18

— Наконец-то… — Сюзет не спала, а сидела на кухне с бокалом белого вина. — Обними меня.

— Ты почему не спишь? — я ее даже не обнял, а буквально сгреб, прижав к себе.

— Ты с ума сошел? Думаешь, что я могла уснуть?

— Все хорошо, все в порядке, все закончилось.

— От тебя алкоголем пахнет, — она вздохнула.

— Выпили по рюмке за успех.

— И что дальше?

— Дальше сама виновата, что не спишь. У меня эмоции и все такое. Я в душ, а через пять минут ты должна быть в спальне и встречать меня в соблазнительной позе.

— Я полумертвая, — она хихикнула, обняв меня за пояс. — Я не смогу.

— А ты постарайся, — предложил я. — Каждый несет свой крест в семейной жизни.

— Дурак, — она засмеялась. — Ладно, будет тебе поза, только не пугайся, если я при этом буду спать.

— Ты до сих пор не спала, так что еще чуть-чуть продержись. И да, мне тоже вина хочется.

— Ты про пять минут забыл.

— Через десять, хорошо, — я отпустил Сюзет, взял бокал и налил себе «шабли».

— Так все же, что дальше? — зевнув, спросила она.

— Пока ничего. Просто посмотрим. Что нужно было сделать, мы сделали. Теперь наблюдаем, как мистер Ву будет пытаться выкрутиться из проблем.

И вообще я разбогател за последнее время. Уже всерьез разбогател, собрав с камня, Гуся Шихана и сейфа мистера Ву столько, сколько никогда до этого не добывал. Поэтому странно, что нет даже какой-то особой радости, просто вот вышло так — ну и вышло. Хватает теперь на все — и на строительство клуба, и кредиты дилершипа, и даже запас остается такой, что если прогорю здесь, то могу начать что-то другое.

И это если не считать тех сорока тысяч фунтов, которые Ву взял в долг. Они у меня теперь, а вот как распорядиться ими дальше, я еще не определился. По обстоятельствам смотреть придется. Могу сказать одно, что планировать оставить их себе все же не следует, если Ву занял эти деньги у Падди Галлахера. Потому что это деньги Галлахера, а у того хватит мозгов протянуть логическую цепочку от взлома сейфа Ву к моему бывшему занятию.

Но это если у Падди. А если нет? В любом случае все надо делать так, чтобы самому себе лишних проблем не создать. Так что этой суммой я заранее мысленно пожертвовал, тем более что она никогда моей и не была.

Утром того же дня я поехал к Цви и перевел все доллары и часть фунтов в Швейцарию, а от него заехал в офис «Райхмута», где и положил те самые «спорные» сорок тысяч фунтов в ячейку, не хочу все держать у Цви на этот раз. Пусть пока Бернар Перра похранит их немного. И уже из банка поехал в офис, хоть у меня сегодня по плану и выходной. Есть подозрение, что меня некто будет искать.

Так и получилось. Едва вошел, Мэри сообщила, что мне уже дважды звонила «та самая Диана». Так и не могу понять, что у Мэри с ней за проблема. То ли она не любит всех, кто может составить ей конкуренцию по объему бюста, то ли она меня к хозяйке борделя ревнует, но я вроде бы не давал Мэри повода меня ревновать. Я ей вообще никаких поводов ни к чему не давал на самом деле.

Едва сел за стол, как снова зазвонил телефон.

— Мы можем поговорить?

Сказано было на русском и понятно кем.

— Я в офисе. Если хотите, то приезжайте сюда.

— А где-то в другом месте?

— У меня много работы, я очень занят.

— Хорошо, я приеду, — прозвучало даже несколько угрожающе.

Забавно. Ну-ну.

Я просидел над бумагами около получаса до того, как в офис буквально влетела Диана.

— И где наши деньги? — спросила она сразу, не успев даже опуститься в кресло.

— Простите? — я удивленно посмотрел на нее. — Я брал у вас какие-то деньги или что вы имеете в виду?

— Деньги из сейфа Ву, — она уставилась мне в глаза.

— Вы не пробовали никогда чуть более связно формулировать мысли? Или хотя бы говорить подробней? У нас никогда не получается с вами, Диана Донатовна, связной беседы. Давайте по порядку: ваши деньги в сейфе у мистера Ву. Хорошо. Почему вы тогда пришли сюда и спрашиваете, где они у меня?

— Сейф вскрыли сегодня ночью. Убили четырех охранников. Связали, а потом перестреляли.

— Ужас какой! — поразился я. — Надеюсь, сам мистер Ву не пострадал?

Четырех? А вот это уже интересно. Попробую угадать: мистер Ву лично покарал нерадивых. Лично мне так кажется.

— Нет. Мистер Ву не пострадал, — чуть ли не по слогам процедила Диана. — Во время налета не пострадал. Но он в бешенстве, он сходит с ума, к нему опасно подходить близко.

— Могу только посоветовать не подходить близко, пока он не успокоится. Потеря близких людей и все подобное могут вывести из себя кого угодно.

Она закрыла глаза, глубоко вздохнула, явно считая до десяти про себя, потом сказала, стараясь казаться спокойной:

— У нас с вами была договоренность. Вы вскрываете сейф Ву, мы делим деньги и выкупаем на них его долю.

— У нас не было абсолютно никакой договоренности, Диана Донатовна, — я встретил ее взгляд доброжелательной улыбкой. — И я не трогал сейфа мистера Ву.

Она чуть помолчала, затем спросила:

— Как думаете, если Ву узнает, что вы были другом Богуславского и тоже взломщиком, кого он будет подозревать в первую очередь? И что он предпримет?

— Возможно, он так же заинтересуется микрофоном в своем кабинете и проводом, который идет от него в ваше радио? — предположил я.

— Павел, половина всех денег и половина клуба. Половина.

— Даже если вы хотите подарить мне половину борделя, я этот дар не приму, — мягко сказал я. — Я не вижу себя в роли владельца борделя, это не мой бизнес. Вот это, — я постучал по столу, — мой бизнес. Я продаю машины, и их совершенно не нужно принуждать обслуживать извращенцев, например. Машины не нужно вывозить нелегально из Китая и держать взаперти. Люди не прячут машины от жен и не стесняются говорить о них вслух. Поэтому я не хочу быть вашим партнером.

— Вы ставите меня в безвыходное положение.

— Звучит как угроза, поэтому я сделаю вид, что ее не слышал, — я снова улыбнулся. — Вам же могу дать один совет: не суетитесь. Как написано в одной советской книге, очень смешной, к слову: «Спешка хороша при поносе и ловле блох». Во всех других случаях она вредит и мешает принимать трезвые и взвешенные решения. Оставьте проблемы мистера Ву мистеру Ву, пусть он пока сам с ними разбирается. А вы просто сидите на берегу реки и ждите, когда мимо проплывет… да хотя бы мистер Ву, кверху брюхом. Тем более что так предлагает поступать именно китайская мудрость.

— Насколько я поняла, вы хотели отомстить ему за Ивана Аркадьевича, — зашла она с другой стороны.

— Хотел, — кивнул я. — И сейчас хочу. Но это вовсе не означает, что я хотел для этого грабить его сейф. И моя личная привязанность к Богуславскому не влечет за собой обязательного участия в бордельном рэкете. Это несвязанные между собой вещи. Поэтому я не вскрывал его сейф и не намерен участвовать в вашем бизнесе. Надеюсь, я достаточно ясно выразился. И да, я не убиваю людей, которые мне не угрожают непосредственно, так что сам факт, что убиты охранники Ву, и есть лучшее доказательство того, что это не моя работа. Да, и все же держите меня в курсе, может быть, я смогу помочь вам советом.

Диана даже прощаться не стала. Просто поднялась с кресла и вышла из офиса, хлопнув дверью. Через окно я увидел, как отъехал знакомый «роудмастер».

Что она теперь сделает? Думаю, что пока ничего. Она все равно будет ждать, чем это все закончится, и попутно попытается воспользоваться проблемой мистера Ву в свою пользу. Если она будет терпелива, то у нее что-то получится, я уверен. А если нет, то… в общем, я ей все уже сказал, пусть думает сама. И еще думаю, что «держать меня в курсе» она все же будет. Хотя бы потому, что это потенциально выгодней, чем не держать.

В вечерних газетах написали об убийстве в Чайнатауне. Четверо гангстеров связаны и потом убиты, но газетчики отнесли все на войну китайских банд. В отличие от описаний войны «аутфитов», особых подробностей не было, потому что даже вездесущие репортеры сами не до конца понимают, что в Чайнатауне происходит. И ни слова о связанных полицейских, равно как и об угнанной патрульной машине. Думаю, что и развязались сами, это было вполне возможно, и машину нашли, она стояла всего за два квартала оттуда. А может, их Ву с утра развязал. Перед тем, как перестрелять своих. Вот это слишком круто получилось, я думаю. Или у китайцев такое за норму? Даже сицилийцы не стали бы так расправляться со своими, пусть те и подвели босса. Это подало бы плохой пример и заодно заставило бы усомниться остальных в необходимости хранить верность боссу. А может быть, это просто жест отчаяния.

Положение у Ву сейчас действительно такое, что не позавидуешь. Надо платить по четыре тысячи долларов в неделю в счет долга, на днях следует вернуть деньги за прошлую партию фальшивок, и при этом все наличные исчезли. И свои, и заемные. Забавно, но если Бюро или британцы накроют поставщика, то мистер Ву сможет даже вздохнуть с облегчением, но вот долг все равно никто не отменял.

Кстати, а это точно деньги Падди Галлахера? Как бы это аккуратно уточнить? Или нет, не буду бежать впереди паровоза, пусть пока все идет своим чередом.

Ближе к вечеру у нас заказали «Крайслер Империал С-15», одну из самых дорогих машин, строящуюся только по заказу, что я воспринял как добрый знак. Надо своим делом заниматься. И в конце рабочего дня позвонили из «Рейнолдс, Портер и Чамберлен» и сообщили о том, что деньги для платежа за участок в Александрии будут нужны в понедельник, так что я быстро составил договор займа между собой и Перра в качестве поручителя по кредиту, после чего подготовил телеграмму в «Ломбар Одье», заложив в нее все требуемые коды, и поехал с ней на телеграф. Если она уйдет сегодня, то деньги окажутся на моем счету в «Барклиз» даже раньше, чем необходимо.

Сюзет слегка надулась из-за того, что я провел понедельник на работе, хотя у нас он обычно совместный выходной, но на вторник я ничего не планировал и остался дома. С утра почитал газеты, которые уже забыли об убийстве в Чайнатауне и обсуждали перестрелку в Мидтауне, закончившуюся без жертв, но создавшую много паники, потому что стороны не жалели патронов. Был расстрелян какой-то кошерный ресторанчик, а попутно досталась витринам соседних бизнесов.

— Нив вчера звонила, — сказала Сюзет за завтраком.

— Попробую угадать… приглашала в «Грин Корк»?

— Ну надо же! — она со смехом всплеснула руками. — Ты можешь выступать в кабаре с сеансами ясновидения.

— Угу. Всегда ощущал в себе этот дар. Хочешь съездить?

— Я там не была.

— Это просто очень большой паб с музыкой. И свинг там почти не играют.

— Я бы увидела Нив. А то она даже в кабаре была, но поговорить так и не получилось.

— Любимая, я не отговариваю, — улыбнулся я. — Мне как раз такие места даже нравятся. Но не уверен, что понравится и тебе.

— Надо сначала посмотреть, верно?

— Двумя руками за, — я заодно показал, как это «за» делается двумя руками.

Может, и не самое удачное место для посещения, учитывая обстоятельства, но… Несмотря на войну синдикатов, ехать в такие места не страшно, благодаря все тому же правилу, появившемуся еще в Нью-Йорке в начале века. Банды не атакуют друг друга в подобных местах из-за риска убить родственников или просто гражданских. Слишком много проблем возникает у них после этого, и не только с законом, так что запрет на подобные нападения соблюдается очень жестко. Да и я бы с Полли О’Харой поболтал бы.

До шести вечера просто проленились дома, а потом быстро собрались и покатили в «Грин Корк».

— Ты все же уверен насчет клуба в Александрии? — спросила Сюзет по дороге.

— Это должно сработать. Уверен.

— Я не совсем об этом. Мне не хочется, чтобы ты еще и там начал пропадать. Мы и так мало видимся. А пока место начнет работать, тебе придется все время сидеть там. А я работаю здесь.

— Я думал об этом. Есть одна идея.

— Какая?

— Рауль всегда хотел открыть клуб. Можно взять его в партнеры и пусть рулит. Там будет много девушек, ему понравится.

— У него хоть на сам клуб время оставаться будет? — Сюзет засмеялась.

— Ты его недооцениваешь, — возразил я. — Ни в одном деле он пока еще никого не подвел. А девушек он рассматривает как заслуженный приз за труды праведные.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Чем больше я об этом думаю, тем меньше нравится эта идея.

— Да? — я чуть озадачился. — А там мне показалось, что тебе понравилось.

— Там понравилось, но когда начала думать об этом после, то как-то все другим показалось. Поль, мне не хочется, чтобы ты забыл обо мне и носился между Новым Каиром и Александрией, пытаясь заработать еще больше денег.

— Пусть Рауль носится.

— Рауль вообще больше в Марселе живет. Ты уверен, что он захочет сюда переехать на все время?

— Поговорю.

— Ты бы сначала поговорил, прежде чем деньги тратить.

— Земля уйдет, если сейчас не купить. Да не страшно пока, можно просто потом продать землю с проектом, все равно с прибылью получится. Это последний участок на пляже такого размера.

— Ну вот купи и остановись пока, ладно?

— Хорошо, — кивнул я. — Договорились.

— Обещаешь?

— Конечно.

Сначала поговорю с Раулем. Мне и самому идея такого бизнеса, из-за которого я буду видеть Сюзет еще меньше, нравится не слишком сильно. Неважно, какую прибыль он приносит. Все же я как-то сначала не подумал, а теперь и отменять поздно. Впрочем, и тот агент Марк, и я сейчас тоже прав — перепродать подобный участок не поздно никогда. В Новом Каире цены на землю наверху, а вот в Александрии пока еще растут. А после конференции глав держав еще подскочат. Ладно, нет смысла пороть горячку, действуем по плану. Раулю письмо напишу завтра, пусть думает.

— Что там с обещаниями Сола устроить тебе роль в кино?

— Он вчера днем звонил, кстати, — оживилась Сюзет. — Пока кто-то предлагает экранизировать историю, но Сол настаивает на том, чтобы режиссер посмотрел меня сначала.

— И что?

— Вроде бы на следующей неделе обещали встречу, а потом пробы.

— Ты еще и Дину Дурбин так за пояс заткнешь. Или Элеонор Пауэлл с ее «Рожденной танцевать». Или Грету Гарбо.

— Я не актриса! И не умею играть. Все это закончится позором и всем таким.

— Про танцы ты тоже так говорила.

— Танцевать я училась, причем долго. А актрис только в кино и видела.

— Ты знаешь хоть одну актрису, которая вступила в перестрелку с грабителями в пустыне? Я не знаю. На тебя только из-за этого смотреть побегут.

— Ага. Потом посмотрят и больше не пойдут никогда. Не хочу в актрисы, правда, Поль. Я танцовщица.

— В любом случае сходи на пробы, — сказал я, накрыв ее руку своей. — Тебе самой будет интересно. Относись к этому легко. У тебя и так все прекрасно, так что терять тебе нечего, а приобрести можешь много. В чем тогда проблема?

— Я стесняюсь.

— Представь, что ты танцуешь. А наряды у тебя такие, что стесняться как минимум странно.

— Я не сисек своих стесняюсь, я ими горжусь. Я стесняюсь читать роль перед камерой, а делать придется именно это.

— А ты представь, что просто показываешь сиськи.

— Вот дурак, — вздохнула она.

Так дураком в «Грин Корк» и приехал. Правда, с мысль о том, что звезда перестрелки в пустыне вполне могла бы сказать, что ее спас… черт, «додж» не годится, ими не я торгую… «Крайслер»? Надо срочно брать ей «крайслер», и пусть его хвалит, да.

Несмотря на то, что вторник, да и еще не поздно, в зале было людно и шумно. И Нив там уже распоряжалась вовсю. Схватив нас обоих прямо у входа и звонко расцеловав Сюзет, она тут же потащила обоих в верхний зал, где нас ждал лучший столик.

— А Полли нет, что ли? — удивился я.

— Сидит с ребятами сзади, сейчас придут. Лиз! Айрин! — Нив махнула рукой вошедшим в зал девушкам, той самой, что была тогда в кабаре с Брайаном, и еще одной, незнакомой. — Давайте к нам! Это Сюзет, та самая, я говорила, — тут же пошли представления. — Лиз тебя видела, она в кабаре тогда была. Айрин, знакомься…

Я даже немного потерялся в этой кутерьме, но все же не забыл заказать себе стандартный «Джи-энд-Ти по-испански» у подбежавшего официанта. Не уверен, что в ирландском клубе стоит заказывать вино, а вот джин с тоником тут точно сумеют смешать.

Через пару минут в зал зашли Полли, Брайан и еще какой-то высокий худой парень с типично ирландским бледным лицом и темными волосами, которого Полли представил как Кила.

— Это вы с Раулем приятели? — уточнил я, пожимая руку.

— Ага, точно. И того засранца тоже я вам тогда сдал, — заухмылялся он.

— Это вы о чем? — с подозрением спросила Сюзет.

— Я рассказывал. Тот актер, — не стал я углубляться в подробности, но она поняла.

Компания расселась, причем женская ее часть отделилась на своем углу стола, а я оказался рядом с О’Харой. Сначала болтали обо всем, от футбола до автомобилей, но затем Полли спросил:

— Помнишь того чинка, Ву, через которого вы бумаги продавали?

— Помню, конечно, — я несколько картинно хмыкнул. — Такой бизнес до смерти не забудешь.

— Вот уж точно, — Полли гоготнул. — Короче, гребаного Ву выставили на всю наличность, что у него была. Куча бумаги ушла, просто огромная гребаная куча. Ломанули ящик. Он вообще с рельсов слетел, завалил всю охрану, что место стерегла. Сам. Прикинь, мать его?

— Охренеть… — протянул я.

— Короче, он теперь всем должен. Там половина бумаги чужая была.

— Ваша, что ли?

— Не, — Полли отмахнулся. — Падди ему пенни не даст. Мы только с его борделя «виг» берем, и все, потому что если мы не будем брать, то возьмет кто-то другой. А «виг» там серьезный. Кил к ним раз в неделю катается, собирает. На китайских давалок спрос большой, всякие знаменитости все время пасутся, мать их. Как этот ваш, — он заржал. — Кил рассказал, а потом в газетах читал. Слушай, что там вообще за история?

— Да смех один, а не история, — отмахнулся я. — Актер этот сидит на героине, а нас попросили выяснить, кто и как им продает дерьмо. Забрали его, вывезли к докам, попугали, он все и выложил.

— А газетчикам он рассказывал, как там чуть ли не в задницу всех послал, — сказал Кил.

— Он обмочился в самом начале беседы. Насчет «посылал в задницу» не помню.

Кстати, интересно, откуда течет в ФБР? Маркам тогда почти сразу узнал, что кто-то пытается продать бонды. От ирландцев или китайцев? Или даже… не хочется на Диану Донатовну думать, но тоже возможно. Так что совсем откровенничать нигде не нужно, хоть я никогда этого и не делаю. История с Милландом безопасна, он сам не захочет свое грязное белье на публику тащить, тогда конец его карьере.

— Слушай, а этот чинк, — я сделал вид, что только сейчас про него вспомнил, — он вообще чем занимается? Я думал, что бордель держит, и все. Зачем ему тогда деньги брать взаймы?

— Хрен его знает, всякое болтают, — О’Хара пожал плечами. — Он там у себя в Чайнатауне большая гребаная шишка, вроде. Наверняка дерьмо возит, чинки вообще полезли в этот рэкет, мать его. Гинни и корсиканцы брали всегда дерьмо у турок, а теперь чинки дешевле дают. Дерьмовый бизнес, поверь. Рано или поздно он убьет все аутфиты, помяни мое слово.

— Почему?

— Потому что за дерьмо стали давать большие сроки, парень. Вот сам прикинь: взяли какого-то даго на том, что он игру держит, так? Ему светит года четыре, выйдет через два, сидеть в банке будет как король, семья даже соскучиться не успеет. А если возьмут с дерьмом, да еще и с контрабандой — это федеральное. И дадут ему лет пятнадцать в федеральной, где даже денег, мать их, сунуть некому, чтобы тот жил хорошо. И что тогда?

— Начнет сдавать своих?

— Точно! — Полли хлопнул по столу. — Как Дьюи упаковал главного гинни? А вот как раз так, кто-то из своих дал показания. Сказал, что своими глазами видел, как тот проституток бил и работать заставлял, прикинь? Дерьмо полное, мать его, босс руки не марает, но тот все, спекся. И тогда вопрос: на чем сгорел тот, что вложил этого Лучиано?

— На чем?

— Я без понятия, парень, но вот могу поставить свой «спидстер» против твоей шляпы, что на дерьме, — О’Хара показал пальцем на мою шляпу, висящую на вешалке. — Лучиано вообще начинал с дерьма, и вообще вся их гребаная семья этот рэкет под собой держала. Так можно еще на мокром залететь, но за это не подтянешь. Там со свидетелями поговорят, там что-то еще — они всегда выходят. А вот с дерьмом берут прямо на руках, понял? Никаких гребаных свидетелей не надо. И ты поешь прокурору Дьюи все, что тот хочет от тебя слышать. Так что, делаем ставки?

— Не-а, шляпу жалко, она мне нравится.

— Вот и я об этом.

Вот это сюрприз. Даже не знаю, что и сказать. Ву, оказывается, с Галлахером дел не ведет? Только платит раз в неделю за защиту борделя? Интересно… а кто же ему тогда деньги одолжил? И под что? И почему Богуславский говорил, что Ву через Падди дела крутит? Сам не знал или специально так сказал? Или Полли гонит мне дезинформацию зачем-то? А зачем?

— Слушай, что ты про «крайслер» скажешь? — заговорил Кил. — Мне уже колеса пора менять, а я пока думаю. Нравится «Зефир» и «Эрстрим», не знаю, что выбрать.

— «Эрстрима» на следующий год уже не будет, — не стал я рекламировать ничего своего. — «Эрфлоу» гениален, но его не поняли.

— Он вроде опасен на ходу, нет?

— Куча дерьма. Это самая лучшая американская машина последних лет. И самая безопасная. И «Зефир» сделан в подражание. Только «Зефир» будут делать, а «Эрфлоу» скоро тоже закончится. Со следующего года будет продаваться «Крайслер Ройал», мы уже заказы сделали, выглядит хорошо, но сказать, как на самом деле, пока не могу. Так что я брал бы «Зефир».

— Понял, спасибо. Ты же не торгуешь «линкольнами»?

— Нет. Так что можно мне верить. Я торгую «крайслерами». Если захочешь что-то большое, то бери «Империал», вот его могу посоветовать.

А ведь хотели начать торговать «фордами» и «линкольнами», но не получилось. Мне кажется, что модель «Линкольн Зефир» побьет всех в будущем в своем классе. Отличная штука, сам бы ездил, если бы условия дилерского контракта позволяли.

В «Грин Корк» оказалось вовсе не так плохо. То есть мне и так было хорошо, я больше за Сюзет опасался, но для нее нашлась компания, они проболтали весь вечер, и домой я привез ее в прекрасном настроении. И да, она даже не танцевала, что совсем необычно. Но вообще танцы были, на сцене играл оркестрик, и время от времени девушки в забавных платьях и высоких белых чулках отплясывали «рил» под «Дроузи Магги» и всякую подобную музыку. Все очень по-ирландски в этом месте, я предупреждал.

Я же привез оттуда новый повод для размышлений. С кем на самом деле работает Ву? У кого он мог взять деньги? И чем ему это грозит? Модель мира, существовавшая до этого в моей голове, несколько перекосилась и даже сломалась. Ву ничего не должен Галлахеру, так что не следует ожидать какого-то конфликта с той стороны. А тогда чего ждать?

С одной стороны мне проще, даже если люди Галлахера, вспомнив о моих прошлых занятиях, что-то и заподозрят, то им будет плевать. Они могут даже и не вспомнить, потому что если Ву им не партнер, то они и не станут тратить время на размышления и воспоминания. Но и я теперь не могу оценить результат нашего налета. Так чего мы все же добились? Чего-то ведь добились… только я теперь не знаю, чего именно.

Но новость об ограблении мистера Ву уже разлетелась. То есть тот, кто дал ему деньги, мог сам об этом узнать. И что он предпримет?

Ву должен платить «пункты» раз в неделю. Но у займа есть еще и срок. Не думаю, что он брал деньги надолго, максимум на месяц или около того. Тогда кредитор должен начать нервничать и выяснять, чем же Ву вернет кредит. У Ву есть клуб и есть ресторан. Есть какие-то дела в Чайнатауне, но… никто не согласится забирать китайский бизнес в уплату, потому что им невозможно управлять. И даже совсем китайский «Небесный дракон» тоже не слишком хорош как обеспечение по той же самой причине. То есть кредитор захочет «Шанхайскую лилию», а бордель платит Галлахеру. И тогда получится, что Ву должен отдать доход Падди кому-то еще, так?

Так.

И что скажет на сей счет Падди? Падди, скорей всего, будет крайне недоволен, а язык у него богатый, равно как и набор привычных методов воздействия.

И где тут тогда я? Что я могу сделать такого, чтобы…

Я ухмыльнулся, затем посмотрел на часы… нет, сегодня уже поздно звонить. А вот завтра с утра в самый раз. И лучше взять «олдсмобиль», чтобы опять не мельтешить своей машиной. И в банк заеду, первым делом.