Глава 45
Гомес ответил на звонок, сидя за рулем.
– Это я, – сухо сообщил Маяр. – Приезжай, нам надо поговорить.
– Я как раз собирался к тебе зайти, – ответил Александр. – Но сначала мне нужно кое-что сделать…
– Немедленно! – рявкнул комиссар. – Ты приедешь немедленно, ясно?
Александр бросил взгляд на часы на приборном щитке. Психиатр Лоры консультирует только с утра, и ему не хотелось бы пропускать. Пока только девять сорок пять, можно успеть. И сейчас не лучший момент, чтобы перечить Маяру, который и так, похоже, встал с левой ноги.
– Ладно, еду.
Дивизионный нажал отбой, не заморачиваясь лишней вежливостью, Гомес поставил на крышу мигалку и развернулся прямо посреди бульвара.
Что ему от меня надо, ведь я же в отпуске?
Или Генеральная инспекция приняла решение, или до Маяра дошли слухи о расследовании, которое я тайком веду. В любом случае встреча рисковала стать взрывоопасной.
Через четверть часа Александр припарковался перед отделением полиции и сразу поднялся в кабинет шефа.
– Привет, – говорит он.
Комиссар смотрит на подчиненного с нескрываемым гневом. Но Александр привык.
– Что случилось? – спрашивает он, опускаясь на стул.
– Ты ведь в отпуске? – переходит в атаку Маяр. – Я, случайно, не ошибаюсь?
Александр вздыхает и достает из кармана рубашки пачку сигарет.
– Ты же сам отправил меня в отпуск, так что не понимаю, откуда такой вопрос.
– Тогда можешь мне объяснить, что ты делаешь с этой девицей?
– Какой девицей?
– Не держи меня за идиота, Алекс! – приходит в ярость дивизионный.
– Ты говоришь о Хлое Бошан?
– Да, я говорю о Хлое Бошан, – подтверждает Маяр. – Об этой сумасшедшей, которая…
– Она не сумасшедшая, – спокойно обрывает его Александр. – И она нуждается в нас, потому что она в опасности.
Начальник раскрывает папку у себя на столе.
– Она нуждается в психиатре. А ты не психиатр, Алекс. Психопат – возможно, но точно не психиатр!
– Спасибо за комплимент.
– Ты должен сидеть тихо и отдыхать, тебе было велено отправиться в отпуск… Чтобы о тебе забыли!
– Если все и дальше не будут воспринимать ее всерьез, она умрет. Ты этого хочешь?
Маяра, кажется, смутила уверенность друга.
– Откуда взялась такая убежденность?
– Когда я узнал, что она приходила к нам, то сразу связал это с другим делом, о котором слышал. Девушка в Девяносто пятом департаменте несколько раз подавала жалобы, у нее была такая же проблема.
– Ну и что? Немало чокнутых бродят что у нас, что в Девяносто пятом!
– Ну и что? – повторяет Александр, глядя ему прямо в глаза. – А то, что другая чокнутая уже мертва.
Комиссар делает паузу. Алекс знает, что стрела попала в цель.
– Как она умерла?
– Официально это было самоубийство. Прыжок в пустоту.
На губах дивизионного появляется насмешливая улыбка. Плохой знак.
– Говоришь, самоубийство?
– Вполне возможно, что ее толкнули в пустоту, – уточняет майор.
– Куча народа выбрасывается из окна. Такое случается каждый день. И только в редких случаях они нуждаются в помощи.
– Почему ты мне не доверяешь?
– Я всегда тебе доверял, Алекс. Но у тебя нет права вести это дело.
– Что ж, в таком случае поручи его кому-то другому.
– И речи быть не может.
– Но почему?
– А потому, что дела никакого нет! Я прочел запись в журнале учета и поданную в субботу жалобу. Позвонил врачу, у которого побывала эта девушка. Ничего нет, Алекс. Одна пустота. Полная пустота! А притом, какой у нас сейчас завал работы, я не могу подключать кого-то только потому, что у какого-то копа в отпуске возникло смутное предчувствие!
– Перестань орать, – просит Александр. – Я не просто какой-то коп, и у меня имеются определенные данные, а не только смутное предчувствие. Досье пусто, потому что тот тип – хитрая сволочь.
– Нет, Алекс. Я не поддамся. Эта девица водит нас за нос, у нее свои проблемы, пусть обращается к специалисту. Что до тебя, с тех пор как… как Софи ушла, ты творишь черт знает что.
Гомес держит удар. Он был готов к этому.
– Ты больше не веришь в мое чутье?
– Не в данный момент, – отрубает Маяр. – Во всяком случае, прокуратура отклонила субботнюю жалобу. Значит, мы не имеем права вести расследование.
Невелик сюрприз, но у Александра теплилась надежда.
– Эта девица с приветом, – повторяет его начальник. – Так что держись от нее подальше, ладно?
– Она в опасности, я знаю!
– Она думает, что в опасности, в этом вся разница.
Гомес молчит, Маяр повышает голос:
– Не вынуждай применять к тебе санкции! Мне этого совсем не хочется.
Александр несколько секунд смотрит на друга, пока тот не опускает глаза, потом хлопает дверью, не прибавив ни слова. Проходя мимо своего кабинета, он на мгновение останавливается. Странно, но у него ощущение, что он больше не у себя.
Что он здесь чужак и даже стены отталкивают его.
* * *
Хлоя открыла свою электронную почту, потягивая чашечку эспрессо. У Натали наметился прогресс, сваренный ею кофе уже можно пить.
Ее внимание привлек мейл от Пардье с пометкой СРОЧНО. Она щелкнула по нему, заметила, что он был разослан сегодня утром в восемь пятнадцать всему руководству фирмы.
Всех приглашают на внеочередное собрание сразу после полудня.
В груди поднялась жаркая волна. Великий день наступил. Он объявит о ней перед всеми.
Хлоя улыбнулась и прикрыла глаза. День коронации. Сегодня наконец она получит свою победу.
Ей надо разделить это торжество с кем-то, прокричать о нем на всех углах. Она хватает мобильник, открывает контакты. Но кому позвонить?
Естественно, она набирает номер Александра. Тот отвечает почти мгновенно.
– Это я, Хлоя. Не помешала?
– Я за рулем, но ничего страшного… Что случилось?
– Старик созывает всех на внеочередное собрание сегодня после полудня. Он назовет своего преемника… Свершилось, меня наконец-то объявят официально!
– Тем лучше, – отвечает Александр.
– Ты вроде совсем не рад!
Она вдруг осознает, что почти не знает этого человека. Но именно ему хочет довериться.
– Не в том дело, – откликается Гомес. – У меня кое-какие проблемы, расскажу вечером. А сейчас у меня встреча…
– Хорошо. Целую.
– И я тебя.
Он вешает трубку, Хлоя перечитывает мейл Пардье. Ее рука сжимается на мышке.
Странно, что Старик не поговорил с ней до того, как рассылать вызов.
А с другой стороны, зачем ему с ней говорить? Хорошую новость он уже объявил ей много недель назад. И потом, она вспоминает, как он многозначительно улыбался ей сегодня утром, когда она зашла поздороваться. У них был долгий разговор, она снова извинилась за опоздание в пятницу, прежде чем завести речь о крупном контракте, который она вот-вот заключит. Манна небесная для агентства. И у Дедули был до крайности довольный вид.
Поэтому нет, никаким сомнениям тут не место.
Она откидывается в кресле, наслаждаясь моментом. Как принцесса накануне коронации. Вскоре она станет здесь хозяйкой.
Годы бешеной работы, астрономические жертвы. И наконец вознаграждение.
Ей бы очень хотелось поделиться с Бертраном. Она провела ночь с другим мужчиной, но еще думает о нем. Ему бы следовало быть здесь, рядом с ней. Но он так далеко. Рана по-прежнему кровоточит, не желая заживать.
После радости приходят слезы.
Я бы никогда не переспала с этим копом, если бы ты меня не бросил!
И вдруг, когда она с закрытыми глазами представляет себе лицо Бертрана, нечто пронзает ее с чудовищной силой. Нечто, едва не сбивающее ее с ног.
Очевидность.
Всякий раз, когда монстр появлялся, Бертрана рядом не было.
Я уже замечала Тень на улице, когда была с Кароль. Но ни разу, когда была с Бертраном. Почему?
В первый раз этот псих пошел за мной на улице после вечеринки, куда Бертран идти отказался.
Сколько подозрительных совпадений… Мозг лихорадочно перебирает события, в памяти всплывает эпизод с гаражом.
Бертран вполне мог сам вырубить электричество, а потом подстроить мне западню. Где доказательства, что он действительно стал свидетелем столкновения машин?
В тот вечер, когда я увидела Тень в саду… Несколькими минутами позже Бертран позвонил в дверь.
Несчастный случай с отцом… Я дала ему адрес родителей и рассказала по телефону, что папа каждое утро ходит на прогулку.
События в ускоренном темпе проносятся у нее в голове, ей трудно дышать.
Нет, это невозможно!
И в то же время словно завеса раздернулась. Небо очистилось, теперь она ясно видит. Четко различает контуры каждого случая.
Тень и Бертран одно и то же лицо.
* * *
– Следует записаться на прием, месье.
Гомес достает свою карточку полицейского с ощущением, что подсовывает фальшивку.
– Мне нужно срочно увидеть доктора. Я оставлял сообщение в субботу.
– Да, я прослушала его, когда пришла, – говорит секретарша. – Но у доктора Мюра все утро консультации.
Александр посылает ей легкую улыбку – как он надеется, обворожительную.
– Я вклинюсь между двумя пациентами. Понимаете, это очень важно… Мне действительно необходимо с ней встретиться. И я не займу много времени, обещаю.
– Я поговорю с ней, как только она выйдет из кабинета, – заверяет секретарша. – А пока подождите в приемной, вон там…
– Хорошо. Спасибо, мадам.
Он послушно направляется в комнату, где уже ждет мужчина лет пятидесяти, чувствующий себя явно не в своей тарелке. Зеленое растение в кадке рядом кажется в куда лучшей форме, чем он.
С мужчины крупными каплями сбегает пот, он методично грызет ногти. Коп надеется, что на выходе из кабинета тот будет чувствовать себя комфортнее, чем на входе.
– Вы уже давно сюда ходите? – спрашивает пациент неуверенным голосом. – Она действительно очень знающий врач, сами увидите. Я вот уже пять лет хожу к ней каждую неделю.
– А… И вам лучше?
– Да. Понимаете, раньше я даже не осмелился бы с вами заговорить.
– У меня что, такой устрашающий вид? – с тревогой осведомляется Александр.
– Нет, не в том дело! Дело во мне… У меня фобии. Теперь стало лучше. А у вас? Может, вас смущает… что я спрашиваю, почему вы здесь. Я бестактен!
– Нет, меня ничего не смущает, – отвечает Гомес. – Я пришел поговорить с ней о самоубийстве.
Пациент с совершенно пришибленным видом вытаращил глаза. Гомесу стоило бы придержать язык.
– Не надо! Не надо, уверяю вас! Самоубийство не выход!
– Я майор полиции и мне нужно посоветоваться насчет одного расследования, – поспешно поправляется Александр.
– О, простите! Я подумал, что…
– Ничего страшного.
Дверь кабинета распахивается в означенное время; врач провожает молодую женщину, потом несколько секунд переговаривается с секретаршей, прежде чем обозначиться в дверях приемной. Она приветствует давнего пациента и разглядывает Гомеса.
– Майор? Я приму вас немедленно. Но при условии, что это будет быстро.
Александр пожимает ей руку, подмигивает мужчине под зеленым насаждением и проходит вслед за психиатром в просторный кабинет.
– Простите, что я не записался на прием, но мне сообщили ваше имя в субботу, и это довольно срочно.
– Садитесь, – предлагает доктор Мюра.
Гомес устраивается на единственном стуле, стоящем перед столом. Психиатр – женщина лет сорока – с достаточно непривлекательной внешностью, но смущающим взглядом.
– Я пришел поговорить с вами о Лоре Паоли. Одной из ваших бывших пациенток.
– Лора Паоли… Да, припоминаю, – кивает врачиха. – Что с ней стало?
– Она мертва, – сообщает коп.
Психиатр не кажется потрясенной.
– Я так и подумала. Иначе вас бы здесь не было…
Мюра дает себе еще несколько мгновений, чтобы осмыслить дурную новость. Провал.
– Тот факт, что она больше не приходила на прием, вас не встревожил? – спрашивает коп.
– Нет. Знаете, это часто случается… Пациенты прерывают курс, когда им вздумается. И потом, я не так долго работала с Лорой. Самое большее четыре сеанса. Но я помню эту молодую женщину, потому что такой случай не часто встретишь.
– Меня это устраивает, – улыбается Гомес. – Значит, вы сможете рассказать о ней и ее проблемах. Сначала опишите, какой была Лора, когда впервые пришла к вам. Почему вы ей понадобились…
Психиатр поудобнее устроилась в кресле и положила ногу на ногу.
– Помню, она смотрела на диван, как будто он внушал ей страх. Хотя она уже сидела на стуле. Похоже, я схожу с ума, доктор, сказала она, едва войдя. Разумеется, я была удивлена. Спросила, кто именно утверждает, что она сумасшедшая, и она ответила: Все. Друзья, родные… Потом рассказала свою историю. Невидимое присутствие, которое превратило ее жизнь в кошмар… Окна, открывающиеся в ее отсутствие, предметы, перемещающиеся с места на место в шкафах или на полках. Фотографии, исчезающие из альбомов. Шумы ночью… Вначале я подумала, что ее действительно преследуют, но потом поняла, что она страдает параноидальным бредом.
– Почему? – спрашивает Гомес.
– Ну, потому, что она мне рассказывала совершенно невероятные истории! За каким чертом кому-то проникать к ней в дом – и как бы он смог проникнуть без взлома, хотя она поменяла замки? – чтобы просто переставить безделушки на этажерке?
– А почему бы нет? – предполагает Гомес.
– Потому что это не имеет никакого смысла! – защищается психиатр.
– Если только он и впрямь не хочет, чтобы все считали ее сумасшедшей. Он делает вещи, совершенно невероятные в глазах всех, даже в глазах самой жертвы, так что никто и на мгновение не допускает, что он реально существует где-то, кроме как в голове этой бедной женщины…
– Вы намекаете, что Лору действительно преследовали? У вас есть основания это предполагать?
– Да.
Такое впечатление, что доктор Мюра получила дубиной по голове.
– В таком случае мы имеем дело с исключительно извращенным индивидуумом…
– Абсолютно верно, – подтверждает Гомес. – Один из коллег рассказывал мне о Лоре Паоли, а сейчас в комиссариат, где я работаю, обратилась женщина, чтобы подать практически идентичную жалобу. Вот я и решил, что есть связь.
– То есть вы утверждаете, что он начал снова?
– К несчастью, доктор.
Психиатр снимает очки, словно не желая видеть очевидность.
– А это не слишком притянуто? – спрашивает она. – Я хочу сказать… что вы слышали о Лоре, а теперь вам попалась вторая жертва?
– Этот тип живет где-то здесь и охотится в окрестностях. Я знаю двоих его жертв, но, если я прав, их должно быть намного больше. Учитывая его методы и время, которого они требуют, он по необходимости вынужден действовать на весьма ограниченной территории. Психопат может передвигаться по всей Франции, если он насилует или убивает своих жертв, а потом спокойно возвращается к себе. А в данном случае мы имеем дело с типом, который преследует их месяцами. Значит, он не может отдаляться от дома и работы, если она у него есть… Соответственно, его жертвы должны быть сгруппированы в одном географическом секторе.
– Поверить не могу, – признается врач. – И какова, по-вашему, его цель?
– Свести их с ума. А потом убить. По официальной версии Лора выбросилась из окна, но я думаю, что он ей немного помог.
Мюра качает головой. Она явно отказывается ему верить, даже если ее убежденности только что был нанесен удар.
– Зачем же сводить их с ума, как вы говорите, перед тем как убивать?
Гомес пожимает плечами:
– Не требуйте от меня понимания глубинных мотивов психопата. Моя специализация, скорее, дилеры, брокеры, сутенеры…
– Ясно, – улыбается психиатр. – Знаете, я диагностировала у Лоры параноидальный бред. И я искала причины, которые могли вызвать у нее такого рода патологию. К сожалению, она не дала мне времени разобраться. Она пришла всего три или четыре раза, как я вам уже говорила… Скорее всего, она не услышала от меня того, что хотела, а потому больше не вернулась.
– На самом деле вовсе не самоубийство прервало сеансы, – подтверждает ее соображения Александр. – Она покончила с собой месяца через два после того, как перестала ходить сюда.
– Скажите, а та женщина, о которой вы мне говорили, та, которая должна стать второй жертвой…
Она весьма странным образом произносит слово «жертва». Гомес понимает, что он ее не убедил.
– Мне пришла в голову одна мысль… Не могла ли она слышать о Лоре?
– Они не были знакомы, – заверяет Гомес.
– Вы уверены, что у них не было общих друзей? Что эта женщина не могла каким-либо образом узнать историю Лоры?
– И что тогда?
– Если эта вторая жертва…
– Ее зовут Хлоя, – уточняет Александр.
– Если Хлоя услышала эту историю и она ее напугала, впоследствии у нее вполне могла развиться симптоматика того же рода. Конечно, если для этого были предпосылки.
Гомес бросает на нее вопросительный взгляд.
– Выражусь яснее…
– Хотелось бы! – иронизирует Александр.
– Представим на секунду, что у Хлои наличествует определенная предрасположенность. Другими словами, что у нее параноидальный склад личности. Представим далее, что она слышит о том, что переживает Лора. Она убеждает себя, что эта женщина реально подвергается преследованию. Ее это ужасает, она говорит себе, что такого кошмара сама бы не выдержала. Она даже говорит себе, что вокруг бродит какой-то душевнобольной. И он вполне может ополчиться и на нее… А в дальнейшем достаточно любого толчка, чтобы она пошла по пути Лоры.
– Толчка?
– Человека, который идет за ней по улице, например. Знаете, такое случается каждый день.
– Именно с этого все и началось, – подтверждает Гомес. – Какой-то тип пошел за ней, когда она возвращалась к своей машине.
– У Хлои в прошлом были психиатрические проблемы? У нее параноидальный склад личности?
– Представления не имею, – признается коп.
– Следует выяснить, майор. Нужно опросить ее близких, друзей… Конечно, неспециалисту трудно такое распознать, но думаю, вашим приоритетом должна стать проверка, могла ли Хлоя, да или нет, услышать о Лоре. И если ответ будет положительным, будьте уверены, что она страдает тем же синдромом.
– Я в это не верю, но обязательно выясню.
– А теперь я должна вас покинуть. Я больше не могу заставлять пациента ждать.
