Кто главный на корабле?
– Ой! Проклятье! – Уош – с указательным пальцем во рту – выполз наружу из узкого канала над переборкой, где он только что копался в электропроводке. «Серенити», похоже, принял это за личное оскорбление и наградил его ударом тока. На подушечке пальца появился ожог, и в ней ощущалось болезненное покалывание.
– З-зап! – сказала Ривер, имитируя треск искры.
– Передай плоскогубцы, – раздраженно сказал Уош.
Ривер покопалась в ящике и протянула ему инструмент.
– Нет, не эти, а с узкими губками, – сказал Уош.
– У тех, что с узкими губками, нет изоляции на ручках. А у этих есть.
– Ладно, убедила. Я покажу этому цзянь хуо в виде корабля, кто тут главный.
– Это Мэл.
– То есть кто главный по ремонту.
– Это Кейли.
– Ладно, кто главный из тех, у кого фамилия Уошберн.
– Это Зои.
Уош в отчаянии зарычал. Он сам устроил себе эту ловушку.
– Я тут хоть кем-нибудь командую?
– Плоскогубцами.
Уош взял инструмент у Ривер и приготовился лезть обратно в канал, чтобы вернуть на место отошедший контакт. Оставалось надеяться, что при этом он все-таки не убьет себя электричеством.
Вдруг снаружи раздался топот копыт.
– А, черт, – сказал Уош. – Дело дрянь.
Они с Ривер в грузовом отсеке, скат опущен, а к кораблю приближаются четверо всадников – трое мужчин и одна женщина. Уош был готов биться об заклад, что это «Грабители».
– Неплохой корабль, – обратился к Уошу один из них, спешиваясь.
– Для ржавого корыта вообще отличный, – ответил другой, и все четверо расхохотались.
– Это «Светлячок», который вчера пролетел над нашим лагерем, – добавил третий. – Тот самый, который стал для нас мишенью.
– Да, спасибо, – сказал Уош. – Это стало для нас самым ярким событием дня. Чем могу помочь?
«Грабители» вразвалочку поднялись по скату.
Теперь, как следует их разглядев, Уош предположил, что эти четверо – скорее всего, родственники. Все они были рыжие, веснушчатые и зеленоглазые, с одинаковыми горбинками на носах, и у каждого нижние зубы торчали перед верхними, что делало человека похожим на сома, попавшегося на крючок. Двоюродные братья и сестра, если не родные.
– Здесь только ты? – спросила женщина с непринужденной властностью, заставлявшей предположить, что именно она – лидер группы. Ее волосы были подстрижены коротко и неровно, словно она ровняла их ножом и без зеркала.
Уош огляделся. Ривер и след простыл. Она тихо ускользнула, как только появились «Грабители».
Уош не знал, то ли радоваться этому, то ли огорчаться.
– Да. Да, только я. Больше никого. Совсем один. Один-одинешенек. Один. В полном одиночестве. – Уош всегда болтал без умолку, когда нервничал. И чем сильнее он старался этого не делать, тем более разговорчивым становился. Вызванный стрессом словесный понос был его проклятием.
– Знаешь, мы уже давно ищем твой корабль, – сказала женщина, крадучись обходя грузовой отсек. – Мы знали, что он упал, но не знали – где именно. Вандал предложил искать по радиусу. Типа, по расширяющейся спирали.
– И вот вы здесь.
– И вот мы здесь. Вандал думал, что мы найдем одни обломки, но, может, обнаружится и что-нибудь ценное. А оказалось, что корабль практически цел, и это прекрасно. Мы продадим его на запчасти. А ты, случайно, не пилот?
– Ты меня раскусила.
– Сильно, наверно, пришлось вертеться, чтобы уйти от нашей ракеты. Молодчина.
– Элли-Мэй, хватит над ним прикалываться, – сказал один из мужчин. – Пристрели его, и все.
Уош напрягся. «Грабительница» по имени Элли-Мэй уже была у него за спиной. Обернуться он не смел. Ему совсем не хотелось увидеть выстрел, который его убьет.
Зои. Сейчас он думал только о ней. Ему хотелось, чтобы она была здесь, но не по какой-то сентиментальной причине. Если бы Зои была здесь, эти четверо гадов ему бы не угрожали. Потому что они бы уже сдохли.
– Застрелить его, Руфус? – спросила Элли-Мэй. – Это только пулю зря тратить, нет? Вспороть ему брюхо ножом будет, как говорится, экономнее.
– Не надо никому вспарывать брюхо, – сказал Уош, стараясь, чтобы его голос звучал убедительно – насколько это было возможно в данных обстоятельствах. – Я мог бы просто уйти – вон в том направлении. – Он указал на пандус. – Засиделся я уже тут. Не помешало бы размять ноги.
– Давай его повесим, сеструха, – предложил один из «Грабителей». Слово «сеструха» подтвердило подозрения Уоша. Родственники. – Мы давно уже никого не вешали.
– Смотрите-ка, – сказал третий брат, который был ниже остальных. Самый мелкий щенок из помета. Он поднял вещь, которую только что нашел, – висевший на крюке моток шнура из синтетических волокон, которым обычно закрепляли груз. – Вот что нам нужно.
Уош бросился бежать, но далеко не ушел – его перехватили двое «Грабителей». Началась потасовка, и вскоре они уже схватили его за руки. Уош сопротивлялся, но вырваться не мог.
Элли-Мэй завязала на одном из концов шнура петлю – уверенно, словно не раз практиковалась. Затем она перекинула шнур через продольную балку мостков и привязала свободный конец к крюку в стене.
Под крюком поставили алюминиевый контейнер, который стал импровизированным эшафотом. Уоша заставили на него забраться. Ему связали руки за спиной и надели петлю на шею.
Ужас в душе Уоша боролся с неверием. Сейчас он умрет. Он не мог поверить в то, что сейчас умрет. Особенно так. Не может быть, что его линчуют, словно обычного овцекрада.
– Слушайте, – обратился он к «Грабителям». – Вы не обязаны этого делать.
– Нет, не обязаны, – весело отозвалась Элли-Мэй. – Именно это и приятно.
– И я никак не могу вас переубедить?
– Никак, но это мило, что ты на это надеешься.
Даже борясь со страхом, Уош сохранил присутствие духа и задумался о том, где сейчас Ривер. Он надеялся, что она выбралась с «Серенити», возможно, даже добралась до шлюза шаттла, который был сразу за камбузом, или до одного из эвакуационных люков. Наверное, сейчас она уже бежит со всех ног. «Грабители» ее не схватят.
Особенно если он выиграет для нее время.
– На корабле есть груз, – сказал он. – Он спрятан. Ценные вещи – лекарства, свежая клубника и так далее. Я покажу вам, где все лежит. Он ваш.
Блеф. Уош надеялся, что они на него купятся.
Элли-Мэй его слова, похоже, не убедили.
– Ну если не врешь, кусок говна, то мы сами все заберем. Может, без твоей помощи нам понадобится больше времени, но это все равно – размяться нам не помешает.
Она поставила ногу на край контейнера, готовясь выбить его из-под ног Уоша. Вдруг в столовой раздался громкий лязг.
Элли-Мэй нахмурилась.
– Ты вроде говорил, что ты один.
– Так и есть.
– Тогда что это за шум?
– Какой шум? Я ничего не слышал. Парни, вы слышали шум?
Лязг повторился – на этот раз громче.
– А, этот шум, – сказал Уош. – Корабельный кот. Сеньор Пряталка. От масленки его палкой не отгонишь. Он обожает масло, наш Сеньор Пряталка.
– Айзек, Фрэнк, – Элли-Мэй махнула рукой, – взгляните, что там.
Двое «грабителей» поплелись к столовой.
Элли-Мэй сурово взглянула на Уоша.
– Знаешь, что я терпеть не могу? Мужиков, которые мне врут. Такая вот у меня проблема. Мой папочка постоянно врал моей мамочке насчет азартных игр. Мой бывший постоянно врал мне насчет других женщин.
– Понятия не имею, как можно изменять такой шикарной девочке, как ты, – сказал Уош и немедленно подумал: «Хобан Уошберн, зачем ты это говоришь? Ну ты и умник!»
Элли-Мэй усмехнулась:
– Знаешь, что я сделала, когда мне надоели его измены?
– Простила его, сняла с шеи петлю и разрешила идти на все четыре стороны?
– Скажем так: его шланг ему теперь нужен только для того, чтобы поссать – ни на что другое этот обрубок уже не годится.
Уош поморщился.
– Я же говорю, – продолжила Элли-Мэй. – У меня проблемы с доверием.
Она подтолкнула контейнер.
– Нет, нет, нет! – ахнул Уош.
Контейнер лишь немного сдвинулся – достаточно для того, чтобы на нем остались только концы пальцев Уоша. Изогнувшись, Уош пытался сохранить равновесие и не соскользнуть. Если бы не пальцы на ногах, он бы уже повис только на шее.
Внезапно сверху, из столовой, донесся шум. Крики. Вопли. Болезненные стоны. Грохот.
Затем тишина.
– Руфус, – Элли-Мэй сделала знак третьему «Грабителю», – пойди узнай, что за игру там затеяли Айзек с Фрэнком.
Руфус, самый мелкий щенок из помета, достал пистолет и сделал как велела сеструха.
Уош был занят тем, чтобы сохранить контакт с контейнером и не умереть. Но тем не менее у него возникло сильное подозрение, что за происходящим в столовой стоит Ривер Тэм.
Девочка, возможно, и выглядела хрупкой, но все на «Серенити» знали, что она опасна. Смертельно опасна. Прошла минута. Для Уоша – долгая минута. Руфус не вернулся с расследования. Два других «Грабителя» тоже не появились. Теперь Элли-Мэй казалась не только раздраженной, но еще и озадаченной.
– Проклятые ослы! – рявкнула она. – Руфус Хаззард! Айзек! Фрэнк! Кто-нибудь! Отвечайте! Что вы так долго?
Нет ответа.
Вдруг где-то в грузовом отсеке раздался негромкий певучий голос. Голос Ривер.
– Плохая компания в кают-компании. Трое гостей пришли на обед, но им не очень понравилось то, что я подала.
Блеснула пушка Элли-Мэй. Что ни говори, а выхватывать оружие эта женщина умела.
– Кто здесь? – строго спросила она. – Покажись.
– Они ужасно ведут себя за столом, – сказала Ривер.
Уош не мог понять, где именно в грузовом отсеке находится Ривер. Ее голос, казалось, доносился отовсюду и ниоткуда – и это довольно сильно пугало. Элли-Мэй происходящее, похоже, потрясло.
– Лапочка, выходи, – сказала она, очевидно прикладывая усилия, чтобы успокоиться. Она осторожно двинулась по грузовому отсеку, водя стволом пистолета из стороны в сторону, заглядывала в каждый темный угол и закоулок. – Давай поговорим как разумные люди. Я не знаю, что ты сделала с моими братьями, но я на тебя не сержусь. Дай мне шанс это доказать.
Ривер не ответила.
– Милая? – продолжала Элли-Мэй. – Ты меня слышишь? Я сказала…
Ривер упала на нее сверху, словно ягуар, который прыгает на жертву с ветви дерева. В руке она держала динамометрический ключ – тот, который она, наверное, взяла из ящика с инструментами Уоша. Им она ударила Элли-Мэй по голове, и та рухнула на пол, словно мешок с картошкой.
– Динамометрический ключ с автоматическим отключением, – сказала Ривер, стоя над Элли-Мэй и взвешивая свое оружие в руке. – Калиброванное зажимное устройство. Рифленая ручка. Предназначен для шестиугольных болтов с номинальным диаметром семь шестнадцатых дюйма.
Застонав, Элли-Мэй встала.
Ривер еще раз врезала ей ключом.
– Я не закончила, – сказала она. – Вес – три фунта две унции. Диапазон – от двадцати до ста пятидесяти футо-фунтов. Основная функция: затяжка или ослабление болтов. Дополнительная функция: не дать таким, как ты, причинить вред мне и моим друзьям.
Элли-Мэй снова попыталась подняться.
Ривер ударила ее еще раз, точно в затылок. Послышался громкий треск, словно хрустнула кость. Элли-Мэй упала и больше не шевелилась.
Скорее всего, она уже не встанет. Никогда.
– Но ты, вероятно, это поняла, – сказала Ривер.
– Э-э, Ривер?
Уош едва удерживал равновесие на краю контейнера. Петля начинала его душить.
Ривер резко повернула голову. Она словно и не знала, что он здесь.
– О, привет, Уош.
– Спасибо, что спасла меня и все такое… – сказал Уош, задыхаясь. – Но я бы не отказался от помощи.
Ривер лучезарно ему улыбнулась и, подбежав к стене, отвязала шнур от крюка.
Уош плюхнулся на пол.
– Ну что, Уош, кто главный на корабле?
– Ты, Ривер, – ответил Уош, неуклюже садясь. – Определенно ты.
