58

Конструкторы первого гибридного океанского транспорта – пароходов с парусным оснащением – руководствовались теми же соображениями, что и инженеры Bucurus: энергия пара была недостаточно надежна для океанских судов (и рынок отверг бы новую технологию), поэтому традиционные паруса подстраховывали паровые машины. Появление пароходов и вытеснение ими парусников в межконтинентальных плаваниях – классический пример «подрывной» технологии. Первый пароход Роберта Фултона, который он пустил по Гудзону в 1807 г., уступал океанским судам практически по всем техническим характеристикам: стоимость эксплуатации на милю была больше, скорость ниже, кроме того, он часто ломался. Поэтому пароход не годился для рынка трансокеанического транспорта, но вполне устраивал другой рынок – внутреннего речного транспорта, на котором его технические характеристики оценивались совершенно иначе. Пароходы могли идти против ветра и в безветренную погоду, и капитаны судов, плававших по рекам и озерам, очень высоко ценили эти преимущества пароходов перед парусными кораблями. Некоторые ученые (см., например, Richard J. Foster. Innovation: The Attacker's Advantage. New York: Summit Books, 1986) удивляются близорукости строителей парусников, которые держались за свою устаревшую технологию до начала 1900-х годов и как будто вовсе не замечали появления паровых двигателей. В результате, когда в отрасли произошел переход на паровую тягу, никто из них не выжил. Однако теория сети создания стоимости предлагает перспективный взгляд на проблему, который эти ученые не затрагивают. Важно не то, знали или не знали строители парусных судов о паровых двигателях и имели ли они доступ к этой технологии. Проблема была в том, что компании, которые покупали у них суда для трансокеанических плаваний, не могли использовать пароходы до начала ХХ века. Чтобы завоевать положение в пароходной отрасли, судостроителям парусных кораблей нужно было переориентировать своих конструкторов на суда для плаваний по внутренним водам, поскольку именно там почти весь XIX век применялись пароходы. Таким образом, именно нежелание или неспособность этих компаний сменить стратегию, а вовсе не неспособность перейти на новую технологию, привели их к краху при появлении паровой тяги.