Глава 14

По этому поводу был даже создан небольшой консилиум. Происходил он в холле госпиталя, в котором приходили в себя обе жертвы похитителей.

Друзья уже успели пообщаться с ними обоими. Причем если Михаил был искренне рад их видеть, и полон благодарности за свое спасение, и сам рвался помочь ребятам, так что поговорить с ним было одно удовольствие, Толик повел себя совершенно иначе.

Едва он увидел входящих в его палату друзей, как начал проявлять самую черную и отъявленную неблагодарность.

– Это вы! Вы виноваты! – завопил он, стоило друзьям перешагнуть порог.

При этом он с ненавистью смотрел на Ирину, Машу и Грибову.

– Я помню, как выпил эту чертову чашку с кофе и вырубился. А потом пришел в себя оттого, что меня лапал какой-то вонючий мужик. Это были худшие мгновения в моей жизни. То есть я так думал, пока не попал в руки к другим.

И Толик схватился за свою забинтованное ухо.

– Это вы все подстроили! Я много думал и уверен, что это сделали вы!

– Мы тебя спасали! И спасли!

– Хорошенькое дело! А кто мне вернет ухо?

– Тебе же его пришили.

– Вам бы чего-нибудь сначала отрезали, а потом бы пришили! Хотел бы я посмотреть на вас тогда!

– Врачи уверены, ты быстро пойдешь на поправку.

– Зато вы не слишком торопились! Вы хоть знаете, какой ад мне пришлось пережить? А этот Мишка… Они вообще его в отбивную превратили. Как они ломали ему кости, это невозможно было слышать! Я до конца своих дней не забуду этого жуткого хруста и его криков.

– Жаль, что тебе они ничего не поломали. Может, сейчас бы иначе себя вел.

Но Толик пообещал, что он накатает на подруг жалобу. И будет добиваться, чтобы их тоже отправили под суд.

– Потому что вы преступницы! Все трое!

Подругам даже стало неприятно.

Столько трудов и такая черная неблагодарность. И они покинули палату, оставив Толика разбираться с ребятами.

Видимо, после ухода подруг разговор у них быстро пошел на лад. Сема с Лехой и Витькой вышли назад всего через пару минут. При этом Леха вытирал правый кулак, на котором было что-то похожее на кровь.

– Как ты там сказала? – обратился он к Ирине. – Жаль, что твоему мужику ничего не сломали? Ну, можешь быть довольна, теперь и у него кое-что сломано.

– И что же?

– Нос!

Но даже сломанный нос не заставил Толика быть более разговорчивым и вспомнить про Диму.

Ни Толик, ни Михаил никак не могли помочь сыщикам в этом вопросе. Не было Димы у Тролля. И у садистов-киношников его тоже ни тот ни другой не наблюдали.

– Двое нас было, – твердили бывшие пленники. – Двое.

Не верить им причин у друзей не было. Приходилось признать, что их расследование зашло в тупик. Они все время двигались не в том направлении. И теперь им нужно было вернуться к исходной точке.

– А где она, эта точка?

– Да там же, на стоянке у ресторана!

Они отправились в палату к Михаилу и упросили того вспомнить в подробностях все, чему он стал свидетелем, находясь на стоянке у ресторана и дожидаясь, когда красная «Санта-Фе» отправится ночевать в бокс, где ее уже дожидались жадные до сенсаций журналисты.

Сначала Михаил повторял то же самое, что уже видели сами друзья на видео.

Трое крепких мужчин в темной одежде и с прикрытыми лицами схватили Диму, когда тот пытался открыть «Санта-Фе», и уволокли его за собой. Силой заставили сесть в свою машину и увезли в неизвестном направлении.

Все это друзья уже наблюдали на записи с камер видеонаблюдения. Но дальше Михаил начал вспоминать уже интересней.

– Это могли быть люди Тролля? – спросила у него Грибова.

– Нет! Ни в коем случае.

– Почему ты так в этом уверен?

– Я же был у них в плену. Имел возможность понаблюдать эту компанию. Это не они.

– Но лиц у тех, кто был на стоянке, ты не видел.

– Лиц не видел, зато фигуры видел. Как они двигаются, наблюдал. Говорю вам, это не бандиты Тролля.

Но друзья все же сомневались.

Если не люди Тролля похитили Диму, тогда кто? Хотя, конечно, возникал жирный вопрос: если похищение Димы связано с Вадой, то откуда людям Тролля было бы известно про Диму и находящуюся у него в багажнике машины куклу? Ведь Леха побежал с доносом к Троллю лишь спустя много часов. И вообще, если Тролль каким-то непостижимым образом все же был в курсе того, кого похищает, то почему он сразу же не забрал Ваду из багажника «Санта-Фе»? Она ведь лежала там, фактически никем не охраняемая. И ключи от машины можно было забрать у Димы прямо там, на стоянке. И не было бы всех этих хлопот, беготни и лишней работы как самому Троллю, так и его людям.

– Нет, что-то тут не то. Где-то мы ошиблись. Зациклились на том, что один Тролль – это и бандит, и похититель, и не посмотрели по сторонам получше. А то, глядишь, и увидели бы настоящих похитителей Димы.

А Михаил, уже поддавшись один раз воспоминаниям, плавно плыл по их волнам.

– И самое главное, – сказал он, – машина у тех ребят со стоянки была другая.

– Как же другая? Мы же видели, «Гранд-Чероки». Та же марка, та же модель.

– Год выпуска другой, – невозмутимо ответил Михаил, погрузив всех в оторопь. – И регистрационные номера другие.

– Другая машина, – пробормотала Маша. – Значит, и другие похитители.

– У Тролля номера были пижонские «Е 777КХ». А на той машине были самые обычные.

– Какие?

– Нет, извините, этого я уж не вспомню.

– Постарайся.

Михаил честно пытался.

Он морщил лоб, пыхтел, тяжело дышал, устремлял глаза то в потолок, то себе на переносицу. Но все эти ухищрения привели лишь к тому, что у Михаила разболелась голова и пришедшая на вызов медсестра выгнала друзей из палаты.

– Нечего больного тревожить. Ему и так досталось. А вы ему покоя не даете. То следователь его терзал, то дознаватели, теперь вы притащились. Уходите!

И выставила всю компанию вон. Такая суровая тетка.

– Ничего, – утешила всех Грибова. – Придем к нему завтра в другую смену.

– А проку-то? Мишка старался, ничего у него не получается.

– Это у него самого не получается. А если ему помочь, очень даже получится.

– Как же ты ему поможешь?

– Есть способы, – загадочно произнесла Грибова. – И я их знаю. Встречаемся на этом же месте завтра в десять часов утра.

Честно говоря, Ирина была рада выпавшей на ее долю передышке.

Случившиеся на этих выходных события изрядно ее вымотали. И взяв на работе парочку отгулов, Ирина надеялась прийти в себя.

Тем более что Ваня, кажется, прочно поселился у своего друга Дани. А родители того и не возражали. Они целыми днями работали, и просторная трехкомнатная квартира вместе с двумя кошками, черепахой, хулиганом-попугаем и парочкой весьма милых морских свинок была предоставлена в полное распоряжение мальчишек. Они делали там что хотели. А когда приходили родители, перебирались в детскую, забитую под самый потолок самыми разными игрушками. И снова проводили время в свое удовольствие.

Ирина понимала, что потом придется сделать ответный шаг и приютить Даню на несколько дней у себя, чтобы дать возможность уже его родителям расслабиться и вновь почувствовать себя беззаботными и молодыми. Но пока она была благодарна этим замечательным людям, забравшим ее сына к себе как раз в ту пору, когда Ирина особенно остро нуждалась в свободе.

Вернувшись домой, Ирина первым делом принялась за уборку. Вчера ей было как-то не до этого. И хотя она пыталась что-то сделать, но кажется, больше напортила, чем исправила. Как раз в тот момент, когда она заканчивала пылесосить квартиру и стояла с видом победительницы, оглядывая сразу заблестевший пол, в дверь позвонили.

Рефлекс сработал моментально.

Ирина вздрогнула и едва не выронила пылесос из рук. За последние дни в эту дверь столько раз звонили люди с недобрыми помыслами, что сейчас Ирина даже похолодела.

– Кто там?

– Это я – Таня!

Голос и впрямь принадлежал Тане. И выглянув в глазок, Ирина увидела подругу.

Поспешно открыв дверь, она впустила ее.

– Заходи! Молодец, что зашла. А то я думала к тебе заскочить, да все недосуг.

– Я понимаю.

Таня выглядела какой-то поникшей.

– От Димы вестей нет?

Таня помотала головой и зашла в дом.

– Я хочу с тобой посоветоваться.

– Слушаю тебя.

– Скажи, вот если бы ты узнала, что близкий тебе человек из самых лучших побуждений сделал что-то плохое, как бы ты себя повела? Донесла бы на него в полицию? Или как?

– Или как, разумеется. Доносить на человека, который желает тебе добра, – это подло. А что именно он сделал? Совершил какое-то преступление?

– Наверное. Я точно еще не знаю.

– В первую очередь я бы поговорила с этим человеком. Обсудила бы с ним все, что он сделал.

Таня оживилась.

– Да, ты права! Надо поговорить. Как все просто! А я и не догадалась!

С этими словами она поднялась и быстро убежала.

Ирина даже не успела напоить ее чаем, который заваривала для них двоих.

Но Таня сама отказалась:

– Нет, нет, не до чая мне. Надо спешить, а то как бы беды не было.

После ее ухода Ирина сама выпила чашечку чая, но на душе у нее внезапно стало тревожно. Она выждала час и позвонила Тане. Никто не ответил.

Ирина выждала еще и снова позвонила. Телефон тоже не отвечал. Тогда Ирина сделала единственное, что пришло ей в голову: позвонила Грибовой и сообщила о визите Тани.

– Она что, догадалась, кто похитил Диму?

– Таня говорила, что кто-то сделал что-то плохое. Кто-то желающий ей добра сделал что-то плохое, так она сказала.

– Я позвоню мальчишкам. Дети должны знать, где их мать.

Но сыновья Тани заявили, что давно дома, а вот их мать домой еще не возвращалась.

– Уже два часа прошло, как она от меня ушла. Давно должна быть дома. Куда же она запропастилась?

Увы, ни через час, ни через полтора Таня так и не появилась. Зато ближе к ночи позвонила Маша и сказала, что сыновьям Димы с Таней поступило требование о выкупе.

– О Диме по-прежнему ни слова. А вот за Таню требуют «Санта-Фе».

– Какую?

– Включи мозги, Ирка! Ту самую! Красную «Санта-Фе»!

– Но это же невозможно. Машина не принадлежит братьям, она собственность Плешаковых. Кому уж она там принадлежит – отцу, дочери или зятю, я не знаю, но точно кому-то из них. Как же можно с мальчишек требовать, чтобы они отдали похитителю то, что им не принадлежит?

– Я не знаю! Больше того, похититель требует вернуть ему машину вместе со всей начинкой! Понимаешь, о чем это я?

– Ваду? Так он хочет Ваду?

– Ну да! И я думаю, что это проделки Матвея с Ариной.

На первый взгляд было очень похоже на то.

– Но свою машину Матвей может получить и так. К чему похищать Таню?

– А Ваду? Ваду он так просто не получит. Она ведь находится сейчас в полиции. И никто Матвею просто так ее не отдаст. Он подумал, подумал, да и решил похитить у мальчишек их мать. Думает, наверное, что они смогут вытребовать для него из полиции и куклу. Как всегда, жар чужими руками загребает. Все чистеньким хочет остаться. Не люблю я таких людей. Я его как увидела, он мне сразу не понравился.

Ирина даже заскулила от отчаяния.

– Я уж думала, что все закончилось. И вот опять! Какой дурак этот Матвей! Неужели не понимает, как опасно то, что он затеял! Одно дело мухлевать у себя на работе, и совсем другое взять и похитить живого человека.

– Идиот!

– Надо его предупредить, что такой фокус ему с рук не сойдет. Мы поняли, кто похитил Таню. И молчать не станем.

Пылая от гнева, Ирина позвонила Матвею. Но тот каяться не пожелал и даже, напротив, заявил, что не имеет к похищению ни малейшего отношения, находится в Арабских Эмиратах, куда они с женой отправились, чтобы отпраздновать свое примирение.

– Все ясно! – гаркнула Ирина в сердцах. – Алиби себе зарабатываете! Мол, если что, так я ничего не знаю, отдыхал с женой за границей. И кого же вы на этот раз уговорили помогать вам? Михаил выбыл, он еще долго будет лечиться после помощи вам. Надеюсь, вы хоть предупредили своего помощника, что он, выполняя ваши инструкции, может очутиться за решеткой? Похитить живого человека – это вам не куклу электронную купить!

– Повторяю для слаборазвитых. Я никого не похищал и никого о подобной услуге, конечно, не просил. Это все гнусные домыслы, и по возвращении я буду жаловаться на вас в полицию. И кстати, я это точно сделаю! Я не отдавал распоряжения хозяину бокса тестировать мою машину. А это значит, он взял ее самовольно! И я этого так не оставлю. Если вы взялись обвинять невесть в чем, я в долгу тоже не останусь!

Ирина в ответ сообщила, что ей плевать. Но ее уверенность в виновности Матвея была поколеблена.

Нет, она не сомневалась, что такой прохвост на многое может пойти, чтобы запутать следы и самому остаться чистеньким. Но все-таки похищение?.. И требование выкупа?.. Да еще выкупа, который бы столь однозначно указывал на самого Матвея?..

Тут Ирина что-то сомневалась.

Не такой Матвей дурачок, чтобы требовать выкуп, в котором заинтересован лишь один он. И потом, почему он выбрал именно Таню? Откуда он вообще про нее узнал? Логичней уж тогда было бы заказать похищение самой Ирины или Машку выбрать своей жертвой. По крайней мере, с ними Матвей хотя бы был знаком и про них он точно знал, что они в курсе его аферы с куклой. Но при чем тут Таня?

– Ирка, ты меня слушаешь?

Это снова позвонила Машка.

– Едем выкупать Таню.

– Когда нужно передать за нее выкуп?

– Через два часа. Ребята уже позвонили Никонову, тот пообещал, что выхлопочет для них разрешение взять еще раз чужую машину со всем ее содержимым.

– Молодец, Никонов. Надеюсь, ему удастся задержать похитителя.

Закончив разговор, Ирина какое-то время пребывала в задумчивости. А потом достала из сумочки визитку, которую ей вручил Глеб, и набрала его номер.

– Извините, что звоню вам. Ой, я не представилась…

– Этого и не нужно. И извиняться тоже не надо. Я для того и дал вам свою визитку, потому что надеялся, вы мне позвоните.

Голос Глеба звучал тепло и как-то даже призывно. Он явно был рад слышать Ирину.

– Понимаете, у нас новое похищение. Я хотела, чтобы вы о нем знали.

– Я о нем знаю.

– И вы будете курировать поимку преступника? Понимаете, Никонов хороший человек, но мне как-то было бы спокойней, если бы вы проследили, чтобы все было в порядке.

– Спасибо за такое доверие. Честно говоря, тронут. Хотя зря вы не доверяете Никонову. Он не только человек хороший, но и специалист первоклассный.

– С вами ему все равно никогда не сравниться.

– Очень приятно такое слышать, – неожиданно раздался в трубке голос самого Никонова. – Особенно после всего того, что я сделал для спасения ваших друзей.

Ирина ойкнула. Она совсем не хотела обижать Никонова.

Но Глеб лишь посмеялся над ее страхами.

– Если похитители объявятся, конечно, мы их задержим. Но у меня есть предчувствие, что за выкупом никто не явится.

– Но ведь требование заявлено. Они обязательно захотят взять машину и куклу.

И что вы думаете? Прав оказался все-таки Глеб. А Ирина села в лужу.

Полиция напрасно прождала в назначенном месте, бдительно приглядывая за стоящей на поляне в лесу машиной. Никто за ней так и не явился. И к утру было принято решение отогнать машину обратно в город.

Все были утомлены и очень злы на похитителей.

Впрочем, к восьми часам утра Таня объявилась сама. Ее подобрал полицейский патруль. По их словам, женщина брела по улице, она была босиком и не могла толком объяснить, как она очутилась в этой части города в таком виде.

В отделении Таня назвалась и объяснила, что стала жертвой похитителей, которые продержали ее в каком-то подвале, обращались с ней сносно, не обижали, лишь завязали ей глаза и связали руки и ноги. Также похитители отняли у Тани сумочку и обувь.

– Я уже думала прощаться с жизнью, а потом они меня неожиданно выпустили, – объяснила Таня. – Вытащили из подвала, отвезли в город, высадили на тротуаре, велели ждать десять минут, а потом снять повязку. Я так и сделала.

Когда Таня обрела возможность видеть и ориентироваться, она поняла, что на улице раннее утро, а ее похитителей уже и след простыл. И что та часть города, в которой она оказалась без копейки денег в кармане и без обуви, находится очень далеко от дома. Так что спасибо полицейскому патрулю, который ее подобрал.

Все были возмущены случаем с Таней. В том числе и сама Ирина, которая выложила все свои эмоции перед друзьями.

– Что это за шуточки такие? Похищают, потом возвращают. Выкуп требуют, но не забирают. Сиди, карауль их! Они думают, полиции заняться больше нечем?

Но Грибова отнеслась к случившемуся ночью философски. И вместо того чтобы возмущаться вместе с Ириной, лишь повторно объявила на десять утра общий сбор в холле госпиталя.

Когда все явились, Грибова объявила:

– Теперь у нас есть один выход – трясти Михаила.

– Трясти… Скажешь тоже! Как его трясти, когда он и так штопаный-перештопаный весь?

– Есть способ, – повторила Грибова загадочно и добавила: – Разрешите представить вам Гену.

И она указала на невысокого мужчину лет сорока пяти со светлыми рыжеватыми волосами, светлыми глазами и какой-то заячьей внешностью. Он уже давно мялся чуть в стороне, стеснительно поглядывая на остальных.

Все поздоровались, с недоумением глядя на Грибову. Мол, зачем она притащила с собой этого чудака? Чем он может им помочь?

– Гена специалист по работе с глубинными слоями памяти, – пояснила Грибова, но ясней от этого никому не стало.

– Что?

– Гена владеет наработками, с помощью которых можно заставить человека без всякого напряжения вспомнить то, о чем он совершенно забыл, как ему кажется, прочно и навсегда.

Все уставились теперь на Гену, ожидая подтверждения слов Грибовой. И тот не заставил себя долго упрашивать.

– Совершенно верно! – воскликнул он. – Легко и деликатно человек под моим руководством, но самостоятельно проникает в слои своей памяти и вспоминает все. Иногда вплоть до дня своего рождения.

– Вспомнить, что было со мной в роддоме? Чушь! Этого никто не помнит.

– А я вот теперь помню себя совсем крошкой! – возмутилась Грибова. – Мне Гена помог вспомнить.

– Роддом?

– Не сам роддом, а что было со мной уже дома. Я вам никогда не говорила, но я была очень маленькой, когда папа ушел от нас. Мама со злости почиркала, сожгла или выкинула все его фотографии. А мне, сколько себя помню, всегда очень хотелось узнать, как выглядел мой папа. И Гена помог мне в этом.

– Ты вспомнила своего отца? Его лицо?

– Не только его лицо, – улыбнулась Грибова. – У меня теперь есть связанные с папой вполне конкретные воспоминания. Помню, как он играл со мной. Помню, как принес погремушку в виде попугая. Помню, как они ссорились с мамой и бабушкой, потому что папа возвращался с работы слишком поздно и обычно под градусом. В общем, теперь я знаю, что мой отец не ангел, но и законченной скотиной, как мне всегда пытались внушить мама с бабушкой, он тоже не был.

Надо же, а Ирина и не знала, что Грибова росла без отца.

– Но удивительней всего было то, что я вспомнила отца сама! Отвечала на вопросы Гены и внезапно поняла, что помню своего папашу.

– Это очень занимательно. Но Михаил никогда не видел лиц похитителей.

– Зато он видел номер на их машине.

– Что? И номер тоже можно вспомнить?

– Конечно!

– Тогда пойдемте! Пойдемте скорей!

Друзьям в этот день во всем сопутствовала удача.

Строгая медсестра уже сдала свое дежурство, а нынешняя была слишком занята с другими пациентами, чтобы обратить внимание на то, как в одну из палат вошла целая делегация.

Сегодня Михаил выглядел гораздо бодрее. Конечно, лицо его все еще напоминало котлету, но по крайней мере, стали вырисовываться глаза, нос, да и рот открывался куда лучше. Он с любопытством выслушал друзей, кивнул Гене и выразил полное согласие поучаствовать в эксперименте.

– Я слышал про такое, хотя не очень верится, что у меня выйдет. Может, у кого-то из людей, чья память получше моей, такое и может получиться, но у меня вряд ли. Я даже таблицу умножения в школе выучил лишь где-то классу к четвертому. А другие дети уже в конце второго класса щелкали эти примеры как орешки.

Но Гена заверил его, что это не важно.

– Ваш мозг, – сказал он, – как огромная кладовая, бережно хранит в себе все, что вы когда-то видели. Если бы вы обратились к нему сразу же после того, как впервые увидели таблицу умножения перед собой, то с удивлением бы поняли, что вы ее уже запомнили.

– Как? С одного раза?

– Да.

– И не пришлось бы мне учить часами напролет?

– Нет.

– Тогда я согласен! – вызвался Михаил. – Если так, то мне ваш метод нравится.

– Расслабьтесь. От вас ничего не потребуется, лишь отвечайте на мои вопросы.

И Гена начал задавать вопросы.

Сначала они не имели никакого отношения к проблеме.

Гена спрашивал, какого цвета куртку надел Михаил в тот день утром. Кого он встретил, выйдя из дома. Какое горячее заказал в ресторане. Потом дошли до машины.

Михаил без труда вспомнил, как выглядела машина. Сказал, что обивка салона была из черной кожи. Затем Гена попросил назвать первую букву номера, и Михаил неожиданно назвал ее.

– «А». Это была буква «А»!

И сам же удивился успеху.

– Надо же, я ее помню.

– Очень хорошо, продолжим. Теперь посмотрите на машину еще раз, какая последняя цифра в номере?

– Цифра? Три! Да, точно, там тройка.

– Первая?

– Один!

– А в середине?

– Два! Один, два, три! Сто двадцать три! Как я мог это забыть! Вот идиот!

– Не ругайте себя, вы отлично справляетесь. Нам осталось вспомнить лишь последние две буквы. И они…

– Не трудитесь, – странным голосом произнесла Грибова. – Эти буквы «М» и «К». Верно?

Михаил кивнул.

– Да! Точно! Вы что же, знаете, чья это машина?

Грибова не ответила.

Вместо этого она сказала:

– Мне надо выйти.

И выскочила. Остальные выбежали за ней.

Грибова стояла у окна, руки ее были судорожно сжаты в кулаки.

– Никогда бы не подумала! Никогда! Кто угодно, но только не они!

– Чья это машина? – спросила Маша. – Ты знаешь ее владельца! Отвечай!

Грибова взглянула на своих одноклассников. Лицо у нее было страдальческое.

– Не скажу!

– Наташа, это глупо. Мы уже знаем номер машины. Установить имя ее владельца – это плевое дело для полиции.

И тут Грибова повела себя и вовсе странно.

– Нет! Нельзя привлекать к этому делу полицию!

– Вот еще новости! Почему?

– Вы должны об этом забыть! Все-все должны забыть!

– Как это? Мы не можем.

– Ну, или хотя бы молчите! Никому не говорите, что мы узнали номер машины похитителей Димы. Особенно следователю не говорите.

– Наташка, да что такое с тобой? Ты здорова?

– Умоляю! Ради меня! Ради всех нас! Молчите! Теперь я понимаю, Дима получил по заслугам. И была бы на свете справедливость, он бы и еще сильней получил.

– Но мы не знаем даже, жив ли он!

– Он жив. И скажу даже больше того, он скоро вернется домой.

– Это ты откуда можешь знать?

– Знаю! – упрямо произнесла Грибова.

И она быстрыми шагами двинулась к лестнице и сбежала вниз с такой скоростью, что друзья едва поспевали за ней.

– Наташка, постой!

– Наташа, подожди!

Но Наташа никого не слушала. Она миновала больничный двор, выбежала на улицу и тут внезапно замерла, словно громом пораженная.

Выбежавшие за ней следом друзья едва не наткнулись на нее. Но Грибова этого даже не заметила. Она стояла, не сводя зачарованного взгляда с маленькой фигурки Тани, приближающейся к ним.

– Вот, – мило улыбаясь, сказала та. – Решила проведать наших героев. Мальчишки согласились меня подвезти. Боятся, как бы меня снова кто-нибудь не похитил!

И она обернулась к большой черной машине, в которой сидели трое из ее сыновей.

Все крупные, рослые парни, они весело улыбались и махали своей матери, высовываясь в окно. Одного взгляда на эту машину стало достаточно, чтобы Ирина поняла все. И упрямство Грибовой, и ее шок, и ее нежелание объясняться с полицией. Потому что за спиной Тани стоял «Гранд-Чероки» с регистрационным номером «А123МК».

А Таня все так же лучезарно продолжала улыбаться и совсем не понимала, почему все одноклассники смотрят на нее с такими перекошенными лицами.