночь, оно лишь перемещается, порождая под собой, а ночь для того, что есть на другой стороне. В действительности, оно никогда не заходит.

— Но мне необходимо хоть на расстоянии помогать Мукешу!

— Попробуй, — улыбнулся брахман…

…Сколько ещё прошло времени после начала обучения — неизвестно. Алина давно потеряла счет однообразным дням и привыкла спать на жестком ложе. Вот и сегодня утром она открыла глаза, потянулась и вместо привычной яркой картинки Шивы, начертанной неизвестным мастером на стене пещеры, вдруг увидела пляшущую светящуюся точку рядом с собой. «Давно меня не навещал человек в белых одеждах», — только успела сообразить она, как точка за доли секунды превратилась в мужчину, склонившегося над ней. Испугавшись, Алина шарахнулась от него в угол.

— Не бойся меня, Тегх Бахадур — всеведущий правитель Кашмира не причинит тебе зла, — торжественно произнес он, сложив руки на груди.

— Бахадур?! — удивилась девушка, немного успокоившись, — один, без женщин, что ты здесь делаешь?

— Я научился перемещаться в пространстве без проводниц, и теперь самостоятельно гуляю по просторам Вселенной, узнаю новости и помогаю тебе — потомку моего названного брата.

— Ничего себе! Разве такое возможно?

— Возможны любые варианты перемещения в пространстве. Время — понятие абстрактное. Так что, дальнейшее развитие событий зависит и от тебя тоже. Ты вполне можешь помочь Мукешу, я знаю.

— Но Мишра говорит, что я еще не готова.

— Послушай меня: тебе следует вернуться в Раи Питхор как можно быстрее и напомнить Мукешу о древнем вардже.

— Объясните, почему обладание варджем так важно для раджпутов?

— В нём заключена непрерывность рода Чахаманов.

— И вы в это верите?

— Верю. В кристалле перстня сконцентрирована великая энергия, данная Солнцем и Вселенной. Если выпустить её наружу, важнейшая закодированная информация, исходящая от Брахмы, может передаваться владельцу и распространится на остальных членов общества.

— А что содержит в себе эта таинственная информация?

— Варианты управления мирами.

— Ничего себе! Получается, что матрица, скрытая в кольце, способна изменить ход событий?!

— Да. Она несет в себе мощнейшее объединенное человеческое сознание.

«Точно! — Внезапно осенило Алину, — скорее всего храм, где хранится череп, подобие современной спутниковой тарелки, настроенной на нужную частоту. И построены эти храмы не хаотично, а по определенному принципу — там, где есть космо-порталы».

— Или душа есть сознание, — улыбнулся девушке Бахадур. — Сколько душ, столько и сознаний. Каждая душа неповторима. Но если их объединить единой целью, то можно добиться многого.

— Всё правильно, Бахадур. Не надо быть мудрецом, чтобы понять, что люди жили и продолжают жить в субъективной реальности. То, что мы видим собственными глазами, субъективно. Фактически мы не видим ничего. Сейчатка глаза отображает действительность в перевернутом виде — как отражение в зеркале, и передаёт её дальше в мозг при помощи нейронов. Нейроны разбивают её на великое множество мелких компонентов — рисунков и раскладывает по специальным хранилищам — извилинам. Мозг обрабатывает эти рисунки на еще более мельчайшие компоненты, затем объединяет в порядке, известном только ему, и каждый челочек получает собственную уникальную информацию именно в том состоянии, в каком её приказал подать мозг — в совокупности с генетической памятью, устройством психики, потребностями, культурной средой, где он живет, и физическим здоровьем.

— Не удивлен, что ты хорошо понимаешь, что происходит вокруг, — похвалил Алину Бахадур. — Теперь ты понимаешь, почему варджем не должен обладать Притхвирадж. Он слишком слаб и не может распорядиться накопленной в нём энергией. Вардж необходимо любым доступным способом передать Мукешу. Тогда Раджастан не удастся подчинить никому. Ни султанату, ни англичанам. Брахма и Арджуна не позволят.

— Но как я объясню брахману, что мне пора возвращаться?

— Ничего не объясняй. Просто начни разговор с того, что Мукеш просит твоего совета, а следующие мысли придут сами, — сказал Бахадур, повернулся к Алине спиной и исчез, будто не появлялся вовсе…

… — Мукеш разговаривал со мной! — Крикнула Алина недолго думая, подскочила с ложа, выбежала из пещеры и чуть не наткнулась на Мишру, сидевшего на траве в обычной позе лотоса. Душа его перенеслась в роскошный сад и витала над листвой ашота с ниспадающими кистями, на которых колыхались кроваво красные бутоны… Брахман снова встретил Шиву, на этот раз гуляющего среди зарослей цветущего дака, оглашаемых криками павлинов. Алые похожие на клюв попугая цветы кланялись божеству. На этот раз Шива был в одиночестве.

Брахман спросил его:

— О Всемогущий, пришло ли мое время для пробуждения?

— Пришло, — кивнул головой Шива и исчез…

Мишра окончательно убедился: момент для перехода в следующую жизнь не за горами… — Абха, ты что-то сказала? — рассеянно переспросил он.

— Да, сказала. Мукеш просит меня вернуться к нему.

— И как ты узнала?

— От Брахмы.

Вагаспати в недоумении уставился на Алину, но через секунду вспомнил о том, что сказал ему Шива и мысленно задал девушке вопрос:

— Что происходит в Питхоре?

— Пока ничего особенного. Но настало время возвращаться. Супруг призывает меня.

Мишра приложил руки к лицу и, раскачиваясь из стороны в сторону, монотонно нашептывал выдержки из священного писания. Алина не смела ему мешать и ждала, когда тот закончит.

Наблюдая за учителем, она не заметила, как по тропинке поднялся Шукла.

— Отряд кшатриев Притхвираджи движется в нашу сторону и скоро будет здесь, — сообщил он. — Как ты думаешь, чего они хотят?

— Хотят проверить — все ли спокойно в этой части княжества, — уверенно ответила Алина и добавила: — Шукла, я могу уехать с ними в Питхор?

— Думаю, что сможешь. Собирайся. — На удивление, Шукла не стал задавать наводящих вопросов — будто отлично знал, что произошло утром в пещере. — Спускайся к священному озеру. Тебе надо омыться и переодеться перед дорогой.

Девушка поспешила вниз по горной тропе. Наставники последовали за ней…

… Алина не раздумывая зашла в воду. Крокодилы не заботили её ум. Её донимали другие мысли: «получается, что не только брахман Бхагават причастен к их перемещению во времени, но и Бахадур? А может, они договорились?» И тут её осенило: она вспомнила и о загадочном письме, и о том, что дедушку Мукеша тоже зовут Мишра…

— Омойся, же! — прервал её мысли голос Шуклы. Девушка послушно окунулась и поклонилась всем частям света.

На берегу её ожидала пожилая женщина с желтым сари в руках. Старое сари, в котором Алина приехала сюда, сильно обветшало, и Вагаспати распорядился доставить ей новое.

Девушка переоделась за большим валуном и подошла к наставникам. Со словами:

— Возьми всё, но не считай своим. Кто может улучить, тот и владеет…, — Шукла подошел к ней и торжественно вручил связку пергаментов со священными писаниями и хрустальный череп, чуть поменьше предыдущего. — Владей, — добавил он, — это череп ребенка, но и он способен дать тебе достаточное количество энергии, которую разрешено использовать только для благих намерений.

Алина перевела взгляд на Мишру. На удивление, он был молчалив.

— Учитель, вы ничего не хотите мне сказать?

— Я передал тебе своё знание и остаюсь здесь. Больше мне добавить нечего.

— И вы не желаете быть рядом со мной?

— Я не могу, — покачал головой Мишра, — Шива призывает меня к себе, пора. Под покровом Майи я стану одной из матерей Вселенной и продолжу созидать несозданное.

— А почему матерью, вы же мужчина?

— Проводник мыслей Брахмы — брахман, не имеет пола под покровом Майи.

Алина обняла учителя за шею и, как истинная русская, заплакала. Ей совершенно не хотелось расставаться с умным и терпеливым старцем…

… На дороге, ведущей к ущелью, остановился конный отряд.

— Кшатрии уже здесь, — объявил Шукла, — сейчас они проверят, что делается в этой части княжества, и поедут обратно с докладом… Присоединяйся к ним…

— Хоть вы не бросайте меня, уважаемый! — взмолилась девушка.

— Я не оставлю храм, — сказал тот. В Питхоре достаточно жрецов, знающих и соблюдающих законы и традиции, а также есть совет брахманских аграхар. И потом, ты забыла, что стала мощным даршаном? По прибытию в город ты поймешь, кто тебе нужен.

Пока Алина беседовала с Шуклой, воины спешили коней и остановились в метрах десяти.

— Попроси их сопроводить тебя до города, — напомнил Мишра.

Алина подала знак рукой. Начальник отряда приблизился, сложил ладони вместе, поклонился и сказал:

— Слушаю тебя, ясноликая.

— Я Абха — супруга военачальника Притхвираджи. Вы можете сопроводить меня до Питхора?

— Почтем за честь, — заверил командир.

Девушка еще раз обняла учителя, прижалась щекой к его щеке и почувствовала, что по его лицу скатилась слезинка.

— Едем со мной, — попросила она в последний раз.

Тот покачал головой.

Девушка села в колесницу позади командира. Кшатрии тронулись, а она еще долго смотрела вслед наставникам-старцам, стараясь как можно подробнее запомнить каждую морщинку и лучистый блеск глаз на их блаженных лицах…