Глава 13
Я взял раскладной нож со стола – армейский швейцарский. Кажется охранники резали им колбасу – жирное пятно осталось на газете, хлебные крошки… Мне он пригодится для другого. Выбрал среди лезвий подходящую по размеру отвёртку и избавился от «украшений» на запястьях. Мелочь, а приятно…
Тэдди склонился у пульта. Кажется, пытается переключить обзорные экраны на уцелевшие видеокамеры.
Везде – серая пелена.
Потом, появляются однообразные картинки – тюремные стены и пустые койки. Лишь на единственном экране – угрюмые физиономии пленных охранников. Раненый сержант беззвучно матерится.
Ясно. Уцелели только внутренние «зрачки» наблюдения.
В сущности – нам без разницы.
– Что же делать, Денис? – моргнула Ксюха.
Я погладил её волосы. И протянул пластиковую бутылку:
– Выпей воды.
Девочка сердито насупилась. Ей не было страшно. Она в меня верила.
Я оглянулся на Майю.
Блондинка сидела на полу в той же позе. Вот кому сейчас по-настоящему хорошо и спокойно…
Замер, вслушиваясь.
Откуда-то снаружи донёсся странный монотонный звук. Высверливают стену, чтоб заложить взрывчатку?
Интересно, нашли они тело Валдиса?
Вероятно, уже нашли.
Судя по их настойчивости…
В коридорах до хрена «зрачков» наблюдения. Если «чёрные» взяли под контроль здешнюю электронику…
Я осмотрелся. Да. Тут его и не маскировали.
Грохнул выстрел и видео-объектив разлетелся осколками. Не люблю, когда за мной подсматривают.
Монотонный звук нарастает.
– Денис, – тревожно шепчет Ксения. Я успокаивающе сжимаю её ладонь:
– Спрячься в камеру.
– Зачем?
– Им я нужен.
Беру трофейный «калашников» и занимаю позицию напротив входа.
Что мне ещё остаётся?
– Давно в это не играл, – бормочет Тэдди. Он всё ещё колдует над пультом.
– Хуже, чем двадцатый уровень? – усмехаюсь я.
– Нет, – качает головой, – Легче.
– Дурак, – злится Ксения.
Гулкий удар с той стороны. Облицовка вокруг двери взялась сеткой трещин.
– Что-то мне здесь не нравится, – бормочет Тэдди, поднимаясь из-за клавиатуры.
– А уж мне-то… – морщусь я и достаю гранату.
Сколько выдержит дверь? Минут десять?
Ксения не уходит. Мёртвой хваткой вцепилась в моё плечо.
Неужели, кроме этих проклятых каменных стен больше ничего не будет?
Обидно.
Ещё один приглушенный взрыв. Пыль облаком зависает в воздухе.
– Что тормозите? Идём! – машет рукой Тэдди.
– Куда?!
– К запасному выходу, разумеется!
Идиот!
Какого дьявола ты раньше молчал?!
Ругательства вертятся у меня на языке. Но я помалкиваю. Выяснять отношения не время.
Оборачиваюсь к Майе и слегка её встряхиваю:
– Очнись, милая!
Блондинка вяло зевает.
– Да что ты с ней цацкаешься! – возмущается Ксения. И отвешивает «пациентке» звонкую пощечину.
Та вздрагивает. Растерянно на меня таращится.
– Извини. Нам пора, – я помогаю ей подняться.
Вслед за Тэдди мы идём в конец тюремного коридора. Поворачиваем налево.
За дверью без номера – что-то вроде служебной «каптёрки». Рядами стоят бутыли с минеральной водой. Пакеты с чаем… Здесь же почему-то пластиковые вёдра, швабры и половые щётки.
Вёдра Ксения игнорирует. А несколько пакетов чая сразу же рассовывает по карманам. Это у неё вроде рефлекса.
Блин. Завидую её оптимизму.
– Куда дальше? – уточняю я.
В каморке – ничего кроме глухих стен.
– Туда! – радостно тыкает вниз младший Фомин.
С нехорошим чувством я рассматриваю бетонный пол.
Говорят, в экстремальных ситуациях психозы обостряются… Я поднимаю глаза на Тэдди. И жду.
– Надо проделать дыру! – радостно сообщает он, – Там внизу эта… ливнёвая канализация. Туннель до самой реки!
А ведь я почти поверил…
Ксения размахивается и бьёт в пол автоматным прикладом. Ещё и ещё…
Надо бы её остановить. Но я молчу.
Хуже не будет.
Разумеется, в тупых тинэйджерских играх всякая тюрьма оборудована путём для бегства. Настоящему виртоману – даже бетонные плиты не помеха …
– Чего ты стоишь, Денис?! – злится Ксюха.
– Послушай, милая…
Но она не слушает. Размахивается и опять лупит «калашниковым». Так, что пластик приклада раскалывается.
И бетонный пол тоже берётся трещинами.
Что за фигня? Я изумлённо моргаю. Слегка отстраняю Ксению:
– Погоди-ка…
Щупаю и не верю. «Бетон» – совсем тонкий. Там, под ним – куда более податливый материал.
Передёргиваю затвор автомата:
– Всем отойти!
Нажимаю спуск. Каменные крошки разлетаются брызгами. Длинная очередь опустошила магазин.
Бью ногой и… она проваливается в пустоту.
– Я ж говорил! – выпаливает Тэдди.
– Этот замок строили идиоты, – бормочу, осторожно заглядывая в отверстие.
– Нет, умники, – хихикает младший Фомин, – Сделали всё, как было в виртуальном проекте. Они ж не знали, что дизайн я чуть-чуть изменил!
Угу. Хотите средневековую цитадель – пожалуйста. Хотите дырку в полу? Без проблем! Любая причуда за ваши деньги!
Уточняю:
– Там внизу есть какие-то решетки или перегородки?
– Пару заслонок я вырубил, – объявляет Тэдди с гордостью начинающего хакера, – У самого выхода – решётка. Не очень толстая. Гранатой можно взорвать.
– У тебя всё продумано.
– Ещё бы! Надеюсь, отец не узнает, – вдруг спохватывается Тэдди, – А то точно голову оторвёт…
– Я не расскажу.
– Можно пойду первым?
– Конечно. Слушай, – хлопаю себя по лбу, – Вспомнил! Там в 11-й камере осталась ампула «HEX-14». Бегом тащи сюда. Вколем этой тормознутой, – киваю на блондинку, – вторую дозу!
Он вскакивает и бежит к двери с номером «11». В несколько прыжков я его догоняю. Толкаю внутрь камеры. И захлопываю за ним дверь.
– Эй! Ты чего! – в голосе недоумение и обида.
– Прощай, Тэдди, – иду по коридору назад в «каптёрку».
– Открой! Пожалуйста!
– Сиди тихо. Думаю, тебя не тронут.
– Дэн! Сволочь! – в его ломающемся голоске прорезывается ненависть, – Я ведь найду тебя! Найду и грохну!
Пули МП-9 барабанят в дверь камеры.
Я не оглядываюсь. Сталь выдержит.
Погас свет. Вероятно они уже добрались до питающего кабеля.
Кругом – густая, как мазут, тьма. И отчаянный вопль Ксюхи:
– Денис!
Хороший ориентир. Я без труда нашёл вход в «каптёрку»:
– Здесь я.
Она включила фонарь, изъятый у тюремных охранников. Придирчиво посветила мне в лицо:
– А где… этот?
– Там, – неопределённо махнул рукой. «Почему я его не убил?» – мелькнула и сразу растаяла мысль. Теперь все равно.
Я отобрал у Ксюхи фонарь и направил вниз, в отверстие.
Тут не очень высоко – чуть выше моего роста…
Сквозь трофейные «ночники» всё вокруг в серо-зелёных оттенках. Труба по которой мы идём, плесень на стенах, щуплая фигурка Ксении и испуганные глаза Майи. Это хорошо, что она боится. Значит, её мозги начинают работать.
Вот и решётка.
Последняя преграда. За ней – туннель резко идёт вниз. Под воду.
Бог его знает сколько ещё метров до реки.
Надеюсь, Тэдди не обманул.
– Отойдите, – приказал я Ксюхе. Она потянула за собой Майю, скрылась за поворотом. Скотчем, взятым в «каптёрке», я примотал гранату к решётке. Выдернул кольцо, добежал до изгиба туннеля.
Взрыв ударил по барабанным перепонкам.
В едком дыму, мы вернулись к торчащим, как диковинные стебли, остаткам решётки. И будто запоздалое эхо сверху донёсся раскатистый гул. Такой мощный, что даже здесь пол колыхнулся под ногами. На голову посыпался мусор.
– Они разнесли двери, – шепнула Ксюха.
Мы по очереди протиснулись между прутьями. Замерли у воды. Лёгкая рябь бежала её мутной гладью.
Хватит нам воздуха? Должно хватить!
Я тронул Майю за плечо:
– По моей команде – вдох и вперёд!
– Нет! – вздрогнула она.
– Идиотка, – констатировала Ксюша и замахнулась, собираясь отвесить блондинке вторую пощёчину. Я поймал руку девочки.
Наверху – тишина? Ничего не разобрать… После взрыва гранаты у меня до сих пор хреново со слухом.
Они уже – внутри?
Дырка в полу прикрыта коробками с чаем. Смешная предосторожность. Остались считанные минуты. Или секунды, если Тэдди отправит их по нашему следу…
Я сдвинул «ночники» и посмотрел на Майю.
В тусклых отсветах фонаря её лицо прочерчено тенями. Лишь глаза блестят. Я почти физически чувствую её тревогу. Покорной куклой она быть перестала. Но ещё не осознаёт, зачем оказалась в этом дерьмовом туннеле. Нужно время. А его нет.
Я обнял её. Она слабо дёрнулась, пытаясь освободиться. Я погладил её волосы и шепнул:
– Верь мне, пожалуйста!
Взял за руку. Вместе, шагнули к воде.
– Теперь сделай глубокий вдох.
Тёмная купель приняла нас в ледяную глубину.
Кое о чём Тэдди не рассказывал. Может просто забыл?
Вторая решётка в самом конце туннеля. Как раз, когда воздух – уже на исходе.
Майя и Ксюха её не видят. «Ночные глаза» – только у меня, а фонарь мы погасили.
Я в ответе за всех. Но что я могу?
Единственный инструмент – «калашников» в правой руке. Автомат обмотан скотчем – все отверстия и ствол заклеены. Но если вода уже проникла внутрь – при первом выстреле ствол разорвёт гидравлическим ударом.
Нажимаю спуск.
Пули долбят бетон. Отлетают рикошетом, пробивают мою куртку. Только куртку…
Магазин пустеет.
Удар прикладом. Ногой.
Ещё удар – на остатках дыхания.
Решётка вываливается наружу, в мутную пелену.
Последние мгновенья – страшно долгие. Несколько отчаянных рывков. Вверх, к звездному небу… И сладкими, пьянящими глотками в лёгкие врывается кислород. Вместе с ароматом воли.
Сегодня – мой день. Точнее, моя ночь…
