Глава 12. Инфляция и ее неприятие
Когда в 1968 году Банк Швеции учредил Премию по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля, наблюдалось — и так остается по сей день — немало скептицизма среди ученых и широкой общественности по поводу того, насколько целесообразно рассматривать экономику наравне с физикой, химией и медициной. Последние считаются «точными науками», в которых возможно объективное, кумулятивное и точное знание… В общественных же науках ученые анализируют собственное поведение и поведение коллег, которые, в свою очередь, следят за тем, что говорят ученые, и реагируют на сказанное. Разве такие науки не требуют принципиально иных методов исследования, чем физические и биологические? Разве не следует оценивать их по другим критериям?
Милтон Фридман, лауреат Премии по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля, 13 декабря 1976 г.
Несколько недель после пресс-конференции члены команды BICEP2 наслаждались ее послесвечением. Им пророчили вторую Нобелевскую премию за инфляцию. Вторую? Возможно, вас это удивит, но за несколько десятилетий до BICEP2 Нобелевская премия за исследование инфляции уже была вручена, хотя речь шла об инфляции иного рода. Экономист Милтон Фридман выдвинул гипотезу, что уровень безработицы зависит от темпов денежной инфляции.
Открытие BICEP2, подтверждавшее космическую инфляцию, подкрепило предположения Фридмана: оно обеспечило нашей публикации больше тысячи цитирований за короткое время, многочисленные интервью в СМИ, две лекции на TED и едва ли не карт-бланш на получение финансирования на строительство будущих поляриметров. Джон Ковач даже вошел в список «100 наиболее влиятельных людей 2014 года» по версии журнала Time. Фридман был прав: выявив инфляцию, BICEP2 обеспечил космологам полную занятость на десятилетия вперед.
Но как же насчет приведенного выше утверждения Фридмана, что «точные науки» ориентируется на «точные знания»? Действительно ли общественные науки, по сравнению с физическими, больше озабочены поведенческими аспектами своих специалистов?
Отголоски пресс-конференции, посвященной BICEP2, не затихали еще долго после того, как съемочная группа покинула Кембридж. Если и раньше инфляция доминировала на рынке идей, то после пресс-конференции она стала почти монополией. Инфляционная теория устранила всех конкурентов — ситуация, которая не стоит волнений нобелевского лауреата вроде Милтона Фридмана. И, по правде говоря, не все были рады такому росту популярности инфляции.
