Рядом с Карлом кошка может забыть о девяти жизнях. Рядом с Карлом кошка обречена на неминуемую смерть. Нет, дело не в том, что Карл психически болен и убивает животных. Хотя, вполне вероятно, вам довелось слышать именно эту версию.

Карл по-своему добрый человек, но стоило его огорчить, как он тут же начинал орать и бросаться вещами. Разве солнце и луна спрашивают разрешения, чтобы взойти на небосвод? Вот и Карл не спрашивал ни на что позволения.

Иногда, когда Карлу не спалось (что случалось довольно часто из-за вышеупомянутых проблем), он поднимался с кровати, чтобы налить молоко в кофейное блюдечко с маленьким углублением в центре. И тогда одна из кошек начинала лакать питательную жидкость, которую предполагалось разводить водой или растворимым кофе. Карл никогда ничего не разводил.

Карл клялся, что ненавидел оружие, хотя в доме от него некуда было деться. Одного взгляда на двор было достаточно, чтобы сделать вывод о беспечной жизни владельца: пустой бассейн; рекламные щиты, завалившиеся на пиломатериалы; ворох предметов, которые Карл надеялся продать на аукционе.

Однако попадались мне кошки, которым неплохо жилось у Карла. У него было с полдюжины любимцев, и все они спали на солнышке у крыльца возле автомата со жвачкой или на крыше на длинной, засмоленной трещине, которая образовалась после землетрясения. Солнце нагревало смолу и спасало кошек от назойливых соек. Вероятно, птицы надеялись, что вдоволь развлекутся в будущем, вот только смогут ли они подобраться к ним ближе?

Карл души не чаял в своих любимцах, но потратил кучу денег на новый телеканал, который всячески пытался реанимировать, пока в конечном счете телекомпания не обанкротилась.

Однажды, в результате утечки газа из плиты, погибли все кошки. Карл остался жив. Но разве он виноват?

Был еще случай, когда он бросил монтировку в высохший пруд, потому что думал, что внизу, прямо в ядовитом сумахе, прячется следователь из наркоконтроля. Кто же знал, что вместо следователя там охотилась за сусликами соседская русская голубая? Благодаря этому случаю Карл снова попал на страницы газет. К этому моменту Карл и так стал знаменитостью, правда, он с превеликим удовольствием заплатил бы любую сумму, лишь бы избавиться от подобной популярности. Стоит вспомнить еще один инцидент с кошачьим кормом со вкусом печени под названием «Девять жизней». Покупатели связали название с жертвами Карла, и тогда стало ясно, что он войдет в историю как человек, который не щадил кошек.

Какое-то время Карл жаловался бывшей жене на несправедливость. Она соглашалась, однако выразила противоположное мнение, выступив на радио в передаче, посвященной бытовой технике. Больше их вместе не видели. Карл убеждал всех подряд о своей неимоверной любви к кошкам и любой простой диалог на тему погоды то и дело прерывался фразой вроде: «Да разве может быть что-то лучше кошек?» или «Как можно жить без кошек?» Вот только подобные фразы породили слухи, что Карл убивал их на рагу.

Потом Карл решил, что не выдержит давления общества, и решил действовать иначе: время от времени он ругал животных, дразнил или отчитывал кота, который громко мяукал и задирал собак. Однажды Карл накричал на шляпу, унесенную ветром с головы профессора – он и ее принял за кота.

И только когда я решила, что Карл достойный, никем не понятый человек, который заслуживает заботы женщины, у Карла начался самый страшный период жизни.

Я переехала к нему вместе с кошкой и в тот же день решила приготовить омлет с болгарским перцем и спечь в хлебопечке хлеб с изюмом и датой на память. Так вот, моя кошка, которой я не дала имя, потому что верю, что люди не должны переносить свои мысли и надежды на животных, все время крутилась под ногами у Карла. Если Карл хотел присесть, она тут же занимала его место. Делал шаг в темноту – она тут как тут. Если он хотел поставить на пол коробку с консервированными помидорами, кошка обязательно оказывалась под ней. С каждым разом Карл раздражался все сильнее.

Я пыталась объяснить, кошка, может, и грациозное животное, но далеко не самое умное. Говорила, что они не собираются вместе, чтобы обсудить таких людей, как Карл. Когда-то в детстве я задавалась вопросом, что говорят кошки своим котятам о совещаниях конгресса, но теперь понимаю, что им до этого нет дела, а если бы они и умели говорить, то не удостоили бы людей своим вниманием.

– Ли Анна, – говорил Карл, – я все это знаю, но твоя кошка даже сейчас не сводит с меня глаз.

Он оказался прав, если учитывать, что кошки вообще ни на кого не смотрят. Нет, конечно, они смотрят, но обычно на тот объект, который хотят съесть.

Поэтому Карл стал уходить пораньше, а по возвращении домой – поглядывать через плечо, потому что пару раз кошка прыгнула с финиковой пальмы прямо ему на спину, как бы играя. Теперь я понимала, что он имел в виду, когда жаловался, что та его ненавидела.

Я осознала масштабы беды, когда мой питомец оказался запертым под капотом пикапа. «Студебекер» – одна из антикварных машин Карла. Машина, благодаря которой он попал в воскресный журнал, хотя она и далеко не выглядела лучшим экземпляром: краска выгорела и была заполирована до розово-белых пятен. Карл завел двигатель. И тогда раздался вой.

Это был кошачий крик. Определенно. Карл выключил зажигание, выскочил из машины с дикими от ужаса глазами. Но снова сел за руль и выехал на дорогу, слыша неугомонный писк. Карл не обращал внимания, поскольку решил, что ему просто мерещилось.

В то утро автостраду 80 закрыли из-за разлитого токсичного вещества, и на нашей улице образовалась пробка. Ввиду всеобщей спешки Карлу не удалось выбраться из пробки.

Когда он наконец открыл капот, чтобы выяснить, откуда доносился шум, оттуда выскочила кошка, вцепившись когтями прямо в лицо. С тех пор у Второго канала появился интересный кадр, который по сей день используется в юмористической подборке. Приехала «скорая» и увезла Карла в больницу.

И тогда я приняла решение. Мне кажется, что животные – это отблеск нашего мира без чувства вины или человеческих условностей, однако, делая выбор между жизнью с Карлом и кошкой, я решила попрощаться с Карлом.

Правду говорят, что наш мир изменился. Например, люди жалуются, что никто больше не умеет писать прописью, а вырисовывают слова печатными буквами. А я негодую, что преступники стали хуже, и на улицах постоянно звучат бранные слова.

Стоит добавить, что в отличие от людей кошки стали умнее. Точную причину я не знаю – может быть, они развиваются на генетическом уровне. Но как только я дала своей безымянной кошке дозу болеутоляющего, у меня начались проблемы. Нет, это был не яд. Майонез, знаете ли, тоже яд, если злоупотреблять или не хранить в холодильнике. Я сожалела о выборе, но понимала, что Карл вернется из новой больницы, построенной возле дельты реки, и может причинить кошке гораздо больший вред.

Но все пошло не так, как я планировала.

Когда Карл нашел меня, я уже ослабла от потери крови. Я думала, что жизнь моя закончится. Долгое время он выхаживал меня, пока заживали швы. Тогда я поняла, какое сокровище отыскала, но решила не возвращаться к нему, пока кошка не найдет себе новый дом подальше от нас.

Карл купил красивую переноску и хотел отвезти ее в Модесто, Трейси или Стоктон, куда-нибудь подальше на восток. Он собирался оставить ее на ферме среди коров и овец.

Новость о том, что Карл упал на машине с моста, застала меня в постоперационной палате кардиологического отделения, и когда я узнала, что машину будут доставать из реки, любезный психиатр уже держал меня за руку.

Когда Карлу помогли зайти в мою палату, можете представить слезы радости и взаимные признания. Кошка так и не вернулась. Вероятно, она утонула в быстром течении реки, но жертвы, тем не менее, слишком велики.

Я хочу выразить благодарность тем многочисленным неравнодушным людям, кто прислал нам открытки. Денежные пожертвования подарили надежду, что людское сочувствие скоро достигнет рекордных показателей. Карл здоров. И когда он вставал из кресла-каталки, чтобы выпить молока, я узнавала в его глазах прежнего Карла. Карла, чье возвращение обещали психиатры… если, конечно, он не поранит себя во время банных процедур.