Глава III. Поток надвигается
ДЖИМ СТАЩИЛ Брента с кресла и осторожно положил на пол. Затем сам сел на место управления. Он знал, что Брент не захотел бы, чтобы Джим напрасно тратил время, горюя над его телом, из которого уже улетела душа. Брент приказал бы ему сесть в кресло и включиться в работу, которая ожидалась от нового координатора.
Теперь Джим Дорн был, по крайней мере, временно, координатором всей Системы.
Меньше чем через пять минут то, что осталось от Джозефа Брента, было унесено из комнаты. Еще через десять минут, в ответ на приказ Джима, весь персонал, который не был занят срочной работой, набился в огромную комнату координатора. Любой из этих людей знал гораздо больше Джима. Но все они были специалистами. Лишь он один владел общими знаниями и навыками.
Джим быстро объяснил им суть нынешнего кризиса и получил обещание полного сотрудничества, обещание, которое они будут соблюдать вплоть до последнего вздоха. Тридцать минут спустя он был на связи со смуглым карликом по имени Читор, отдыхавшим на Марсе. Он, как и остальные координаторы, тут же включился в режим работы. Координаторов звали еще один карлик-марсианин Рудо, зеленокожий венерианин Старм, и землянин Альберт Ирли.
Меньше чем через час, по распоряжению Джима, все видеоэкране и широковещательные системы Земли передавали пораженным миллионам людей новости о нападении. На Марсе их слушали карлики. На Венере смотрели по экранам зеленокожие. Все разумные существа по всей Системе глядели в небо и со страхом думали о том, что происходит на Тритоне, гигантской луне Нептуна. Космические корабли со звезд... это казалось невероятным. И что они несли с собой?
Затем Джим связался с главнокомандующим крейсеров, которые уже покинули Базу Плутона. Они летели к Нептуну.
Минуты сложились в часы. Кто-то принес Джиму еду. Он поел, не спуская глаз с экранов и держа пальцы на кнопках.
Пришла информация от людей, отвечающих за интегратор. Все знания, собранные о Солнечной системе и Вселенной, были просеяны с нулевым результатом. Впервые из космоса пришли чужие корабли, как и впервые в пустоте были замечены движущиеся световые полосы. Обширные знания, хранившиеся в интеграторе, не могли дать ответ на вопросы, как, что или почему.
Несмотря на обязанности и ответственность, окружившие его словно плотным забором, Джим нашел время подумать. Призвав на помощь воображение, он еще мог представить один флот, пересекающий громадную бездну космоса.
Но два флота... А полосы света, замеченные обсерваторией на Марсе, насколько он знал, указывали на то, что флотов именно два.
ЗАТЕМ С БАЗОЙ Плутона связался командующий флотом Солнечной системы. Джим уже отдал распоряжение, чтобы один из видеоэкранов был постоянно связан с флотом, поэтому вызов командующего пришел немедленно.
— Мы на Тритоне у шахт. Купол совершенно разрушен, сэр. Все люди, которые здесь работали, погибли. Нападавшие исчезли, исчезли бесследно...
— Что?! — взревел Джим. — Вы уверены в этом?
— Без тени сомнения, — ответил командующий чуть извиняющимся тоном. — Они забрали все железо, медь, алюминий, даже стальные крепления шахты. Очевидно, погрузили все это на свои корабли и тут же улетели. Какие будут дальнейшие распоряжения, сэр?
— Обыскать всю луну, — приказал Джим.
Отключив связь, он откинулся на спинку кресла. Он ожидал сражения. Он отчаянно боялся, что бросает флот на врага, с каким тот не сможет справиться. Но вместо этого враг просто исчез.
За пульте управления справа замигал индикатор. Джим нажал кнопку, и на экране появилось лицо главного астронома. Глаза его за толстыми линзами очков растерянно мигали.
— Мы опять засекли этот флот. Полосы света снова появились в пространстве. Бесспорно, это тот же флот, который напал на Тритон. Он снова отправился в дальний космос, сэр. Они быстро улетают.
Джим тут же увидел картину в целом. По какой-то непонятной, неизвестной причине разумная жизнь бежит по Вселенной! Этот флот не прилетел специально для того, чтобы напасть на Солнечную систему. Просто он пролетал мимо и остановился для того, чтобы набрать металлы. Они не стали тратить время на переговоры. Очевидно, у них не было для этого времени. Они просто определили местонахождение шахты, уничтожили низшие формы жизни, работающие в ней, забрали все металлы, а затем продолжили свой полет.
Джим поднялся, подошел к окну и выглянул наружу. Бесплодная, совершенно лишенная жизни поверхность Плутона, холодная и недружелюбная, как сам космос, дразнила его через толстое стекло.
Воображение Джима нарисовало жуткую картину. На черном фоне пространства светили желтые солнца. Маленькие горячие красавцы мерцали в необъятности космоса. А между ними кипело черное НИЧТО. Джим вздрогнул. Он знал, что это всего лишь его воображение, но ему показалось, что это НИЧТО угрожает ему. Глядя из окна и зная, что где-то в бесконечной пустоте бежит разумная жизнь, у его появилось смутное ощущение какой-то общей причины этого бегства, причины, затрагивающей все пространство и время. Он вернулся в кресло координатора, и нажал кнопку, связываясь с людьми, отвечающими за работу интегратора.
Джим уже знал, что нащупал проблему слишком большую, чтобы ее мог решить один человек. Он был отчаянно рад, что, с помощью интегратора, может привлечь все знания, вырванные от непокорной природы великими умами, предшествовавших эпох. Там лежали все знания, добытые землянами, коричневыми марсианами и зеленокожими венерианами.
— Найдите самую большую общую угрозу всему живому во всей Вселенной, — кратко велел Джим.
Оператор отвернулся от экрана и что-то невнятно пробормотал невидимым на экране собеседникам.
— Это приказ, — отрезал Джим. — Во Вселенной что-то происходит. Чужие расы с планет в иных звездных системах узнали об этой угрозе. Они бегут от нее. Я хочу, чтобы вы тоже нашли и доложили мне, что это.
ЧИТОР, КОРИЧНЕВОКОЖИЙ карлик, ерзал в кресле. Рядом с ним сидел безразличный Рудо. Зеленокожий венерианин Старм полуприкрыл глаза, на его лице ничто не шевельнулось. Альберт Ирли перекинул через подлокотник кресла одну ногу и медленно попыхивал сигаретой.
Это было четыре научных координатора Солнечной системы.
Джим Дорн заговорил, обращаясь к ним:
— Джентльмены, нет никакого смысла еще раз обсуждать события прошедших сорока дней. Вы так же знакомы, как и я, с первым докладом о полосе света, замеченной марсианской обсерваторией. Вы помните нападение на купол горной промышленности на Тритоне. Вы знаете, что наши астрономы, постоянно обшаривая небо, обнаружили и другие бегущие флотилии, летящие все в одном направлении. Вы знаете, что наша Система еще раз подверглась атаке. На этот раз флот чужаков напал на Питсбург на Земле и забрал все находящиеся там металлы. Но прежде чем они успели сбежать, наш флот вступил с ними в бой. Мы захватили один их корабль. Командира того корабля, Халара Халонеса, сейчас везут сюда. Его раса прилетела со звезды, которой даже нет на наших картах. Но при помощи шлема, передающего мысли, мы сможем его допросить. — Секунду Джим помолчал. — Но, боюсь, он может лишь подтвердить то, что мы уже и так подозреваем. Вселенной грозит гибель. Народы всех звезд, разбросанных по самым далеким уголкам Вселенной, бегут. Мы видим, как пролетают мимо их флотилии. Дважды мы подверглись их нападению. Как только я понял, что происходит, то велел использовать интегратор, чтобы обнаружить неизвестную угрозу, которая должна охватить всю Вселенную. Ни один самый великий ученый не может сказать, что происходит. Но в кладовых знаний, накопленных всеми нашими расами, мы отыскали то, что может быть единственно возможным ответом. Исходящий поток пространства-времени, отвечающий за расширение Вселенной, достиг каких-то внешних границ. И, как маятник, достигший высшей точки своего взлета, этот поток теперь возвращается. Вселенная стала сжиматься.
Читор перестал ерзать. Зато Рудо принялся крутить головой во все стороны. Старм оставался безразличным. Ирли закурил очередную сигарету.
— Миллиарды лет, — продолжал Джим, — невообразимые потоки пространства-времени текли, расширяя Вселенную, и все, что возникало за ними, развивалось. Теперь потоки устремились назад. Наиболее удаленные звезды, которые можно наблюдать лишь в самые ясные ночи, уже начали сжиматься. Пространственно-временной континуум сжимает их до центрального ядра, из которого они миллиарды лет назад взорвались Сверхновыми. Разумные расы, жившие на планетах, крутящихся вокруг этих звезд, обнаружили приближение катастрофы. И они бегут от нее — как земные животные бегут от лесного пожара. Они надеются, что возвращающиеся потоки не дойдут до базового центра Вселенной. Мы точно не знаем, с какой скоростью приближается возвратная волна. Наверное, скорость ее растет в геометрической прогрессии. Вероятно, она уже движется гораздо быстрее скорости света. Разумеется, бегущие расы использовали уравнения Лоренца-Фицджеральда, чтобы достигнуть сверхсветовой скорости. Интегратор заявляет, что у нас есть немногим меньше двадцати лет, чтобы решить проблему полетов со сверхсветовой скоростью, двадцать лет, за которые мы можем надеяться убежать. Но даже если мы и успеем, то спастись сумеет лишь несколько тысяч человек из миллиардов живущих на наших планетах...
ДЖИМ ЗАМОЛЧАЛ, но мысли его продолжали проноситься в голове. Через двадцать лет Земля, другие планеты, само Солнце будут свернуты в маленький пылающий шарик. Небеса свернутся, точно задник в театре. Жизнь — и венец ее развития, Человек, — будет уничтожена.
Человек, который издавна боролся с дикими животными и еще более дикими людьми, больше всего боролся с самим собой и, наконец, отвоевал свою планету — это разумное, героическое животное, которое возвысилось до богоподобного могущества, было теперь обречено неодушевленным, непобедимым законом природы.
Но, поскольку Джим Дорн был человеком, он не прекращал мыслить.
Не так уж давно его раса строила неуклюжие ракеты, люди высадились на Луну и погибли там. Но другие люди, в более надежных кораблях, пошли вслед за ними. Они добрались до Луны и попытка их увенчалась успехом. Они победили сухую смерть древнего Марса и душную, парниковую смерть Венеры, и даже бесплодную, ледяную смерть Плутона. Человек, развиваясь сам, помог развиться цивилизациям двух других планет, но все это сметет обратный поток пространства-времени, который никто не может остановить.
Это не муссоны пустыни, ни ураганные ветра над тропическими морями, ни яростные ледяные ветра Северного полюса, не приливные волны, заливающие плодородную прибрежную полосу.
Этот возвращающийся поток самого пространства-времени!
Солнце и все планеты будут сжаты в один шарик, небеса свернуты. Долгая борьба и развитие Человечества будет уничтожена враждебной всему живому Вселенной.
В таком направлении неслись мысли Джима Дорна. Он задыхался, думая о миллиардах, которые неизбежно должны умереть, даже если успех будет достигнут. Бегством спастись могут лишь тысячи. Но где-то, на каком-то из миров возле центра Вселенной, человеческая цивилизация будет продолжаться.
Но даже не бесспорно, что и это ничтожно малое количество жителей Солнечной системы сумеет выжить. Этому противоречило сокращение Лоренца-Фицджеральда. Если бы не это...
Лишь теперь Джим Дорн понял, как важна концепция бессмертия цивилизации для человеческого рассудка.
