Глава 17
Разумеется, ни к какому врачу Хлоя не поехала. Чтобы избавиться от паразита, который отравлял ей жизнь, требуется нечто большее, чем простой терапевт.
Скорее, узкий специалист. Кто-то вроде наемного убийцы.
Хотя врач, возможно, сумел бы объяснить эти странные перепады сердечного ритма. То больше ста. То чудовищно медленно.
А еще объяснить, почему с сегодняшнего утра у нее время от времени возникает ощущение, что она больше не принадлежит к миру живых. Ощущение, что она спит с открытыми глазами, отделяется от собственного тела. Словно некие черные дыры появились в ее жизни. В ее мозгу.
Обычная усталость, конечно же. Результат двух бессонных ночей.
А еще результат страха. Страха, в который она погружена уже много дней, как в ванну с кислотой. Естественно, такое не проходит бесследно. Несмотря на свое состояние, она добралась до дома, хотя была вынуждена остановиться на обочине передохнуть. С надеждой, что, изменив свое расписание, она расстроит планы Тени.
И действительно, она не видела, чтобы какая-то машина следовала за ней.
Она заперла дверь на ключ, сняла пальто, тут же схватилась за телефон, чтобы вызвать слесаря. Добавить еще один замок на входную дверь, хотя она лично предпочла бы просто бронированную, сменить тот замок, который есть. Хилая защита, которая все-таки немного ее успокоит.
Мастер пообещал прийти в понедельник вечером. Впереди все выходные, но она продержится.
Осталось выяснить, как добыть оружие. Пистолет, легкий и практичный, который она сможет носить в сумочке, вместе с помадой и зеркальцем.
Но в том мире, который она всегда считала своим, никто не в силах снабдить ее подобным товаром.
Сидя на диване, она начала прикидывать. Кто в ее окружении способен объяснить ей порядок действий?
Может, достаточно просто пойти в оружейный магазин? Она ничего в этом не смыслит, но предполагает, что потребуется разрешение или что-то в том же роде. Порывшись в Интернете, выяснила, что оружие того единственного калибра, который она может свободно купить, гордо красуется на полке отдела игрушек.
Может, достаточно баллончика со слезоточивым газом? Не так убедительно, как «калашников», но лучше, чем ничего.
К этой экипировке она сможет добавить клюшки для гольфа – одну в машине, другую у входной двери и третью в спальне.
Вот их она знает, где раздобыть. В ее мире куда проще одолжить клюшки для гольфа, чем револьверы. Все дело в социальном уровне.
Поскольку копы не намерены заниматься ее делом, она будет защищаться сама.
Она не из тех женщин, на которых можно нападать, не встречая сопротивления. В следующий раз, когда этот псих объявится, Хлоя клянется себе, что не будет падать в обморок, а позволит ему приблизиться и зальет всю морду паралитическим газом, а потом надвое раскроит ему череп.
Укрепившись в благих намерениях, она решает дать себе немного отдохнуть. Оставляет сообщение Бертрану, приглашая поужинать у нее, дважды проверяет, что двери и окна надежно заперты.
В спальне скидывает с себя одежду и забирается под одеяло. Спать по-настоящему ей не хочется, но она знает, что должна восстановить силы. В понедельник она должна быть в полной форме, чтобы разобраться с накопившимися досье. Нельзя разочаровывать Старика, если она хочет осуществить свои планы.
Всегда оставаться на высоте своих притязаний, всегда.
Глаза не хотят закрываться, она достает из ящика у изголовья тюбик со снотворным, принимает таблетку.
Через десять минут еще одну.
* * *
Детский смех. Чистый, хрустальный. И сразу за ним – дикий вопль, тело падает в пустоту и разбивается у ее ног.
Хлоя поднимает веки, вокруг совсем темно. Она смотрит на будильник, понимает, что уже полвосьмого вечера. Сколько она спала? Она не помнит, который был час, когда она легла. Не помнит даже, почему она не на работе. Куда она сегодня ездила? В голове жуткая сумятица.
Писк мобильника действует на нее как электрошок. Она читает сообщение, щуря глаза. Все так расплывается…
Бертран пишет, что согласен и придет к ней ужинать.
Она его приглашала? Наверняка… Но не мешало бы вспомнить.
Хлоя пытается стряхнуть с себя проклятое полузабытье. Сидя на краю кровати, она берется руками за голову и пытается плыть против течения.
– Чертово снотворное!
В мозгу по-прежнему проносятся картинки из сна, значит она еще не до конца проснулась.
Дикий вопль и тело, которое падает в пустоту и разбивается у ее ног.
Если бы только это был простой кошмар. Если бы только…
Она встает, слегка пошатываясь.
К счастью, Бертран приедет не раньше девяти.
Она на скорую руку принимает душ и быстро одевается. Туман в голове понемногу рассеивается, и она вдруг вспоминает, что холодильник пуст. Совершенно пуст.
– Вот дерьмо!
Не имея никакого желания лезть в толпу в супермаркете, она решает заказать еду в соседнем ресторанчике. В кухне она опирается руками о стол. Все еще трудно держаться на ногах. Стакан холодной воды поможет, наверно, прийти в себя. Хотя, судя по всему, потребуется целое ведро ледяной воды.
Она открывает холодильник, достает бутылку, берет с полки стакан.
И вдруг застывает.
– Нет, быть такого не может…
Она снова открывает холодильник. Он забит под завязку.
* * *
Хлое удалось вернуться из обители мертвецов. Потребовался второй душ, почти холодный, три чашки кофе и добрый час времени. Она поклялась себе на будущее обходиться без снотворного.
– Очень вкусно, – нахваливает Бертран.
Сегодня вечером он очень элегантен. Хлоя находит его особенно красивым. С каждым днем он все обворожительней.
– Я должна тебе кое-что сказать, – заявляет она.
Делает глубокий вдох, решается.
– Он приходил сюда.
Лицо Бертрана меняется. Гнев зарождается в глубине его гипнотических светлых глаз.
– Только не начинай снова, ладно? Нам так хорошо, спокойно, мы вместе…
– Говорю тебе, он был у меня в доме.
Бертран вздыхает. Она видит, что он изо всех сил старается сохранять спокойствие.
– Откуда ты знаешь? – спрашивает он.
– Холодильник…
– Что, на нем отпечатки? – усмехается Бертран.
– Не издевайся надо мной, – приказывает Хлоя. – Утром он был пуст. А вечером оказался полон.
Бертран хмурит брови. Потом неожиданно начинает смеяться:
– Ты меня разыгрываешь!
– Нет, я не шучу. Говорю же, холодильник заполнился в мое отсутствие.
Он становится серьезным:
– Ты меня беспокоишь, Хло.
Она теребит свою салфетку, пытается подыскать слова, способные его убедить.
– Он пришел сюда и заполнил холодильник.
– Перестань городить невесть что!
Внезапно он смотрит на нее взглядом, в котором проскальзывает что-то жестокое.
– На помощь! – голосит он высоким голосом. – Какой-то мужчина желает мне зла! Он сходил в магазин и заполнил мой холодильник! Куда смотрит полиция?!
Хлоя чувствует, как на глаза наворачиваются слезы, пытается загнать их назад.
– Не говори со мной так, – еле слышно говорит она. – Я не сумасшедшая.
Он меняет тон:
– Я знаю, что ты не сумасшедшая, дорогая. Но у тебя проблема.
– Да, у меня проблема. Кто-то хочет свести меня с ума. И никто мне не верит.
– Наверняка есть объяснение. Может, твоя домработница сходила в магазин.
– Нет, невозможно. Она никогда не появляется по пятницам и никогда не ходит в магазин.
– Значит, это ты.
Она смотрит на него, не понимая.
– Но послушай, если бы я купила продукты, я бы это помнила!
– В том-то и проблема, – заключает Бертран. – Думаю, тебе необходимо обратиться к специалисту. К невропатологу.
– К невропатологу? – с ужасом переспрашивает Хлоя.
– Да. Возможно, в тот раз, когда ты упала в гараже и ударилась головой…
– Нет! – кричит Хлоя. – Со мной все в порядке!
Он берет ее руку в свою, становится еще нежнее.
– Нет, с тобой не все в порядке, уверяю тебя. У тебя странные реакции. Ты меня пугаешь.
– Говорю же, он приходил! Это он, я уверена!
Бертран заставляет ее встать.
– Идем со мной, – велит он.
Он приводит ее на кухню, открывает холодильник.
– Действительно, полно всего, – констатирует он. – А то, что в холодильнике, – ты это обычно покупаешь, да или нет?
Она бросает взгляд на припасы, не отвечает. Страх куда более сильный, чем все последние дни, тихонько овладевает ею.
Бертран берет упаковку йогурта, сует ей под нос:
– Ты же эту марку предпочитаешь, верно?
– Да…
Он убирает йогурт обратно, достает ветчинную нарезку, смотрит на этикетку.
– Где ты обычно делаешь покупки?
– В «Казино».
– Куплено в «Казино», – говорит он, указывая на этикетку.
Хлоя бледнеет:
– Но я туда не заезжала… Я… Я вернулась с работы прямо домой… И легла спать.
– Ты принимала таблетки? – предполагает Бертран.
– Только снотворное, – признается она. – Две, если честно.
Он закрывает холодильник, берет Хлою за плечи:
– Где твоя сумочка?
– Э… В гостиной.
– Как ты обычно оплачиваешь покупки?
– Кредиткой.
– Дай свою кредитку, пожалуйста.
Она подчиняется, все более потрясенная, дает ему карточку в кожаном чехле. Он достает кассовые чеки, перебирает их и в результате выхватывает тот, который искал.
Хлоя тоже недоверчиво рассматривает чек. Он датирован сегодняшним днем.
– Ты была в «Казино», в семнадцать часов заплатила в кассе своей картой.
– Это невозможно! – стонет Хлоя, тряся головой.
Бертран берет ее лицо в свои руки:
– Послушай меня, Хло… Слушай меня хорошенько. У тебя серьезная проблема. Ты должна посоветоваться со специалистом. Похоже, у тебя провалы в памяти. Наверняка это последствия падения. Если только не переутомление. Тебе нужны лечение и отдых.
Она еще сопротивляется:
– Нет!
– Да, Хлоя. Холодильник не заполнился сам собою. И этот таинственный незнакомец, который мерещится тебе повсюду, не мог проникнуть к тебе в дом, не взломав дверь или окно. Задумайся хоть на минуту, ладно? Он что, зашел, не знаю уж как, взял кредитку из сумочки, пошел в «Казино», заплатил, набрал твой пин-код, потом вернулся, все убрал в холодильник и спокойно ушел… Ты сама понимаешь, насколько это смехотворно?
Хлое вдруг становится тяжело дышать. Сердце странно пульсирует.
– Это невозможно, Хлоя. Невозможно, слышишь?
Она больше ничего не понимает. Сомнение отравляет кровь, ледяной холод пробегает по спине. Она начинает тихо плакать, Бертран обнимает ее:
– Это не страшно, дорогая. Я здесь, все наладится… Тебе помогут, вот увидишь.
* * *
Хлоя вышла из ванной. Снова душ, на этот раз горячий. И возможность поплакать втихаря. Горючие слезы, которые, как ни странно, принесли ей облегчение.
Она собрала свои длинные, еще влажные волосы в небрежный пучок, накинула белый пеньюар и добавила чуть-чуть духов.
Бертран решил этой ночью остаться.
Она присоединилась к нему на диване, перед телевизором. Он вроде бы увлечен фильмом. Она уселась рядом, пристроила голову ему на плечо. Как хочется забыть угрожающую тень, нависшую над ее жизнью. Только он может помочь.
– Тебе лучше? – поинтересовался он.
– Немного… Спасибо, что остался.
– Но это же нормально, разве нет?
– Мог бы и сбежать! Если я спятила, мог испугаться и дать деру!
– Обожаю риск.
Хлоя делает вид, что тоже заинтересовалась фильмом. Бертран вкратце рассказывает, что она пропустила. Человека преследует безумец, решивший разрушить его жизнь.
«Нервы на пределе». Словно нарочно. Ей не хочется знать, чем он закончится, зато она знает, как отвлечь внимание Бертрана.
– Выключи телевизор, – шепчет она, и ее рука скользит между двумя пуговицами его рубашки.
Не отрываясь от нее, он берет пульт и выключает звук, но не изображение. Хлоя встает, сбрасывает пеньюар. Бертран с хищной улыбкой разглядывает ее. Как если бы впервые видел ее голой.
– Я был бы полным психом, если бы сбежал, когда все мужики мечтали бы оказаться на моем месте!
Она снова чувствует, что сильна. Красива, притягательна и желанна. К дьяволу Тень.
Она ложится на него, расстегивает молнию на его брюках.
– Ты прав, я схожу с ума. Но только по тебе… Это опасно, как ты думаешь?
– Может быть. Поберегись, кто знает.
Чувственная и сладострастная, она сегодня выкладывается по полной. Медленно раздевает его, глядя прямо в глаза. Играет с ним, провоцирует. Выставляет себя напоказ и отстраняется. Дает и отнимает.
Долгие минуты она разжигает его до нестерпимости. До боли.
Тем острее будет удовольствие после. Когда он больше не сможет сопротивляться, останется совсем беззащитным.
Когда станет так больно, что его оболочка цивилизованного человека растрескается, уступив место дремлющему в нем животному.
Не существует наслаждения без боли.
Хлоя в этом уверена.
Не существует удовольствия без боли, мой ангел.
Знаешь ли ты это?
Твоя боль, мое наслаждение.
Ты начинаешь сомневаться в себе, в своем рассудке и боевом духе.
Я это чувствую, вижу, слышу.
Ты начинаешь терять силы, уверенность. Как раненый теряет кровь.
Кровотечение больше не остановится.
Я разорвал твою плоть, и ничто теперь не затянет рану.
Борьба началась, и я выйду победителем.
Ты уже начинаешь принадлежать мне, и удовольствие пьянит меня.
Но это только начало, мой ангел. Продолжение будет еще лучше. Для меня, конечно же. Потому что для тебя…
Нет удовольствия без боли. Тебе придется принять это правило.
Ты должна страдать. Для меня.
Потому что я так решил, потому что я тебя выбрал. Просто поэтому.
Я хочу, чтобы тебе было больно, до смерти. Чтобы ты умоляла смерть избавить тебя от этой муки. Прийти и освободить тебя, спасти тебя от меня.
Вот только смертью буду я.
Я оборву тебе крылья, мой ангел. И ты будешь ползать передо мной.
