Верующие начали выстраиваться в очередь за много часов до начала представления. Первые прорвались в фойе конференц-зала в Гвадалахаре и стояли небольшими группами фанатичных приверженцев учения. Они были похожи на фанатов, ожидающих билеты на новый эпизод «Звездных войн», и ожидание воспринималось как часть ритуала «да пребудет с тобой сила!». В общем, палаточный городок на тротуаре с имперскими штурмовиками в мундирах, Ханом Соло и магистром Йодой.

Их Йода готовился за запертыми дверями. Илон Маск хотел сделать все правильно. Пришел его звездный час, и Маск не хотел спешить. Уже несколько месяцев он дразнил общественный интерес речью, которую собирался произнести сегодня, 27 сентября 2016 года, на ежегодной космической конференции – Международном астронавтическом конгрессе. Шумиха поднялась до лихорадочного уровня, до такой степени, что Маск затмил собой все остальное, превратив целый день международной космической конференции в шоу Илона.

Когда он основал SpaceX – целую жизнь тому назад, в 2002 году, – Маск был никому не известным чудаком с безумной идеей приватизации космоса, в которую даже сам не верил. Теперь он стал всемирной знаменитостью, этаким Тони Старком в «тесле», владельцем космической компании, интерес к коей напоминал культ – репортажи о ее запусках и посадках на YouTube набирали миллионы просмотров.

SpaceX стояла выше корпоративной Америки подобно тому, как NASA в свое время возвышалось над правительственной бюрократией, став учреждением надежды и вдохновения. Теперь Илон – все звали его только по имени – был новым лицом американской космической программы, воплощением духа исследований, современным гибридом Джона Кеннеди и Нила Армстронга с 10 миллионами последователей в твиттере.

Комната прессы в Гвадалахаре ломилась от репортеров, прибывших со всех частей света ради долгожданной речи под заголовком «Сделаем человечество мультипланетным видом», в которой Маск должен был наконец изложить свой план колонизации Марса.

За несколько месяцев до выступления в Гвадалахаре он уже раскрыл некоторые детали и рассказал Washington Post, что намерен построить транспортную систему до Красной планеты наподобие железных дорог, когда-то расчертивших Соединенные Штаты, и собирается высадить на Марс первых людей в 2025 году. NASA уже объявило о планах вступить в партнерство со SpaceX ради полета его корабля «Дракон» без пассажиров к поверхности Марса. После этого раз в два года, когда орбиты Земли и Марса находятся ближе всего друг к другу, SpaceX будет отправлять туда дополнительные припасы с целью основать там первое поселение людей.

«В сущности мы говорим о создании грузовой линии до Марса, – сказал Маск в интервью Washington Post. – Должна получиться регулярная грузовая линия, на которую можно рассчитывать. Отправка будет происходить каждые 26 месяцев, по расписанию, как у поездов на станции».

Марс был его целью с момента рождения идеи SpaceX и причиной для основания компании. Стив Дэвис, один из первых сотрудников, вспоминает записки, которые он получал от Маска еще в 2004 году: «Сколько нужно топлива для посадки на Марс?» Когда впервые оценивалась работа Дэвиса, они говорили вовсе не о его показателях. «Мы говорили о Марсе. Речь шла только о нем. Как добраться до Марса?»

Теперь идея начинала обретать черты реальности, по крайней мере в голове Маска. В интервью Washington Post Маск был так взволнован перспективами, что с трудом мог сдерживать себя. «Мне так хочется рассказать больше деталей, – сказал он и тут же спохватился, не желая снизить градус ожидания предстоящей речи в Гвадалахаре. – Однако я должен ограничивать себя».

Для первых полетов SpaceX собиралась использовать свою ракету «Фолкон Хэви», зверюгу о 27 двигателях, которая по сути являлась тремя «Фолконами-9», связанными вместе. Однако для обитаемой колонии предстояло построить нечто под названием Марсианский колониальный транспортер, в обиходе внутри SpaceX он проходил под обозначением BFR – Big Fucking Rocket, или, в несколько смягченной форме, – Охренительно большая ракета.

«BFR – вполне подходящее имя для нее, потому что она очень велика, – поделился Маск с Washington Post. – Понятно, подробности я хочу приберечь до сентября. Но ракета будет выносить мозг. Выносить. Мозг, – повторил он нараспев. – Она будет действительно огромной».

И вот долгожданный момент наконец настал. Наконец двери зала заседаний открылись, и толпа ломанулась внутрь, стараясь занять места поближе к сцене. В течение нескольких минут стоял такой хаос, что те, кто уже занял места, снимали тех, кто роился вокруг.

Наконец все успокоились, и Маск – несколько дней небритый, в черной куртке поверх белой майки, – вышел на сцену и встал на фоне огромного подсвеченного фотоснимка Красной планеты.

«Итак, – сказал он, – что же мы придумали, спеша доставить вас на Марс?»

В дни перед выступлением многие думали, что Маск отменит его, даже у такого нахала не хватит дерзости выйти на сцену. Разве это возможно, если за три недели до дня Х еще одна его ракета взорвалась, превратившись в ошеломляющий огненный шар, и SpaceX до сих пор не знала почему?

На этот раз взрыв произошел во время заправки ракеты на стартовом комплексе перед огневыми испытаниями двигателей, за несколько суток до реального запуска. Что-то, однако, пошло не так самым ужасным образом, и внезапно ракета сдетонировала, выбросив облако плотного черного дыма на берега Флориды. Никто не пострадал при взрыве, но он чувствовался на расстоянии в несколько миль.

Во второй раз всего за год с небольшим SpaceX потеряла ракету в катастрофическом взрыве. Но на этот раз она должна была нести не коммерческий груз для МКС, а израильский спутник стоимостью 195 млн долларов, который планировала, в частности, использовать компания Facebook для обеспечения Интернетом развивающихся стран, в особенности в Африке, к югу от Сахары.

Взрыв сам по себе был скверным событием, но в попытке сэкономить время SpaceX установила многомиллионный спутник на ракету еще до огневого испытания, и это решение задним числом стало казаться глупым и несущим бессмысленный риск. Стандартная практика и, пожалуй, здравый смысл говорили, что с пристыковкой «головы» следует подождать и сделать это после огневых испытаний, когда ракета будет допущена к старту. Однако SpaceX любила «раздвигать границы дозволеного» и пыталась работать быстро – у нее уже скопилось много заказов на запуск.

Марк Цукерберг, главный руководитель Facebook, находился в Африке, когда узнал печальную новость. «Находясь здесь, в Африке, я почувствовал глубокое разочарование, узнав, что в аварии SpaceX разрушен наш спутник, который должен был предоставить соединение для столь многих предпринимателей и для всех остальных на этом континенте», – написал он в фейсбуке.

Вечером в передаче Late Show Стивен Колберт показал запись взрыва. «Бу-у-м! Она взорвалась на славу! – сказал он. – Да, она была беспилотной, и слава Богу. Очень важно: никто не пострадал. Однако она несла спутник, которому предстояло дать Интернет Африке южнее Сахары. Так что увы, как я понимаю, теперь у африканцев не только недостает чистой питьевой воды, но и не будет возможности поскулить об этом».

Комиссия по расследованию начала разбирательство, а SpaceX вновь оказалась прикованной к Земле. После взрыва, случившегося годом раньше, Маск уже вскоре был уверен: компания понимает, в чем заключается проблема и как ее исправить. Теперь он зашел в тупик. Что заставило ракету внезапно взорваться, когда она просто стояла на старте?

Маска явно потрясло случившееся. Через неделю после взрыва он поведал через твиттер, что потеря этой ракеты «оказалась самой трудной и сложной аварией в нашей практике за 14 лет». Он добавил: «Важно заметить, взрыв произошел во время рутинной операции заправки. Двигатели не включались, не было и другого явного источника тепла». Маск просил поделиться любыми записями взрыва тех, у кого они есть. Затем он добавил элемент интриги: «Расследование в особенности пытается определить источник звука – тихого удара за несколько секунд до начала развития огненного шара. Ракета или нечто иное?»

В Интернете, где уже оживились теории заговора, некоторые начали с уверенностью называть «нечто иное» быстро летящим объектом – то ли пулей, то ли НЛО. В твиттере Маск задал вопрос о возможности попадания в ракету снаружи и подлил бензина в огонь спекуляций, заявив: «Мы этого еще не исключили».

И хотя такое не произносилось публично, расследовавшие аварию эксперты SpaceX рассматривали вариант диверсии всерьез.

«Мы буквально допускали возможность выстрела по ракете, – вспоминал Маск позднее. – Мы нашли отверстия, похожие на дырки от пуль, и подсчитали: если бы некто с ружьем с высокой энергией выстрела попал в правильное место ракеты, то произошло бы именно то, что произошло».

Поначалу компания не понимала причины взрыва. Президент Гвинн Шотвелл позднее говорила: «Первым приходило в голову что-то потустороннее. Мы просто не могли придумать, как в нашем мире такое могло произойти».

Если кто-то действительно выстрелил по ракете, требовалось как можно скорее собрать всевозможные улики, это было понятно. «И да, мы стали давить на ВВС США и на FAA, понуждая их собирать все возможные данные», – сказала Шотвелл.

Судя по первым показаниям, что-то заставило взорваться баллон с гелием на верхней ступени. На испытательной площадке SpaceX в Макгрегоре в Техасе инженеры фирмы пытались воспроизвести взрыв, но «взорвать такой баллон оказалось очень сложно».

Тогда они привезли ружье «и выстрелили по нему, – сказала Шотвелл. – И характер повреждений баллона оказался именно таким, как у найденного нами [на мысе Канаверал]. Простой эксперимент. Да, это Техас, где у каждого есть ружье и можно взорвать все что угодно».

Теперь, когда SpaceX захромала, Объединенный пусковой альянс перешел в атаку. Конкурент надеялся переманить клиентов Маска, предлагая им ускоренный график доставки их полезных грузов на орбиту. Он предъявлял внушительную статистику, с которой новому сопернику невозможно было сравниться: более ста последовательных запусков без единой аварии.

«В число приоритетов всех наших заказчиков входит гарантия запуска их космического аппарата по графику, получение ближайшей возможной даты в пусковом манифесте и выполнение задачи со 100-процентным успехом, – заявил президент и главный исполнительный директор „Альянса“ Тори Бруно. – Чтобы обеспечить эти приоритеты, мы более года работали над новым предложением, которое позволяет нашим клиентам получить запуск всего лишь через три месяца после размещения заказа».

Конкуренция между компаниями оставалась столь же жесткой, как и ранее. После нескольких лет судебных разбирательств SpaceX наконец-то добилась права участвовать в конкурсе на прибыльные контракты Пентагона по запускам в интересах национальной безопасности. В течение десятилетия «Альянс» имел монополию на эту работу, но теперь SpaceX угрожала главному источнику дохода «Альянса».

И через две недели после взрыва ракеты «Фолкон-9» многолетняя вражда между ними пополнилась очень странным событием. Некий сотрудник SpaceX вдруг появился у порога одного из объектов «Альянса» на мысе Канаверал с необычным требованием: а нельзя ли получить доступ вон на ту крышу?

Причина, как он объяснил, заключалась в том, что SpaceX располагала кадрами с видео, на которых видна тень на этой крыше, а затем яркое белое пятно. Здание располагалось примерно в миле от стартового комплекса SLC-40 в условиях прямой видимости.

Хотя сотрудник SpaceX вел себя дружелюбно и не предъявлял никаких обвинений, намек на диверсию был более чем очевиден, и в «Альянсе» с трудом поверили в услышанное. Компания отказала просящему в допуске и вызвала вместо этого представителей ВВС США, которые не нашли на указанном месте ничего необычного.

К моменту, когда Маск вышел на сцену в Гвадалахаре, тайна все еще оставалась тайной, а теории заговора процветали.

«Итак, что же мы придумали, спеша доставить вас на Марс?» – спросил он во вводной части своей речи.

Ответом оказалась большая ракета. Для наглядной демонстрации ее размера в презентации Маска рядом с ракетой нарисовали человечка. По мере того как камера «отъезжала», чтобы запечатлеть всю ракету, человек становился все меньше и меньше в сравнении с ней, и в конце был уже едва виден. «Она достаточно велика», – произнес Маск с каменным выражением лица.

Поскольку она должна была иметь возможность летать и дальше Марса, некоторые стали называть ее не Марсианским колониальным транспортером, как раньше, а Межпланетной транспортной системой.

Впрочем, при любом имени это был настоящий бегемот – более 120 метров в высоту, с 42 двигателями и космическим аппаратом, несущим сто и более человек, способным к дозаправке на орбите и к перелету к Марсу со скоростью 28 км/с, после которого он мог сесть на поверхность.

Стоя на сцене, Маск нарисовал оптимистическую картину будущего. Он заявил, что «самодостаточный город на Марсе» с населением в миллион человек может быть построен через 40–100 лет после первого полета системы, и стал рассуждать о «марсианском колониальном флоте», который отправляется в массовом порядке в сторону Красной планеты.

«Путешествие на Марс должно быть по-настоящему веселым и удивительным. Прочь чувства ограниченности или скуки! Специальное устройство экипажного отсека позволит играть в невесомости в разные игры и просто плавать туда-сюда. Будут фильмы, будут лекционные залы, каюты, ресторан. Ну да, лететь будет весело. Вы прекрасно проведете время».

Высшей точкой презентации было фантастическое четырехминутное видео, в котором демонстрировался старт гигантской ракеты и полет корабля в космосе. Затем в огромном лобовом стекле появлялся Марс в виде гостеприимного красно-золотого шара – Земля обетованная с сияющим ободком атмосферы.

Видео заканчивалось таймлапсом превращения иссушенной, мертвой планеты (которая, по мнению ученых, могла когда-то поддерживать жизнь) в землеподобный мир, с сине-зелеными океанами на месте обширных красных пустынь Марса.

Маск сказал правду: это действительно выносило мозг. Всё это. Ракета сверхъестественных размеров. Космический корабль, в лобовое стекло которого смотрит огромная Красная планета. Идея о том, что Марс можно разогреть и сделать обитаемым, как Землю.

И в то же время все это было слишком фантастично, оно переходило за грань реальности, обладая чертами хорошей научной фантастики. «Теоретически возможно, но не практически», как сказал позднее один известный космический эксперт. И особенно в текущий момент, когда стартовая площадка SpaceX лежала в руинах, а ее ракета не могла летать. Ну и умалчивая о том, что компания до сих пор запускала лишь спутники и грузы и ей только предстояло отправить в космос хотя бы одного человека – хотя бы на околоземную орбиту, не говоря уже про Марс.

Невероятный график работ вызывал смех. В 2018 году был показан первый старт к Марсу на ракете «Фолкон Хэви», а ведь ее разработка сталкивалась с постоянными отсрочками и техническими проблемами, да и первый полет ей только еще предстояло выполнить.

Марс оставался исключительно сложной задачей. В среднем его отделяло от Земли 225 миллионов километров, хотя каждые 26 месяцев две планеты сходились намного ближе. И из 43 запусков к Марсу автоматических КА, пролетных и посадочных, предпринятых четырьмя разными странами, а не компаниями, только 18 оказались полностью успешными.

Если бы Маску удалось все задуманное, оно стало бы «гигантским техническим предприятием человечества, большим по объему, масштабу и цене, чем Манхэттенский проект», – сказал Джентри Ли, главный инженер по исследованиям Солнечной системы в Лаборатории реактивного движения JPL. Чтобы успешная колония человечества на Марсе появилась по графику Маска, «потребовалось бы разрабатывать и внедрять новые технологии с намного более высоким темпом, мы ни разу еще не достигали таких скоростей ранее».

Не только эксперты со скепсисом встретили мечты Маска. Лорен Груш, ведущий космический журналист, работающий на The Verge, после презентации стала выпытывать у Маска ключевые детали, о которых он промолчал.

«Вы не стали распространяться о том, как сделать дорогу, а также и жизнь на планете Марс безопасной по части радиации в дальнем космосе, – сказала она. – Не могли бы вы поделиться с нами предполагаемыми представлениями о системе жизнеобеспечения, о жилых помещениях, обо всем этом?»

Если вспомнить о том, насколько Маск всегда был внимателен к деталям, его ответ прозвучал странно. Он проигнорировал суть вопроса и просто заявил, что «проблема радиации на самом деле не такое уж важное дело».

Другой главный вопрос, вызванный презентацией, звучал так: а кто за все это заплатит? Маск объявил о намерении внести столько собственных средств, сколько возможно, но потом пошутил, что, вероятно, SpaceX придется выйти на Kickstarter, сетевую платформу для сбора пожертвований. «Стоит нам показать реальность наших замыслов… я думаю, поддержка будет расти со временем подобно снежному кому», – сказал он, не дав более никаких подробностей.

Но это было скорее желанием, чем конкретным бизнес-планом, и его идея проекта как «общественно-частного партнерства» также выглядела неправдоподобно.

NASA строило свой план достижения Марса и сооружало собственную ракету и корабль, чтобы добраться туда.

Хотя Обама закрыл унаследованную от эры Буша программу «Созвездие», пилотируемый корабль «Орион», разрабатываемый Lockheed Martin, сумел ускользнуть от бюджетного топора. Еще в 2014 году он поднялся на высоту 5800 км – выше, чем любой другой корабль, предназначенный для полетов человека, за последние 40 лет. И хотя на борту в первом испытательном полете не было астронавтов, NASA воспело его как «новую эру» в пилотируемых космических исследованиях.

Вскоре после этого, однако, контрольные органы правительства стали предупреждать: все те же перерасходы средств и сдвиги сроков, которые были бедой программы «Созвездие», имеют место и в планах администрации Обамы. Новая ракета, заменившая «Арес V» из эры Буша, называлась Космической пусковой системой SLS. Однако ей еще только предстояло стартовать в первый раз, а критики уже давно высмеивали ее, предлагая другую расшифровку – Сенатская пусковая система, потому что она в большей степени казалась программой по созданию рабочих мест в «домашних» округах законодателей, чем средством для реального полета к Марсу. Управление правительственной отчетности GAO заявило: программа SLS и «Орион» суммарной стоимостью 23 млрд долларов реализуются в ситуации, когда NASA предстоит «борьба с ненадежными оценками стоимости, плохим надзором и недооценкой рисков». Марсианская миссия NASA, намечаемая где-то на 2030-е годы, казалась настолько неправдоподобной, что опытные космические журналисты, уставшие от бесконечной рекламы «путешествия на Марс», открыто высмеивали ее как «путешествие в никуда». Поддержка в Конгрессе тоже таяла.

«Мы приняли неверное решение, когда пошли по этой дороге», – заявил Дейна Рорабейкер, республиканец от Калифорнии.

Но это не означало готовности закрыть программу NASA – SLS и «Орион» – и профинансировать миссию Маска, даже если он обещал достичь Марса первым.

На протяжении нескольких недель Маск и небольшая спецгруппа из сотрудников SpaceX работала по субботам над архитектурой марсианского проекта и над презентацией. Однако они, по-видимому, не обратили внимания на ключевую деталь – на вопросы, которые будут заданы и на которые придется ответить.

Организаторы дали доступ к микрофонам любому в зале, и вскоре начался настоящий абсурд – аудитория воспользовалась возможностью спросить Маска обо всем, что душе угодно. Некий Альдо, говоривший так, словно он под кайфом, рассказал о своем недавнем походе в невадскую пустыню, на мероприятие, известное как Burning Man: там было холодно, пыльно и некомфортно, особенно из-за переполненного сортира. «Вот так и будет выглядеть Марс – пустынно, безводно и в дерьме по уши?» – спросил Альдо.

Другой парень сказал Маску, будто хочет передать ему книгу комиксов «о первом человеке на Марсе, типа вас». Он не смог прорваться через охрану, перекрывшую подходы, и закричал: «Мне что, просто бросить ее на сцену?» Была еще женщина, которая спросила: «От имени всех леди, могу ли я подняться к вам и поцеловать вас на счастье?»

Когда толпа начала вопить, словно в борделе, Маск сделался чопорным. «Спасибо, – грубовато произнес он. – Тронут вниманием».

Вполне вероятно, они и не воспринимали его серьезно, но многие были по меньшей мере вдохновлены, и длинные очереди свидетельствовали об этом, как и рывок из фойе в зал. Вновь зажегся энтузиазм в отношении космоса, науки и исследований – тем, которые не могли возбудить до такой степени американскую публику на протяжении долгого-долгого времени.

Вполне вероятно, марсианская миссия Маска и представляла собой иллюзию, чистую фантастику, уместную в книге комиксов, которую тот шутник в зале пытался закинуть на сцену. Но может быть, это и не имело значения? Что если смысл всей затеи и заключался в стремлении показать марсианский космос таким реальным, будто его можно достичь?

В конце концов, SpaceX была тем местом, где работал девиз Гвинн Шотвелл: «Ставить дерзкие, почти невозможные цели и не терять веру. Голову вниз и пахать отсюда и прямо. Это очень в духе SpaceX».

Если целью ставилось достижение невозможного, то один взрыв ракеты представлялся лишь ограничителем скорости, а не препятствием, временным неудобством, а не катастрофой.

Если план черепахи состоял в том, что «медленно – значит гладко, а гладко – значит быстро», то заяц был готов проявить все достоинства нетерпения. Время давно пришло. Страна потеряла достаточно денег, пытаясь воспроизвести «Аполлон», но получая неудачу снова и снова.

Те, кто знал Маска и компанию, которую он построил, понимали, что этот момент наибольшего падения – старт в руинах, ракеты не летают, идет расследование, скептики цокают зубами, соперники выпускают когти – был самым правильным временем для обнародования самого смелого плана из всех возможных.

Отменить выступление? Никогда.

SpaceX недавно выпустила рекламные постеры в стиле ретро, на которых туристы, напоминающие героев мульсериала «Джетсоны», путешествуют по Марсу – выписывают виражи в Долине Маринера на реактивных ранцах, въезжают на трамвае на вершину горы Олимп («самый высокий пик в Солнечной системе») и смотрят вдаль, размышляя, не предпринять ли «круиз космической эры на луны Марса». Забористая смесь рекламы и фантазии означала появление нового лидера в пилотируемых космических полетах.

NASA при всех своих достижениях не могло более единолично претендовать на «исследование и освоение космоса», записанное в названии организации. Программа Space Shuttle оказалась компромиссом, не способным реализовать заявленные цели надежного и дешевого доступа в космос. Дорогая и опасная, она отняла жизни 14 астронавтов. Программу «Созвездие» Буша, целью которой было возвращение на Луну, закрыли. Заменившая ее программа NASA с заявленным намерением достичь Марса, не смотрелась на фоне десятилетий предыдущих попыток и нынешней разработки носителя SLS и корабля «Орион» с перерасходом бюджета и отставанием от сроков.

Получалось так, что Маск заполняет пробел, намного больший, чем его компания.

«Его работа состоит в том, чтобы обеспечить духовное лидерство не только для SpaceX, но и для более обширного космического сообщества, – говорил Джон Логсдон, известный космический историк, написавший книги по космическим программам Кеннеди и Никсона. – В течение очень долгого времени никого подобного не появлялось».

А может быть, и никогда. Вообще факт существования компании SpaceX являлся невероятным триумфом агессивной и неустанной бизнес-стратегии, инноваций в технике и, что, пожалуй, еще важнее, воображения. Мысль о частном лице, способном основать космическую компанию и преуспеть, выглядела не менее смелой, чем новая идея Маска.

И словно желая подтвердить это наблюдение, Маск показал аудитории в Гвадалахаре забавную фотографию из ранних дней SpaceX, когда в фирме было всего несколько сотрудников и они пригласили на праздник мексиканский ансамбль марьячи.

«Я хочу просто показать вам: когда мы начинали в 2002 году, SpaceX по существу состояла из ковра и ансамбля марьячи, больше ничего не было. Вот и вся наша фирма в 2002 году, – сказал он. – Я думал, у нас, наверное, есть примерно десятипроцентный шанс сделать хоть что-нибудь, хотя бы запустить ракету на орбиту, куда уж пойти дальше и всерьез говорить о Марсе. Однако я пришел к определенному заключению: если на космическую арену не выйдет кто-то новый с сильной идеологической мотивацией, то вряд ли мы окажемся на траектории, которая позволит человечеству когда-нибудь стать космической цивилизацией и достичь звезд».

Теперь у Маска в Хоторне, Макгрегоре и на мысе Канаверал работало более 5000 сотрудников. Компания также располагала стартовой площадкой на авиабазе Ванденберг в Калифорнии и строила собственный частный старт в Браунсвилле в штате Техас, откуда смогла бы летать свободно, по мере надобности, не беспокоясь о слишком напряженном временами графике на правительственных площадках.

После того как SpaceX подала в суд на ВВС США за право участвовать в конкурсах на запуски в интересах национальной безопасности, стороны в итоге пришли к согласию и Пентагон наконец сертифицировал ракету «Фолкон-9» для таких стартов. Маск стремился к этим дорогостоящим заказам в течение многих лет, и теперь наконец-то мог конкурировать с «Альянсом», который в течение десятилетия имел монополию на многомиллиардном рынке таких контрактов.

Победа стала завершением того, что Тим Хьюз, главный юрисконсульт SpaceX, назвал «десятью годами тяжелой работы».

«Наш лозунг с первого дня был таков: разрешите нам конкурировать, и если мы проиграем заслуженно, значит, не судьба, – говорил он. – Но для этого вы должны разрешить распуститься цветку конкуренции, вы должны позволить вступить в игру тому, кого мы считаем домашней командой. Мы имеем в виду, что у нас – полностью американская ракета. Она не полагается ни на русские двигатели, ни на какие-либо другие важные компоненты, сделанные за рубежом».

Однако в первый раз, когда ВВС объявили конкурс на один из запусков, «Альянс» уклонился от участия, сказав, что не может представить заявку. Он заявил, будто требования составлены в пользу того кандидата, который предложит низкую цену (то есть SpaceX), а не того, у кого максимальный опыт и наилучший послужной список (то есть собственно «Альянс»).

Кроме того, Конгресс ограничил использование изготовленных в России двигателей, которые «Альянс» применял на ракете «Атлас V», и ограничения сделали отправку заявки невозможной.

SpaceX и остальных эти оправдания не убедили.

«Я думаю, это было решение труса, – сказала Шотвелл. – Можете цитировать мои слова. Они не хотели проиграть – и знали, что проиграют».

Со дня основания SpaceX заяц прокладывал путь, заодно расчищая его для остальных. Маск добился того, что NASA стало доверять таким компаниям, как у него. Он потащил ВВС США в суд и выиграл. Он снова сделал космос крутым занятием, и сделал это первым. На оставленном им следе начала быстро появляться новая коммерческая космическая индустрия.

Инвесторы, которые долго сомневались в этом рискованном предприятии, начали входить в дело. По данным некоммерческой космической организации Space Foundation в 2014 году глобальная космическая экономика стоила 330 млрд долларов и приросла на 9 % по отношению к предыдущему году, в то время как в 2005 году она составляла всего 176 млрд долларов. В 2015 году компании Google и Fidelity инвестировали в SpaceX миллиард долларов, чтобы поддержать еще одно начинание Маска: смелый план строительства группировки из нескольких тысяч малых спутников, которые будут роиться над Землей и обеспечивать Интернетом самые удаленные уголки мира.

SpaceX стала невероятно привлекательной для инвесторов: компании приходилось отвергать предложенные средства! К примеру, она предложила повременить Стиву Джарветсону, одному из самых успешных венчурных капиталистов Кремниевой долины и стороннику SpaceX с давних пор. «Интерес настолько велик, что они не могут принять всё», – пояснил он.

К середине 2017 года, получив 350 млн долларов в новом раунде инвестирования, SpaceX оценивалась в 21 млрд, такая сумма «сделала ее одной из самых дорогих компаний в частном владении в мире», сообщила New York Times.

Этот рост питали перспективы многократно используемых ракет, которые драматически снизили бы стоимость запуска, а также революция малых спутников. На протяжении многих десятилетий спутники были большими, как мусоровоз, и дорогими, стоимостью в сотни миллионов долларов. Но теперь технологии изменились и, подобно айфону, они умалились в размерах до величины обувной коробки и стали стоить намного дешевле.

Маск не был единственным предпринимателем, приглядывающимся к потенциальным доходам от новой спутниковой технологии. Компания OneWeb при поддержке Ричарда Брэнсона также планировала вывести на орбиту созвездие из нескольких сотен миниатюрных спутников, которые, как она заявила, свяжут с цифровой экономикой миллиарды людей без доступа к Интернету.

Топ-менеджеры компании Google Ларри Пейдж и Эрик Шмидт инвестировали в фирму Planetary Resources, которая намеревалась добывать полезные ископаемые на астероидах. Как объяснил телекомпании CNBC сооснователь фирмы Эрик Андерсон, астероиды с богатым содержанием драгоценных металлов являются «неограненными алмазами Солнечной системы».

На астероидах имеются «редкоземельные металлы, промышленные металлы и даже топливо, – сказал он. – Мы можем создать заправки в космосе, которые позволят путешествовать по всей Солнечной системе, как в „Стар треке“».

Фразы, летающие туда-сюда, напоминали диалоги из фильмов Джеймса Кэмерона; впрочем, они действительно могут таковыми стать: голливудский режиссер был советником компании. С другой стороны, компания же стала субъектом закона, подписанного в 2015 году президентом Обамой, который предоставил американским компаниям права на ресурсы, добытые в космосе. И это привлекло внимание инвестиционных банкиров.

«Мы полагаем, что космической добыче еще предстоит пройти долгий путь до коммерчески выгодного предприятия, но у нее есть потенциал еще сильнее облегчить доступ в космос и способствовать созданию производства в космосе, – заявил один аналитик компании Goldman Sachs в информации для инвесторов. – Добыча ископаемых в космосе может оказаться более реальной, чем представляется… Один астероид размером с футбольное поле может содержать платины на 25–50 млрд долларов».

Роберт Бигелоу, мультимиллионер и основатель компании Budget Suites of America, выступил с идеей космической гостиницы, сделанной из материала типа кевлар, которая надувалась бы на орбите подобно воздушному шару. Другое предприятие под названием Made in Space отправило на МКС первый трехмерный принтер в порядке работы над созданием производственных предприятий в космосе.

Волна новых компаний породила что-то вроде «аполлоновского» ренессанса в программах аэрокосмического образования. В Университете Пёрдью число заявлений на обучение по программе бакалавра в аэрокосмической области выросло на 50 %.

«Спрос на нашу программу значительно вырос из-за таких компаний, как Virgin, SpaceX и Blue, – заявил Стивен Хейстер, профессор Школы аэронавтики и астронавтики. – Мы не можем принять так много студентов. Нам приходится отвергать некоторых вполне подходящих кандидатов… Я уже старый человек, я выпустился в начале 1980-х, и за всю мою карьеру сейчас самое волнующее время».

Маск являлся главным спонсором возбуждения. Лицом новой индустрии, ее фактическим лидером. Он один вышел на сцену и принял на себя нефильтрованные вопросы масс. Заяц. «Голову вниз и пахать отсюда и прямо». Все, кто последовал за ним, включая и Blue Origin, некоторой долей своего успеха были обязаны SpaceX и ее неустанному походу на Марс.

Как сказал Маск репортеру Washington Post, ему хотелось вновь зажечь в людях интерес к космосу, заставить людей «загореться». Марс, сказал он, стал бы «самым великим приключением в истории». В Гвадалахаре целью Маска было «сделать так, чтобы Марс казался возможным, причем возможным еще при нашей жизни. Ты можешь полететь».

Он намерен взять с тебя очень, очень невысокую цену в 200 тысяч долларов. Тех денег, которые Брэнсон изначально хотел брать за суборбитальные прыжки в космос, будет достаточно для полета на Марс и обратно. Конечно, это будет трудно и опасно, и – Маск, увы, не ошибается, «люди будут умирать».

Но подобно любой великой мечте, как сказал исполнитель роли Супермена Кристофер Рив, эта будет поначалу казаться невозможной, потом невероятной, а потом и неизбежной. Нужно просто верить и смотреть сквозь плотный лес неверия на ту точку вдали, где сомнения уступят место невероятному вопросу: «А что если всё, что говорил Маск, – правда?»